«Во время то, – речь Господа, – вытащат кости царей Йехуды, и кости вельмож его, и кости коэнов, и кости пророков, и кости жителей Иерусалима из могил их.

В этой главе продолжается пророчество, начало которого было приведено в предложении №29 предыдущей главы. Таким образом, слова «во время то» указывают на тот период времени, когда из-за недостатка места жителей Иерусалима будут хоронить в долине Бен Хином, и многие из них останутся непогребенными, как было там сказано в предложениях №32-33. Здесь выясняется, что не только часть жителей Иерусалима не удостоится погребения, но и кости тех, кто был погребен, завоеватели вытащат из их могил. Слово «кости» в нашем предложении повторяется пять раз, хотя достаточно было одного раза. По мнению «Даат Микра», это говорит о том, что вытащенных из могил костей будет так много, что ими будут завалены все окрестности Иерусалима. При этом из могил будут вытащены кости всех слоев населения, начиная с царей Йехуды и заканчивая простыми горожанами, и это будет им наказанием за то, что все они служили Солнцу, Луне и звездам, как будет сказано в следующем предложении. Следует отметить, что под пророками и коэнами здесь подразумеваются лжепророки и жрецы идолов.

Следует отметить, что из нееврейских источников известно о том, что обычай извлекать из могил кости предков побежденных врагов существовал в Ашуре. По всей видимости, этот обычай переняли воины армии Бавеля, который долгое время был одной из провинций Ашура. Исследователи объясняют этот обычай тремя следующими причинами. Во-первых, воины победившей армии надеялись найти в могилах богатства, погребенные вместе с усопшими. Во-вторых, таким образом они благодарили Солнце, Луну и звезды за дарованную им победу, как будет сказано в следующем предложении. В-третьих, надругавшись над мертвыми, они унижали своих побежденных врагов.

И разложат они их для Солнца, и для Луны, и для всего воинства небесного, которых любили они, и которым служили они, и за которыми шли они, и которых спрашивали они, и которым поклонялись они, и не будут собраны они, и не будут похоронены они, навозом на лице земли будут они.

В начале нашего предложения сказано о том, что воины армии Невухаднэцера не только извлекут из могил кости всех сословий жителей Йехуды, но и разложат их на поверхности земли. По мнению Раши, эта мера была вынужденной и обусловленной сложившимися обстоятельствами. В древности кладбища находились вне городской черты, и представляли собой погребальные пещеры, что-то наподобие современных склепов, выдолбленных в скальной породе. В районе Иерусалима такое кладбище было расположено на Масличной горе, которая тогда не входила в черту города. Осаждавшим Иерусалим воинам армии Невухаднэцера надо было где-то жить, и они, недолго думая, освободили погребальные пещеры от останков их усопших обитателей, а их кости выбросили наружу. В таком случае, фрагмент «для Солнца, и для Луны, и для всего воинства небесного» означает, что в результате вышеописанной деятельности воинов армии Невухаднэцера кости жителей Иерусалима днем будет освещать Солнце, а ночью – Луна и «воинство небесное», под которым подразумеваются звезды. Вместе с этим, в комментарии к предыдущему предложению были приведены три других причины извлечения из могил костей жителей Иерусалима, а именно, поиск погребенных с ними сокровищ, благодарность воинов армии Невухаднэцера своим божествам и унижение побежденных. По мнению «Мецудат Давид», извлечение костей жителей Иерусалима из могил было преднамеренным надругательством с целью унизить побежденный народ, а «Даат Микра» считает, что так воины армии Невухаднэцера отблагодарили Солнце, Луну и звезды, которым поклонялись. Таким образом, в начале нашего предложения говорится о том, что воины армии Невухаднэцера вытащили из могил кости жителей Иерусалима либо для того, чтобы их освещали Солнце, Луна и звезды, либо для того, чтобы они послужили жертвоприношением этим небесным светилам.

Далее здесь Бог говорит о том, что это произойдет с костями тех самых людей, которые любили Солнце, Луну и звезды, служили им, за которыми они шли, которых они спрашивали, и которым поклонялись. «Даат Микра» считает, что все это указывает на идолопоклонство, а многословие этого указания означает, что жители Иерусалима поклонялись идолам усердно и с большим энтузиазмом. Следует отметить, что слово «драшум» (דְּרָשׁוּם), переведенное здесь как «спрашивали их», по мнению «Даат Микра», обладает двояким значением. Во-первых, оно означает «просили», то есть здесь идет речь о том, что покойные жители Йехуды молились Солнцу, Луне и звездам. Во-вторых, оно означает собственно «спрашивали», то есть говорит о том, что жители Йехуды спрашивали у Солнца, Луны и звезд совета, как им поступать в той или иной ситуации.

По мнению Мальбима, здесь перечислены пять видов идолопоклонства Солнцу, Лине и звездам, которые практиковали покойные жители Иерусалима, причем они перечислены по тяжести этого греха, начиная с самого тяжкого, и заканчивая самым легким. Самым тяжким видом идолопоклонства являлось служение небесным светилам из любви к божествам, которые они олицетворяли. Те, кто поклонялся Солнцу, Луне и звездам из любви, считали, что они являются добрыми божествами, дарующими людям изобилие, всевозможные блага и удачу. Менее тяжким грехом было служение небесным светилам из страха. В представлении таких идолопоклонников Солнце, Луна и звезды были божествами злыми, они насылали на людей болезни, мор и всевозможные бедствия, и своим служением такие идолопоклонники пытались задобрить эти божества. Третьим, еще более легким видом поклонения идолов было их использование в качестве инструмента для выяснения различных тайн или того, что случится в будущем. Такие идолопоклонники в ходе своих обрядов спрашивали об этом идолов, и пытались получить их ответы. Кроме этого, были идолопоклонники, которые шли за идолами, то есть пытались походить на них своими качествами и поведением. И, наконец, самым легким грехом служения небесным светилам было поклонение им, когда идолопоклонники лишь выражали им свое уважение.

В предложении №33 предыдущей главы было сказано, что трупы жителей Йехуды, которые погибнут в ходе завоевания Иерусалима и после его завершения, некому будет хоронить, и ими будут питаться хищные звери и птицы. В конце нашего предложения говорится о том, что такая же судьба постигнет кости жителей Иерусалима, которые будут извлечены из могил. Их никто не соберет и не перезахоронит, и они будут валяться на поверхности земли, подобно навозу, то есть как испражнения домашних животных.

И избрана смерть из жизни всем остатком, оставшимся от семейства злого этого, во всех местах оставшимися, куда Я изгнал их», – речь Господа Воинств.

В предложении №33 предыдущей главы было сказано, что те жители Иерусалима, которые погибнут во время его завоевания, останутся непогребенными и станут пищей для хищных птиц и животных. Здесь Бог говорит о том, что, несмотря на это, уцелевшие жители Иерусалима будут им завидовать. Это означает, что они будут испытывать такие бедствия, что будут жалеть, что не были убиты завоевателями, при том, что обычно люди радуются тому, что им удалось выжить. Жителей Иерусалима, а также, по всей видимости, всех жителей Йехуды, Бог называет злым семейством, и это означает, что все они совершали злодеяния. По мнению большинства комментаторов, под злодеяниями подразумевается практиковавшееся ими идолопоклонство, но не следует забывать о том, что в предложении №9 предыдущей главы Бог обвинял жителей Йехуды в ряде других тяжких грехов, таких как воровство, кровопролитие, прелюбодеяние и клятвопреступление. В завершение своих слов Бог говорит о том, что жители Йехуды будут сожалеть, что не умерли, «во всех местах оставшимися, куда Я изгнал их», то есть не только на территории Йехуды и Иерусалима, но и в изгнании, куда уведут их завоеватели. Это означает, что после изгнания страдания жителей Йехуды не прекратятся, и они продолжат бедствовать и после своего прибытия в Бавель.

«Даат Микра» обращает внимание на две стилистические особенности того, что сказано в этом предложении. Во-первых, в нем один раз используется слово «остаток», и дважды «оставшиеся». По мнению «Даат Микра», это означает, что тех, кто выживет после завоевания Йехуды армией Невухаднэцера, останется очень и очень мало. Во-вторых, здесь идет речь обо всем остатке, который останется во всех местах. Это означает, что абсолютно все уцелевшие жители Йехуды и Иерусалима будут жалеть о том, что не погибли в ходе завоевания.

