1. И было в дни Ахаза, сына Йотама, сына Узияху, царя Йехуды, поднялся Рецин, царь Арама, и Пеках, сын Рмальяху, царь Израиля, в Иерусалим на войну с ним, и не мог он воевать с ним.

   Если в предыдущих главах Книги Ишаяху были приведены его пророчества, относящиеся к различным периодам его деятельности, то здесь начинается рассказ о событиях, произошедших во время правления царя Йехуды Ахаза, на что указывают вступительные слова «и было…».

   О царе Йехуды Ахазе рассказывается в главах 15-16 Второй Книги Царей. В отличие от своего отца и деда, которые были праведниками, Ахаз был закоренелым идолопоклонником, практиковавшим все культы соседних народов, включая культ Молеха. Вместе с этим, в нашем предложении Ахаз назван и по имени своего отца, и по имени деда, что выглядит довольно странно, так как в обычно ТАНАХе цари именуются лишь по именам своих отцов. Объясняя эту странность, Раши и Мальбим приводят мидраш Берешит Раба, где сказано, что Рецин, царь Арама, и Пеках, сын Рмальяху, не смогли завоевать Иерусалим, так как Ахазу помогли заслуги Йотама и Узияху, и поэтому в нашем предложении Ахаз назван по их именам. По мнению «Даат Микра», Ишаяху называет Ахаза по имени Йотама и Узияху, чтобы соединить нашу главу с предыдущей, которая начинается словами: «В год смерти царя Узияху». Вместе с этим, по мнению современных исследователей, это объясняется тем, что Ахаз начал править Йехудой при жизни своего отца Йотама и своего деда Узияху.

   О вторжении в Йехуду Пекаха и Рецина рассказывается во Второй Книге Царей (16, 5-6), при этом в предложении №5 там сказано примерно то же самое, что сказано в нашем предложении. Кроме этого, там говорится о том, что царь Арама Рецин, прежде чем потерпеть поражение под Иерусалимом, прошел огнем и мечом по всей территории Йехуды, вплоть до ее южной оконечности, города Эйлата, располагавшегося на северном побережье Эйлатского залива Красного моря. Причина вторжения этих двух царей выяснится в предложении №6.

   Комментаторы обращают внимание на то, что глаголы «поднялся» и «мог» в нашем предложении стоят в единственном числе, несмотря на то, что в нем идет речь о вторжении двух царей, Рецина и Пекаха, а не одного царя. По мнению «Мецудат Давид», это говорит о том, что главной силой в коалиции Арама и Израиля был Арам в лице его царя Рецина и его армии, и все военные действия, включая попытку завоевать Иерусалим, производились по его инициативе. Согласно другой версии, которую также приводит «Мецудат Давид», слова «и не мог он воевать с ним» относятся не к Рецину, а к Ахазу, и в таком случае в конце нашего предложения говорится о том, что Ахаз не мог выстоять против объединенной арамейско-израильской армии. Мальбим объясняет единственное число этих глаголов тем, что ранее армии Арама и Израиля уже вторгались в Йехуду по-отдельности и в разное время. Таким образом, здесь говорится о том, что сначала в Йехуду вторгся Рецин, а затем Пеках, и им обоим удалось завоевать Йехуду, но они оба потерпели поражение под Иерусалимом, и именно об этом рассказывается во Второй Книге Хроник (28, 5-6). Следует отметить, что Раши в комментарии к следующему предложению говорит то же самое, что здесь говорит Мальбим.

   «Даат Микра» связывает неудачу армии Арама и Израиля под Иерусалимом с фортификационными работами, произведенными царем Узияху в своей столице, о которых рассказывается во Второй Книге Хроник (26, 9-15). Там рассказывается о том, что Узияху в значительной степени укрепил городские стены Иерусалима, построил на них угловые и воротные башни, на стенах и на башнях он установил крепостные орудия, из которых защитники города могли осыпать воинов неприятеля стрелами и большими камнями. Кроме этого, существенно увеличил численность своей армии, и экипировал ее самым лучшим вооружением и доспехами.

2. И было рассказано дому Давида, говоря: «Упокоился Арам на Эфраиме», и зашевелилось сердце его и сердце народа его, как шевелятся деревья лесные из-за ветра.

   По мнению большинства комментаторов, домом Давида здесь назван царь Ахаз, прямой потомок царя Давида, и Ишаяху избегает называть его по имени, так как Ахаз был отъявленным идолопоклонником и грешником. По мнению «Даат Микра», домом Давида здесь названо правительство Ахаза, в которое, кроме него самого, входили всевозможные вельможи и советники.

   Эфраимом здесь названо царство Израиля, в котором проживали десять еврейских колен, и Мальбим пишет, что оно названо Эфраимом из-за того, что первый царь Израиля Яравам принадлежал к этому колену. После объяснения, которое дает Мальбим, все еще остается непонятно, почему Ишаяху называет здесь царство Израиля Эфраимом, в то время как он может назвать его Израилем. На этот вопрос отвечает «Даат Микра», который пишет, что Ишаяху предпочитает не называть царство Израиля Израилем, так как жители Йехуды тоже были потомками праотца Яакова, он же Израиль, и поэтому тоже имели право называться Израилем.

   Больше всего разногласий вызывает используемый здесь глагол «наха» (נחה), который переведен как «упокоился» в соответствии с его прямым значением. По мнению большинства комментаторов, этот глагол следует понимать как «соединился», и в таком случае, Ахаз (или его правительство) получил сообщение о том, что царства Арама и Израиля вступили во враждебную по отношению к нему военную коалицию. Следует отметить, что придерживающийся этого мнения Раши переводит слово «наха» на старофранцузский как «посад», что означает не «упокоился», а «оперся». Это говорит о том, что главной силой вражеской коалиции был Арам, который оперся на поддержку Израиля, занимавшего территории, располагавшиеся между Арамом и Йехудой. «Даат Микра» также считает, что главенствующей силой коалиции был Арам, но он приходит к этому выводу на основании того, что в отношении Израиля здесь используется предлог «на». «Мецудат Давид» понимает слово «упокоился» как «остановился», то есть «встал лагерем», а предлог «на» он понимает как «вместе». В таком случае, Ахаз и его правительство получили известие о том, что армии Арама и Израиля встали лагерем и готовятся к вторжению в Йехуду. Согласно альтернативному мнению, которое приводит «Даат Микра», слова «упокоился Арам на Эфраиме» указывают на то, что войска Арама очень многочисленны, они заполнили территорию Израиля, и скоро вся эта громада двинется на Йехуду.

   Далее здесь сказано, что после получения известия о близящемся вторжении, сердце Ахаза «зашевелилось», и то же самое сделало сердце его народа. По мнению большинства комментаторов, «зашевелилось» следует понимать как «задрожало», а, по мнению «Даат Микра», оно означает «застучало от страха». В любом случае, здесь говорится о том, что Ахаз и его народ очень испугались. Согласно простому пониманию текста, слово «народ» означает население Йехуды, но «Даат Микра» пишет, что оно может означать и ее армию. Испуг, охвативший армию Йехуды, не предвещал ничего хорошего, так как подверженные ему воины обычно бегут с поля боя при первой же возможности.

   Шевеление сердца Ахаза и его народа Ишаяху сравнивает с раскачиванием лесных деревьев под воздействием ветра. На первый взгляд, упоминание именно лесных деревьев кажется излишним, ведь садовые деревья тоже раскачиваются от ветра. По мнению «Даат Микра», упоминание лесных деревьев объясняется тем, что они гораздо больше, чем садовые, и обладают гораздо более крупными ветвями, поэтому и раскачиваются гораздо сильнее, чем садовые. По мнению Мальбима, лесные деревья раскачиваются гораздо сильнее, чем плодовые из-за того, что на них нет плодов, которые утяжеляют ветви и не дают им раскачиваться. Под плодами Мальбим понимает заслуги за совершение добрых дел и за соблюдение заповедей Торы (см. главу 3, предложение №10), но Ахаз и его народ были лесными деревьями, которые никакими плодами не обладали. Отсутствие плодов, то есть заслуг, дающих надежду на помощь Бога и Его заступничество, явилось причиной сильного страха Ахаза и его народа перед предстоявшим вторжением.

3. И сказал Господь Ишаяху: «Выйди, пожалуйста, навстречу Ахазу, ты и Шеар Яшув, сын твой, к концу канала Верхнего пруда, к дороге прачечного поля.

   Предлог «и», начинающий наше предложение, связывает то, что в нем сказано, с тем, что было сказано выше. Таким образом, Ишаяху получил задание от Бога встретиться с Ахазом из-за того, что дом Давида испугался вторжения израильской и арамейской армий.

   Обращаясь к Ишаяху и веля ему выйти навстречу Ахазу, Бог использует слово «пожалуйста», как будто Ишаяху может отказаться и Бог просит его этого не делать. Такие отношения между Богом и Его пророком выглядят довольно необычно, и вполне возможно, что слово «на» (נא), переведенное здесь как «пожалуйста», следует перевести в соответствии с мнением Йонатана, который всегда переводит его как «сейчас». Если Йонатан прав, то Бог не просит Ишаяху выйти навстречу Ахазу, а велит ему сделать это немедленно.

   Фраза, в которой идет речь о сыне Ишаяху, которого звали Шеар Яшув, переведена в соответствии с мнением Мальбима, «Мецудат Давид» и «Даат Микра», так как такой перевод наиболее соответствует оригинальному тексту. Имя Шеар Яшув (שאר ישוב) дословно переводится как «остаток вернется», и Ишаяху назвал своего сына этим именем на основании своего собственного пророчества, которое будет приведено в главе 10. В частности, там (10, 21) сказано: «Остаток вернется, остаток Яакова, к Богу сильному». Таким образом, имя Шеар Яшув являлось символом того, что остаток еврейского народа, который выживет в ходе предстоящих бедствий, вернется к Богу, и Он его защитит. Зачем Бог велел Ишаяху взять на встречу с Ахазом своего сына? По мнению Мальбима и «Даат Микра», причиной этого было его имя Шеар Яшув: оно служило намеком Ахазу на то, что наступил подходящий момент для исполнения пророчества «Остаток вернется…».

   Следует отметить, что в описываемый здесь момент времени еще существовали оба еврейских государства, Йехуда и Израиль. В таком случае, почему Ишаяху с помощью своего сына должен был дать понять Ахазу, что пришел момент для осуществления пророчества об остатке? О каком остатке шла речь, если в тот момент еще не начались бедствия, и еще не было произведено ни единого изгнания? По всей видимости, с помощью своего сына Ишаяху должен был намекнуть Ахазу, что падение царства Израиля уже предрешено Богом и оно не за горами. Но о падении Йехуды Бог еще решения не вынес, и жители этого царства обязательно должны были перестать грешить и раскаяться в уже совершенных грехах, чтобы стать остатком, которому Бог предоставит свою защиту. «Мецудат Давид» отвечает на этот вопрос иначе, и пишет, что сын Ишаяху должен был символизировать возвращение остатка еврейского народа в Землю Израиля из Вавилонского изгнания во времена Эзры.

