1. Пророчество о Долине Видения. Что тебе, однако, что поднялся ты весь на крыши?

   Долиной Видения Ишаяху называет Иерусалим, и причина этого остается неясной, тем более что Иерусалим расположен в горах (около 700м. над уровнем моря), и его трудно назвать долиной. По мнению «Мецудат Давид», это объясняется тем, что Иерусалим был унижен врагами из-за грехов, совершавшихся его жителями. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому слово «гей» (גֵּיא), переведенное здесь как «долина» (не путать с современным значением этого слова), на самом деле, имеет греческое происхождение и означает «земля» (как в слове «география»). В соответствии с этим, начало заголовок этого пророчества следует читать как «Пророчество о Земле Видения». Остальные комментаторы более концентрируются на разъяснении слова «видение». По мнению Раши, Иерусалим назван Долиной Видения из-за того, что он был темой большинства пророческих видений. Мальбим и «Мецудат Давид» считают, что Иерусалим так назван из-за того, что большинство пророческих видений имело место в Иерусалиме. «Даат Микра» объясняет это название тем, что все пророки получали пророческие видения от Божественного Присутствия, которое находилось в Иерусалиме, а точнее, в расположенном в нем Храме. Согласно другому мнению, которое приводит «Даат Микра», Иерусалим назван Долиной Видения из-за того, что он был очень красивым городом, и чтобы его увидеть, в него приезжали люди из разных стран.

   По мнению большинства комментаторов, в этом пророчестве рассказывается о завоевании Иерусалима и разрушении Первого Храма царем Бавеля Невухаднэцером, и Ишаяху, обращаясь к Иерусалиму, спрашивает, почему он, а точнее все его жители, поднялись на крыши своих домов. По мнению Раши и «Мецудат Давид», никакой странности здесь нет, так как при приближении врага жители города поднимаются на крыши, чтобы лучше видеть действия неприятеля и для того, чтобы получить преимущество во время военных действий, которые должны развернуться на городских улицах. Заданный жителям Иерусалима вопрос «Мецудат Давид» понимает так: «Как вы так низко пали, что вам пришлось подниматься на крыши, чтобы защитить себя, вместо того, чтобы это было сделано Богом?!».

   По мнению Мальбима и «Даат Микра», заданный Ишаяху вопрос означает, что жителям Иерусалима подниматься на крыши своих домов не следовало. Мальбим пишет, что в этом пророчестве Ишаяху описывает происходящее в Иерусалиме во время его завоевания Невухаднэцером глазами одного из его жителей, наблюдающего за развивающимися событиями, начиная осадой города и заканчивая его завоеванием. И этот наблюдатель замечает, что захват Иерусалима происходит очень странным образом, в котором явно видится вмешательство Бога. В нашем предложении упоминается первая странная вещь, которая          заключается в том, что при приближении неприятеля к Иерусалиму все его жители забрались на крыши своих домов. Так обычно поступали женщины, старики и дети, которые бросали в завоевателей различные тяжелые предметы (см. Книгу Судей 9, 52-53), мужчины обычно встречали врага в городских воротах, но здесь сказано, что все иерусалимское население, включая мужчин и воинов, собралось на крышах своих домов.

   «Даат Микра» пишет, что во времена Ишаяху народ обычно собирался на плоских крышах своих домов для того, чтобы устраивать там различные празднества, так как городская застройка тогда была очень плотной, и свободных площадей в городах не было. В соответствии с этим, Ишаяху здесь спрашивает жителей Иерусалима, по какому поводу они устраивают праздник, когда им следует объявить траур по поводу грядущего уничтожения города.

   Следует отметить, что в Вавилонском Талмуде (Таанит 29, а) приведена брайта (изречение мудрецов времен Мишны), которая объясняет сказанное в нашем предложении совершенно другим образом. В ней рассказывается о том, что когда войско Невухаднэцера ворвалось на территорию Храма, группа молодых коэнов забралась на его крышу и, протягивая в небеса ключи от ворот Храма, обратилась к Богу со следующей речью. «Владыка Мира! Так как мы не удостоились того, чтобы быть Твоими верными казначеями, мы возвращаем Тебе Твои ключи!». После этих слов они подбросили ключи от Храма вверх, и увидели, как с небес спустилась ладонь и их подхватила. Затем коэны прыгнули с крыши и сгорели в пламени, которым уже был охвачен Храм, и именно об этом будет сказано в конце следующего предложения.