«И скажешь ты им: «Так сказал Господь: «Упадут ли они и не встанут, вернется ли он и не вернется?

Заданный Богом вопрос явно является риторическим, но звучит он довольно неясно, и комментаторы понимают его смысл совершенно по-разному.

«Мецудат Давид» считает, что в этом вопросе идет речь о раскаянии. Глагол «упадут», по его мнению, следует понимать как «впадут в грех», а глагол «встанут» – как «раскаются». В соответствии с этим, в первой части своего вопроса Бог спрашивает: «Когда люди впадают в грех, разве им не поможет раскаяние?». Первое слово «яшув» (יָשׁוּב), переведенное здесь как «вернется он», «Мецудат Давид» также понимает как «раскается». По его мнению, вторая часть заданного Богом вопроса звучит так: «Если кто-либо из людей раскается в своих грехах, разве Бог не вернется, то есть не перестанет, на него гневаться?».

По мнению «Даат Микра», первый глагол «яшув» является производным от прилагательного «шовав» (שׁוֹבְב), которое будет использовано в следующем предложении, и которое означает «грешный». В соответствии с этим, Бог спрашивает: «Когда люди падают, разве они больше не поднимаются? Когда люди впадают в грех, сойдя с истинного пути, разве они не могут на него вернуться?».

Раши и Мальбим понимают сказанное здесь Богом не как вопрос, а как утверждение. По мнению Раши, в первой части своих слов Бог говорит о том, что жителям Йехуды лучше упасть так, чтобы больше не подняться, то есть продолжает тему, затронутую в предыдущем предложении. Во второй части своих слов Бог объясняет то, что сказано в их первой части. Он говорит о том, что даже в том случае, если жители Йехуды решат к Нему вернуться, раскаявшись в своих злодеяниях, Бог к ним не вернется, то есть не отменит в их отношении своего решения. Кроме этого, Раши приводит мнение переводчика на арамейский Йонатана, в соответствии с которым во второй части нашего предложения сказано, что даже в том случае, если жители Йехуды раскаются в своих грехах, их раскаяние продлиться очень недолго, и вскоре они снова вернутся к своим злодеяниям.

Мальбим считает, что первая часть заданного Богом вопроса является следствием его первой части. Он пишет, что когда человек меняет путь зла на путь добра, он называется «вернувшийся с пути его». А если он снова меняет свой путь, сойдя с пути добра и встав на путь зла, его называют «вернувшийся вторично». Именно так поступали жители Йехуды, служившие Богу в периоды правления своих царей-праведников, и снова возвращавшиеся к идолопоклонству, когда ими правили цари-грешники. Поэтому здесь Бог говорит о том, что Ему эти шатания надоели, и на сей раз жители Йехуды упадут так, что больше не встанут.

Почему непокорен народ этот, Иерусалим – непокорный вечно, придерживались они лжи, отказывались вернуться?»»».

Однокоренные слова «шовева» (שׁוֹבְבָה) и «мешува» (מְשֻׁבָה) переведены здесь как «непокорен» и «непокорный» в соответствии с мнением «Мецудат Давид». По мнению «Даат Микра», их следует переводить как «грешен» и «грешная». Вместе с этим, «Мецудат Давид» и «Даат Микра» понимают смысл сказанного в этом предложении одинаково. По их мнению, здесь Бог спрашивает: «По какой причине жители Йехуды и Иерусалима постоянно проявляют непокорство, или постоянно грешат. Почему они постоянно придерживаются лжи, и отказываются вернуться к Богу?». Объясняя смысл этого вопроса, «Даат Микра» пишет, что, как было сказано в предыдущем предложении, Ирмияху должен был задать его жителям Йехуды после произнесения вышеприведенного пророчества о завоевании их государства и том, что они подвернутся изгнанию. Посредством вопросов, приведенных в этом и в предыдущем предложении, Ирмияху должен был дать понять жителям Йехуды, что их категорический отказ вернуться к Богу нелогичен и приведет к ужасным последствиям. При этом вполне возможно, что если они раскаются в своих грехах, то все еще смогут избежать завоевания и всех связанных с ним бедствий.

Мальбим считает, что слова «шовева» и «мешува» являются однокоренными слову «яшув», которое использовалось в предыдущем предложении, и которое означает «вернется». По его мнению, здесь Бог спрашивает: «Почему жители Йехуды постоянно возвращаются с пути зла на путь добра и обратно? Почему источником этого является Иерусалим?». Вторая часть нашего предложения, по мнению Мальбима, является ответом на этот вопрос, и он состоит в том, что жители Йехуды отказываются по-настоящему вернуться к Богу из-за того, что они придерживаются лжи, то есть считают, что им достаточно лишь сделать вид, что они к Нему возвращаются.

Слушал я и услышал я, не верно говорят они, никто не передумал о зле своем, говоря: «Что сделал я?!», весь он возвращается в беге их, как конь, несущийся в битве.

По мнению Мальбима, здесь продолжается речь Бога, но «Даат Микра» считает, что приведенные здесь слова произносит Ирмияху, и на это также указывают стилистические особенности сказанного в этом предложении. В любом случае, здесь идет речь о том, что Ирмияху или Бог прислушался к разговорам жителей Йехуды, и не обнаружил никаких признаков чистосердечного раскаяния в совершенных ими грехах. Вместе с этим, различные комментаторы понимают сказанное в этом предложении по-разному.

По мнению «Мецудат Давид», то, что жители Йехуды «не верно говорят», означает, что они отказываются вернуться к Богу, так как ошибочно считают, что это им уже не поможет. Вместе с этим, никто из них не раскаивается в своих грехах, восклицая «Что сделал я?!», то есть не сожалеет о том, что нанес своей душе вред. Несоответствие единственного и множественного времени во фрагменте «весь он возвращается в беге их» «Мецудат Давид» устраняет, меняя слова «весь он» на «все они, как один». Слово «возвращается», по его мнению, следует понимать как «продолжает». В соответствии с этим, далее здесь сказано, что жители Йехуды не только не раскаиваются в совершенных ими грехах, но все, как один, продолжают бежать по пути греха подобно коню, несущемуся в битве. Сравнение с боевым конем «Мецудат Давид» объясняет тем, что конь, посылаемый в самую гущу битвы своим всадником, несется туда во весь опор, несмотря на то, что тем самым он подвергает свою жизнь опасности. Точно так же жители Йехуды несутся по пути греха, несмотря на то, что это сопряжено с опасностью для их жизней.

Раши комментирует это предложение довольно скупо. По всей видимости, он понимает его примерно так же, как «Мецудат Давид». Однако, слово «шотэф» (שׁוֹטֵף), переведенное здесь как «несущийся» в соответствии с мнением большинства комментаторов, он переводит на старофранцузский как «esfredez», что означает «испуганный». В соответствии с этим, бегущие по пути греха жители Йехуды сравниваются в конце нашего предложения перепуганной во время сражения лошадью, которая закусила удила и скачет неизвестно куда.

В оригинальном тексте начало нашего предложения звучит как «хикшавти ваэшма» (הִקְשַׁבְתִּי וָאֶשְׁמָע), и оно переведено здесь как «Слушал я и услышал я». По мнению «Даат Микра», эти разнокоренные слова обладают идентичным значением «слушал я», а то, что Ирмияху говорит об этом дважды разными словами, означает, что он слушал очень внимательно. Кроме этого, «Даат Микра» считает, что начало нашего предложения является укороченной записью, которую следует понимать следующим образом: «Внимательно слушал я слова народа этого, надеясь, что обнаружу в них какие-либо признаки раскаяния. Но пришел к однозначному выводу: не верно говорят они!». При этом слова «не верно» – это так называемый литотес, стилистическая фигура, состоящая в том, что вместо прямого выражения употребляется противоположное ему по смыслу в соединении с отрицанием, например, «не хорошо» вместо «плохо». В соответствии с этим, слова «не верно» следует понимать как «лживо», и Ирмияху здесь признает, что жители Йехуды продолжают «придерживаться лжи», как Бог говорил в предыдущем предложении. Далее Ирмияху признает и то, что никто из жителей Йехуды «не передумал о зле своем», то есть не раскаялся в совершенных им злодеяниях. Ирмияху говорит о том, что он, прислушиваясь к тому, что говорят жители Йехуды, ни разу не услышал, чтобы кто-то из них сказал «Что сделал я?!», тем самым выразив свое раскаяние. Напротив, каждый из них продолжает свой бег по пути греха «как конь, несущийся в битве». Это означает, что жители Йехуды без оглядки продолжают следовать путем греха, и их невозможно остановить ни на секунду, точно так же, как невозможно остановить боевого коня, который скачет в самую гущу битвы. По мнению «Даат Микра», тем самым Ирмияху признает, что жители Йехуды продолжают грешить, нисколько в этом не раскаиваясь, и без малейших угрызений совести.

