1. Пророчество о Моаве. Ибо в ночь, когда разграблен был Ар, Моав безмолвен был, ибо в ночь, когда разграблен был Кир, Моав безмолвен был.

   В этой и в следующей главе приведено пророчество Ишаяху о завоевании царства Моав и об изгнании его жителей. Раши в своем комментарии пишет, что Моав был завоеван царем Ашура Санхеривом, но археологические данные свидетельствуют о том, что Моав покорил Саргон II, отец Санхерива.

   Царство Моав занимало территории, лежащие к востоку от южной части Мертвого моря, то есть находилось в западной части современного королевства Иордании. Южной его границей служил ручей Заред, впадающий в южную оконечность Мертвого моря, северной – ручей Арнон, впадающий в Мертвое море примерно посредине его восточного побережья, с запада оно было ограничено Мертвым морем, а на востоке переходило в пустыню, и его восточная граница не определена:

   

   Пророчество Ишаяху о Моаве представляет собой траурную песнь, поэтому оно начинается словом «ибо», что является укороченной записью слов «Горе нам, ибо…». Следует отметить, что точно так же следует понимать и другие слова «ибо», которые Ишаяху использует далее.

   Города Ар и Кир в то время были крупными городами Моава. Ар (31°16'8.10"N, 35°44'16.44"E) в настоящее время носит название Эр-Рабба и является заштатным иорданским городком с населением около 9,000 жителей. Город Кир (31°10'30.81"N, 35°42'36.13"E) во Второй Книге Царей (3, 25) назван Кир Харасет, ниже в Книге Ишаяху (16, 7) и в Книге Ирмияху (48, 31 и 36) он назван Кир Хорес, и в описываемое здесь время он служил столицей Моава. В настоящее время он представляет собой город Эль-Карак, в котором проживают свыше 20,000 жителей.

   Под разграблением Ара и Кира Ишаяху явно подразумевает их завоевание армией Ашура, но в отношении того, что при этом Моав безмолвствовал, мнения комментаторов разделились. Раши, как обычно, следует мнению Йонатана, который переводит слова «безмолвен был» как «спал». Раши пишет, что при завоевании Ара и Кира Моав как будто спал, то есть был неспособен противостоять завоевателям. «Мецудат Цион» и «Даат Микра» понимают эти слова как «был уничтожен», и в таком случае, здесь говорится о том, что все жители упомянутых здесь городов были уничтожены завоевателями.

   Мальбим пишет, что в этом пророчестве Ишаяху говорит о падении Моава, которое сопровождалось крайней слабостью воинов этого царства, и здесь говорится о том, что когда армия Ашура завоевала два крупных пограничных города, Ар и Кир, Моав не почувствовал ни малейшей опасности. Ниже будет сказано о завоевании городов, находившихся в центральной части этого царства, и будет также сказано, что после их завоевания Моав ощутил опасность и заволновался, но повел себя как слабая женщина, которая начинает рыдать вместо того, чтобы дать отпор неприятелю. И лишь после того как армия Ашура завоевала большую часть территории Моава, его жители пришли в себя и попытались противостоять завоевателям, но уже тогда было поздно что-либо делать. В соответствии с этим, в нашем предложении говорится о том, что когда Саргон завоевал Ар и Кир, два пограничных города, жители Моава и его царь безмолвствовали, как будто ничего не случилось. Ар, по мнению Мальбима, был неукрепленным городом, но Кир был обнесен мощной стеной, что следует из его названия, которое переводится как «стена». Это означает, что то, что был завоеван неукрепленный Ар, могло расцениваться царем Моава и его подданными как незначительный пограничный конфликт, но завоевание хорошо укрепленного Кира должно было указать им на то, что в Моав вторглась сильная и многочисленная армия с самыми серьезными намерениями. Вместе с этим, как следует из вышеприведенного снимка местности, города Ар и Кир не были пограничными городами Моава (Ар находился к югу от границы на расстоянии 22км., а Кир – на 10км. южнее Ара), поэтому мнение Мальбима о продвижении армии Ашура от Ара и Кира вглубь Моава следует признать ошибочным.

2. Поднялся он в дом, а Дивон – на жертвенники для плача, о Нево и о Мейдве Моав рыдать будет, на всех головах их плешь, в каждой бороде недостаток.

   Начало этого предложения переведено в соответствии с мнением Раши и «Мецудат Давид», считающих, что местоимение «он» указывает на Моав, о котором говорилось в предыдущем предложении. Под домом они понимают капище местных идолов, а под жертвенниками – места, где приносили им жертвы. В таком случае, в начале нашего предложения говорится о том, что после вторжения в Моав армии Ашура местные жители стали собираться в капищах своих божеств, чтобы плакать перед ними о своей горькой судьбе и умолять их о милости. Жители города Дивона с той же целью собирались у жертвенников.