2. Гомоном полон, город кишащий, город веселый, павшие твои не павшие от меча, и не мертвецы войны.

   По мнению большинства комментаторов, в этом предложении Ишаяху говорит о периоде осады Иерусалима армией Невухаднэцера. Комментаторы также соглашаются с тем, что слова «павшие твои не павшие от меча, и не мертвецы войны» означают, что жители Иерусалима погибали от голода, а не в ходе военных действий. Вместе с этим, в отношении смысла сказанного их мнения существенно различаются.

   Следует также отметить, что слово «хомия» (הוֹמִיָּה) переведено здесь как «кишащий» в соответствии с мнением Мальбима. Раши и «Мецудат Давид» понимают его как «шумный», а «Даат Микра» предлагает обе возможности понимания этого слова.

   По мнению Раши и «Мецудат Давид», в этом предложении Ишаяху выражает свою скорбь об осажденном Иерусалиме, говоря о том, что ранее он был городом, полным гомоном и шумом, и его жители были веселы и беззаботны, так как не испытывали материальных затруднений. Но в условиях осады они умирают от голода, и на иерусалимских улицах не слышно гомона, шума и смеха. Следует отметить, что эти комментаторы хорошо объясняют то, что здесь говорит Ишаяху, но, вместе с этим, требуется понять, почему в конце нашего предложения сказано «павшие твои не павшие от меча, и не мертвецы войны» вместо того, чтобы просто сказать «умершие твои умерли от голода»? Намек на ответ на этот вопрос содержится в комментарии Раши, который пишет, что для жителей Иерусалима лучше было бы погибнуть от меча, а не от голода. Чтобы понять это утверждение, следует обратиться к Свитку Эйха, где пророк Ирмияху оплакивает завоевание Иерусалима армией Невухаднэцера. В частности, там (4, 9) сказано: «Лучшие были павшие от меча, чем павшие от голода…». Это говорит о том, что голодная смерть гораздо медленней и мучительней, чем быстрая смерть от удара мечом, то есть смерть от голода является гораздо более тяжелой смертью.

   Комментируя это предложение, Мальбим основывается на тонких различиях между используемыми в нем словами, и, прежде чем вникать в его мнение, следует понять, в чем эти различия заключаются. Во-первых, они касаются слов «ир» (עִיר) и «кирья» (קִרְיָה), которые здесь переведены как «город». Эти слова уже использовались в главе 1, предложении №26, и там Мальбим писал, что город типа «ир» может быть как укрепленным, так и неукрепленным, в то время как город типа «кирья» всегда является хорошо укрепленным городом-крепостью. Во-вторых, слова «павшие от меча» означают людей, которые были убиты не в ходе боевых действий, а во время резни гражданского населения, устроенной воинами неприятеля после завоевания города. Слова «мертвецы войны», по мнению Мальбима, подразумевают павших в сражении воинов. Следует отметить, что остальные комментаторы не делают этих различий, и, по их мнению, все вышеприведенные слова и выражения являются синонимами.

   Итак, Мальбим пишет, что в этом предложении житель Иерусалима, от имени которого говорит Ишаяху (см. комментарий к предыдущему предложению), выражает свое удивление тем, что иерусалимские улицы полны людей, умерших голодной смертью. Почему жители Иерусалима предпочли эту тяжелую смерть вместо того, чтобы выйти на бой против осадившего город неприятеля? Объясняя причину своего удивления, житель Иерусалима говорит о том, что бывают тихие города, жители которых не умеют воевать, но ведь Иерусалим всегда был полон гомоном сильных и отчаянных людей! Бывает, что население города слишком малочисленно, чтобы противостоять завоевателям, но ведь Иерусалим кишит народом! Бывают неукрепленные города, жители которых с трудом зарабатывают себе на кусок хлеба и слишком слабы для того, чтобы дать отпор армии неприятеля, но ведь Иерусалим, во-первых, хорошо укреплен, и во-вторых, его жители всегда были сильными и веселыми! Почему, в таком случае, Иерусалим полон трупов умерших от голода людей, вместо того, чтобы его жители были убиты в ходе сражения, либо после завоевания города неприятелем?!