По мнению Мальбима, здесь Бог объясняет, на каком основании Он пришел к выводу о том, что раскаяние жителей Йехуды лживо, о чем было сказано в предыдущем предложении. Бог говорит о том, что Он слушал слова раскаяния жителей Йехуды, и услышал, что они не верны, так как никто из них не говорил «Что сделал я?!», то есть не испытывал сожаления в совершенных им грехах. Из этого следует, что когда Бог, подвергая жителей Йехуды бедствиям, наказывал их за грехи, те отступали с пути греха, но не сожалели о совершенных ими злодеяниях. Они сожалели лишь о том, что подверглись наказанию, подобно пойманному вору, который сожалеет не о том, что он воровал, а лишь о том, что его за это наказывают. Поэтому жители Йехуды ведут себя так же, как боевой конь, участвующий в конной атаке на неприятельские позиции. Столкнувшись с ожесточенным сопротивлением противника, такой конь отступает назад, но лишь для того, чтобы в очередной раз налететь на его позиции с еще большей сокрушительной силой. Точно так же жители Йехуды отступают с пути греха не для того, чтобы на него больше не возвращаться. Напротив, они перестают грешить с намерением начать грешить снова и еще больше, после того как Бог избавит их от наказания за грехи, совершенные ими ранее.

Даже аист в небесах знает сроки свои, и горлица, и стриж, и журавль хранят время прихода их, а народ мой не знает закона Господа.

Так как Ирмияху жил на Земле Израиля, он здесь говорит о птицах, которых видел на ее территории. Поэтому следует сказать, что здесь идет речь либо о белом аисте (лат. Ciconia ciconia), либо о черном (лат. Ciconia nigra). Как следует из их названий, белый и черный аисты различаются, прежде всего, своей окраской. Белый аист выглядит так:

Черный аист выглядит так:

Аисты являются перелетными птицами и появляются на Земле Израиля дважды в год: осенью во время перелета из Европы в Африку, и весной по пути обратно в Европу.

Под горлицей Ирмияху подразумевает обыкновенную горлицу (лат. Streptopelia turtur), птицу из семейства голубиных, которая очень похожа на голубя, но меньше его размерами:

Горлица, также как аист, является перелетной птицей, но она пребывает на территории Земли Израиля не зимой, как аисты, а летом. Осенью она улетает в Африку, а весной возвращается в Землю Израиля.

Стрижем Ирмияху называет черного стрижа (лат. Apus apus):

Стрижи также являются перелетными птицами. Они гнездятся в Европе и в Азии, а в Землю Израиля прибывают в середине февраля по пути из Африки в Европу, и остаются до начала июня, то есть в течение трех с половиной месяцев.

Журавль, о котором здесь идет речь, это серый журавль (лат. Grus grus, Grus communis), который посещает Землю Израиля дважды в год: осенью, во время перелета из Европы в Африку, и весной, по пути из Африки в Европу:

Следует отметить, что некоторые комментаторы считают, что упоминаемый в оригинальном тексте «агур» (עָגוּר), это не журавль, а ласточка. Вместе с этим, в нашем предложении Ирмияху явно говорит о перелетных птицах, а так как на Земле Израиля постоянно обитают шесть видов ласточек, мнение этих комментаторов следует признать ошибочным. В Септуагинте «агур» переведен как «птица полевая», а стрижа переводчики Септуагинты называют ласточкой. По всей видимости, они не различали стрижей и ласточек, так как эти между этими птицами существует заметное визуальное  сходство.

После того, как мы разобрались с орнитологией, займемся тем, что говорит здесь Ирмияху. Все упомянутые в этом предложении птицы являются перелетными, и, по мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», Ирмияху говорит о том, что все они знают, когда им следует прилететь в Землю Израиля, и когда им следует покинуть ее и отправиться дальше.

Следует отметить, что об аисте здесь сказано, что он находится в небесах. «Мецудат Давид» считает, что это указывает на то, что аист – свободная птица, неподвластная человеку, но, несмотря на это, она знает сроки своей миграции. «Даат Микра» это объясняет с научной точки зрения. Он пишет, что потолок полета аистов достигает 1,5км. над земной поверхностью, и, по сравнению с другими птицами, аисты действительно летают в небесах.

В этом предложение поведение перелетных птиц, знающих свои времена и сроки, противопоставляется поведению еврейского народа, который «не знает закона Господа». И, несмотря на то, что «Мецудат Давид» и «Даат Микра» сходятся во мнениях относительно сказанного о птицах, смысл вышеуказанного противопоставления они понимают по-разному. По мнению «Мецудат Давид», Ирмияху говорит о том, что все птицы знают законы, в соответствии с которыми Бог управляет нашим миром, поэтому они вовремя улетают в теплые страны и вовремя возвращаются обратно. Но еврейский народ, к сожалению, закона Бога не знает, и поэтому не понимает, что Бог воздает каждому по его деяниям. «Даат Микра» считает, что здесь Ирмияху говорит о том, что перелетные птицы знают сроки своего пребывания на Земле Израиля, несмотря на то, что Бог не наделил их мудростью и не даровал им Тору. Но еврейский народ, который был избран Богом и получил от Него Тору, не знает, к сожалению, закона Бога, то есть не исполняет законы Торы.

По мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», слова «сроки» и «время» обладают идентичным значением, но Мальбим считает иначе. Понятие «время», по его мнению, означает определенную точку на одной из координат пространственно-временного континуума, тогда как понятие «срок» подразумевает кем-либо определенный момент времени. В отличие от времени, срок можно изменять, либо отдалить его, либо приблизить. О горлице, стриже и журавле здесь сказано, что они «хранят время прихода их», и живший в Европе Мальбим понимает это как то, что они возвращаются в Европу каждый год в одно и то же время, а именно, в первый день месяца нисан, то есть в первой половине апреля. Следует отметить, что, в соответствии со сказанным выше, относительно горлицы Мальбим неправ, но это можно объяснить его недостаточным знанием орнитологии. В первой половине апреля в Европе бывает еще довольно холодно, но горлицы, стрижи и журавли все равно туда возвращаются, так как «хранят время прихода их» и не могут его изменить. Но аист, в отличие от них, «знает сроки свои», а сроки, как было сказано выше, можно сдвинуть. Поэтому, если весна наступает рано, аисты могут вернуться в Европу раньше, а в случае поздней весны они могут вернуться позже.

Слово «мишпат» (מִשְׁפַּט), переведенное здесь как «закон», Мальбим понимает как «суд», и пишет, что к суду Бога также применимы понятия «время» и «сроки». Бог может назначить определенное время для суда над грешниками и для последующего их наказания. Но это время Он может приблизить, если совершаемые грешниками грехи переполнят чашу Его терпения. В соответствии с этим, в конце нашего предложения сказано, что еврейский народ не только не знает срока суда Бога, он даже не знает его времени, на которое Бог назначил их суд.

По мнению Мальбима, здесь Бог говорит о том, что еврейский народ гораздо хуже птиц, которых Он не наделил интеллектом. Несмотря на то, что птицы не обладают разумом, они чувствуют приближение зимы, то есть периода времени, когда они могут погибнуть от голода и холода, и отправляются в теплые страны, из которых не возвращаются до наступления весны. Но евреи не ощущают приближение бедствий, которые обрушатся на их головы в результате суда, который учинит над ними Бог, и не задумываются о том, чтобы раскаяться в своих грехах до установленного Богом его срока.