   Мальбим читает начало нашего предложения как «Поднялся он на дом, а Дивон – на возвышения». Объясняя это, он пишет, что после получения известий о вторжении армии Ашура, жители Моава стали подниматься на крыши своих домов, а жители Дивона стали подниматься в высокие места, но не для того, чтобы организовать оборону на возвышениях, господствующих над окружающей местностью, а лишь для того, чтобы оплакивать завоеванные Саргоном города.

   Следуя переводу Йонатана на арамейский, «Даат Микра» читает начало нашего предложения как «Поднялся дом Дивона на жертвенники…», и в таком случае, здесь идет речь лишь о жителях города Дивона. Кроме этого, «Даат Микра» приводит еще одно мнение, согласно которому слово «дом» здесь следует писать с большой буквы и вообще его не переводить, так как оно является названием одного из городов Моава. Слово «дом» на иврите звучит как «байт» (בַּיִת), и в соответствии с этим мнением, начало нашего предложения приобретает вид: «Поднялся Байт и Дивон на жертвенники…».

   Дивон упоминается в Торе (Бамидбар 21, 30; 32, 33-34 и 33, 44-46) в качестве одного из городов, завоеванных евреями у царя Сихона. Этот город был отстроен коленом Гада, которое превратило его в город-крепость, но в Книге Йехошуа (13, 17) рассказывается о том, что при разделе территории Земли Израиля между коленами он отошел к колену Реувена. Следует отметить, что и Дивон, и другие упоминаемые в нашем предложении города, находились северней ручья Арнон, который служил северной границей Моава, а значит, находились на территории проживавших к востоку от Иордана колен. Но здесь говорится о том, что жители Моава оплакивали их потерю, из чего следует, что в описываемый здесь исторический период эти города принадлежали Моаву, а не евреям, и следует понять, когда они перешли под власть Моава. Во Второй Книге Шмуэля (8, 2) рассказывается о том, что Моав был завоеван царем Давидом, который подчинил его своей власти на вассальных условиях. Им продолжали править цари, принадлежавшие к местной царской династии, пока во времена царя Йехуды Ахазьяху один из них не восстал и не обрел независимость. Этого царя звали Мейша, и он не только сделал свое государство независимым, но и завоевал большую часть еврейских земель, расположенных к востоку от Иордана, о чем он рассказывает в оставленной для потомков стеле, которая, кстати, была найдена возле Дивона. Подробней об этом – см. комментарий ко Второй Книге Царей (1, 1). Там же (3, 4-27) рассказывается о том, что царь Израиля Йехорам в коалиции с царем Йехуды Йехошафатом и с царем Эдома, имя которого не указывается, предприняли попытку отвоевать захваченные Мейшой земли и снова подчинить его власти Йехорама, но эта попытка не удалась. С тех пор Моав владел не только землями, лежащими между ручьями Арнон и Заред, но и частью земель, принадлежащих коленам Реувена и Гада.

   Город Дивон расположен в 5км. к северу от ручья Арнон и в 20км. к востоку от Мертвого моря. В настоящее время на его месте находится иорданский город Джибан (31°30'7.41"N, 35°46'35.10"E) с населением около 15,000 человек:

   

   Развалины древнего Дивона находятся рядом с современным городом и выглядят так:

    

   Исследователи предполагают, что город Нево находился на склоне горы Нево, с которой Бог показал Моше всю Землю Израиля (см. Дварим 34, 1). В настоящее время он представляет собой развалины Хирбет Аль-Мухаят (31°46'5.33"N, 35°43'32.02"Е), расположенные в 14км. к востоку от северной оконечности Мертвого моря и в 20км. юго-западней столицы Иордании Аммана. Город Мейдва находился в 8км. к юго-востоку от Нево, и в настоящее время на его месте расположен современный иорданский город Мадаба (31°43'9.47"N, 35°47'39.88"E):

   

   При разделе Земли Израиля между коленами города Нево и Мейдва отошли к наделу колена Реувена (см. Книгу Йехошуа 3, 16), причем находились в районе его северной границы. В своей стеле царь Моава Мейша похваляется тем, что он завоевал город Нево и истребил всех его жителей-евреев, а Мейдва была им отстроена и превращена в город-крепость.

   Следует обратить внимание на несоответствие времен во фразах «Поднялся он в дом…» и «о Нево и о Мейдве Моав рыдать будет»: если первая фраза стоит в прошедшем времени, то вторая стоит в будущем. Такая грамматическая конструкция нередко встречается в ТАНАХе, и она указывает на то, что обе фразы следует понимать не в прошедшем времени и не в будущем, а в настоящем. Иными словами, сказанное в нашем предложении следует читать как «Поднимается Моав в дом…, о Нево и Мейдве Моав рыдает».

   В конце нашего предложения Ишаяху говорит о том, что на головах всех жителей Моава будет красоваться плешь, и в их бородах будет недоставать растительности. Это означает, что, оплакивая завоевание Нево и Мейдвы, жители Моава будут вырывать себе растущие на голове и на бороде волосы, а «Даат Микра» пишет, что, возможно, здесь идет речь о сбривании бород, что тогда было принято делать в знак траура.