   «Даат Микра» считает, что в нашем предложении Ишаяху продолжает выговаривать жителям Иерусалима за то, что они устраивают праздник во время бедствия. Он говорит им о том, что в то время, когда армия Невухаднэцера осаждает город, его улицы полны гомоном гуляющей публики, многочисленной и веселой. «Чему вы радуетесь?», - спрашивает жителей Иерусалима Ишаяху, - «Тому ли, что враг не стал брать Иерусалим штурмом, а приступил к его осаде?! Тому, что вы погибнете не от меча, а от голода?!».

3. Все предводители твои ушли вместе, из-за лука скованны были они, все находящиеся в тебе скованны были они вместе, далеко бежали они.

   Здесь, по мнению большинства комментаторов, Ишаяху пророчествует о событиях, которые произошли по окончании осады Иерусалима армией Невухаднэцера, длившейся полтора года (см. Вторую Книгу Царей 25, 1-2). Слово «кцинаих» (קְצִינַיִךְ), переведенное здесь как «предводители твои», на современном иврите означает «офицеры твои». В ТАНАХе оно обычно используется в значении «старший офицерский состав», но в данном случае, по мнению всех комментаторов, оно относится к царским вельможам и придворным. Раши и «Мецудат Давид» считают, что в их число входил и сам царь Цидкияху, который, как сказано во Второй Книге Царей (25, 4-5), бежал со своими придворными из Иерусалима после того как воинам армии Невухаднэцера удалось проломить брешь в городской стене. Цидкияху и его приближенные бежали на восток, надеясь получить политическое убежище в одной из стран, находившихся восточнее Иордана, но были настигнуты и схвачены неподалеку от Иордана, в степях возле города Йерихо.

   По мнению «Мецудат Давид», фраза «из-за лука скованны они были» означает, что Цидкияху и его люди были настигнуты и арестованы лучниками Невухаднэцера, а Раши считает, что в ней говорится о том, что действия защитников Иерусалима были скованны обстреливавшими город лучниками. Далее, по мнению этих комментаторов, Ишаяху рассказывает о том, что произошло после завоевания города: все находившиеся в нем жители были закованы в оковы. Но завершающую наше предложение фразу они понимают по-разному. Раши считает, что она говорит о том, что большинство жителей Иерусалима успели уйти из него на далекое расстояние, прежде чем город был завоеван, а «Мецудат Давид» пишет, что здесь сказано, что даже те жители, кто успел далеко убежать, были схвачены завоевателями.

   В нашем предложении используются однокоренные слова «усару» (אֻסָּרוּ) и «усру» (אֻסְּרוּ), которые различаются между собой лишь своей огласовкой. В соответствии с мнением большинства комментаторов, здесь они переведены как «скованны они были», но Мальбим считает, что так следует переводить лишь первое из этих слов. Во втором случае это слово означает организацию военных действий, и именно в этом значении оно используется в Первой Книге Царей (20, 14). Так как, во всяком случае, это слово является однокоренным со словом «сковывать», Мальбим пишет, что в значении «организация военных действий» оно указывает на принуждение солдат к выполнению приказов командира. Вместе с этим, форма слова «яхдав» (יַחְדָּו), переведенного здесь как «вместе» и стоящего сразу же после слова «усру», которое подразумевает принуждение к военным действиям, указывает на то, что военные действия производились добровольцами. Основываясь на этом, Мальбим пишет, что в нашем предложении Ишаяху глазами одного из жителей Иерусалима описывает происходившее в городе непосредственно перед его падением. Он рассказывает о том, что Иерусалим покинула вся столичная знать, и лишь бедняки остались для того, чтобы защищать город. Это выглядело очень противоестественно, ведь обычно заботящаяся о своем богатстве и положении знать делает все возможное для того, чтобы ее город не был завоеван. Также противоестественным было то, что эта знать была схвачена уже после того как ей удалось уйти от Иерусалима на довольно большое расстояние, и что она была схвачена не пехотинцами, а гораздо менее выносливыми лучниками. Кроме этого, было удивительным поведение оставшегося в Иерусалиме простого народа, который весь организовался для защиты города, как будто его кто-то к этому принудил, а после падения Иерусалима бежал из него как можно дальше.