Как скажете вы: «Мудрецы мы, и Тора Господа с нами»? Воистину, вот, для лжи сделало перо ложь писцов!

По мнению большинства комментаторов, в первой части нашего предложения Ирмияху, обращаясь к жителям Йехуды, задает риторический вопрос, который подразумевает отрицательный ответ, то есть говорит им о том, что они не могут утверждать, что они мудрецы и в своих действиях руководствуются Торой. Но вторая часть этого предложения звучит настолько неясно, что каждый из комментаторов объясняет ее по-разному, и это затрагивает также смысл заданного Ирмияху вопроса.

По мнению Раши, под писцами в данном случае следует понимать пророков, а точнее, лжепророков, о которых в предложении №14 главы 6 было сказано, что «И лечили они перелом народа Моего легко, говоря: «Мир! Мир!»». В соответствии с этим, во второй части нашего предложения Ирмияху обвиняет лжепророков в том, что они использовали свою мнимую мудрость для того, чтобы успокаивать жителей Йехуды, обещая, что их ожидает длительный период мира, что являлось преднамеренной и откровенной ложью.

Слово «шекер» (שֶׁקֶר), переведенное здесь как «ложь» в соответствии с его прямым значением и мнением большинства комментаторов, «Мецудат Цион» понимает как «напрасно». По мнению «Мецудат Давид», во второй части нашего предложения Ирмияху говорит жителям Йехуды о том, что перо для написания свитков Торы было изготовлено напрасно, кроме этого, напрасно трудились переписчики Торы, так как жители Йехуды не исполняют то, что в ней написано.

По мнению «Даат Микра», сказанное в этом предложении является реакцией Ирмияху на протесты, которые начали раздаваться среди его слушателей после того как он заявил о том, что «народ мой не знает закона Господа», как было сказано в предыдущем предложении. Услышав о том, что они не знают закона Господа, жители Йехуды возмутились, и начали заявлять Ирмияху о том, что среди них есть мудрецы, которые досконально знают Тору и выносят свои решения в соответствии с ее законами. На это Ирмияху им отвечает, что они не могут называть себя мудрецами и не могут заявлять, что знают Тору. «Даат Микра» пишет, что слово «писец» в ТАНАХе используется в двух значениях. Во-первых, оно может означать «секретарь», как, например, во Второй Книге Шмуэля (8, 17). Во-вторых, оно может означать «мудрец», как, например, в Первой Книге Хроник (27, 31) и в Книге Эзры (7, 11). Если в нашем предложении слово «писцы» используется в своем первом значении, значит, в нем идет речь о судейских секретарях, а если во втором – то здесь имеются в виду сами судьи. В любом случае, по мнению «Даат Микра», во второй части нашего предложения Ирмияху говорит о том, что перья писцов пишут ложь, то есть либо сами судьи используют свои перья для того, чтобы записывать неправедные судебные решения, либо они диктуют такие решения своим секретарям, а те их записывают. Это означает, что люди, которые извращают законы Торы при вынесении судебных постановлений, не могут утверждать, что они являются мудрецами и досконально знают Тору.

Мальбим пишет, что современники Ирмияху утверждали, что Тора и ее заповеди находятся в их сердцах, и что человек не может получить Тору извне, посредством того, что записано пером на пергаменте, либо посредством пророчества. Вторая часть нашего предложения, по мнению Мальбима, является продолжением утверждения современников Ирмияху о том, что они мудрецы, и что Тора находится с ними, то есть в их сердцах и в мыслях. В соответствии с этим, современники Ирмияху также утверждали, что перо, которым написана Тора, сделало ложь, так как человек не может воспринять кем-то записанную Тору. Точно так же писцы, под которыми, по мнению Мальбима, подразумеваются пророки, записывавшие свои пророчества в книгах, тоже лгали в своих книгах. Ответ на это заявление современников Ирмияху будет приведен в следующем предложении.

Устыжены мудрецы, сломлены и пойманы они, вот, словом Торы гнушались они, и мудрость что им?

Так как здесь приведено пророчество, все сказанное в этом предложении следует понимать в будущем времени, не смотря на то, что в оригинальном тексте все, что здесь сказано, стоит в прошедшем.

По мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», в первой части нашего предложения Ирмияху говорит о том, что произойдет с теми, кто считает себя мудрецами, после того как на жителей Йехуды обрушатся бедствия, связанные с вторжением армии Невухаднэцера. Тогда эти люди устыдятся жителей Йехуды, дух их будет сломлен, и они будут пойманы. Относительно последней детали мнения «Мецудат Давид» и «Даат Микра» разделились. «Мецудат Давид» считает, что мудрецы будут пойманы бедствиями точно так же, как люди, которые никогда не считали себя мудрецами, то есть Ирмияху говорит о том, что мудрость этих людей ничем им не поможет. По мнению «Даат Микра», Ирмияху здесь говорит о том, что эти люди будут пойманы на лжи, которой они долгое время снабжали жителей Йехуды, и именно поэтому они устыдятся. Во второй части нашего предложения, по мнению этих комментаторов, Ирмияху говорит о том, что мудрецы будут устыжены, сломлены и пойманы из-за того, что они гнушались словом Торы, и именно это навлечет на них, а также на всех жителей Йехуды, всевозможные бедствия. Заданный в конце нашего предложения вопрос «Мецудат Давид» и «Даат Микра» понимают как «В чем мудрость их?», то есть Ирмияху здесь говорит о том, что в этих людях нет никакой мудрости.

Мальбим пишет, что сутью мудрости является детальное распознавание между добром и злом, и эту способность человек не может в себе развить посредством интеллектуальной деятельности. Действительно, в различные исторические периоды люди по-разному понимали, что такое добро и что такое зло. Законы мудрости были определены Богом в Торе и в пророчествах Его пророков, и Ирмияху здесь говорит о том, что те, кто гнушается словом Бога, не обладают никакими основами мудрости, так как они содержатся лишь в данной Богом Торе. Поэтому те, кто называют себя мудрецами, и заявляют, что Тора находится в их сердцах, устыдятся, после того как выяснится, что им неоткуда взять мудрость. Заданный в конце нашего предложения вопрос Мальбим понимает как «Откуда у них мудрость?».

Поэтому «Отдам Я жен их другим, поля их – наследникам, ибо от мала до велика весь он выгадывает выгоду, от пророка и до коэна весь он делает ложь.

В этом, а также в двух следующих предложениях, Ирмияху с незначительными изменениями повторяет слова Бога, которые он уже произносил в предложениях №12-№15 главы 6. Соответственно, то, что здесь сказано, объясняется в комментарии к главе 6. Вместе с этим, слово «поэтому», по всей видимости, добавлено Ирмияху, так как оно связывает слова Бога с тем, что Ирмияху говорил выше. Таким образом, то, что жены жителей Йехуды и их поля достанутся завоевателям, которые станут их наследниками, явится следствием того, что никто из жителей Йехуды не раскаивается в своих грехах, все они придерживаются лжи, а их судьи вершат неправедный суд.

И лечили они перелом дочери народа Моего легко, говоря: «Мир! Мир!», и нет мира.

Стыдились бы, ибо мерзость делали они, даже не стыдились они, даже позора не знали они, поэтому падут они среди павших, в час наказания их споткнутся они», – сказал Господь.

По мнению Мальбима, Ирмияху, повторяя слова Бога, которые уже были приведены в предложениях №12-№15 главы 6, доказывает, что те, кто гнушается словом Торы и отрицает пророчества, неисправимы. Мальбим пишет, что когда человек совершает грехи под влиянием своего злого начала, он может излечиться от этого с помощью Торы и речей пророков. Но те, кто гнушается Торой и пророчествами, этого сделать не могут. Они легко лечат себя лживыми словами «Мир! Мир!», после чего считают себя здоровыми, и не могут понять, что на самом деле больны тяжелой духовной болезнью. Они также неспособны излечиться с помощью речей пророков, которые стыдят их за совершаемые ими грехи, так как отрицают то, что пророки передают им слова Бога, и поэтому не стыдятся и не знают позора.

«Уничтожу Я их, – речь Господа, – нет винограда на виноградном кусте, и нет смокв на смоковнице, и лист увял, и дам Я им, переведут их».