   Вместе с этим, Йонатан переводит эту фразу как «ты и остальные ученики твои, которые не грешили и которые раскаялись в грехе», и его мнения придерживается Раши. В таком случае, никакого сына по имени Шеар Яшув у Ишаяху не было, и Бог велел ему явиться на встречу с Ахазом в сопровождении своих учеников, которых Он назвал его сыновьями, так как ученики пророков в ТАНАХе очень часто называются «сынами пророков».

   Как здесь сказано, Ишаяху должен был встретить Ахаза в конце канала Верхнего пруда, у дороги, которая вела к прачечному полю. Ниже (глава 36, предложение №2), а также во Второй Книге Царей (18, 17) рассказывается о том, что в том же самом месте состоялся разговор между посланниками ассирийского царя Санхерива и людьми царя Хизкияху, сына Ахаза. В любом случае, пруд, возле которого должна была состояться встреча Ишаяху и Ахаза, назван Верхним, что означает, что в районе Иерусалима был также Нижний пруд, и действительно, он будет упомянут в главе 22, предложении №9. По мнению Раши, эти пруды служили для разведения рыбы, но, по всей видимости, его мнение ошибочно, так как к Верхнему пруду вел канал, из чего следует, что он служил для сбора дождевой воды. По мнению «Даат Микра», этот пруд находился внутри городских стен Иерусалима, и через канал в него поступала вода со склонов окружавших Иерусалим гор. По мнению Мальбима, воды Верхнего пруда были отведены внутрь иерусалимских стен царем Хизкияху в рамках работ, которые проводились в связи с вторжением в Йехуду Санхерива, царя Ашура (см. комментарий ко Второй Книге Царей 20, 20). В соответствии с этим, Верхний пруд находился вне стен Иерусалима, и Ахаз вышел к нему для того, чтобы проверить, можно ли содержавшуюся в нем воду отвести в Иерусалим, чтобы лишить армии Израиля и Арама хорошего источника питьевой воды. Вместе с этим, «Даат Микра» считает, что Хизкияху отвел в Иерусалим воды не Верхнего, а Нижнего пруда, но он тоже пишет, что Ахаз вышел к Верхнему пруду, чтобы проверить, можно ли, ввиду приближавшейся осады, отвести в Иерусалим содержавшуюся в нем воду.

   Прачечное поле, к которому вела дорога, у которой Ишаяху должен был встретить Ахаза, находилось недалеко от Верхнего пруда. Оно представляло собой вымощенную каменными плитами ровную площадку, на которой прачки расстилали для просушки выстиранную в Верхнем пруду одежду.

   Следует отметить, что в Верхнем пруду жители Иерусалима не только стирали одежду, но и мылись, а также брали из него питьевую воду, так что Верхний пруд был довольно многолюдным местом. По всей видимости, именно поэтому Бог велел Ишаяху встретиться с Ахазом именно в этом месте: их разговор должен был быть услышан находившимися рядом людьми, и быстро стать известен всем жителям Иерусалима.

   По мнению Йосифа Флавия, Верхний пруд находился примерно там, где сейчас находятся Шхемские ворота Старого города Иерусалима:

   

4. И скажи ему: «Остерегайся и успокойся, не страшись, и сердце твое да не размягчится из-за двух хвостов головней дымящихся этих в гневе – Рецина, и Арама, и сына Рмальяху.

   Прежде чем приступать к разбору указаний, которые Ишаяху должен был передать Ахазу, следует отметить, что ни здесь, ни в предыдущем предложении Бог не называет Ахаза по его титулу, то есть царем. В предыдущем предложении Он назвал его просто Ахазом, а здесь Он при обозначении Ахаза ограничивается местоимением «ему». Этим Бог выражает свое презрение к Ахазу, который был ярым идолопоклонником, несмотря на то, что в данном случае Он посылает Ишаяху, чтобы ему помочь.

   Итак, Ишаяху должен был передать Ахазу целый ряд перечисленных здесь указаний, первое из которых звучит как «остерегайся». По мнению «Мецудат Давид», это означает, что Ахаз не должен был выходить на войну против армий Арама и Израиля, которые в то время приближались к Иерусалиму. По мнению Мальбима, Ишаяху должен был предостеречь Ахаза от совершения вообще любых активных действий. «Даат Микра» понимает слова «остерегайся и успокойся» как одно указание, и считает, что Ишаяху должен был сказать Ахазу о том, чтобы тот действовал спокойно и обдуманно, не совершая поспешных действий из-за своего страха перед приближающимся врагом. Тем самым Ишаяху должен был намекнуть Ахазу, чтобы тот не обращался с просьбой о помощи к царю Ашура Тиглат Пилесеру, но во Второй Книге Царей (16, 7-9) рассказывается о том, что он сделал именно это. В результате Тиглат Пилесер сначала завоевал Арам, в результате чего это царство прекратило свое существование, а затем вторгся в Израиль и аннексировал примерно половину его территории (см. Вторую Книгу Царей 15, 29). Согласно другому мнению, которое тоже приводит «Даат Микра», слова «остерегайся и успокойся» означают, что Ахазу следует подготовить Иерусалим к осаде, но в то же время не следует ее страшиться, всецело полагаясь на помощь Бога.

   Особняком стоит мнение Раши, который считает, что слово «хишамэр» (השמר), переведенное здесь как «остерегайся», происходит от слова «шмарим» (שמרים), означающего «дрожжи». В таком случае, Ишаяху должен был призвать Ахаза быть таким же спокойным как вино, которое перестало бродить и дрожжи которого выпали в осадок.

   По мнению других комментаторов, слово «успокойся» говорит о том, что Ишаяху должен был указать Ахазу успокоить свои нервы.

   Далее Ишаяху должен был велеть Ахазу, во-первых, не страшиться, и во-вторых, не позволять своему сердцу размягчиться, что, на первый взгляд, является одним и тем же. Так это понимает «Даат Микра», который пишет, что испытываемый человеком страх размягчает его сердце. По мнению Мальбима, страх и размягчение сердца – это две совершенно разные вещи. Страх человек испытывает по определенной внешней причине, но мягкое сердце является одним из присущих ему качеств. Вместе с этим, Мальбим пишет, что это качество может быть приобретенным в результате множества перенесенных несчастий, и в соответствии с этим, человека с мягким сердцем можно назвать сломленным духом.

   Рецина, Царя Арама, и Пекаха, сына Рмальяху, царя Израиля, а также армию Арама Бог презрительно называет «двумя хвостами головней дымящих этими в гневе». По мнению «Мецудат Цион» и «Даат Микра», под головней здесь подразумевается палка, которой перемешивают угли. Относительно хвоста этой палки «Мецудат Цион» пишет, что при перемешивании углей такая палка постепенно сгорает и укорачивается. В определенный момент она становится непригодной для перемешивания углей, и тогда ее выбрасывают, и именно этот остаток называется «хвост головни». «Даат Микра» считает, что хвостом головни называется тот ее конец, за который ее держат. В таком случае, Бог говорит о том, что Рецин и Пеках, сын Рмальяху, думают, что они главы великих царств, но на самом деле они являются всего лишь хвостами, а царские посохи, которые они держат в своих руках, всего лишь головни, и даже не целые головни, а их хвосты. По мнению Мальбима, головней здесь названа обгоревшая с двух концов палка, и цари Арама и Израиля здесь названы ее хвостами, то есть не серединой, представляющей собой прочное дерево, а хрупкими обгоревшими концами.

   Все комментаторы обращают внимание на то, что головни, с которыми сравниваются цари Арама и Израиля, не пылающие, а дымящие. По мнению «Мецудат Давид» и Мальбима, это означает, что они недостаточно сильны для того, чтобы нанести существенный ущерб Ахазу, и лишь способны пускать дым в глаза, то есть пугать народ Йехуды. «Даат Микра» пишет, что сравнение Рецина и Пекаха с дымящимися головнями означает, что война с ними будет легкой, и повлечет за собой лишь небольшие неудобства.

   В конце нашего предложения Бог говорит о том, что головни, с которыми сравниваются цари Арама и Израиля, дымятся лишь из-за их гнева, и, по мнению Мальбима, этим объясняется, почему они не смогут принести вреда Ахазу и его царству. Они собираются вторгнуться в Йехуду лишь по причине своего гнева, а не гнева Бога, то есть не выступают в роли орудия Его наказания, и поэтому обречены на провал.

   Следует отметить, что Бог здесь называет царя Израиля Пекаха лишь по имени его отца, «сын Рмальяху», что в ТАНАХе является выражением крайнего презрения. Кроме этого, следует отметить, что в конце нашего предложения говорится о том, что вторжение в Йехуду обусловлено гневом Рецина, Арама и сына Рмальяху, но население Израиля в этом списке не присутствует. Это, во-первых, означает, что главным врагом Йехуды был Рецин и его народ. Во-вторых, это говорит о том, что в Израиле врагом Йехуды был лишь тамошний царь, но население Израиля врагами Йехуды не являлось, не хотело с ней войны, и было принуждено воевать лишь волей своего царя Пекаха.

5. Потому что советовал про тебя Арам злое Эфраиму и сыну Рмальяху, говоря:

   Начиная отсюда и заканчивая предложением №9 включительно, Бог говорит о причине, по которой Ахаз не должен бояться предстоящего вторжения армий Арама и Израиля. Слова «потому что» означают, что за ними последует рассказ о деянии, за которое полагается наказание, при этом о деянии рассказывается в нашем и в следующем за ним предложениях, а в предложениях №8-№9 будет сказано о полагающемся за него наказании. Следует отметить, что Бог говорит Ишаяху о том, что Он поможет Ахазу в его противостоянии армиям Арама и Израиля, так как это было нетривиально, по той простой причине, что Ахаз был отъявленным идолопоклонником и грешником, намеренно нарушавшим все заповеди Торы, которые ему предоставлялась возможность нарушить.

   Итак, причиной помощи Бога Ахазу, явилось то, что царь Арама Рецин вступил с царем Израиля Пекахом, сыном Рмальяху, в сговор против Ахаза и его государства. В принципе, ничего особенно плохого в этом не было, так как древние народы очень часто выступали в роли орудия наказания Бога предававшимся грехам евреям, но на сей раз, договариваясь о вторжении в Йехуду, эти цари поступали наперекор Богу. Объясняя это, «Мецудат Давид» пишет, что, советуя царю Израиля совместно выступить против Йехуды, царь Арама Рецин считал, что победа над Ахазом всецело зависит от его военных талантов, и тем самым отрицал то, что любая победа той или иной стороны в военном конфликте всецело зависит от воли Бога.

   В нашем предложении сказано о злом совете, который Арам дал Эфраиму. Под Арамом здесь подразумевается царь Арама Рецин, а под Эфраимом – царство Израиля в лице его царя Пекаха, сына Рмальяху. Следует отметить, что из того, что здесь сказано, следует, что инициатором агрессии против Йехуды явился царь Арама, а царь Израиля и его народ согласились со сделанным им предложением.

   Следует также отметить, что в нашем предложении упоминаются Арам, Эфраим и сын Рмальяху, в то время как в предыдущем предложении Эфраим упомянут не был, но зато там был упомянут Рецин. Как было сказано там в комментарии, это говорит о том, что народ царства Израиля не горел желанием воевать с Йехудой, но был принужден к этому своим правителем. Здесь же сказано, что Арам, то есть все это царство, дал злой совет царству Израиля, и это означает, что весь народ Арама ненавидел бы народ Йехуды, даже если бы не был подвержен влиянию своего царя Рецина.