   По мнению «Даат Микра» здесь Ишаяху говорит о том, что перед падением Иерусалима все столичные вельможи из него бежали, так как были «скованны из-за лука», то есть из-за того, что оказались неспособными организовать защиту города под градом стрел, выпускаемых по нему неприятелем. Слова «все находящиеся в тебе», по мнению «Даат Микра», означают тех же иерусалимских вельмож, которые были «скованны», то есть неспособны вести военные действия, поэтому попытались очень далеко убежать. Таким образом, «Даат Микра» считает, что здесь Ишаяху дважды разными словами говорит о бегстве из Иерусалима придворных и вельмож.

4. Поэтому сказал я: «Отвернитесь от меня, горек буду я в плаче, не спешите утешать меня из-за разорения дочери народа моего!».

   Выражение «горек буду я в плаче» соответствует русской идиоме «буду я горько плакать», а словосочетание «дочь народа» является поэтическим термином, означающим «народ» (точно так же как словосочетание «дочь Циона» означает «Цион»).

   По мнению Раши, приведенные здесь слова сказал Бог ангелам служения после завоевания Иерусалима Невухаднэцером и разрушения находившегося в нем Храма. Мальбим считает, что эти слова сказал житель Иерусалима, от имени которого говорит здесь Ишаяху, а «Мецудат Давид» и «Даат Микра» пишут, что их сказал сам Ишаяху. Вместе с этим, эти комментаторы расходятся во мнениях относительно того, к кому обращены эти слова. «Мецудат Давид» считает, что их Ишаяху сказал слушателям приведенного здесь пророчества, а по мнению «Даат Микра» они обращены к жителям Иерусалима, которые устраивали празднества во время осады города. В таком случае, Ишаяху просит жителей Иерусалима, чтобы они оставили его в покое. В устраиваемых ими празднествах он участвовать не собирается, и если их не волнует то, что произойдет со столицей Йехуды, то пусть они хотя бы не мешают ему предаваться скорби и плачу.

5. Ибо день потрясения, и попрания, и смятения от Господа, Бога Воинств, в Долине Видения, разрушения стены и вопля «К горе!».

   Это предложение переведено в соответствии с мнением большинства комментаторов. «Даат Микра» понимает смысл того, что в нем сказано (в особенности, его завершающей части), иначе, и его мнение будет приведено ниже.

   Слово «ибо», начинающее наше предложение, указывает на то, что в нем приведена причина того, о чем говорилось выше. Таким образом, здесь Ишаяху объясняет свою просьбу не мешать ему предаваться плачу и скорби из-за разорения, которому подвергнется еврейский народ. Ишаяху просит не мешать ему плакать, так как Иерусалиму уже уготован Богом день потрясения, попрания и смятения. Следует обратить внимание на то, что Ишаяху здесь называет Бога Господом, Богом Воинств, что указывает на две следующие детали. Во-первых, торжественность слога, который использует Ишаяху, говорит о том, что решение Бога о завоевании Иерусалима и о разрушении Храма является окончательным и бесповоротным. Во-вторых, Имя Бог Воинств говорит о том, что Иерусалим будет завоеван армией земного царя, которой будет командовать сам Бог, самый искусный командующий и земной, и небесной армии.