По мнению большинства комментаторов, в начале нашего предложения Бог говорит о том, что Он принял решение о полном уничтожении жителей Йехуды, а также о полном ее опустошении. Слова «виноградный куст», «смоковница» и «лист» используются здесь в агрегативном значении, то есть речь идет о том, что на территории Йехуды не останется ни винограда, ни инжира, и даже листва плодовых деревьев увянет. Это означает либо то, что плодовые деревья, произрастающие на территории Йехуды, прекратят плодоносить, либо что их урожай отберут завоеватели. В любом случае, жителям Йехуды ничего не достанется. Следует отметить, что, по мнению всех комментаторов, виноград и инжир в данном случае символизируют всю сельскохозяйственную продукцию Йехуды, и следует понять, по какой причине для этого используются именно эти фрукты. Радак пишет, что в ТАНАХе мирное и безмятежное существование описывается как то, что каждый человек сидит под своим виноградным кустом и под своей смоковницей (см. Первую Книгу Царей 5, 5 и Книгу Михи 4, 3-4). В соответствии с этим, исчезновение винограда и инжира означает, что никакого мира не будет, а будет, наоборот, тотальная война.

Конец этого предложения звучит настолько неясно, что комментаторы объясняют то, что в нем сказано, целым рядом способов. Прежде всего, следует отметить, что слова «и дам Я» в оригинальном тексте обозначены словом «ваэтэн» (וָאֶתֵּן). Это слово является глаголом, стоящим в будущем времени, но снабженным так называемым переворотным вавом, который переводит его в прошедшее время. Здесь это слово оставлено в будущем времени в соответствии с мнением Мальбима и «Мецудат Давид», но Раши в соответствии с правилами грамматики ставит его в прошедшее время. Вместе с этим, слово «яаврум» (יַעַבְרוּם), которое здесь переведено как «переведут их», он, нарушая правила грамматики, ставит в прошедшее время (иначе возникает несоответствие между временами двух используемых здесь глаголов, что еще более затрудняет понимание), и считает, что его следует понимать «преступили они». В результате всего этого получается, что в конце нашего предложения Бог говорит о том, что жители Йехуды будут наказаны за то, что они преступили то, что Он им дал, то есть нарушали законы Торы и не соблюдали ее заповеди.

По мнению «Мецудат Давид», в конце нашего предложения Бог говорит о том, что в наказание за совершаемые жителями Йехуды грехи Он даст им врагов, которые переведут их из этого мира в небытие, то есть всех их уничтожат. «Даат Микра» считает, что в конце нашего предложения Бог говорит о том, что все, что Он дал жителям Йехуды, у них переведут, то есть отберут, завоеватели.

Все сказанное в этом предложении Мальбим понимает совершенно иначе. По его мнению, здесь и далее приведен диалог между Ирмияху и жителями Йехуды, в котором также участвует Бог. Слова «уничтожу Я их», начинающие наше предложение, в оригинальном тексте звучат как «асоф асифэм» (אָסֹף אֲסִיפֵם). По мнению большинства комментаторов, эти слова являются производными от корня «соф» (סוף), который означает «конец», так что дословно их следует переводить как «прикончу Я их». А то, что об этом говорится двумя словами, а не одним, служит для усиления сказанного, то есть означает полное уничтожение. Похожая конструкция встречается и в русском языке, например, «тьма тьмущая». По мнению Мальбима, в значении «уничтожу Я их» используется лишь второе слово «асифэм», а первое слово «асоф» является производным от слова «асифа» (אסיפה), которое означает «собрание».

Мальбим считает, что слова Бога заканчиваются словами «речь Господа», и что Бог говорит о том, что Он соберет жителей Йехуды, а они соберутся для того, чтобы решить, что им следует делать ввиду того, что Бог решил их всех уничтожить. То, что здесь сказано далее об отсутствии винограда, инжира и увядании листвы, является словами жителей Йехуды, которые жалуются на отсутствие пропитания, а в конце нашего предложения приведена реакция Бога на их жалобы. Так же как Раши, Мальбим понимает значение слова «яаврум» как «преступили они», и, по его мнению, Бог говорит о том, что Он не даст жителям Йехуды ни винограда, ни инжира, так то, что Он им уже дал (Тору и ее заповеди), они преступили, то есть нарушили.

Вместе с этим, в другом разделе своего комментария, который фокусируется на разъяснении значения трудных слов, Мальбим объясняет сказанное в конце нашего предложения совершенно по-другому, причем предлагает две версии. В соответствии с одной из них, здесь Бог говорит о том, что Он отдаст виноград и инжир завоевателям Йехуды, чтобы те перевели, то есть переправили ее жителей в изгнание. В соответствии с другой версией, Бог здесь говорит о том, что, так как жителям Йехуды нечего есть, Он даст им завоевателей, которые переправят их в другую страну, где они смогут найти себе пропитание.

«Почему мы сидим? Соберитесь, и придем мы в города-крепости, и затихнем там, ибо Господь, Бог наш, обезмолвил нас, и напоил нас водой рош, ибо грешили мы Господу!».

По мнению большинства комментаторов, здесь Ирмияху предсказывает, что будут говорить жители Йехуды после вторжения армии Невухаднэцера. Точнее, приведенные здесь слова будут говорить жители неукрепленных городов и поселков, так как они будут призывать друг друга собраться, и вместе идти в укрепленные города Йехуды. Неукрепленные города и поселки невозможно защитить, в особенности, от такой мощной армии, как армия Невухаднэцера. Кроме этого, основным занятием жителей таких населенных пунктов было земледелие, и, узнав о приближении неприятеля, они поймут, что собранный ими урожай в любом случае достанется завоевателям, а несобранный будет ими вытоптан или преднамеренно уничтожен, как было сказано в предыдущем предложении. Поэтому у жителей неукрепленных городов и поселков не будет ни одной причины оставаться в местах своего проживания, и они отправятся искать убежища в укрепленных городах Йехуды. При этом они будут идти туда не поодиночке, а собравшись в большие группы, так как это будет гораздо безопасней ввиду находящегося поблизости противника. Следует отметить, что собираться в большие группы и идти искать спасения в укрепленных городах Ирмияху сам призывал жителей Йехуды в предложении №5 главы 4.

В этом предложении используются два однокоренных слова «нидма» (נִדְּמָה) и «хадиману» (הֲדִמָּנוּ), которые допускают несколько вариантов перевода, а здесь они переведены как «затихнем» и «обезмолвил» в соответствии с мнением большинства комментаторов. Одним из них является Раши, который считает, что далее жители Йехуды говорят о том, что в укрепленных городах они будут сидеть в безмолвии и скорби, в которые вверг их Бог за совершенные ими грехи. Так же понимают значения этих слов Мальбим и «Даат Микра», но они также принимают во внимание то, что другим их значением является «оцепенеть». В соответствии с этим, по мнению «Даат Микра», жители Йехуды говорят о том, что в укрепленных городах они будут находиться в состоянии безмолвия, оцепенения и отчаяния, и что в это состояние их вверг Бог за совершенные ими грехи. Из этого следует, что после вторжения в Йехуду армии Невухаднэцера ее жители признают, что наказание, которому они подвергаются, является справедливым. Мальбим понимает все сказанное в этом предложении иначе, и его мнение будет приведено ниже. «Мецудат Давид» считает, что слова «нидма» и «хадиману» следует понимать как «уничтожены будем мы» и «уничтожил нас». В соответствии с этим, здесь говорится о том, что, отправляясь в укрепленные города Йехуды, жители неукрепленных городов будут отдавать себе отчет в том, что прибытие в укрепленные города даст им лишь временную отсрочку, так как и там они подвергнутся уничтожению. Они поймут, что причиной того, что с ними происходит, является воля Бога, поэтому им никак не удастся обрести спасение от завоевателей.

Слово «рош» (רֹאשׁ) осталось здесь непереведенным, так как, по мнению «Мецудат Цион» и «Даат Микра», оно является названием некоего растения, обладающего горьким вкусом. Таким образом, словосочетание «вода рош» означает воду, настоянную на этом растении. В соответствии с этим, жители Йехуды скажут, что Бог напоил их горькой настойкой, и под ней подразумеваются бедствия, которые обрушаться на их головы в наказание за совершенные ими грехи. Радак считает, что растение рош является не горьким, а ядовитым, и жители Йехуды будут говорить о том, что в наказание за совершенные ими грехи Бог напоил их ядом, то есть, что даже за стенами укрепленных городов им не обрести спасения. О том, что словосочетание «вода рош» означает «яд», пишет и Раши. Вместе с этим, он принимает во внимание то, что слово «рош» переводится как «голова», поэтому считает, что источником яда, которым напоит Бог жителей Йехуды, является змеиная голова, то есть жители Йехуды скажут, что Бог напоил их змеиным ядом.