   Следует также обратить внимание на то, что царь Израиля, который здесь презрительно назван сыном Рмальяху, упомянут после Эфраима, то есть после подвластного ему народа. Это означает, что Бог считал Пекаха, сына Рмальяху, самым презренным представителем государства, которым тот правил.

6. «Поднимемся в Йехуду, и прикончим ее, и проломим ее к нам, и коронуем царя в ней, сына Таваля»».

   В соответствии с общим пониманием сказанного в этом предложении, царь Арама Рецин договорился с царем Израиля Пекахом, сыном Рмальяху, сообща выступить против Йехуды, для того, чтобы завоевать Иерусалим и посадить в нем на трон своего человека. Так как Иерусалим находится в самой высокой части Иудейских гор, Рецин предлагает Пекаху «подняться в Йехуду».

   Несмотря на то, что общий смысл сказанного не вызывает вопросов, в нашем предложении используются два сложных для понимания глагола «некицена» (נקיצנה) и «навкиена» (נבקענה), которые переведены здесь как «прикончим ее» и «проломим ее», в соответствии с их обычными значениями. Глагол «некицена» Раши понимает как «потрясем ее войной», а относительно глагола «навкиена» он пишет, что этот глагол происходит от имени существительного «бека» (בקע), которое означает «долина». Долина обычно является низко расположенным и ровным местом, и то, что Рецин предложил Пекаху сделать Йехуду долиной, означает, что он предложил сравнять ее с царством Израиля, то есть сделать так, чтобы жители Йехуды стали подвластны тому же царю, которому были подвластны жители Израиля, то есть Пекаху. В таком случае, сын Таваля, который по плану Рецина должен был занять иерусалимский трон, на самом деле должен был стать не царем, а подвластным царю Израиля наместником.

   «Мецудат Цион» трактует глагол «некицена» как «сделаем ее гадкой», и «Мецудат Давид», принадлежащий перу того же автора, пишет, что Рецин предложил Пекаху подвергнуть Иерусалим длительной осаде, в результате чего его защитники, лишенные элементарных санитарных условий, станут гадкими. Затем стены Иерусалима будут проломлены, город будет завоеван, после чего Ахаз будет свергнут с трона, а на его место будет посажен новый царь.

   По мнению Мальбима, глагол «некицена» происходит от слова «коц» (קוץ), которое означает «колючка», и Рецин здесь сравнивает Иерусалим с наполненным гноем нарывом. Такой нарыв следует проколоть колючкой, а затем выдавить из него гной, на что указывает глагол «навкиена». Таким образом, Рецин предлагает Пекаху совместно завоевать Иерусалим, а затем подвергнуть его разграблению.

   По мнению «Даат Микра», глагол «некицена» происходит от слова «кец» (קץ), которое означает «конец», и в таком случает Рецин говорит Пекаху, что им следует положить конец Йехуде как независимому государству и проломить, что есть разрушить стены Иерусалима, чтобы предотвратить всевозможные восстания. Кроме этого, «Даат Микра» пишет, что слово «конец» может относиться к окончанию царствования царей из рода Давида, и в таком случае понятно, почему намерения Рецина и Пекаха очень не понравились Богу.

   Зачем Рецину и Пекаху потребовалось заменить Ахаза на своего ставленника? В ТАНАХе об этом не сказано ни слова, но современные исследователи предполагают, что все началось с того, что сначала они заключили между собой военный договор против ассирийского царя Тиглат Пилесера III. В то время Тиглат Пилесер III активно занимался завоеванием всех царств, которые был способен завоевать, что ставило под угрозу власть Рецина и Пекаха в их государствах, и они решили создать военную коалицию для того, чтобы противостоять этому. С предложением вступить в эту коалицию Рецин и Пеках обратились и к царю Йехуды Ахазу, но на это предложение он ответил отказом. Тогда они решили завоевать Йехуду, свергнуть Ахаза и посадить на трон Йехуды своего человека, который, в благодарность за то, что стал царем, поддержит их военные усилия против царя Ашура.

   Разногласия между комментаторами имеются и относительно человека, которого Рецин и Пеках намеревались посадить на иерусалимский трон вместо Ахаза, и который здесь презрительно назван сыном Таваля, без упоминания его собственного имени. Раши пишет, что имя отца этого человека состоит из двух частей: «тав» (טב) и «аль» (אל). Первая его часть происходит от слова «тов» (טוב), которое означает «хороший», а вот вторая его часть может происходить либо от слова «эль», являющегося местоимением «к», либо от слова «аль», представляющего собой частицу отрицания «не». В первом случае слова «сын Таваля» следует понимать как «хороший к нам», то есть речь идет о человеке, который поддерживал Рецина и Пекаха. Во втором случае его имя следует понимать как тот, кто не является хорошим в глазах Бога.

   В ТАНАХе этот сын Таваля больше нигде не упоминается, и поэтому неясно, по какой причине Рецин и Пеках выбрали именно его. По мнению «Мецудат Давид» и Мальбима, сын Таваля был знатным жителем царства Израиля, и в таком случае иерусалимский трон должен был занять человек, безусловно лояльный к царю Израиля.

   Следует отметить, что из того, что говорит Раши о цели завоевания Иерусалима Рецином и Пекахом (см. выше в комментарии), вполне возможно, что под именем «сын Таваля» скрывается сам Пеках. Вместе с этим, такое предположение плохо увязывается с тем, что сказано в нашем предложении. Относительно сына Таваля «Даат Микра» высказывает ряд предположений. Согласно одному из них, отца этого человека на самом деле по-арамейски звали Тавэль, что соответствует ивритскому Товэль, означает «Бог хорош» и аналогично более распространенному имени Тувья. Но здесь Бог изменил его имя на Таваль, что означает «нехороший». Согласно другому предположению, сын Таваля был арамейцем, и Рецин намеревался посадить на иерусалимский трон своего человека. Согласно третьему предположению, Таваль следует понимать не как имя отца этого человека, а как название города, из которого он вел свое происхождение. Так, в ТАНАХе жители царства Амона обычно называются сынами Амона. В таком случае, этот человек вполне мог быть одним из сыновей Ахаза, но его мать была уроженкой города Таваль, который находился к востоку от озера Кинерет.

7. Так сказал Господь Бог: «Не будет существовать и не станет.

   Слова «Так сказал Господь Бог» в ТАНАХе обычно являются вступлением к пророчеству, но здесь они означают, что Бог противопоставил свое слово тем словам, которые Рецин говорил Пекаху относительно завоевания Иерусалима. Кроме этого, используемое здесь Имя Господь говорит о том, что истинным Господином является лишь Бог, а не тот царь, которого решили короновать Рецин с Пекахом. Имя Бог выражает качество Суда, и здесь это Имя означает, что исполнится то решение, которое принял Бог, а не то, о котором Рецин договорился с Пекахом.

   Мальбим пишет, что глагол «станет» указывает на момент изменения определенного качества, в то время как глагол «существовать» указывает на установившуюся ситуацию. В соответствии с этим, Бог здесь говорит о том, что задуманное Рецином и Пекахом не только не примет установившуюся и стабильную форму, но даже и «не станет», то есть не начнет осуществляться. Это означает, что война за Иерусалим закончится, даже не начавшись.

8. Ибо глава Арама Дамесек, и глава Дамесека Рецин, и через шестьдесят пять лет уничтожен будет Эфраим из народа.

   Прежде чем приступить к анализу сказанного в этом предложении, следует заметить, что город Дамесек, в настоящее время представляющий собой сирийскую столицу Дамаск, в те времена был столицей царства Арама, а Эфраимом здесь названо царство Израиля.

   В нашем предложении приведена причина, по которой Рецин, царь Арама, и Пеках, сын Рмальяху, не смогут завоевать Иерусалим, но относительно смысла того, что здесь сказано, мнения комментаторов кардинальным образом разделились. По мнению Раши и «Мецудат Давид», здесь Бог говорит о том, что столицей Арама является Дамесек, а не Иерусалим, и что Рецин главенствует в Дамесеке, а не в Иерусалиме, поэтому ни у Арама и ни у Рецина нет на него никаких прав.

   Далее Бог говорит о том, что жители царства Израиля будут изгнаны на чужбину через 65 лет. Раши, Мальбим и «Мецудат Давид», основываясь на подсчетах периодов правления царей Йехуды, приходят к выводу о том, что эти 65 лет следует отсчитывать не с момента приведенной здесь речи Бога, а с момента пророчества Амоса. Это пророчество приведено в Книге Амоса (7, 17), и оно было произнесено за два года до того, как царь Узияху, дед Ахаза, был поражен проказой. В таком случае, возникает вопрос: почему Бог считает время падения царства Израиля с момента пророчества Амоса, которое состоялось задолго до приведенного здесь пророчества Ишаяху, вместо того, чтобы сказать, сколько лет осталось до изгнания жителей Израиля в Ашур, начиная с описываемого здесь момента? Раши и «Мецудат Давид» обходят этот вопрос молчанием, но Мальбим на него отвечает. Он пишет, что пророчество Амоса было первым пророчеством, в котором содержалось предсказание изгнания жителей Израиля за совершаемые ими грехи. После Амоса об этом твердили другие пророки, но жители Израиля не обращали на них внимания и продолжали предаваться грехам. Таким образом, Бог здесь говорит Ишаяху, что Он начал предупреждать жителей царства Израиля об ожидающем их изгнании за 65 лет до того как оно должно было состояться, но с тех пор они к этим предупреждениям не прислушиваются. Это означает, что народ царства Израиля – это народ-грешник, и он недостоин того, чтобы властвовать над Иерусалимом.

   Во Второй Книге Царей (16, 9) рассказывается о том, что царство Арама пало от руки царя Ашура Тиглат Пилесера III, который захватил Дамесек и убил царя Арама Рецина. Там (15, 29) рассказывается и о том, что Тиглат Пилесер III вторгся также в Израиль и аннексировал примерно половину его территории, но падение Израиля произошло гораздо позже, когда он был завоеван царем Ашура Шалманэсером V во время правления следующего царя Хошеи (см. там 17, 6). При этом в нашем предложении говорится лишь о падении царства Израиля, а о падении Арама, состоявшегося намного ранее, не сказано ни слова. Принимая в расчет эту странность, «Мецудат Давид» пишет, что в конце нашего предложения Бог говорит о том, что в течение шестидесяти пяти лет, отсчитывая от пророчества Амоса, царства Арама и Израиля прекратят свое существование. Поэтому «Мецудат Давид» предлагает в конце нашего предложения вставить предлог «и», и тогда получится «и через шестьдесят пять лет уничтожен будет и Эфраим из народа», то есть и царство Израиля перестанет существовать.

   Объясняя слова «Эфраим из народа», Мальбим и «Даат Микра» обращают внимание, что в оригинальном тексте слово «народ» обозначено словом «ам» (עם). Как было сказано в комментарии к главе 1, предложению №4, слово «ам» указывает не на народ в смысле «национальная идентификация», а на народ, обладающий собственной государственностью. Таким образом, в конце нашего предложения Бог говорит о том, что через 65 лет после пророчества Амоса жители Израиля лишаться своего государства, а не о том, что все они будут уничтожены.