   Мальбим пишет, что после завоевания армией Ашура городов Нево и Мейдвы жители Моава поняли, что они находятся в смертельной опасности, но вместо того, чтобы попытаться противостоять неприятелю, они принялись рыдать. Как здесь сказано, рыдал весь Моав, включая воинов, которые должны были встать на его защиту. Причем они делали это открыто, на что указывает сказанное в конце нашего предложения. Когда человек рвет себе волосы на голове и из бороды, в результате чего остаются проплешины, это видно всем окружающим, а если этим занимаются воины, то это влечет за собой деморализацию всего населения.

3. На улицах своих подпоясались они мешковиной, на крышах своих и на площадях своих весь он рыдать будет, опускается он в плаче.

   Точно так же, как в предыдущем предложении, здесь имеет место несоответствие времен между словами «подпоясались» и «рыдать будет». Это говорит о том, что оба этих глагола следует понимать в настоящем времени, «подпоясываются» и «рыдают», и Ишаяху здесь выступает в роли очевидца, рассказывающего своим слушателям о том, что видит в пророческом видении.

   Облачение в одежду, сшитую из мешковины, либо подпоясывание мешковиной вместо красивого пояса, в древности было одним из знаков скорби и траура. Местоимение «он» указывает здесь на Моав. Таким образом, в нашем предложении говорится о том, что все жители Моава, получив известия о продвижении армии Ашура и о завоевании ей ряда центральных городов, предаются скорби и трауру, и рыдают на улицах своих еще не завоеванных городов.

   Мальбим пишет, что сказанное в нашем предложении свидетельствует о полной деморализации населения Моава. Здесь говорится о том, что жители Моава предаются скорби и трауру публично, и об этой публичности рассказывается в нашем предложении по нарастающей. Жители Моава ходят в мешковине по улицам своих городов, более того, они рыдают на крышах своих домов, где их видят соседи и прохожие, более того, они это делают даже на площадях при большом скоплении народа.

   Относительно смысла фразы «опускается он в плаче» мнения комментаторов разделились. Раши и «Мецудат Давид» считают, что ее следует понимать как «всхлипывает и стонет он в плаче». По мнению Мальбима, эта фраза близка по своему значению русской идиоме «опустились руки», и в конце нашего предложения говорится о том, что жители Моава плачут, ощущая свое бессилие перед вторгнувшимся в их страну завоевателем. «Даат Микра» предлагает два следующих объяснения. Согласно одному из них, глагол «опускается» следует понимать как «причитает», и здесь сказано, что жители Моава плачут и причитают. Согласно другому объяснению, глагол «опускается», на иврите «йорэд» (יֹרֵד), следует понимать в том же значении, в котором он используется во фразе «йорэд гешем» (יורד גשם), которая означает «льется дождь». В таком случае, в конце нашего предложения сказано, что жители Моава льют в плаче слезы.

4. И возопил Хешбон и Элалэ, до Яхаца слышен голос их, поэтому передовые Моава протрубят, душа его протрубила ему.

   В этом предложении, так же как в предыдущих, прошедшее время глаголов перемежается с будущим, что означает, что все здесь сказанное следует понимать в настоящем времени.

   В начале нашего предложения говорится о том, что города Хешбон и Элалэ также подверглись завоеванию и опустошению, и что вопли их жителей достигли Яхаца.

   В Торе (Бамидбар 21, 26-30) рассказывается о том, что город Хешбон был основан моавитянами, но затем, вместе с другими городами Моава, был завоеван Сихоном, царем народа эмори. По пути в Землю Израиля евреи победили Сихона, отказавшегося дать им пройти через подвластную ему территорию, завоевали Хешбон и отдали его во владение колену Реувена (см. Бамидбар 32, 37 и Книгу Йехошуа 13, 17). В стеле Мейши завоевание Хешбона не упомянуто, но сказанное здесь свидетельствует о том, что этот город был им завоеван, как и другие города колена Реувена. В настоящее время город Хешбон представляет собой курган, расположенный рядом с иорданской деревней Хисбан (31°48'2.41"N, 35°48'33.34"E), которая находится в 9км. к северу от Мейдвы.

   Город Элалэ упоминается в Торе (Бамидбар 32, 37) в числе городов, построенных коленом Реувена на завоеванной у Сихона территории. Элалэ в ТАНАХе всегда упоминается сразу же вслед за Хешбоном, и это означает, что два этих города были расположены рядом. В настоящее время Элалэ представляет собой иорданскую деревню Эль-Аль (31°48'55.31"N, 35°50'3.87"E), расположенную в 3км. к северо-востоку от Хешбона:

   

   Город Яхац в Торе (Бамидбар 21, 23) упоминается как место решающего сражения между евреями и армией Сихона. Во время раздела Земли Израиля между коленами этот город отошел к колену Реувена (см. Книгу Йехошуа 13, 18), которое впоследствии передало его в пользование колену Леви (см. Первую Книгу Хроник 6, 63). Яхац упоминается также в стеле Мейши, который похваляется тем, что завоевал этот город и изгнал из него всех еврейских жителей. Местонахождение Яхаца в настоящее время не известно.