В одном из ранних своих пророчеств, приведенном в главе 2, Ирмияху упрекал жителей Йехуды за совершаемые ими всевозможные злодеяния, и там в предложении №35 приведен их ответ на эти упреки: «Не грешили мы!». Но в конце нашего предложения жители Йехуды говорят совершенно другие вещи: «ибо грешили мы Господу!». Это означает, что до вторжения в Йехуду ее жители отказывались признаваться в своих грехах, но после того как пророчества Ирмияху о неминуемом наказании начнут исполняться, они поймут, что бедствия, которым они подвергаются, являются тем самым наказанием, и это приведет их к раскаянию.

Мальбим понимает сказанное в этом предложении не так, как другие комментаторы. По его мнению, здесь продолжается диалог между Ирмияху и жителями Йехуды, речь которых заканчивается после призыва идти в города-крепости, а то, что сказано далее, является ответом на нее Ирмияху. Как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, Мальбим считает, что жители Йехуды соберутся на совет, чтобы решить, что им следует предпринять ввиду того, что Бог их всех решил уничтожить. По его мнению, здесь приведено предложение, которое будет внесено в ходе этого собрания. Жители Йехуды предложат прекратить бездействовать, уйти из неукрепленных городов и поселков и собраться в городах-крепостях, чтобы под защитой их стен оказать врагу ожесточенное сопротивление. Далее приведен ответ Ирмияху на это предложение. Ирмияху говорит о том, что, даже собравшись в укрепленных городах, жители Йехуды будут находиться в оцепенении, то есть будут продолжать бездействовать, так как Бог ввел их в состояние скорби и траура, и напоил их водой рош, под которой Мальбим понимает чашу, которую дают испить тем, кто находится в трауре. В конце нашего предложения Ирмияху (а не жители Йехуды!) подчеркивает, что то, что происходит с Йехудой и ее жителями, является прямым следствием совершенных ими грехов.

Надеются на мир, но нет добра, на время исцеления, но вот ужас.

Слово «кавэ» (קַוֵּה), начинающее это предложение, представляет собой голый корень, не снабженный приставкой и суффиксом, которые указывают на его время, число и лицо. Здесь это слово переведено как «надеются» в соответствии с мнением «Мецудат Давид», который считает, что сказанное в этом предложении является словами Ирмияху. По его мнению, здесь Ирмияху говорит о том, что жители Йехуды будут надеяться на мир, но добра не будет, так как вместо мира они получат войну. Они также будут ждать времени исцеления от своих бедствий, но вместо этого будут пребывать в состоянии ужаса от того, что с ними происходит.

«Даат Микра» считает, что сказанное в этом предложении является продолжением речи жителей Йехуды, которые говорят о том, что они надеются на наступление мира, но их надежды тщетны. Слова «нет добра», по его мнению, не что иное, как литотес, стилистический прием, который уже использовался в предложении №6. В соответствии с этим, слова «нет добра» означают нечто совершенно противоположное, а именно, «есть зло». Таким образом, в начале нашего предложения жители Йехуды говорят о том, что они очень надеются на то, что обретут мир, но вместо этого продолжают пребывать в бедствиях. Далее они к этому добавляют, что надеются на исцеление от бедствий, но вместо этого продолжают испытывать ужас, причина которого будет описана в следующем предложении.

По мнению Мальбима, словами жителей Йехуды является лишь первая часть нашего предложения, и они представляют собой не утверждение, а вопрос. Вторая часть нашего предложения является ответом на этот вопрос, который дает Ирмияху. Жители Йехуды спрашивают: «Если следует надеяться на мир, то почему же нет добра (то есть мира)?». На это Ирмияху отвечает, что это происходит из-за того, что надеяться следует, прежде всего, на время исцеления тех, кто болен духовной болезнью, то есть на раскаяние грешников. А так как этого не происходит, и грешники, упорствуя в своих злодеяниях, творят ужасные вещи, происходит то, о чем будет сказано в следующем предложении.

Следует отметить, что слово «марпэ» (מַרְפֵּה) переведено здесь как «исцеление» в соответствии с мнением всех комментаторов. Вместе с этим, на иврите «исцеление» пишется «מרפא», то есть отличается от используемого здесь слова последней буквой. Поэтому «Даат Микра» пишет, что, кроме значения «исцеление», это слово используется здесь также в значении «облегчение», так как именно оно является прямым значением слова «מַרְפֵּה». В соответствии с этим, во второй части нашего предложения жители Йехуды говорят о том, что они надеются на время, когда они испытают облегчение от испытываемых ими бедствий, но вместо этого продолжают пребывать в ужасе.

Из Дана слышен храп лошадей его, от звука ржания боевых коней его зашумела вся земля, и пришли они, и поглотили землю и наполнение ее, город и всех живущих в нем.

Комментаторы, за исключением Мальбима, не указывают, кому принадлежат слова, приведенные в этом предложении. Их могли сказать либо жители Йехуды, либо Ирмияху. В любом случае, здесь описывается вторжение в Йехуду армии Невухаднэцера и его последствия.

Дан, центральный город надела колена Дана, находился на северной границе Земли Израиля, и о точном его расположении, а также о связанных с ним событиях, можно прочесть в комментарии к предложению №15 главы 4. Расстояние от Дана до Анатот, где жил Ирмияху, и до Иерусалима, составляет более 160км., поэтому сказанное о том, что из Дана слышен храп лошадей армии завоевателей, явно является гиперболой, которая подчеркивает многочисленность вражеской конницы. В своих пророчествах Ирмияху неоднократно говорил о том, что армия Невухаднэцера вторгнется в Йехуду с севера, поэтому неудивительно, что на территории Земли Израиля она появится в районе Дана, находившегося на ее северной границе. Но Раши пишет, что Дан окажется первым городом Земли Израиля, который пострадает от завоевателей, из-за того, что там евреи поклонялись золотому тельцу, установленному в нем первым царем Израиля Яравамом. Вместе с этим, следует отметить, что армия Невухаднэцера явилась орудием наказания жителей Йехуды, в то время как золотому тельцу в Дане поклонялись жители царства Израиля, которые уже давно понесли за это наказание, когда их царство было завоевано Ашуром, а сами они подверглись изгнанию. Поэтому мнение Раши относительно Дана следует признать несколько проблематичным.

На современном иврите слово «абир» (אַבִּיר) означает «рыцарь», но здесь оно переведено как «боевой конь» в соответствии с мнением большинства комментаторов. Вместе с этим, «Мецудат Давид» понимает это слово как «воин», то есть в соответствии с его современным значением. Так как воины обычно не ржут, слово «мицхалот» (מִצְהֲלוֹת), переведенное здесь как «ржание», он понимает как «кличи». В соответствии с этим, далее здесь сказано, что вся земля, под которой подразумевается вся территория Йехуды, зашумела, то есть задрожала, от боевых кличей, издаваемых воинами армии Невухаднэцера. В любом случае, о том, что вся земля задрожала от ржания боевых коней армии Невухаднэцера (либо от издаваемых его воинами кличей), здесь сказано сразу после сказанного о том, что храп их лошадей начал раздаваться из Дана, расположенного на северной границе Земли Израиля. Это означает, что, вторгшись в Землю Израиля в районе Дана, армия Невухаднэцера стремительно завоюет всю ее территорию.

Во второй части нашего предложения говорится о последствиях вторжения в Йехуду армии Невухаднэцера. Фраза «земля и наполнение ее» часто используется в ТАНАХе и означает «земля, и все, что на ней находится». Слово «город» используется здесь в агрегативном значении, и означает «все города». Таким образом, во второй части нашего предложения говорится о том, что завоеватели завоюют Йехуду и уничтожат все, что в ней находится, включая все ее города со всеми их жителями. Следует отметить, что действия воинов армии Невухаднэцера на территории Йехуды подробно описывались в предложениях №15-№17 главы 5.