   По мнению Мальбима, в начале нашего предложения Бог говорит о том, что Дамесек, царский город Арама, получил широкую известность совершаемыми в нем злодеяниями, из чего можно сделать вывод обо всех жителях этого государства. Сам глава Дамесека, царь Арама Рецин, является широко известным злодеем, собравшим возле себя подобное себе правительство, и это правительство позаботилось о том, чтобы все население Арама превратилось в злодеев. Такие люди не имеют прав на Иерусалим, так же как их не имеет царство Израиля, так как ему давно уже вынесен приговор, озвученный пророком Амосом.

   «Даат Микра» считает, что Бог здесь говорит Ахазу о том, что ему не следует бояться Арама, так как столицей этого царства служит город Дамесек, в котором главенствует Рецин, а про него было сказано, что он является хвостом, а не главой (см. предложение №4). Ахазу не следует бояться и царства Израиля, союзника Арама, так как оно слабо, и не просуществует даже 65 лет, то есть меньше продолжительности жизни человека, которая в те времена оценивалась в 70 лет. Следует отметить, что «Даат Микра» подвергает критике приведенное выше мнение Раши и «Мецудат Давид», говоря о том, что оно никак не связывает сказанное в нашем предложении с тем, что было сказано выше.

   Согласно другому мнению, которое также приводит «Даат Микра», сказанное в нашем и в следующем предложении является не словами Бога, а похвальбой Рецина и Пекаха, которую пересказывает Бог, предварив ее словами «Не будет существовать и не станет». В таком случае, в начале нашего предложения враги Йехуды говорят о том, что столицей Арама является славный город Дамесек, а в Дамесеке правит великий царь Рецин. Слово «яхет» (יחת), присутствующее в оригинальном тексте и переведенное здесь как «уничтожен будет», согласно этому мнению следует перевести как «бояться будет». В таком случае, в конце нашего предложения приведены слова жителей царства Израиля, которые говорят о том, что их царство обладает такими неисчерпаемыми ресурсами, что их хватит на 65 лет, даже если они не будут восполняться. Только по истечении шестидесяти пяти лет народ Израиля может начать бояться за свое существование, но в течение этого времени его безопасность непоколебима. В том же самом ключе следует рассматривать то, что будет сказано в следующем предложении.

   «Даат Микра» предлагает альтернативное мнение и относительно упомянутых здесь шестидесяти пяти лет. Согласно ему, 65 лет – это период времени между изгнанием народа Израиля с занимаемой ими территории и до того момента, когда бывшая территория этого царства была заселена переселенцами из других частей Ашура (см. Вторую Книгу Царей 17, 24).

9. И глава Эфраима Шомрон, глава Шомрона сын Рмальяху, если не поверите, то не будет вам веры».

   Сказанное в начале нашего предложения различные комментаторы объясняют соответственно тому, как они объяснили сказанное в начале предыдущего предложения. По мнению «Мецудат Давид», здесь Бог устами Ишаяху говорит о том, что Шомрон является столицей Израиля, а не Йехуды, и сын Рмальяху правит в Шомроне, а не в Иерусалиме, поэтому на столицу Йехуды он никаких прав не имеет. Мальбим пишет, что в Шомроне процветает зло, а правящий в нем сын Рмальяху является злодеем, которому Бог не позволит занять Иерусалим. По мнению «Даат Микра», в начале нашего предложения говорится о том, что царь Израиля сын Рмальяху, является точно таким же хвостом, как царь Арама Рецин, о чем было сказано в предыдущем предложении.

   Конец нашего предложения гораздо более сложен для понимания, и единственное, в чем соглашаются комментаторы, так это в том, что здесь приведены слова Ишаяху, а не Бога. Раши и «Мецудат Давид» считают, что в конце нашего предложения Ишаяху, обращаясь к Ахазу и его придворным (на это указывает используемое здесь множественное число), говорит им о том, что если они не поверят в то, что он им только что сказал, то это только по причине их неверия в Бога.

   По мнению Мальбима, Ишаяху произнес слова, приведенные в конце нашего предложения, после того как убедился, что Ахаз и его придворные ему не поверили. Он в гневе спросил их: «Из-за того, что в вас нет веры в Бога, вы не поверите в то, что я только что вам сообщил?!».

   Даат Микра» понимает слово «таамэну» (תאמנו), переведенное здесь как «не будет вам веры», как производное от слова «имун» (אימון), которое означает «верность», «надежность». В таком случае, в конце нашего предложения Ишаяху говорит Ахазу и его придворным о том, что если они не поверят произнесенному им пророчеству о том, что им не следует бояться вторжения армий Арама и Израиля, и пойдут просить помощи царя Ашура, то это нанесет ощутимый вред безопасности их государства. Иными словами, Ишаяху говорит им о том, что царь Ашура им будет очень ненадежным и вероломным союзником. Во Второй Книге Царей (16, 7-9) рассказывается о том, что Ахаз к этим словам Ишаяху не прислушался. Он отправил дипломатическую миссию к царю Ашура Тиглат Пилесеру III, присягнул ему на верность, попросил его защитить Йехуду от армий Арама и Израиля, и даже заплатил ему огромные средства, изъятые им из сокровищницы Храма, а также из своей собственной. Сначала Тиглат Пилесер III действительно откликнулся на просьбу Ахаза. Он завоевал Арам и присоединил его земли к своей империи, а затем поступил точно так же с половиной территории царства Израиля (см. комментарий к предыдущему предложению). Но во Второй Книге Хроник (28, 20-21) рассказывается о том, что из Израиля Тиглат Пилесер продолжил движение на юг, вторгся в пределы Йехуды и начал осаду Иерусалима. Для того чтобы привести к прекращению осады, Ахазу пришлось еще раз изымать средства из своей и храмовой сокровищниц, а также опустошить сокровищницы своих придворных.

   Как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, согласно альтернативной версии, которую приводит «Даат Микра», в нашем предложении приведена похвальба жителей царства Израиля. Слова «глава Эфраима Шомрон» означают, что столица Израиля представляет собой отлично укрепленный город, а слова «и глава Шомрона сын Рмальяху» – что Израилем правит великий царь. В конце нашего предложения приведены не слова Ишаяху, а угроза жителей Израиля по отношению к жителям Йехуды: «Если вы не поверите в то, что мы только что вам сказали, и не покоритесь нашему царю, сыну Рмальяху, то можете забыть о своей безопасности». Вместе с этим, упоминание Пекаха как сына Рмальяху в таком контексте довольно проблематично, так как упоминание кого-либо по имени отца без упоминания его собственного имени, в ТАНАХе является выражением презрения.

   В заключение следует отметить, что столица царства Израиля Шомрон была основана его царем Омри из-за того, что расположение прежней столицы Израиля, города Тирцы, было проблематичным с оборонительной точки зрения. Шомрон был построен на высоком холме, который господствует над близлежащей местностью, и в настоящее время представляет собой курган Себастия (32°16'34.73"N, 35°11'21.56"E), расположенный к западу от одноименной арабской деревни, в 1.5км. к северу от современного поселения Шавей Шомрон и в 10км. к северо-западу от Шхема:

   

   Следует заметить, что название Себастия было дано Шомрону царем Иродом, который его заново отстроил в честь своего покровителя, римского императора Октавиана Августа, то есть Великолепного, что переводится на греческий как Себастус.

   В настоящее время курган Себастия выглядит так:

   

10. И продолжил Господь говорить Ахазу, говоря:

    Понятно, что царь-идолопоклонник Ахаз не был пророком, поэтому Бог обращался к нему не напрямую, а через своего пророка Ишаяху. Таким образом, здесь говориться о том, что Бог вторично передал Ахазу через Ишаяху приведенную ниже речь на ту же тему, о которой говорилось выше.

11. «Проси себе знак от Господа, Бога твоего, углуби, прося его, либо подними его вверх».

    Так как от Бога не укрылось, что Ахаз не поверил Его вышеприведенным словам, переданным Ишаяху (см. конец предложения №9), Он предложил Ахазу попросить подтверждающий их знак. При этом следует обратить внимание на две следующие вещи. Во-первых, о Боге здесь говорится в третьем, а не в первом лице («от Господа, Бога твоего»). Это означает, что здесь приведена речь Ишаяху, в которой он передал Ахазу то, что ему велел Бог. Во-вторых, Бог назван здесь Богом Ахаза, несмотря на то, что Ахаз отрицал Бога и служил всем известным ему идолам. Это объясняется тем, что Ахаз принадлежал к царской династии, основанной царем Давидом, которому Бог обещал, что всегда будет поддерживать его потомков (см. Вторую Книгу Шмуэля 7, 12-16). Таким образом, называя себя Богом Ахаза, Бог говорит ему о том, что, несмотря на все злодеяния Ахаза, Он продолжает о нем заботиться.

    «Даат Микра» пишет, что знак, о котором здесь идет речь, не требовался для подтверждения слов Ишаяху, так как в то время Ишаяху уже был общепризнанным пророком Бога, и в его словах не было никакого сомнения даже у Ахаза. Знак не требовался и для подтверждения того, что Бог способен осуществить вышесказанное, то есть не позволить Рецину и Пекаху завоевать Иерусалим, так как и в этом ни у кого не было сомнений. Этот знак требовался в качестве символа того, что Бог принял окончательное решение по поводу завоевания Иерусалима и своего решения не изменит.

    «Даат Микра» также говорит о том, что знак мог представлять собой чудо, например, таким был знак, который Ишаяху дал царю Хизкияху, сыну Ахаза (см. Вторую Книгу Царей 20, 1-11 и ниже главу 38, предложения №4-8). Другим типом знака было явление, не выходящее за рамки законов природы, но о котором пророк сообщил, что оно состоится и будет служить подтверждением его слов. Таким знаком были слова Ишаяху о ростке и ростке ростка, сказанные им Хизкияху (см. Вторую Книгу Царей 19, 29 и ниже главу 37, предложение №30), а также слова Шмуэля, обращенные к будущему царю Шаулю (см. Первую Книгу Шмуэля 10, 2-10). Таким образом, знак, о котором здесь идет речь, совсем необязательно должен был представлять собой чудо.

    Относительно сказанного во второй части нашего предложения мнения комментаторов разделились. По мнению Раши и «Мецудат Давид», Бог предлагает Ахазу потребовать знак либо из того, что находится в глубине земли, либо из того, что находится в небесах. В качестве знака из того, что находится в глубине земли, Раши называет воскрешение мертвого, а о знаке из того, что находится в небесах, ни он, ни «Мецудат Давид», ничего не пишут.

    Мальбим пишет, что знак, подтверждающий вышеприведенные слова Бога, мог потребоваться как самому Ахазу, так и его народу. «Углубление знака» означает знак, который увидит лишь Ахаз, а «поднятие знака вверх» означает знак, который увидит все население Йехуды. Если знак требуется лишь самому Ахазу, то достаточно будет скрытого знака, так как Бог не совершает чудес в большей степени, чем нужно. Но если знак требуется народу Йехуды, то он должен быть открытым и произвестись в небесах, чтобы его все видели, как например, остановка Солнца и т.д.

    По мнению «Даат Микра», во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о диапазоне, в котором может находиться выбранный Ахазом знак. Он может выбрать знак, который будет находиться от того, что расположено в толще земли, вплоть до того, что расположено в небесах. Иными словами, Ишаяху говорит Ахазу о том, что тот может выбрать любой знак, который пожелает.