   Перевод второй части нашего предложения сделан в соответствии с мнением Мальбима и «Мецудат Цион», которые считают, что слово «яра» (יָרְעָה) означает «протрубила». При этом большинство комментаторов считает, что глагол «протрубят» означает крики ужаса перед наступающим врагом. Придерживающийся этого мнения «Мецудат Давид» пишет, что в конце нашего предложения говорится о том, что воины Моава, поставленные идти в атаку на неприятеля в авангарде, издают крики ужаса вместо боевых кличей, и причина этого состоит в том, что душа народа Моава уже протрубила себе поражение. Раши и Мальбим считают, что глагол «протрубят» указывает на трубление в сигнальный рожок, служащее сигналом к началу атаки. В соответствии с этим, Мальбим пишет, что после завоевания Хешбона и Элалэ, самых крупных городов Моава, воины этого государства решили выступить против завоевателей и протрубили в сигнальные рожки, но оказалось, что это трубление было заупокойным трублением по их душам.

   Раши считает, что слово «яра» является производным от слова «раауа» (רעוע), которое переводится как «шаткий». В соответствии с этим, в конце нашего предложения сказано о том, что, несмотря на то, что передовые воины Моава трубили в сигнальные рожки, призывая соратников идти в атаку на войско Ашура, душа народа Моава была «шаткой», то есть неуверенной, вследствие чего атаки не получилось. По мнению «Даат Микра», слово «протрубят» означает крики ужаса, которые будут издавать передовые воины Моава, узнав о наступлении ассирийской армии и завоевании Хешбона и Элалэ. Но слово «яра», по его мнению, является производным от слова «ира» (ירע), означающего «страх», «ужас». В таком случае, в конце нашего предложения говорится о том, что душевные качества народа Моава явились причиной того, что весь этот народ находился в ужасе.

5. Сердце мое о Моаве возопит, беженцы его до Цоара, телки третьей, ибо подъем Лухит – с плачем взойдет он на него, ибо дорогой Хоронаим вопль излома вознесут они.

   В начале нашего предложения Ишаяху говорит о том, при видении бедствий, которым подвергнутся жители Моава, из глубин его сердца вырывается вопль. Иными словами, Ишаяху говорит о том, что то, что он видит, потрясает его до глубины души. Следует отметить, что Моав никогда не был дружественным евреям царством, в основном из-за того, что цари Моава всегда считали, что проживавшие к востоку от Иордана колена занимали исконные моавитянские земли. Время от времени это приводило к войнам между Моавом и еврейским государством, и после смерти царя Израиля Ахава царь Мейша, как было упомянуто выше, завоевал большую часть расположенных к востоку от Иордана еврейских земель, истребив множество проживавших там евреев. И все же Ишаяху чисто по-человечески скорбит и его сердце разрывается при виде того, что армия Ашура сделает с жителями Моава.

   Вместе с этим, «Мецудат Давид» считает, что в начале нашего предложения Ишаяху цитирует слова жителей Моава, которые будут их говорить, узнав о падении Хешбона и Элалэ. Похожее предположение высказывает «Даат Микра», говоря о том, что слова о вырывающемся из сердца вопле являются содержанием воплей Хешбона и Элалэ, о которых говорилось в предыдущем предложении. И все же следует отметить, что первая приведенная здесь версия о том, что начало нашего предложения содержит слова Ишаяху, основывается на мидраше Танхума (глава Балак), и ее придерживаются Раши, Мальбим и «Даат Микра».

   Далее Ишаяху говорит о том, что беженцы из Моава достигнут Цоара. Цоар был городом, куда в свое время бежал Лот, прародитель народа Моава, перед тем как Бог уничтожил города, на месте которых сейчас находится Мертвое море (см. Берешит 19, 20-23). В соответствии с этим получается, что Ишаяху говорит о том, что народ Моава побежит туда, куда в свое время бежал их прародитель. Цоар находился в районе южной оконечности Мертвого моря, за пределами границы Моава, и в настоящее время он представляет собой развалины Хирбет э-Цафи (31° 1'15.35"N, 35°28'30.52"E), расположенные на восточной окраине современного арабского города Цафи:

   

   Словосочетание «эглат шлишия» (עֶגְלַת שְׁלִשִׁיָּה) переведено здесь как «третья телка» в соответствии с мнением большинства классических комментаторов. Понятие «третья телка» означает телку, которая явилась третьим приплодом у коровы, и в древности считалось, что эта телка является самой лучшей. Придерживающийся этого мнения Раши пишет, что третьей телкой народа Моава был город Цоар, то есть, здесь говорится о том, что Цоар был самым лучшим городом Моава. Проблема с этим мнением Раши состоит в том, что, как было сказано выше, город Цоар находился за границей Моава, то есть не был моавитянским городом. По мнению «Мецудат Давид», третьей телкой здесь назван не Цоар, а все царство Моав, и Ишаяху говорит о том, что жители этого царства, которое по праву считалось самым лучшим, побегут в Цоар, то есть за границу Моава.