По мнению Мальбима, приведенные в этом предложении слова принадлежат жителям Йехуды, и они являются не утверждением, а вопросом, и не одним, а двумя. Мальбим пишет, что в Торе (Берешит 49, 17) приведено благословление, которое праотец Яаков, прежде чем умереть, дал своим сыновьям. Дана, а также его потомков, Яаков назвал лежащей на дороге змеей, которая жалит ноги лошадей, вследствие чего они скидывают с себя своих всадников. Это означает, что евреи из колена Дана обладали способностью успешно сражаться против вражеской конницы, и по этой причине во время движения евреев по пустыне колено Дана шло в арьергарде, так как кочевые племена обычно нападали на караваны сзади. В соответствии с этим, жители Йехуды спрашивают, как могло случиться, что храп лошадей армии Невухаднэцера слышен в Дане, то есть именно в том месте, жители которого являются искусными воинами, способными разгромить любую конницу. Далее они спрашивают, как могло произойти, что от ржания боевых коней армии противника зашумела вся земля, и что армия Невухаднэцера подвергла уничтожению Йехуду и все, что в ней находится, включая города и их жителей. Вместе с этим, следует отметить, что Мальбим, так же как Раши, совершенно абстрагируется от того факта, что во времена Ирмияху колено Дана давно уже не проживало на территории своего надела, будучи изгнанным в Ашур вместе с остальными жителями царства Израиля.

«Ибо Я насылаю на вас змей-гадюк, у которых нет шепота, и жалить будут они вас», – речь Господа.

Под змеями-гадюками здесь подразумеваются так называемые палестинские гадюки Вернера (лат. Vipera palaestinae), ареал обитания которой включает в себя современные Израиль (за исключением пустыни Негев), Ливан и юго-западную часть Сирии:

Эта змея очень ядовита, и ее укус смертельно опасен для человека и животных.

По мнению большинства комментаторов, то, что у насылаемых Богом гадюк нет шепота, означает, что против них не помогает нашептывание, то есть различные произносимые шепотом заговоры, целью которых является отваживание змей. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому «шепот» в данном случае означает «шипение». В соответствии с этим, прежде чем напасть на человека насылаемые Богом гадюки, в отличие от обычных гадюк, не издают шипения. Обычная гадюка предваряет свою атаку шипением, и тем самым дает человеку возможность обратить на нее внимание и избежать нападения. В любом случае, сказанное здесь о шепоте означает, что избежать укусов насылаемых Богом гадюк будет невозможно.

Глагол «жалить» в оригинальном тексте стоит в форме, которая предполагает усиленное воздействие на объект, и это означает, что укусы насылаемых Богом гадюк будут смертельными.

Вне всякого сомнения, в образе насылаемых Богом гадюк выступают воины армии Невухаднэцера. По мнению «Мецудат Давид», сравнение воинов армии Невухаднэцера говорит об их жестокости. По мнению «Даат Микра», это означает, что как гадюку невозможно уговорить не жалить, и укус ее является смертельным, так воинов армии Невухаднэцера невозможно уговорить не убивать.

Мальбим считает, что здесь Бог отвечает жителям Йехуды на вопросы, заданные ими в предыдущем предложении. По его мнению, Бог говорит жителям Йехуды о том, что евреи из колена Дана, которые, как лежащая на дороге змея, жалят ноги лошадей противника, не идут ни в какое сравнение с гадюками, которых Он насылает на жителей Йехуды. Против этих гадюк не помогает нашептывание, и жалить они будут не лошадей, а «вас», то есть самих жителей Йехуды.

Усиление мое над скорбью, во мне сердце нездорово.

По мнению «Даат Микра», здесь Ирмияху начинает траурную песнь о первой волне изгнания жителей Йехуды, когда ему подвергся царь Йехояхин и вся еврейская аристократия (об этих событиях можно прочесть в комментарии к предложению №19 главы 4). Траурная песнь относится к жанру древней поэзии, и, чтобы достичь желаемого поэтического эффекта, Ирмияху украшает свою речь различными высокими словами и стилистическими фигурами, что существенно затрудняет понимание сказанного. Так, наше предложение начинается словом «мавлигити» (מַבְלִיגִיתִי), которое все комментаторы понимают как имя существительное, используемое Ирмияху вместо глагола. Здесь это слово в соответствии с мнением большинства комментаторов переведено как «усиление», но и те комментаторы, которые придерживаются такого мнения, понимают сказанное в нашем предложении по-разному. Вместе с этим, все они сходятся во мнениях о том, что слово «усиление» здесь используется в качестве глагола «превозмогать». Еще одним следствием поэтического стиля, которого здесь придерживается Ирмияху, является пропуск предлога «но» в начале второй части нашего предложения: его следует понимать как «но во мне сердце нездорово».

По мнению «Мецудат Давид», Ирмияху начинает свою траурную песнь признанием, что он пытался превозмочь свою скорбь, но не смог этого сделать, так как его сердце нездорово, то есть болит. Похожего мнения придерживается «Даат Микра», но он считает, что слово еще одно малоупотребительное «давай» (דַוָּי), переведенное здесь как «нездорово», следует понимать как «печально». В таком случае, здесь Ирмияху говорит о том, что он пытался превозмочь свою скорбь, но ему не удалось этого сделать, так как его сердце пребывает в печали.

В отличие от других комментаторов, Мальбим считает, что здесь продолжается диалог между Ирмияху и жителями Йехуды, который начался в предложении №13, и я котором также принимает участие Бог. По его мнению, приведенные здесь слова говорит не Ирмияху, а жители Йехуды, которые говорят о себе в единственном числе, так как речь идет о народе. Жители Йехуды говорят о том, что сначала они превозмогли свою скорбь и думали, что все еще есть надежда на спасение, но затем поняли, что похожи на больного, чья болезнь уже поразила его сердце, вследствие чего он перестал ощущать боль. Это означает, что то, что жители Йехуды перестали скорбеть, означает не надежду на скорое избавление от завоевателей, а наоборот, их скорую смерть, как в случае переставшего испытывать боль больного, чья болезнь поразила его сердце.

В современном иврите слово «хавлага» (הבלגה), которое является однокоренным слову «мавлигити», означает «сдержанность». В похожем значении понимает значение слова «мавлигити» Раши, который переводить его на старофранцузский как «esteinemenz», что означает «подавление». В соответствии с этим, здесь Ирмияху говорит о том, что он подавил свою скорбь, но его сердце продолжает болеть из-за того, что он видит в своих пророчествах.

Вот, голос вопля дочери народа моего из земли далекой: «Разве Господа нет в Ционе, разве Царя его нет в нем?!», «Почему гневили они Меня изваяниями их, поветриями чужими?».

По мнению большинства комментаторов, здесь Ирмияху объясняет причину, по которой у него болит сердце, как было сказано в предыдущем предложении. Слова «дочь народа моего», по их мнению, означают «еврейский народ».

Кавычки в этом предложении расставлены в соответствии с мнением «Даат Микра», который считает, что сначала Ирмияху говорит о том, что в своих пророчествах слышит доносящийся из далекой страны вопль еврейского народа о помощи. Затем здесь приведено содержание этого вопля, а в конце нашего предложения приведен ответ на него Бога. «Даат Микра» считает, что далекая страна, из которой доносится вопль еврейского народа, это Бавель, а вопят, в таком случае, изгнанные туда евреи. Задаваемый ими вопрос является риторическим и предполагает положительный ответ: в Ционе есть и Господь, и Царь, которым, по мнению «Даат Микра», изгнанные в Бавель евреи также называют Бога. Вместе с этим, смысл задаваемого ими вопроса состоит в том, что, если в Ционе пребывает Бог, то почему Он их не избавляет от изгнания? На этот вопрос Бог отвечает также вопросом. Он спрашивает, почему изгнанники гневили Его своими изваяниями и чужими поветриями, то есть практиковавшимся ими идолопоклонством. Вместе с этим, заданный Богом вопрос следует понимать как утверждение: изгнанным в Бавель евреям нельзя было гневить Бога своими изваяниями и чужими поветриями. Тем самым Бог говорит изгнанникам о том, что они недостойны того, чтобы Он освободил их из изгнания.