12. И сказал Ахаз: «Не буду просить я, и не буду испытывать я Господа».

    Перевод этого предложения сделан в соответствии с прямым значением использованных в нем слов и в соответствии с мнением Мальбима и «Даат Микра». Раши и «Мецудат Давид» понимают смысл сказанного здесь Ахазом иначе, и их мнение будет приведено ниже.

    Мальбим пишет, что если бы Ахаз хотел сказать, что он не станет просить знак из-за того, что верит Богу и без знака, он должен был сформулировать свой ответ по-другому: «Не буду испытывать я Господа, и не буду просить я». Тогда это бы означало, что Ахаз не собирается испытывать Бога для своих личных целей, так как Бог им давно уже испытан, и он всецело Ему доверяет. Он также не станет просить знак для других, так как весь его народ верит в Бога и никакой знак ему не нужен. Но формулировка ответа Ахаза, которая приведена в нашем предложении, говорит о том, что Ахаз не станет просить знак для своего народа, так как не желает, чтобы его народ уверовал в Бога. Он также не станет Его испытывать для своих личных целей, так как не собирается верить в Него даже в том случае, если получит все знаки, которые придут ему на ум. Мальбим также напоминает о том, что с помощью знака Бог намеревался убедить Ахаза «остерегаться и успокоиться» (см. предложение №4), и не обращаться за помощью к царю Ашура Тиглат Пилесеру. Ахаз к словам Бога не прислушался (см. Вторую Книгу Царей 16, 7-9), что привело к началу вторжений армии Ашура в Йехуду, как будет сказано ниже, в предложениях №17-25 нашей главы.

    «Даат Микра» пишет, что ответ Ахаза Ишаяху отличается своей двусмысленностью. С одной стороны, говоря о том, что он не станет испытывать Бога, он вроде бы поступает как богобоязненный еврей, не желающий нарушать запрет Торы (Дварим 6, 16): «Не испытывайте Господа, Бога вашего…». Но на самом деле, он отвечает Ишаяху, что он не желает прислушиваться к переданным им пророчествам и не заинтересован в предлагаемых им знаках. Следует отметить, что, говоря о том, что он не будет испытывать Бога, Ахаз косвенно обвиняет Ишаяху в том, что тот предлагает ему нарушить вышеприведенный запрет Торы.

    «Даат Микра» также приводит мнение, автор которого обращает внимание на то, что слово «Господа» стоит в конце нашего предложения, хотя по смыслу оно должно стоять после слов «просить я». Так как оно там не стоит, то это значит, что в начале своих слов Ахаз заявляет Ишаяху, что он вообще не заинтересован просить о чем-либо Бога, и даже слышать о Нем не желает.

    Слово «анасэ» (אנסה), переведенное здесь как «буду испытывать я» в соответствии с его прямым значением, Раши и «Мецудат Давид» понимают как «אנשא», которое произносится так же, но пишется по-другому. Слово «אנשא» переводится как «вознесу я», и в соответствии с этим, здесь Ахаз говорит Ишаяху о том, что он не станет просить Бога дать подтверждающий слова Ишаяху знак, так как не желает, чтобы Имя Бога в результате этого возвеличилось.

13. И сказал он: «Слушайте, пожалуйста, дом Давида! Мало вам утомлять людей, что будете утомлять вы также Бога моего?!

    По всей видимости, в данном контексте следует прислушаться к мнению Йонатана, и перевести слово «на» (נא) не как «пожалуйста», а как «сейчас» (см. комментарий к предложению №3).

    Здесь Ишаяху обращается не к Ахазу, а к дому Давида. Вполне возможно, что под домом Давида здесь подразумевается Ахаз, но так как сейчас Ишаяху начинает говорить довольно жестко, то он предпочитает не упоминать прямо имя Ахаза, царя Йехуды. Вполне возможно, что под домом Давида Ишаяху подразумевает не только Ахаза, но и его правительство. Но вполне возможно и то, что здесь Ишаяху обращается только к правительству Ахаза, исключая его самого, так как только что Ахаз заявил о том, что не желает прислушиваться к словам Бога. Этим также обусловлено то, что здесь Ишаяху называет Бога «Бог мой», а не «Бог твой», как это было в предложении №11.

    По мнению Раши, под людьми, утомляемыми домом Давида, подразумеваются пророки, к которым он не прислушивается, а Бог утомлен злодеяниями, которые дом Давида совершает (см. главу 1, предложение №14). «Мецудат Давид» считает, что люди утомлены надменностью и гордыней дома Давида, а теперь его представители вознамерились утомить и Бога своей наглостью. По мнению Мальбима, здесь Ишаяху говорит о том, что мало того, что Ахаз и его двор считают, что пророки утомлены, то есть потеряли свою силу, и не могут сделать знак или знамение. Теперь они также считают, что потерял свою силу Бог, и не желают доверять Его знакам.

    «Даат Микра» понимает однокоренные слова «халот» (הלאות) и «талу» (תלאו) не как «утомлять» и «будете утомлять», а как «злить» и «будете злить», что также является одним из их значений. В соответствии с этим, Ишаяху говорит дому Давида о том, что мало того, что его представители злят свой народ, то есть притесняют и гневят его, теперь они вознамерились злить также Бога тем, что отказываются слушать Его пророков и принимать во внимание предлагаемые Им знаки.

14. Поэтому даст Господь сам вам знак: вот, девушка забеременела и рожает она сына, и назовет имя его Иману Эль.

    Так как Ахаз отказался выбрать знак, подтверждающий обещание Бога не дать Рецину, царю Арама, и Пекаху, царю Израиля, завоевать Иерусалим, Ишаяху говорит ему о том, что Бог сам даст им знак, даже если они этого не хотят. При этом множественное число указывает на то, что Ишаяху имеет в виду не только Ахаза, но и его правительство, а возможно, и весь его народ.

    Слово «девушка» в оригинальном тексте обозначено словом «альма» (עלמה), которое означает не девственницу («девственница» на иврите звучит как «бэтула» (בתולה)), а женскую особь, которая старше подросткового возраста и младше женского. Грубо говоря, «альма» – это молодая женщина в возрасте 16-19 лет. При этом «альма» может быть девственницей, а может ей и не быть. Таким образом, Ишаяху говорит о том, что некая девушка, после своей беременности, родит сына, которого назовет Иману Эль, и именно в этом заключается знак, который Бог даст Ахазу и его придворным. Следует отметить, что Иману Эль (עמנו אל) и иврита переводится как «С нами Бог».

    Теперь следует разобраться в том, что все это означает. По мнению большой группы комментаторов, включая Раши, Мальбима и «Даат Микра», девушка, о которой здесь идет речь, была женой Ишаяху. Раши считает, что слово «забеременела» в данном случае следует читать в будущем времени, и Ишаяху пророчествует о том, что его жена скоро забеременеет и родит сына, которого назовет Иману Эль, то есть «С нами Бог». При этом знак, который Бог дает Ахазу, состоит в том, что жена Ишаяху назовет своего сына Иману Эль по своей собственной инициативе, без того, чтобы Ишаяху ей это подсказал, так как мысль об этом будет внушена ей Богом.

    Придерживающийся похожего мнения Мальбим пишет, что указанный здесь знак не содержит никакого чуда, он просто служит знаком истинности пророчества Ишаяху. Знак, содержащий чудо, в данном случае был совершенно не нужен, так как самым впечатляющим знаком истинности пророчества является его исполнение. Вместе с этим, если пророк говорит о надвигающихся бедствиях, его пророчество может не исполниться, если люди раскаются в совершенных грехах и вернутся к Богу. Если же пророчество сопровождается каким-либо знаком, оно исполнится в любом случае, поэтому данный Ахазу знак являлся указанием на то, что Бог защитит Иерусалим в любом случае, даже если Ахаз и его народ станут грешить больше, чем они это делали ранее. Понятно, что для достижения этой цели знак, содержащий чудо, совершенно не нужен. Вместе с этим, Мальбим и «Даат Микра» считают, что в описываемый здесь момент времени жена Ишаяху уже была беременна, но еще не родила.

    По мнению «Даат Микра», данный Богом знак должен был укрепить веру жителей Йехуды в Бога, и именно в этом состояла его цель. Каждый, кто увидит ребенка, которого зовут Иману Эль, то есть «С нами Бог», поймет, что если бы пророк и его жена не были  уверены в том, что Бог защитит Иерусалим от нашествия армий Арама и Израиля, они бы не назвали так своего сына. Кроме этого, «Даат Микра» подвергает критике мнение Раши и Мальбима, говоря о том, что любая девушка, а тем более жена Ишаяху, могла услышать приведенное здесь пророчество об имени ребенка, и назвать его Иману Эль, для того, чтобы порадовать Ишаяху. Понятно, что в таком случае ни о каком данном Богом знаке не могло идти и речи. «Даат Микра» также приводит мнение, состоящее в том, что знаком был пол ребенка, которого должна была родить упомянутая здесь девушка. Вместе с этим, «Даат Микра» пишет, что пророчество такого типа было слишком мелким для ступени, на которой стоял Ишаяху.

    «Мецудат Давид» также считает, что девушка должна была назвать своего сына Иману Эль по своей собственной инициативе. Вместе с этим, он говорит о том, что, во-первых, этой девушкой была жена самого Ахаза, и во-вторых, что во время разговора Ишаяху с Ахазом она еще не знала, что беременна. Таким образом, по мнению «Мецудат Давид», знак, данный Богом Ахазу, состоял в том, что его жена через девять месяцев родит сына, которого назовет Иману Эль.

    Согласно мнению некоторых комментаторов, Иману Эль, рождение которого здесь предсказывает Ишаяху, это царь Хизкияху, сын Ахаза. Вместе с этим, это противоречит хронологии правления царей Йехуды, в соответствии с которой Хизкияху родился за девять лет до начала царствования Ахаза (см. комментарий ко Второй Книге Царей 18, 2).

    Согласно еще одному мнению, Ишаяху здесь говорит не об одной определенной девушке, а обо всех девушках, которые в то время были беременны. Все они назовут своих сыновей Иману Эль, а так как в древности детей называли в честь различных знаменательных событий, то это означает, что их сыновья родятся после того, как Бог защитит Иерусалим от завоевания.

15. Масло и мед есть будет в знании его гнушаться плохим и выбирать хорошее.

    По мнению Раши, Мальбима и «Даат Микра», здесь Ишаяху говорит о том, что Иману Эль, после отлучения от груди и достижения возраста, в котором ребенок начинает различать между вкусными и невкусными продуктами, будет питаться маслом и медом. Для того чтобы понять смысл сказанного, следует вспомнить, что в то время, когда Ишаяху говорил приведенные здесь слова, вся Йехуда была захвачена армиями Арама и Израиля, которые угрожали Иерусалиму. Таким образом, Ишаяху здесь говорит о том, что в то время, когда Иману Эль достигнет возраста, в котором начнет различать между хорошей и плохой пищей, он сможет выбирать хорошую. Это означает, что в то время Йехуда уже будет свободной, и масло с медом в ней будут в избытке.