   По мнению Мальбима, здесь Ишаяху предостерегает армию Моава от сражения с армией Ашура. Он говорит им о том, что они обречены на поражение, и советует им бежать в Цоар. Словосочетание «эглат шлишия» Мальбим понимает как производные от «игуль» (עיגול), что означает «круг», и «шалиш» (שליש), что означает «старший офицер». В соответствии с этим, словосочетание «эглат шлишия» следует понимать как «круг старших офицеров», либо, пользуясь современной терминологией, как «старший офицерский состав». Именно к нему обращается Ишаяху с призывом воздержаться от сражения с армией Ашура, так как в противном случае они понесут сокрушительное поражение, как сказано в конце нашего предложения.

   «Даат Микра» подвергает эти мнения критике, говоря о том, что они все притянуты за уши, и, на самом деле, Эглат Шлишия – это название города, который находился в районе южной оконечности Мертвого моря, и эти слова следует не переводить, а писать с заглавной буквы. Следует отметить, что мнение «Даат Микра» подтверждается целым рядом древних источников. Во-первых, город с таким названием присутствует в списке городов, завоеванных царем Александром Янаем. Он также присутствует в надписях, оставленных набатейскими племенами и в «Именослове» Евсевия Кейсарийского. В соответствии с этим следует сказать, что Ишаяху здесь говорит о том, что беженцы из Моава побегут в Цоар и в Эглат Шлишия, расположенные за границей Моава. Местонахождение города Эглат Шлишия в настоящее время остается не известным.

   Как было сказано выше, Мальбим считает, что во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о том, что случится, если армия Моава сразится с армией Ашура. В таком случае выживший в этом сражении воин с плачем взойдет на подъем Лухит, а на дороге Хоронаим, где состоится сражение, воины Моава вознесут «вопль излома», когда будут сломлены неприятелем. По мнению «Даат Микра», слова «ибо», используемые во второй части нашего предложения, служат не в своем прямом значении, а в качестве восклицания, выражающего скорбь и траур, как это было в предложении №1 (см. там в комментарии). «Даат Микра» считает, что на подъем Лухит с плачем взойдут беженцы из Моава, о которых говорилось в первой части нашего предложения, и такого же мнения придерживаются Раши и «Мецудат Давид».

   Объясняя, что такое подъем Лухит, Раши пишет, что это название горы на территории Моава. Вместе с этим, город, называемый Лухит, упоминается в одном из писем Бар Кохвы, из чего следует, что здесь речь идет о городе. Но, на самом деле, в данном случае прав и Раши, так как исследователи считают, что город Лухит находился на вершине высокой горы (1235м. над уровнем моря), в настоящее время известной под названием Мединат э-Рас и расположенной в 11км. к востоку от Цоара:

   

   Город Хоронаим упоминается в стеле Мейши, который похваляется тем, что отвоевал его у царства Израиля. Там он пишет, что ему пришлось в этот город спускаться, и в Книге Ирмияху (58, 5) дорога в него тоже названа спуском. Исследователи предполагают, что в настоящее время этот город представляет собой иорданскую деревню Эль-Ирак (31° 5'25.61"N, 35°37'58.14"E), расположенную в верховьях одноименного вади в 7км. к северо-востоку от Лухита:

   

   Так как город Лухит находился на горе, а город Хоронаим находился в вади, во второй части нашего предложения мы имеем дело с параллелизмом: Ишаяху говорит о том, что те беженцы, которые будут подниматься в Лухит, будут плакать, а те, кто будет спускаться в Хоронаим, вознесут «вопль излома». «Даат Микра» пишет, что вопль излома – это вопли, которые человек издает, сокрушаясь о своей сломанной жизни.

6. Ибо воды Нимрим пустошью будут, ибо высохло сено, уничтожена трава, зелени не было.

   Наше предложение не служит для разъяснения того, что было сказано в предыдущем предложении, и используемые в нем слова «ибо» являются структурными элементами траурной песни, как это уже встречалось выше (см. комментарий к предложению №1). Первая часть нашего предложения стоит в будущем времени, а вторая – в прошедшем. Это говорит о том, что все здесь сказанное следует понимать в настоящем времени (см. комментарий к предложению №2). Таким образом, Ишаяху здесь говорит о том, что он видит в своем пророческом видении, а именно, что воды Нимрим стали пустошью и что уничтожена вся растительность Моава.