   Комментаторы расходятся во мнениях относительно вопля «К горе!», а точнее, относительно того, кто будет издавать этот вопль. Раши считает, что его будут издавать евреи, призывая своих соплеменников бежать в горы для того, чтобы спастись. Похожего мнения придерживается Мальбим, но он пишет, что евреи с помощью этих воплей будут призывать своих соплеменников укрыться на Храмовой горе. По мнению «Даат Микра», этот вопль будут издавать вражеские воины после того как разрушат стену и ворвутся в Иерусалим, призывая своих сослуживцев к завоеванию Храмовой горы и стоящего на ней Храма.

   Мальбим пишет, что в начале нашего предложения описаны три стадии разгрома, которому подвергся еврейский народ при завоевании Иерусалима Невухаднэцером. Слово «потрясение», по его мнению, описывает состояние, в котором находились жители Иерусалима до его завоевания армией Бавеля. Они были потрясены происходящим и не были способны дать неприятелю отпор. Попранию жители Иерусалима подверглись после того как воины Невухаднэцера ворвались в город, причем Мальбим пишет, что слово «попрание» следует понимать буквально: воины Бавеля буквально ходили по трупам жителей завоеванного ими города. После стадии попрания наступила стадия смятения, когда уцелевшие жители Иерусалима в смятении отправились в изгнание.

   По мнению Мальбима, во второй части нашего предложения описывается полная беспомощность жителей Иерусалима в плане организации обороны города. Пока городские стены были целы и прочны, они должны были взять в руки оружие и воевать с осаждавшей город армией со стен, но жители Иерусалима поступили в точности наоборот. Они отдали инициативу в руки неприятеля, в результате чего дождались момента, когда воины армии Невухаднэцера пробили в городской стене брешь. Но и после этого жители Иерусалима не устраивали уличных боев, а начали вопить «К горе!», призывая своих соплеменников укрыться на территории Храма.

   Слово «мехума» (מְהוּמָה), переведенное здесь как «потрясение» в соответствии с мнением большинства комментаторов, «Даат Микра» понимает как «крик» и как «беспорядок». Слово «мевуса», переведенное здесь как «попрание», он понимает как «поражение». И если такое прочтение не меняет общего смысла сказанного в первой части нашего предложения, то сказанному во второй его «Даат Микра» придает совершенно другой смысл. Там используются довольно странные слова «мекаркар кир» (מְקַרְקַר קִר), которые здесь переведены как «разрушение стены», так как «кир» н иврите «стена». «Даат Микра» считает, что кир – это название народа, упоминаемого в Книге Амоса (9, 7). Родина этого народа  настоящее время не известна. Предполагается, что он жил к востоку от Тигра, возможно, на территории современной Армении. Слово «мекаркар», по мнению «Даат Микра» означает «повышение голоса». В таком случае, во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о боевых кличах воинов, принадлежавших к народу, называемому «кир», и служивших в рядах армии Невухаднэцера. Слово «шоа» (שׁוֹעַ), переведенное здесь как «вопль», по мнению «Даат Микра» также является названием народа, упоминаемого в Книге Йехезкеля (23, 23). Предполагается, что этот народ, так же как кир, проживал в землях, расположенных к востоку от Тигра, и его представители тоже служили в армии Бавеля. В результате всего этого заключительная часть нашего предложения приобретает вид: «повышения голоса кира и шуа: «К горе!»», то есть, здесь говорится о том, что представители народов кир и шуа, начиная штурм Иерусалима, издавали крики «К горе!», подразумевая под этой горой расположенный на ней Иерусалим. Следует отметить, что мнение «Даат Микра» подтверждается тем, что сказано в следующем предложении, где упоминаются представители других народов, участвовавшие в завоевании Иерусалима.

6. И Эйлам нес колчан в колеснице человека и лошадей, и Кир обнажал щит.

   Эйлам упоминался в главе 11, предложении №11, а также в главе 21, предложении №2. Это царство находилось на восточном побережье Персидского залива, и из сказанного здесь следует, что его воины принимали участие в завоевании Иерусалима. Следует отметить, что из сказанного об Эйламе в главе 21 следует, что это царство не входило в состав Бавеля, оно было частью Мадая, и его представители участвовали также в завоевании Бавеля персо-мидийской армией. Поэтому следует сказать, что во время правления Невухаднэцера между Бавелем и Эйламом был заключен военный союз, в соответствии с которым воины Эйлама принимали участие в военных действиях на стороне Бавеля.