    Мальбим пишет, что в приведенной здесь речи Ишаяху ребенок Иману Эль, как следует из его имени, символизирует народ, находящийся под защитой Бога. И то, что он будет питаться маслом и медом, говорит о том, что так будет питаться весь его народ, несмотря на то, что во время приведенной здесь речи Ишаяху вся земля этого народа была опустошена неприятелем. По мнению Мальбима, сказанное в нашем предложении также является знаком, который дал Ахазу Бог.

    По мнению «Мецудат Давид», здесь говорится о том, что Иману Эль начнет есть масло и мед сразу же после своего рождения, даже прежде чем достигнет возраста, в котором дети начинают различать между вкусной и невкусной пищей.

    Следует отметить, что слово «масло» в оригинальном тексте обозначено словом «хема» (חמאה). На современном иврите «хема» действительно означает масло животного происхождения, но в ТАНАХе оно может означать и другой молочный продукт, например, кислое молоко или сливки.

16. Ибо прежде чем узнает отрок этот гнушаться плохим и выбирать хорошее, оставлена будет земля, которой ты боишься из-за двух царей ее.

    Два упомянутых здесь царя, это явно Рецин, царь Арама, и Пеках, сын Рмальяху, царь Израиля. В соответствии с этим, земля, о которой здесь идет речь, это царства двух этих царей, то есть Арам и Израиль. Вместе с этим, «Мецудат Давид» пишет, что здесь имеется в виду территория Йехуды, на которую Ахаз боится ступить из-за страха перед Рецином и Пекахом. Эта земля будет оставлена ими еще до того как Иману Эль научится различать между хорошими и плохими продуктами, а когда он начнет между ними различать, в Йехуде уже наступит изобилие. Мнению «Мецудат Давид» несколько мешает сказанное в конце нашего предложения «двух царей ее», так как в соответствии с этим здесь говорится о земле Рецина и Пекаха. Но «Мецудат Давид» разрешает эту сложность, говоря о том, что здесь сказано о двух царях, желающих быть царями Йехуды.

    По мнению всех остальных комментаторов, в нашем предложении говорится не о Йехуде, а о царствах Рецина и Пекаха, и Ишаяху говорит Ахазу о том, что эти царства лишаться своих жителей еще до того времени, когда Иману Эль научится различать между хорошими и плохими продуктами. Так как обычная беременность длится девять месяцев, а во времена ТАНАХа женщины кормили своих детей грудью в течение двух лет, то это значит, что Арам и Израиль должны были лишиться своих жителей, самое большее, через три года.

    Относительно опустошения земель Арама Раши пишет, что в тот же год царь Ашура Тиглат Пилесер III завоевал Арам, убил Рецина, изгнал жителей Арама в другие части своей империи, а сам Арам сделал одной из своих провинций (см. Вторую Книгу Царей 16, 9). Таким образом, царство Арама пало и прекратило свое существование в течение года после приведенного здесь пророчества Ишаяху. Относительно опустошения земель Израиля Раши пишет более спорные вещи. По его мнению, здесь идет речь об удачном покушении Хошеи, сына Элы, на Пекаха, сына Рмальяху, после чего Хошеа занял его трон (см. Вторую Книгу Царей 15, 30). Это случилось в четвертый год царствования Ахаза над Йехудой, из чего Раши приходит к выводу, что и приведенное здесь пророчество Ишаяху было им произнесено в четвертый год правления Ахаза. Вместе с этим, смена царей Израиля с Пекаха на Хошеу была всего лишь дворцовым переворотом, в ходе которого пострадал один единственный человек, сам Пеках, сын Рмальяху, и это никак нельзя назвать «оставлением земли», о котором сказано в нашем предложении. С другой стороны, падение Израиля произошло в девятый год правления Хошеи (см. Вторую Книгу Царей 17, 6), то есть уже после того как мальчик Иману Эль научился различать между хорошей и плохой пищей, так что Ишаяху его в виду не имеет. Поэтому следует сказать, что Ишаяху здесь говорит о вторжении в Израиль царя Ашура Тиглат Пилесера III сразу же после завоевания им Арама. Тогда Тиглат Пилесер завоевал и аннексировал примерно половину территории царства Израиля, и именно об этом здесь пророчествует Ишаяху (см. Вторую Книгу Царей 15, 29).

17. Принесет Господь тебе, и народу твоему, и дому отца твоего, дни, которые не приходили со дня отхода Эфраима от Йехуды, царя Ашура.

    Эфраимом здесь опять названы десять еврейских колен, жителей царства Израиля, а под днем отхода Эфраима от Йехуды подразумеваются события, описанные в главе 12 Первой Книги Царей. Эти события произошли вскоре после смерти царя Шломо, когда представители еврейских колен, за исключением колен Йехуды и Биньямина (а также колена Леви), обусловили признание сына Шломо Рехавама своим царем тем, что он облегчит им налоговое бремя. В соответствии с советом, данным ему друзьями детства, Рехавам отказался это сделать, сказав, что он намеревается еще более увеличить налоги, по сравнению с теми, что были во время правления его отца Шломо, а не уменьшать их. После этого десять проживавших в северной части еврейского государства колен отказались признать своим царем Рехавама, и короновали Яравама, представителя колена Эфраима, который занимал оппозиционную позицию по отношению к царю Шломо, и тем более, по отношению к его сыну Рехаваму. Таким образом, после смерти царя Шломо, правившего единым еврейским государством, в результате неосторожных действий его сына Рехавама единое еврейское государство раскололось на два царства, Йехуду, которой правил Рехавам, и Израиль под властью Яравама.

    Раскол единого еврейского государства на два время от времени враждовавших между собой царства был очень сильным потрясением для всего еврейского народа, и здесь Ишаяху говорит Ахазу о том, что скоро подобное потрясение повториться по воле Бога, и оно будет произведено руками царя Ашура. Так как в начале нашего предложения сказано, что дни, похожие на те, что были во время раскола единого еврейского государства, Бог принесет Ахазу, большинство комментаторов считает, что здесь идет речь о вторжении Тиглат Пилесера, царя Ашура, в Йехуду во время правления Ахаза. О том, что Тиглат Пилесер III, к которому Ахаз обратился за помощью против Арама и Израиля, не ограничился завоеванием их земель, вторгся в Йехуду и устроил неудачную осаду Иерусалима, рассказывается во Второй Книге Хроник (28, 20). Мальбим и «Мецудат Давид» пишут, что вторжение Тиглат Пилесера в Йехуду явится Ахазу наказанием за его неверие в Бога, и Ишаяху говорит ему, что Ахазу не следует бояться Рецина и Пекаха, так как они действуют по своей инициативе, а не по воле Бога. Ахаз будет наказан царем Ашура, которого пошлет в Йехуду Бог, и тогда произойдут события, которых не было со времен раскола единого еврейского государства на Йехуду и Израиль.

    Если слова «тебе, и народу твоему» особых вопросов не вызывают, так как в них говорится о самом Ахазе и его подданных, то слова «дому отца твоего» определенно требуют объяснения. Как известно, Ахаз был потомком царя Давида, то есть принадлежал к дому Давида, в соответствии с используемой в ТАНАХе терминологией. Таким образом, здесь говорится о том, что с помощью царя Ашура Бог принесет потрясения другим потомкам царя Давида, а значит и потомкам Ахаза. В соответствии с этим, Раши и «Мецудат Давид» считают, что здесь имеется в виду царь Йехуды Хизкияху, сын Ахаза, которого Ишаяху не называет по имени ввиду того, что он был праведником, и Ишаяху не хотелось называть его сыном идолопоклонника Ахаза. Как рассказывается во Второй Книге Царей (главы 18-19), во время царствования Хизкияху Йехуда подверглась нападению царя Ашура Санхерива, внука Тиглат Пилесера. Ему удалось завоевать почти всю территорию Йехуды, но во время осады им Иерусалима Бог совершил чудо, в ходе которого 185 тысяч осаждавших Иерусалим ассирийских воинов умерли в течение одной ночи, после чего Санхерив был вынужден бежать из Йехуды. Таким образом, Раши и «Мецудат Давид» считают, что, недоверие Ахаза к пророчеству Ишаяху и его неверие в Бога откроют путь в Йехуду царям Ашура, от которых не будет покоя ни царям Йехуды, ни их подданным на протяжении поколений.

    «Даат Микра» понимает смысл сказанного в нашем предложении совершенно иначе. По его мнению, Ишаяху здесь рассказывает Ахазу о том, как именно падут царства Арама и Израиля, о падении которых говорилось в предыдущем предложении. В соответствии с этим, здесь Ишаяху говорит Ахазу о том, что на его царство надвигаются потрясения, каких не было со времен раскола единого еврейского государства на Йехуду и Израиль. При этом слова «и дому отца твоего» указывают на то, что эти потрясения будут продолжаться не только во время царствования Ахаза, но и при царствовании его потомков. Сначала эти потрясения затронут лишь соседние с Йехудой страны, в частности, Арам и Израиль, и они будут связаны с усилением Ашура, новой сверхдержавы древнего Ближнего Востока. В результате этого усиления два сильных царства, Арам и Израиль, прекратят свое существование, и это, без сомнения, будет очень большим потрясением для всех остальных стран, включая Йехуду. Затем цари Ашура начнут предпринимать попытки завоевать и Йехуду, причем эти попытки начнутся во время правления Ахаза. Кроме этого, «Даат Микра» также высказывает предположение, согласно которому здесь Ишаяху предостерегает Ахаза. Он указывает на то, что в расстановке сил между странами древнего Ближнего Востока вскоре произойдут кардинальные изменения, мощь Ашура многократно возрастет, он завоюет враждебные Йехуде страны, но Ахазу не следует этим прельщаться, так как после них цари Ашура станут пытаться завоевать и Йехуду. Поэтому Ахазу следует опасаться царей Ашура, а не искать с ними дружбы. Как неоднократно указывалось выше, Ахаз к предостережению Ишаяху не прислушался.

18. И будет в день тот, свистнет Господь мухе, которая на краю рек Египта, и пчеле, которая в стране Ашура.

    Слова «И будет в день тот» различные комментаторы понимают соответственно тому, как они понимают сказанное в предыдущем предложении. По мнению Раши и «Мецудат Давид», здесь идет речь о дне вторжения в Йехуду царя Ашура Санхерива, а «Даат Микра» считает, что здесь говорится о завоевании Ашуром Арама и Израиля, а также о его попытках завоевания Йехуды.

    О том, что Бог свистнет врагам еврейского народа, Ишаяху уже говорил в главе 5, предложении №26. Несмотря на то, что там шла речь о вторжении вавилонской армии под командованием Невухаднэцера, а здесь идет речь о вторжении царей Ашура, Бог и там и здесь предстает в роли военачальника, свистом созывающего подчиненное ему войско. «Даат Микра» к этому добавляет, что Бог, возможно, предстает здесь в образе дрессировщика, свистом призывающего к себе своих животных.

    Слово «йеорэй» (יארי) переведено здесь как «реки» в соответствии с переводом Торы на арамейский Онкелоса, который переводит слово «йеор» (יאור) как «река». Как известно, в Египте есть лишь одна река, называемая Нилом, поэтому «реки» следует понимать как оросительные каналы, отходившие от Нила и орошавшие египетские поля. Следует отметить, что здесь говорится о крае этих каналов, и это означает, что речь идет о южных областях Египта, то есть о районе истоков Нила. В древности эти места были очень заболочены, и в них водилось множество мух. По мнению всех без исключения комментаторов, под мухами Ишаяху подразумевает египетские войска, многочисленные, словно мухи, а под пчелами – ассирийские войска, жалящие, как пчелы. Мальбим пишет, что мухи слабее пчел, и это означает, что войска Ашура обладали более высокой боеспособностью по сравнению с египетскими войсками.