   В первой части нашего предложения Ишаяху говорит о том, что воды Нимрим стали пустошью. По мнению Раши это означает, что воды реки Нимрим стали непригодными для питья из-за того, что с ними смешалось большое количество крови павших воинов Моава и мирных жителей. По мнению других комментаторов, это говорит о том, что река Нимрим высохла, и в ней больше нет воды. Придерживающийся этого мнения Мальбим пишет, что все процветание Моава как государства обеспечивалось международной торговлей, которая осуществлялась по этой реке Нимрим. По ней ходили суда, вывозившие за рубеж товары, которые шли на экспорт, и привозившие импортные товары. Все это закончилось в тот момент, когда река Нимрим обмелела.

   Вместе с этим, это мнение Мальбима следует признать ошибочным, ведь, как известно, Моав занимал земли, лежащие к востоку от Мертвого моря (см. комментарий к предложению №1), и у него был доступ только к нему. Даже если предположить, что через Мертвое море Моав торговал с Израилем и Йехудой, ему для этой цели не нужна была никакая река, так как он мог использовать порт, расположенный прямо на Мертвом море. Рек, текущих из Моава в Средиземное и в Красное море в наличии не имеется, так что нельзя сказать, что здесь идет речь о такой реке. Современные исследователи считают, что Нимрим – это не река, а небольшой ручей, в настоящее время называемый Вади Нумайра, который впадает в Мертвое море с востока, примерно в 20км. от его южной оконечности:

   

   Все комментаторы пишут, что Моав славился своими степями с сочной травой, пригодными для выпаса скота. Поэтому население Моава занималось скотоводством, и во второй части нашего предложения говорится о том, что все пастбища Моава прекратили свое существование. Мальбим и «Даат Микра» считают, что в нашем предложении Ишаяху пророчествует о сильной засухе, которая поразит Моав, что приведет к уничтожению пастбищ и к высыханию водных источников. При этом, по мнению «Даат Микра», слова «сено», «трава» и «зелень» означают одно и то же, а именно, растительность, пригодную для корма домашних животных. По мнению Мальбима, это не совсем так. Мальбим пишет, что сено – это различные виды травянистых растений, менее всего приспособленные к засухе. Растения, названные здесь «трава», более засухоустойчивые, а то, что названо здесь зеленью, является растениями, обладающими способностью накапливать влагу в своих стеблях и листьях и всегда оставаться зелеными (такими же свойствами обладают кактусы). В соответствии с этим, вторая часть нашего предложения содержит элемент усиления: Ишаяху говорит о том, что не только высохнет сено, но и будет уничтожена более засухоустойчивая трава, и она не только высохнет, но и вообще будет уничтожена, то есть ее сухие остатки будут развеяны ветром. Даже растений, обладающих способностью накапливать влагу, «не будет», то есть от них не останется даже корней, которые напоминают о том, что раньше здесь произрастали такие растения.

   По мнению Раши, в нашем предложении Ишаяху продолжает пророчествовать о военном разгроме Моава вследствие вторжения армии Ашура. Во-первых, это выразится в том, что реки Моава будут полны кровью, как сказано в первой части нашего предложения. Во-вторых, будут убиты все воины Моава, его вельможи и властители, которые подразумеваются под сеном, травой и зеленью, и именно об этом Ишаяху говорит во второй части нашего предложения. В завершение своих слов Раши пишет, что из-за того, что Моав славился своими пастбищами, разгром, которому он подвергнется, сравнивается с уничтожением его пастбищ.

7. Поэтому излишек сделанный и накопления их на ручей Аравим понесут они их.

   Перевод этого предложения сделан в соответствии с мнением «Мецудат Цион» и «Даат Микра». Раши и Мальбим понимают сказанное в нем совершенно иначе, и их мнения будут приведены ниже.

   В соответствии с мнением «Мецудат Давид» и «Даат Микра», «излишек сделанный» – это богатства казны Моава, а «накопления» – это богатства, накопленные частными людьми. Таким образом, здесь сказано, что из-за опустошения, которому подвергнется Моав, все накопленные в нем богатства, как казенные, так и частные, его жители понесут на ручей Аравим. По мнению «Даат Микра», которое представляется верным, ручьем Аравим здесь назван ручей Заред в его нижнем течении, служивший южной границей Моава (см. комментарий к предложению №1). Таким образом, здесь говорится о том, что жители Моава будут пытаться вынести накопленные ими богатства за пределы Моава, и тем самым спасти их от разграбления завоевателями. Либо они понесут свои богатства к ручью Аравим, чтобы их туда сбросить, чтобы они не достались завоевателям.