   По мнению Мальбима, сказанное здесь о воинах Эйлама означает, что они исполняли вспомогательные функции. В то время как воины Бавеля штурмовали иерусалимские стены, воины Эйлама доставляли им стрелы, и этих стрел было так много, что их приходилось подвозить на колесницах. «Даат Микра» считает, что воины Эйлама с колчанами, полными стрел, сопровождали лучников, то есть исполняли обязанности, сходные с обязанностями подносчика патронов в пулеметном расчете. Они передвигались в колесницах, что обеспечивало им скорость и маневр, так что они имели возможность быстро переносить огонь с одного участка штурма на другой.

   Относительно упомянутого здесь Кира все комментаторы согласны с тем, что в данном случае «Кир» означает проживавший к востоку от Тигра народ, о чем «Даат Микра» говорил в комментарии к предыдущему предложению. Но в отношении того, чем занимались представители этого народа во время штурма Иерусалима силами армии Бавеля, мнения комментаторов разделились. Они также разошлись во мнениях о том, что представлял собой щит, который они, как здесь сказано, обнажали. «Мецудат Давид» считает, что в данном случае слово «щит» следует понимать как «доспехи», и здесь говорится о том, что представители народа Кира надели свои боевые  доспехи и выстроились в них перед стенами Иерусалима. «Даат Микра» понимает слово «щит» в его прямом значении, и пишет, что здесь говорится о том, что представители народа Кира вытащили из сумок свои щиты и приготовились к началу штурма. По мнению Мальбима, щит, о котором здесь идет речь, был стационарного типа. Такие щиты использовались для защиты лучников от вражеского огня, они закрывали воина с головы до пят и переносились специальными щитоносцами. Именно эти обязанности по переноске и установке стационарных щитов исполняли представители народа Кира. В соответствии с этим, в нашем предложении описан состав обслуживавшего лук военного расчета: лучник, возница колесницы (по всей видимости, оба  - воины из Бавеля), подносчик стрел (воин из Эйлама) и щитоносец (воин из Кира).

7. И стало, цвет долин твоих наполнился колесницами, и всадники обратились к воротам.

   Здесь говорится о том, что лучшие долины в окрестностях Иерусалима заполнились боевыми колесницами армии Бавеля, и вражеские всадники обратились, то есть приготовились к штурму городских ворот. Мальбим пишет, что до того, как произошло то, что описано в нашем предложении, жители Иерусалима пребывали в бездействии и не решались выступить против неприятеля.

8. И открыл он завесу Йехуды, и взглянул он в день тот на оружие Дома Лесного.

   Первое местоимение «он» относится к штурмовавшей Иерусалим армии, а второе «он» указывает на Йехуду, то есть на иерусалимских жителей. Дом Лесной – это царский дворец, который построил царь Шломо, и в Первой Книге Царей (7, 2) он назван Дом Леса Ливанского из-за того, что его главный зал поддерживали колонны, изготовленные из стволов ливанского кедра. В Первой Книге Царей (10, 16-17) рассказывается также о том, что царь Шломо изготовил двести больших и триста малых золотых щитов, которые были помещены им в Доме Леса Ливанского. Это положило начало арсеналу, который находился в царском дворце, и именно о нем идет речь в конце нашего предложения.

   Относительно завесы, которую открыл атаковавший Иерусалим враг, мнения комментаторов разделились. Раши и «Мецудат Давид» считают, что под завесой в данном случае подразумевается иерусалимский Храм, в котором находилось защищавшее еврейский народ Божественное Присутствие. Открытие завесы неприятельскими воинами означает, что атаковавшая Иерусалим армия Бавеля показала жителям этого города, что Бог их больше не защищает, и когда евреи это поняли, они обратили свои взоры на находившийся в царском дворце арсенал. Вместо того чтобы раскаяться в совершенных грехах, как замечает «Мецудат Давид».