    По мнению Раши и «Мецудат Давид», здесь Ишаяху говорит Ахазу о том, что вместе с войсками Санхерива, царя Ашура, в Йехуду вторгнуться египетские войска. Проблема с их мнением состоит в том, что в ТАНАХе нигде не сказано, что египетские войска вторглись в Йехуду одновременно с войсками Ашура, и это не подтверждается другими древними нееврейскими источниками. Поэтому «Даат Микра», считающий, что Ишаяху рассказывает о событиях, которые вскоре потрясут весь древний Ближний Восток, пишет, что здесь идет речь о том, что египетские войска будут воевать с войсками Ашура. Согласно другому мнению, которое также приводит «Даат Микра», в нашем предложении Ишаяху говорит лишь о войсках Ашура, которые многочисленны, как египетские мухи, и больно жалят, как ассирийские пчелы.

19. И придут они, и поселятся все они в ручьях пустых, и в расселинах скал, и на всех наацуцах, и на всех нахалолях.

    Здесь Ишаяху говорит о том, что египетские мухи и ассирийские пчелы вторгнутся в Йехуду (либо в Арам и Израиль, по мнению «Даат Микра») и распространятся по всей ее территории. Как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, под мухами Ишаяху подразумевает египетские войска, а под пчелами – войска Ашура.

    Так как ни мухи, ни пчелы в ручьях не водятся, следует сказать, что под ручьями здесь подразумеваются долины, образованные руслами этих ручьев, и, по всей видимости, в них поселятся не пчелы, а мухи, так как именно они любят влажные места. Эти долины названы здесь пустыми из-за того, что люди перестанут их обрабатывать после того как в них появятся египетские мухи, то есть солдаты.

    Слово «некик» (נקיק) «Мецудат Цион» почему-то переводит как «скальный выступ», в то время как обычно оно означает «расселина», и так его понимают все остальные комментаторы. По всей видимости, в скальных расселинах поселятся пчелы, так как дикие пчелы обычно селятся в различных естественных углублениях.

    Упомянутые здесь наацуцы и нахалоли относятся к миру растений, и здесь говорится о том, что они тоже будут облюбованы мухами и пчелами. По мнению Раши, наацуцами здесь назван густой подлесок, но современные исследователи считают, что наацуц – это колючее травянистое растение, относящееся к роду «Верблюжья колючка», обладающее научным названием Alhagi maurorum. Наацуц достигает в высоту 50-80см. и считается сорняком, несмотря на то, что используется в лечебных целях с древних времен и вплоть до настоящего времени. Наацуц выглядит следующим образом:

    

    Нахалоль по-русски называется «Прозопис выполненный», а на латыни - Prosopis farcta. Это растение выглядит как кустарник, достигающий метровой высоты (в Иорданской долине он может достигать 4м.), но на самом деле оно является подземным деревом. Его ствол находится под землей, располагается горизонтально, и достигает 20м. От этого поземного ствола отходят подземные ветви, от которых через определенные промежутки отходят ответвления, направленные вверх и выходящие на поверхность земли. Именно эти ответвления образовывают то, что выглядит как кустарник. Один прозопис выполненный может занимать площадь, достигающую одного дунама (1,000м²). Это растение является сорняком, с которым очень трудно бороться: для того, чтобы его уничтожить, недостаточно срезать выходящие на поверхность земли кусты, для этого требуется выкорчевать всю его подземную систему. Выходящая на поверхность земли часть нахалоля выглядит следующим образом:

    

20. В день тот сбреет Господь бритвой наемной, заречьем, царем Ашура, голову, и волосы на ногах, и также бороду уничтожит она.

    Это предложение переведено в соответствии с мнением Мальбима и «Даат Микра». Раши и «Мецудат Давид» понимают его несколько иначе, и их мнение будет приведено ниже в комментарии.

    По мнению Мальбима и «Даат Микра», Ишаяху здесь говорит о событиях, которые произойдут еще при жизни Ахаза. Возможно, здесь идет речь о падении царства Арама и аннексии значительной части царства Израиля в результате военных действий, инициированных царем Ашура Тиглат Пилесером, но также возможно, что здесь говорится о его вторжении в Йехуду. В любом случае, в двух предыдущих предложениях рассказывалось о том, что Бог призовет в эти земли египетских мух и ассирийских пчел, которые наводнят их, а здесь говорится о том, к чему это приведет.

    «Даат Микра» считает, что в нашем предложении Ишаяху представляет землю, подвергшуюся нашествию армии Ашура как тело человека: как на человеческом теле растут волосы, так же на земле растут различные растения, начиная травами и заканчивая деревьями, а также вырастают различные объекты искусственного происхождения, такие как построенные человеком дома. Уничтожение всего этого представлено здесь как сбривание волос с тела человека.

    В начале нашего предложения Ишаяху говорит о том, что все это уничтожение будет произведено Богом, и в качестве бритвы, которой Он воспользуется, выступит заречье, то есть проживающий за рекой народ, а именно, царь Ашура Тиглат Пилесер III и его армия. Следует отметить, что бритва здесь названа наемной, так как все начнется с того, что сам Ахаз наймет Тиглат Пилесера для того, чтобы тот помог ему одолеть царства Арама и Израиля (см. Вторую Книгу Царей 16, 7-9). Кроме этого, следует отметить, что под рекой, без указания ее названия, в ТАНАХе подразумевается лишь Евфрат, так что проживающий за рекой народ – это народ царства Ашура, а точнее, ассирийская армия, которая совершит вторжение сначала в Арам и в Израиль, а затем вторгнется в Йехуду.

    «Даат Микра» пишет, что, в принципе, царя Ашура следовало бы назвать наемным мечом, а то, что он здесь назван наемной бритвой, выражает презрение Ишаяху к царю Ашура, которого он считает не сражающимся с мечом в руках воином, а парикмахером. Следует отметить, что профессия парикмахера в древности считалась одним из самых малопочтенных занятий. В любом случае, здесь говорится о том, что этот парикмахер сбреет все волосы, начиная волосами, что растут на голове, и заканчивая теми, что растут на ногах, то есть разрушит все, что находится на земле, куда он вторгнется. При этом уничтожение бороды упомянуто отдельно, так как в древности было принято сбривать все растущие на теле волосы, но борода считалась украшением мужчины, и ее не трогали. Но Ишаяху говорит о том, что царь Ашура уничтожит и бороду, что означает, что он не пощадит и самые красивые дома и деревья, то есть произведет полное опустошение завоевываемой им земли.

    «Даат Микра» также отмечает, что вторжение Тиглат Пилесера в царства Арама и Израиля было произведено по просьбе Ахаза, подкрепленной немалым подкупом. Но здесь Ишаяху говорит о том, что царь Ашура сбреет те земли, куда он вторгнется, по воле Бога, и, несмотря на то, что он будет считать, что действует по собственному выбору, на самом деле, он будет служить лишь орудием в руках Бога.

    В отличие от «Даат Микра», все остальные комментаторы считают, что слово «схира» (שכירה), в соответствии с прямым значением этого слова переведенное здесь как «наемная», следует понимать как «великая». Объясняя такое понимание слова «схира», «Мецудат Давид» пишет, что бритва, которую в древности сдавали напрокат, отличалась своей остротой, так как тупые бритвы люди напрокат брать отказывались.

    Несмотря на то, что Мальбим согласен с «Даат Микра» в том, что наше предложение должно быть переведено так, как оно переведено выше, он понимает смысл того, что в нем сказано о бритье, совершенно иначе. Так же как «Даат Микра» он пишет, что в древности было принято сбривать волосы на всем теле, за исключением бороды, и более того, отращивание волос считалось дурным тоном. Так, в Торе содержится запрет коэнам отращивать длинные волосы, а цари вообще стриглись каждый день. При этом если человек отращивал на голове волосы, это видели все, но волос на ногах никто не видел, так как ноги были прикрыты одеждой, поэтому волосы на голове были позором открытым, а на ногах – скрытым. В отличие от этого, борода считалась украшением, и каждый мужчина считал своим долгом отрастить бороду. По мнению Мальбима, под растущими на голове волосами Ишаяху подразумевает людей, широко прославившихся своими грехами, а под волосами, которые растут на ногах, он подразумевает людей, грешивших скрытно. В соответствии с этим, Ишаяху говорит о том, что царь Ашура, который выступит в роли бритвы Бога, сбреет всех грешников, как тех, чьи грехи широко известны, так и тех, кто их тщательно прячет. Но так как царю Ашура будет дано разрешение брить, он не станет разбираться, кто плохой, а кто хороший, и сбреет не только волосы на голове и на ногах, но также уничтожит и бороду, мужское украшение, под которой здесь подразумеваются праведники.

    Раши и «Мецудат Давид» считают, что то, что здесь сказано о царе Ашура, должно стоять не в творительном падеже, а в родительном. Попросту говоря, они считают, что здесь Ишаяху говорит о том, что Бог сбреет большой и острой бритвой царя Ашура и его подданных, и что здесь идет речь о Санхериве и его армии, которые вторгнутся в Йехуду во время царствования Хизкияху, сына Ахаза (см. комментарий к предложению №17). По мнению Раши, в роли растущих на голове волос здесь выступает сам Санхерив, растущие на ногах волосы – это его придворные, а борода – это его наместники. «Мецудат Давид» считает, что волосы на голове – это вельможи Санхерива, волосы на ногах – это его армия, а борода – это сам Санхерив. Следует отметить, что, несмотря на то, что вся армия Санхерива во время осады Иерусалима пала от насланной Богом эпидемии, сам он остался в живых и в панике бежал из Йехуды в Ашур, где впоследствии был убит своими собственными сыновьями (см. Вторую Книгу Царей 19, 35-37).

21. И будет в день тот, кормить будет муж телку и двух овец.

    По мнению большинства комментаторов, здесь Ишаяху говорит о дне, который наступит после того как закончатся потрясения, описанные в предложениях №16-20. В тот день наступит период благоденствия, Бог даст благословение своему народу, и у каждого жителя Йехуды будет своя телка и две овцы. Мальчик по имени Иману Эль, о котором говорилось в предложениях №14-15, к тому времени как раз подрастет и научится различать между хорошей и плохой пищей, и возросшее благосостояние жителей Йехуды позволит ему не есть все подряд, а питаться исключительно медом и маслом.

    Вместе с этим, «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому Ишаяху в нашем и в следующем предложении говорит не о благословении, а о бедствовании жителей Йехуды, и это мнение будет приведено в комментарии к следующему предложению.

22. И будет, из-за обилия производства молока есть будет он масло, ибо масло и мед есть будет всякий оставшийся в стране.

    Согласно мнению большинства комментаторов, здесь идет речь об изобилии, которое наступит в Йехуде после того как закончатся потрясения, вызванные нашествиями армий Арама, Израиля и Ашура. Телка и две овцы, которыми будет владеть каждый житель Йехуды, будут давать так много молока, что жители Йехуды будут питаться не молоком, а маслом. При этом комментаторы разошлись во мнениях относительно причины, по которой муж, упомянутый в предыдущем предложении, будет употреблять в пищу масло вместо молока.