   По мнению Мальбима, «излишек» – это излишки произведенной в Моаве продукции, которые ранее экспортировались за рубеж по реке Нимрим. Слово «пкудатам» (פְקֻדָּתָם), переведенное здесь как «накопления их», он понимает как производное от слова «нифкад» (נפקד), означающее «отсутствующий». В соответствии с этим, слово «пкудатам» означает продукцию, в которой в Моаве ощущался дефицит, и которая ранее ввозилась из-за рубежа по реке Нимрим. Как было сказано в предыдущем предложении, в определенный момент эта река высохнет, и здесь говорится о том, что после того как это случится, жители Моава перенесут свою торговлю на ручей Аравим. Вместе с этим, Ишаяху в этом пророчестве говорит о завоевании Моава силами армии Ашура, и понятно, что после этого ни о какой внешней торговле не может идти и речи, поэтому сказанное о ее переносе следует понимать иносказательно.

   Раши и Мальбим считают, что слово «аравим» (עֲרָבִים) является не именем собственным, а множественным числом мужского рода слова «арава» (ערבה), означающего «ива». В таком случае, слова «ручей аравим» следует переводить как «ивовый ручей», то есть ручей, на берегах которого растут ивы. При этом, по мнению Мальбима, ивы растут на ручье, который в ТАНАХе часто называется «ручей египетский», и здесь сказано, что жители Моава, после своего завоевания Ашуром, станут «торговать» на нем, когда завоеватели погонят их по этому ручью в Ашур. В таком случае, сказанное здесь Ишаяху содержит насмешку над жителями Моава, так как, на самом деле, все их имущество пойдет в Ашур в качестве трофеев, а не в качестве торговых товаров. Следует отметить, что, по мнению Мальбима, путь из Моава в Ашур лежит по ивовому ручью, он же «ручей египетский». Но относительно идентификации этого ручья существуют лишь две версии. Согласно одной из них, «ручей египетский» – это вади Эль-Ариш, которое находится в северной части Синайского полуострова, а согласно другой – это вообще восточный рукав Нила. В любом случае, «ручей египетский» находится гораздо южнее Моава, а завоевавший его Ашур расположен от него далеко на севере. Поэтому путь из Моава в Ашур никак не может проходить через «ручей египетский», и мнение Мальбима по этому поводу следует признать ошибочным.

   Раши считает, что слово «итра» (יִתְרָה), переведенное здесь как «излишек», обладает значением «неблагодарность». Слово «пкудатам», по его мнению, означает «назначение их». В соответствии с этим, он пишет, что здесь говорится о том, что жители Моава будут наказаны за свою неблагодарность по отношению к еврейскому народу. Праотец еврейского народа Авраам сделал много хорошего для своего племянника Лота, прародителя моавитян. По его просьбе Лот был спасен из Сдома перед тем, как он был разрушен до основания и погружен в Мертвое море и для того чтобы его освободить из плена, Авраам начал войну с несколькими местными царями. За все это народ Моава должен был быть благодарен еврейскому народу, но когда жители восточных еврейских земель подвергались изгнанию после завоевания их земель царем Ашура Тиглат Пилесером (как обычно, Раши пишет, что это был Санхерив)  и молили их о политическом убежище, те им отвечали, что им не из-за чего расстраиваться. Их праотец Авраам прибыл на Землю Израиля из Месопотамии, куда они сейчас направляются, так что они всего лишь возвращаются на свою историческую родину. Кроме этого, Моав проявил свою неблагодарность по отношению к еврейскому народу тем, что помогал Шалманэсеру (которого Раши тоже называет Санхеривом) во время трехлетней осады столицы Израиля Шомрона. За все это Бог отобрал у жителей Моава «назначение их», то есть выделенную им землю, и отдал ее завоевателям. Завоеватели поведут их на ивовый ручей, и ручей этот, по мнению Раши, находится в Бавеле (который в те времена был частью Ашура), так как в Псалмах (137, 2) сказано, что на вавилонских реках произрастают ивы.

8. Ибо охватил вопль предел Моава, до Эглаим рыдание его и до Беэр Эйлим рыдание его.

   Здесь слово «ибо» опять используется в качестве структурного элемента траурной песни.

   По мнению Мальбима и «Даат Микра», в нашем предложении Ишаяху говорит о беженцах, которые, спасаясь от армии Ашура, пытались найти убежище за границей. В соответствии с этим, в начале нашего предложения говорится о том, что вопли этих беженцев были слышны на всех границах Моава, и Мальбим пишет, что и за пределами Моава они могли спастись от завоевателей. «Мецудат Давид» понимает слово «предел» как территорию, заключенную в определенных границах. По его мнению, в нашем предложении говорится о том, что вопли жителей Моава заполнили всю территорию этого царства, и они были слышны на всех его границах.

   В конце нашего предложения сказано, что рыдания жителей Моава достигали городов Эглаим и Беэр Эйлим. Их местонахождение в настоящее время не известно. Мальбим считает, что эти города находились вне территории Моава, а «Мецудат Давид» – что они находились на его границе.

9. Ибо воды Димона наполнились кровью, ибо наложу я на Димон добавочное, беженцам Моава – лев, а остатку – земля.