   По мнению «Даат Микра», завеса – это первый ряд фортификационных сооружений Иерусалима, и в нашем предложении говорится о том, что после того как первая линия иерусалимской обороны была преодолена, жители этого города начали задумываться о том, чтобы воспользоваться хранившимся в царском дворце оружием. Мальбим считает, что завеса – это иерусалимские стены, и здесь говорится о том, что лишь после того как враг проломил бреши в стенах Иерусалима, его жители начали задумываться об организации вооруженного сопротивления, что им следовало сделать гораздо раньше, пока городские стены были целы.

9. И трещины Города Давида видели вы, ибо умножились они, и собрали вы воды Нижнего пруда.

   Во Второй Книге Шмуэля (5, 9) рассказывается о том, что Городом Давида был назван Иерусалим после его завоевания царем Давидом. После этого Иерусалим существенно разросся, и то, что здесь говорится о Городе Давида, а не обо всем Иерусалиме, означает, что речь идет о его старой части, которая продолжала носить это название. В настоящее время Город Давида расположен к югу от стен Старого Города Иерусалима, и, соответственно, южнее Храмовой горы:

   

   В первой части нашего предложения говорится о том, что жители Иерусалима обнаружили, что в результате действий неприятеля городские стены в районе Города Давида покрылись трещинами, но относительно сказанного во второй его части мнения комментаторов разделились. Мальбим и «Мецудат Давид» считают, что в ней говорится о том, что жители Иерусалима собрали имевшуюся в наличии воду, и создали Нижний пруд для того, чтобы получить возможность замешивать глину для ремонта и укрепления потрескавшихся городских стен. По мнению «Даат Микра», здесь говорится о том, что жители Иерусалима направили воды источников, протекавших в окрестностях города, в Нижний пруд, который находился в пределах городских стен, для того, чтобы лишить питьевой воды воинов армии неприятеля, и, соответственно, чтобы создать в городе запасы воды на время осады.

   Следуя переводу Йонатана, Раши понимает сказанное во второй части нашего предложения как «и собрались вы у вод Нижнего пруда». Раши считает, что вооруженные жители Иерусалима собрались возле Нижнего пруда, так как обнаружили, что там городская стена повреждена в наибольшей степени, и что враг может легко ее проломить и ворваться в город.

10. И дома Иерусалима подсчитали вы, и разрушили вы дома эти, укрепить стену.

    По мнению Раши и Мальбима, в начале нашего предложения говорится о том, что жители Иерусалима подсчитали, сколько у каждого из них есть домов, после чего «лишние» дома были разрушены с целью получения камней, которые затем были использованы для укрепления стен города. По мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», слово «сфартэм» (סְפַרְתֶּם), переведенное здесь как «подсчитали вы» в соответствии со своим прямым значением, в данном случае следует понимать как «оценили вы». В таком случае, здесь говорится о том, что жители Иерусалима произвели оценку всех иерусалимских домов на предмет качества камней, использовавшихся при их строительстве. Те дома, камни которых оказались пригодными для укрепления городских стен, были разрушены, а полученные в результате этого камни были использованы по своему новому предназначению. «Даат Микра» также пишет, что здесь, возможно, говорится о том, что часть иерусалимских домов была разрушена, и на их месте были возведены новые укрепления и внутренние стены, которые должны были задержать продвижение неприятеля в том случае, если ему удастся пробить брешь во внешней стене. Кроме этого, «Даат Микра» обращает внимание на то, что в предыдущем предложении говорилось о трещинах в стенах Города Давида, а здесь сказано о разрушении иерусалимских домов. Это может означать, что жители Иерусалима приняли решение о разрушении домов, находившихся в новых городских районах, с целью укрепления стен Города Давида, который являлся крепостью, и должен был служить последней линией обороны после падения внешних стен города.

11. И водоем сделали вы между двумя стенами для вод Старого пруда, и не глядели вы на сделавшего его, и создавшего его издалека не видели вы.