По мнению Раши и «Мецудат Давид», все сказанное в этом предложении до слова «почему» говорит Ирмияху, а затем цитирует слова Бога. Сначала он говорит о том, что слышит доносящийся из земли далекой, то есть из Бавеля, вопль о помощи находящихся там в изгнании евреев, и это его безмерно удивляет. Разве в Ционе нет Бога, к которому они могут обратиться за помощью, и Он вернет их из изгнания, прекратив все их страдания? Почему даже в изгнании они продолжают гневить Бога своим идолопоклонством?

Мальбим считает, что сказанное в начале нашего предложения является словами Бога, который рассказывает о своей беседе с евреями из десяти колен, ранее населявших царство Израиля, а затем изгнанных в Ашур. Находясь в изгнании, бывшие жители царства Израиля с нетерпением ожидали наступления времени, когда они смогут освободиться и вернуться в Землю Израиля. Но вдруг они узнали страшную весть об изгнании в Бавель жителей Йехуды и о разрушении Храма, и это означало полное крушение всех их надежд на скорое возвращение в Землю Израиля. Именно тогда Бог услышал доносящийся из Ашура вопль бывших жителей царства Израиля, содержание которого приведено здесь далее. Они кричали: «Ведь Цион – место пребывания Бога, почему же Он не сотворит чудо и не спасет жителей Йехуды?! А если Бог их бросил на произвол судьбы, ведь в Йехуде есть царь, в обязанности которого входит защита его подданных от вражеского нашествия! Почему же он не защитит их естественным образом, то есть посредством военных действий?!». В конце нашего предложения приведен ответ Бога на эти вопли. Бог объясняет бывшим жителям царства Израиля, что население Йехуды пострадало из-за того, что Его гневило своим идолопоклонством, поэтому понесло наказание в соответствии с принятым Им решением. А когда вторжение вражеской армии обусловлено решением Бога, никакие военные действия завоевываемому народу ничем не помогут.

«Прошла жатва, закончен сбор плодов, а мы не избавлены».

Сбор урожая плодов производится через два месяца после жатвы злаков. Вместе с этим, все комментаторы считают, что слова «прошла жатва, закончен сбор плодов» следует понимать как «прошло очень много времени». По мнению «Даат Микра», эти слова представляют собой древнюю пословицу, которая означает «прошли все сроки». Кроме этого, «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому отчаявшиеся удостоится избавления евреи сравнивают свое положение с положением людей, поля которых не дали урожая. Тогда они стали надеяться на урожай фруктов, который должен был созреть на два месяца позже. Но фрукты тоже не созрели, собирать было нечего, вследствие чего люди были обречены на голод и впали в отчаяние.

В соответствии с простым пониманием сказанного, а также принимая во внимание сказанное в предыдущем предложении, приведенные здесь слова принадлежат либо Ирмияху, либо изгнанным в Бавель жителям Йехуды. Вместе с этим, Раши считает, что эти слова жители Йехуды говорили еще до того как подверглись изгнанию, когда их надежды на избавление были связаны с ожиданием военной помощи со стороны Египта. Как известно, в древности Египет был житницей всего Ближнего Востока, и задержку военной помощи жители Йехуды сначала объясняли тем, что египтяне заняты жатвой. Но египтяне не пришли на помощь жителям Йехуды не только после завершения жатвы, но и после сбора урожая фруктов, и жители Йехуды впали в отчаяние.

По мнению Мальбима, приведенные здесь слова говорят бывшие жители царства Израиля, пребывающие в изгнании в Ашуре. Они сетуют на то, что не дождались избавления из изгнания, несмотря на то, что прошло уже очень много времени.

О переломе дочери народа моего сокрушался я, был мрачен я, смятение охватило меня.

По мнению большинства комментаторов, приведенные здесь слова принадлежат Ирмияху, который выражает свою горечь из-за того, что произойдет с жителями Йехуды.

Мальбим считает, что здесь приведено завершение речи бывших жителей царства Израиля, которые, находясь в изгнании, узнали о том, что произошло с жителями Йехуды. Глагол «хашбарти» (הָשְׁבָּרְתִּי), переведенный здесь как «сокрушался я», Мальбим понимает как «разбит был я». Глагол «кадарти» (קָדַרְתִּי), переведенный здесь как «был мрачен я», он понимает как «стал черен я». Имя существительное «шама» (שַׁמָּה), переведенное здесь как «смятение», Мальбим понимает как «опустошение». «Дочерью народа моего», по мнению Мальбима, бывшие жители царства Израиля называют жителей Йехуды. В соответствии со всем этим, здесь бывшие жители царства Израиля говорят о том, что когда они узнали о случившемся с жителями Йехуды, они были полностью разбиты, почернели от горя, и в их душах воцарилось опустошение, так как они потеряли всякую надежду на скорое избавление из изгнания.

Разве цари нет в Гиладе, врача ли нет там? Почему не поднялась плоть новая дочери народа моего?

В соответствии с утверждением рабана Шимона, сына Гамлиэля, которое приведено в Вавилонском Талмуде (Критот 6, а), цари является смолой дерева, называемого им «ктаф». По мнению части современных исследователей, этим деревом является Styrax officinalis, относящееся к семейству стираксовых. Оно представляет собой куст, вырастающий до 6м., и встречается в горных районах современного Израиля от южной части Йехуды до Хермона:

В соответствии с вышеупомянутым высказыванием рабана Шимона, сына Гамлиэля, цари являлся одним из компонентов воскурявшихся в Храме благовоний, но он так же известен как лекарственное средство, использовавшееся людьми с древних времен. Из сказанного в Торе (Берешит 37, 25) следует, что еще во времена праотцов самый лучший цари производился в Гиладе.

Гиладом в ТАНАХе называется гористая местность, расположенная к востоку от реки Иордан между ручьем Хешбон на юге и рекой Ярмух на севере:

Слова «плоть новая» в оригинальном тексте звучат как «арухат» (אֲרֻכַת), и «Даат Микра» пишет, что оно означает новую плоть, которой зарастает нанесенная рана. Раши переводит это слово на старофранцузский как «enplastre», что означает «бинт», но пишет, что оно означает «исцеление», и так же его значение понимают Мальбим и «Мецудат Цион». В соответствии со всем этим, заданные в нашем предложении вопросы по смыслу звучат так: «Если в Гиладе, неподалеку от Йехуды, есть и лекарственные средства и врачи, умеющие их применять, почему жители Йехуды не исцеляются?».

По мнению большинства комментаторов, под цари подразумевается Тора и ее заповеди, а под врачами – пророки и мудрецы, знающие Тору и разбирающиеся в ее заповедях. Раши и «Мецудат Давид» считают, что приведенные здесь вопросы задает Ирмияху. Он спрашивает: «Если у жителей Йехуды есть Тора, а также мудрецы и пророки, способные наставить их на правильный путь, почему жители Йехуды до сих пор не вернулись к Богу, и тем самым не отменили Его решения?».

По мнению Мальбима, приведенными здесь вопросами Бог отвечает на жалобы бывших жителей царства Израиля, находящихся в изгнании в Ашуре. Он говорит им о том, что излечение жителей Йехуды зависит от их возвращения к Торе и ее заповедям. Тора им дана, и у них есть также мудрецы и пророки, которые могут научить их исполнять заповеди Торы. Поэтому в том, что жители Йехуды не излечились от бедствий, и подверглись изгнанию, виноваты только они сами.

«Даат Микра» считает, что приведенные здесь риторические вопросы задает Ирмияху, и они означают, что для всех болезней в мире есть лекарства и есть врачи, которые знают, как их применять. Но жители Йехуды, уже длительное время ожидающие исцеления, все никак не исцеляются. Поэтому Ирмияху не остается ничего другого, кроме как оплакивать их участь.

Кто сделает голову мою водой, а глаз мой – источником слезы, и оплакивать буду я днем и ночью павших дочери народа моего!

Здесь Ирмияху говорит о своем желании, которое состоит в том, чтобы его голова наполнилась водой, а его глаза стали непрерывным источником слез, и тогда он сможет круглосуточно оплакивать жителей Йехуды, которые падут во время завоевания Йехуды армией Невухаднэцера.