   Слова «ибо» здесь опять используются в качестве структурного элемента траурной песни.

   По мнению большинства комментаторов, Димон – это название реки, и в нашем предложении сказано, что ее воды наполнились кровью жителей Моава, убитых завоевателями. Мальбим считает, что эта река протекает вне пределов Моава, причем находится от его границы еще дальше, чем упомянутые в предыдущем предложении города Эглаим и Беэр Эйлим, и в нашем предложении сказано, что не спаслись даже те беженцы из Моава, которые достигли этой далекой реки. По мнению «Даат Микра», Димон – это не река, а одна из областей Моава с центральным городом Димон, и в начале нашего предложения говорится о том, что ручьи и источники, протекающие в этой области, были полны кровью убитых. Исследователи предполагают, что в настоящее время город Димон представляет собой развалины Хирбет Димнэ (31°20'18.85"N, 35°45'38.40"E), расположенные в 18км. к северу от древнего города Кир Харасета и примерно на таком же расстоянии к востоку от берега Мертвого Моря:

   

   Относительно того, что Ишаяху говорит далее, мнения комментаторов кардинальным образом разделились, и в первую очередь, это касается фразы «наложу я на Димон добавочное». Раши и «Мецудат Давид» обращают внимание на то, что название «Димон» (דימון) созвучно слову «дам» (דם), которое означает «кровь». Исходя из этого, они пишут, что Ишаяху здесь говорит о том, что «Димон» – это «кровь», и теперь он станет называть ее кровью также из-за того, что на ней случилось.

   Объясняя значение этой фразы, Мальбим следует мнению Йонатана, который переводит «добавочное» как «сосредоточение войск». Он также считает, что эта фраза является не словами Ишаяху, а прямой цитатой слов Бога, так что местоимение «я» в ней следует писать в виде заглавной буквы. Основываясь на этом, он пишет, что здесь Бог говорит о том, что Он пошлет на реку Димон дополнительные войска, чтобы они уничтожили всех беженцев из Моава.

   «Даат Микра» пишет, что фраза «наложу я на Димон добавочное» может быть словами Ишаяху, но может быть и словами Бога. Если ее произносит Ишаяху, то здесь он говорит о том, что то, что воды Димона наполнились кровью, не исчерпывает всех ужасов, которые там творились, и Ишаяху может рассказать много других страшных вещей, которые происходили в Димоне. Если эту фразу произносит Бог, то она означает, что Он намеревается подвергнуть жителей Димона множеству других бедствий, кроме того, что воды этой местности стали красными от их крови.

   По мнению Раши, беженцы Моава – это жители этого царства, которые уцелеют после его завоевания Ашуром. Таким образом, здесь говорится о том, что те из жителей Моава, которые уцелеют во время геноцида, устроенного им армией Ашура, станут жертвами льва. При этом подо львом здесь подразумеваются не дикие хищные животные из семейства кошачьих, а царь Бавеля Невухаднэцер, который назван львом в одном из пророчеств Ирмияху (см. Книгу Ирмияху 4, 7). Иными словами, по мнению Раши, здесь сказано, что жители Моава, которые избегут смерти во время нашествия армии Ашура, будут убиты во время завоевания их земель армией Бавеля. Раши считает, что остаток, о котором идет речь в конце нашего предложения, это еврейский народ, и Ишаяху говорит о том, что его ждет земля, то есть Земля Израиля, в отличие от народа Моава, которого ждет смерть и уничтожение.

   По мнению «Мецудат Давид», упомянутый здесь лев – это настоящий лев в агрегативном понимании этого слова, то есть львы, и здесь говорится о том, что те жители Моава, которым удастся бежать за границу, станут жертвами львов и других хищных животных. Конец нашего предложения «Мецудат Давид» читает как «и остатку земли». Если это так, то в конце нашего предложения идет речь о тех жителях Моава, которые не сбегут за границу и не будут убиты воинами армии Ашура, и Ишаяху говорит о том, что они тоже станут жертвами львов.

   Мальбим пишет, что беженцами здесь названы те жители Моава, которым удастся бежать за границу и избежать смерти от рук преследователей за его пределами. Для того чтобы спастись, они будут прятаться в лесах, но Бог пошлет на них львов, от которых они не спасутся. Те из них, кто останется в Моаве и выживет во время убийств, производимых ассирийской армией, также будут уничтожены Богом, но не с помощью людей или диких животных. Они будут уничтожены с помощью земли, которая не будет давать урожай (см. предложение №6), и все они умрут от голода и жажды.

   «Даат Микра» также считает, что беженцы Моава – это те, кому удастся бежать за границу, и что они станут добычей львов и других хищных животных. Но в конце нашего предложения, по его мнению, сказано, что тех, кто останется в Моава, ожидает земля, то есть могила, так как все они вымрут от болезней и засухи.

У Вас недостаточно прав для комментирования.