    Так же как в предложении №15, слово, переведенное здесь как «масло», в оригинальном тексте обозначено словом «хема», но из того, что Раши говорит в нашем предложении, следует сказать, что «хема» - это сливки. Так, Раши пишет, что в послевоенный период молока в Йехуде будет так много, что люди станут отказываться его пить, и будут употреблять в пищу лишь «молочный жир», по словам Раши, то есть сливки.

    Мальбим пишет, что молоко является очень скоропортящимся продуктом, поэтому жители Йехуды будут производить из него масло, которое портится не так быстро. Продать это молоко они не смогут, так как у каждого жителя Йехуды будет своя телка и две овцы, которые будут очень хорошо доиться, так что у всех жителей Йехуды будет очень много этого продукта, то есть предложение на молочном рынке будет многократно превышать спрос.

    По мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», молока в Йехуде будет настолько много, что люди не будут успевать его выпивать, и будут вынуждены делать из него масло.

    В Торе Земля Израиля несколько раз названа землей, сочащейся молоком и медом, и впервые так назвал ее Бог во время своего первого разговора с Моше, когда Он возложил на него миссию освободить еврейский народ из египетского рабства и привести его в Землю Израиля (см. Шмот 3, 8). В соответствии с этим, во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о том, что после окончания описанных выше нашествий Земля Израиля снова станет землей, сочащейся молоком и медом. Раши по этому поводу пишет, что в ходе нашествия армии Ашура, которая выступит в роли бритвы Бога, все проживающие на территории Йехуды грешники будут уничтожены, и останутся лишь праведники. В таком случае, во второй части нашего предложения Ишаяху доносит до них радостную весть, которая состоит в том, что после завершения нашествия армии Санхерива оставшиеся праведники смогут обеспечить себя пропитанием.

    Вместе с этим, «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому в нашем и в предыдущем предложениях Ишаяху говорит о том незавидном положении, в котором будут находиться жители Йехуды после нашествий армий Арама, Израиля и Ашура. Земли Йехуды будут настолько опустошены, что не смогут приносить урожай, и местное население, испокон веков занимавшееся земледелием, будет вынуждено перейти на животноводство. Для того чтобы не умереть от голода, жители Йехуды станут пасти скот и питаться молочными продуктами, а также есть мед диких пчел. Вместе с этим, такое понимание сказанного противоречит пророчеству Ишаяху, приведенному во Второй Книге Царей (19, 29), где он говорит царю Хизкияху о том, что после завершения нашествия Санхерива голода в Йехуде не будет, несмотря на то, что ассирийская армия нанесет серьезный ущерб ее сельскохозяйственным угодьям.

23. И будет в день тот, будет всякое место, в котором будет там тысяча виноградных кустов за тысячу серебра, шамиру и шаиту будет оно.

    Прежде чем заняться выявлением смысла того, что сказано в этом предложении, следует прояснить используемые в нем понятия. Под тысячей серебра здесь подразумевается тысяча шекелей серебра. Шекель в древности был не денежной единицей, а мерой веса, равной примерно 11г. Таким образом, здесь идет речь о винограднике, в котором находилась тысяча виноградных кустов, и который стоил тысячу шекелей (11кг.) серебра (по шекелю серебра за один куст). Шамир и шаит упоминались в главе 5, предложении №6, и о том, что это означает в соответствии с мнениями различных комментаторов, можно прочесть там в комментарии. Здесь же достаточно сказать, что шамир и шаит – это, по всей видимости, два вида сорных растений.

    Итак, по мнению Раши и Мальбима, здесь Ишаяху говорит о состоянии, в котором окажутся земельные угодья Йехуды вследствие вражеского нашествия, и Мальбим пишет, что наше предложение объясняет причину, по которой жители Йехуды будут питаться медом и маслом, а не хлебом и вином. Как здесь сказано, огромные виноградники, стоившие 11кг. серебра, будут погублены и зарастут сорняками, и Мальбим пишет, что поля будут загублены тем более. Если Мальбим считает, что поля и виноградники будут вытоптаны и сожжены вражескими воинами, то Раши говорит о том, что дорогие виноградники зарастут сорняками из-за того, что их хозяева сбегут перед наступающим войском и их виноградники лишатся ухода. По мнению Мальбима, в конце нашего предложения Ишаяху говорит о том, что после вражеского нашествия на Йехуду, на сельскохозяйственных угодьях будут властвовать шамир и шаит, то есть сорные травы. Подобного мнения придерживается «Даат Микра», но он пишет, что в нашем предложении, возможно, говорится о состоянии земель Йехуды после нашествия армии Санхерива, а возможно, о состоянии земель Арама и Израиля после их завоевания царем Ашура Тиглат Пилесером.

    В отличие от других комментаторов, «Мецудат Давид» считает, что здесь, а также в двух следующих предложениях, Ишаяху продолжает говорить о благоденствии, которое снизойдет на Йехуду после окончания нашествия Санхерива. По его мнению, здесь идет речь о периоде правления царя Хизкияху, сына Ахаза, который, в отличие от своего отца, был праведником. В главе 5, предложениях №11-12 и в предложении №22, Ишаяху упрекал жителей Йехуды в беспробудном пьянстве, а здесь он говорит о том, что во время царствования Хизкияху ситуация с чрезмерным потреблением спиртных напитков в корне изменится к лучшему. Хизкияху так воспитает подвластный ему народ, что он станет посвящать все свое свободное время, не пьянству, а изучению Торы. Спрос на спиртные напитки, и в частности на вино, упадет до нуля, поэтому виноградарство станет убыточным занятием. Те, кто владели большими и дорогими виноградниками, забросят их и начнут заниматься другой деятельностью, а заброшенные виноградники зарастут сорняками.

24. Со стрелами и с луком придет он туда, ибо шамиром и шаитом будет вся страна.

    По мнению большинства комментаторов, здесь Ишаяху говорит о том, что человек,  который решит посетить заброшенные виноградники, будет вынужден сделать это, будучи вооруженным луком и стрелами, так как заросшие шамиром и шаитом виноградники станут прибежищем для опасных животных. В конце нашего предложения говорится либо о том, что сказанное относительно лука и стрел относится ко всем виноградникам Йехуды, либо о том, что не только виноградники, но и вся остальная территория Йехуды зарастет шамиром и шаитом и станет прибежищем для хищных животных.

    По мнению Мальбима, здесь Ишаяху использует метод аллегории и говорит о том, что шамир и шаит завоюют виноградники Йехуды, будучи вооруженными луком и стрелами, после чего обретут полную власть над всей территорией этого государства.

25. И все горы, которые мотыгой обрабатываемы будут, не придет туда страх шамира и шаита, и будет для отправления быка и для попрания овцой».

    Мотыга – это сельскохозяйственное орудие труда, которое употребляется для борьбы с сорняками, для окучивания и для взрыхления почвы. В отличие от плуга, мотыга предназначена для перемещения небольших объемов грунта и применяется там, где применение плуга не представляется возможным. Мотыга состоит из металлической рабочей части, перпендикулярно насаженной на длинную деревянную рукоятку, и является одним из самых древних сельскохозяйственных инструментов. В древности применялись мотыги, снабженные рабочими частями самой различной формы, как это можно видеть на следующем снимке:

    

    Комментаторы понимают сказанное в этом предложении совершенно по-разному. Сходных мнений придерживаются Раши и «Мецудат Давид», которые считают, что горы, которые будут обрабатываться с помощью мотыги – это поля. На этих полях оставшиеся в Йехуде евреи будут выращивать зерновые культуры, так как без хлеба существование человека не представляется возможным. Таким образом, все виноградники Йехуды, о которых говорилось выше, будут заброшены и станут вотчиной шамира и шаита, но поля продолжат обрабатываться. О столь различном отношении к полям и к виноградникам со стороны оставшихся в Йехуде людей говорит Раши, который пишет примерно то же самое, что писал «Мецудат Давид» в комментарии к предложению №23. По мнению Раши, здесь идет речь о том, что будет происходить во время правления царя Йехуды Хизкияху, который отучит своих подданных потреблять спиртные напитки, в результате чего они вместо вина станут пить молоко. Мнению Раши и «Мецудат Давид» несколько мешает сказанное в конце нашего предложения, где говорится о том, что поля, которые будут обрабатываться мотыгой, станут использоваться для выпаса крупного рогатого скота и для вытаптывания мелким рогатым скотом. Разрешая это противоречие, «Мецудат Давид» пишет, что во время правления Хизкияху урожаи злаковых культур будут настолько обильными, что люди будут пасти на полях свой скот, и все равно они будут приносить очень обильные урожаи.

    По мнению Мальбима, здесь Ишаяху отвечает на вопрос о местах, в которых будет пастись скот жителей Йехуды, если вся страна зарастет шамиром и шаитом. Как здесь сказано, скот жителей Йехуды будет пастись на высоких горах, которые нельзя обработать плугом, а можно лишь мотыгой. Следует отметить, что в отношении мотыги Мальбим расходится во мнениях с «Мецудат Давид», который считает мотыгу синонимом плуга. Выпас скота на высоких горах будет возможен из-за того, что страха из-за шамира и шаита там не будет, так как они окажутся неспособными завоевать высокие горы (см. мнение Мальбима в комментарии к предыдущему предложению). Так как по объективным причинам высокие горы представляют собой особую сложность для земледелия, Мальбим считает, что здесь Ишаяху говорит о том, что после вражеского нашествия на Йехуду места, в которых находились виноградники, то есть самые удобные для сельского хозяйства области, будут преданы запустению, и сельское хозяйство сосредоточится в наименее пригодных для него местах.

    По мнению «Даат Микра», здесь Ишаяху уточняет свои слова, сказанные им в конце предыдущего предложения. Там говорилось о том, что шамир и шаит будут властвовать на всей территории Йехуды, а здесь он уточняет, что это не совсем так: все горы, пригодные для обработки мотыгой, продолжат обрабатываться. В этих местах люди смогут одолеть шамир и шаит, там, в отличие от заброшенных виноградников, они не будут испытывать перед ними страха, и там они смогут пасти свой скот, как сказано в конце нашего предложения. Вместе с этим, «Даат Микра» говорит о том, что пасущийся на полях скот поедает и вытаптывает зерновые культуры, чем наносит им существенный ущерб. В соответствии с этим, следует сказать, что сказанное в нашем предложении является не хорошей, а плохой вестью, и Ишаяху говорит о том, что даже на самых высоких горах будет пастись скот, который будет лишать жителей Йехуды необходимого им хлеба.

    Кроме этого, «Даат Микра» предлагает альтернативный вариант прочтения нашего предложения, в соответствии с которым здесь идет речь о бедствии, которому подвергнутся жители Йехуды или Израиля. В соответствии с ним, фразу о шамире и шаите следует читать как «не придешь ты туда: страх шамира и шаита». В таком случае, здесь говорится о том, что даже самые высокие горы, которые можно обрабатывать лишь с помощью мотыги, будут захвачены шамиром и шаитом, и люди будут бояться туда приходить из-за страха перед опасными животными (см. предложение №24). В конце нашего предложения сказано, что эти места будет посещать лишь находящийся в свободном выпасе скот.

У Вас недостаточно прав для комментирования.