    В настоящее время не известно, где именно находился упоминаемый здесь Старый пруд, но сказанное в первой части нашего предложения имеет смысл лишь в том случае, если он находился вне стен города. В таком случае, здесь сказано о том, что, готовясь к осаде, жители Иерусалима направили воды источника, питавшего Старый пруд, в ров, выкопанный между двумя стенами, которые окружали город. В результате этого они лишили армию Невухаднэцера питьевой воды, увеличили запасы питьевой воды в Иерусалиме, а также создали водную преграду на пути штурмующего город неприятеля. Следует отметить, что в комментарии ко Второй Книге Царей (20, 20) «Даат Микра» пишет, что Старый пруд – это пруд, построенный еще представителями народа йевуси, населявшими Иерусалим до его завоевания царем Давидом. В этот пруд поступала вода из источника Гихон, и царь Хизкияху в рамках подготовки Иерусалима к осаде армией Санхерива, перекрыл устье этого источника, и всю его воду направил в город (см. там в комментарии). Если это так, то здесь рассказывается о том, что перед началом осады Иерусалима армией Невухаднэцера жители Иерусалима направили воду этого пруда в ров между двумя внешними стенами города, чтобы создать водную преграду на пути воинов неприятеля.

    Все комментаторы сходятся во мнениях о том, что слова «сделавший его» и «создавший его» подразумевают Бога. Вместе с этим, они по-разному понимают, что именно в данном случае сделал и создал Бог. Но прежде чем подойти к этому вопросу, следует отметить, что, по мнению большинства комментаторов, слово «издалека» следует понимать как «издавна».

    Раши и «Мецудат Давид» считают, что дважды употребленное местоимение «его» указывает на Иерусалим и находившийся в нем Храм. В таком случае, во второй части нашего предложения Ишаяху говорит жителям Иерусалима о том, что они сделали все необходимое для обороны Иерусалима с точки зрения военного искусства, но не обратили внимание на Того, кто создал этот город, издавна поместил в нем свое Божественное присутствие и защищал его от всех, кто пытался его завоевать. Раши также говорит о том, что во второй части нашего предложения Ишаяху отвечает на возражение жителей Иерусалима, которое состоит в том, что они сделали то же самое, что в свое время сделал царь Хизкияху перед осадой Иерусалима войском царя Ашура Санхерива (см. комментарий ко Второй Книге Царей 20, 20). На это Ишаяху им отвечает, что предпринимая все необходимые меры для защиты Иерусалима, Хизкияху, царь-праведник, видел Бога и действовал в соответствии с Его желаниями, но жители Иерусалима во время правления царей Цидкияху и Йехоякима так не поступают.

    Мальбим строит свое понимание сказанного во второй части нашего предложения на распознавании тонких различий между используемыми в нем словами. Так, он пишет, что между глаголами «создавать» и «делать» существует кардинальное различие. Глагол «создавать» указывает на изготовление определенного предмета, то есть на его создание из имеющихся в наличии материалов, в то время как глагол «делать» указывает на завершение создания чего-либо, то есть на получение конечного продукта. Различия существуют также между глаголами «глядеть» и «видеть». Глагол «видеть» означает восприятие внешних аспектов рассматриваемого предмета, в то время как глагол «глядеть» указывает на восприятие его внутренней сути. По мнению Мальбима, местоимения «его», используемые в нашем предложении, означают бедствие, которым должны были подвергнуться жители Иерусалима за совершенные ими грехи. В соответствии с этим, здесь говорится о том, что Бог создал это решение издавна, но сделал Он его лишь недавно, направив к Иерусалиму войско Невухаднэцера. Как было сказано выше (см. комментарий к предложениям 1-3), Мальбим считает, что завоевание Иерусалима было произведено противоестественным образом, в котором явно ощущалась рука Бога, но чтобы это понять, жителям Иерусалима надо было вглядеться в происходившие события, то есть осознать их внутренний смысл. Вместе с этим, жители Иерусалима издавна видели, что за совершаемые ими грехи Бог их покарает, так как об этом им говорили многие пророки, включая самого Ишаяху. Таким образом, во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о том, что жители Иерусалима не потрудились понять, что войско Невухаднэцера служило лишь орудием в руках карающего их Бога, а также не обращали внимания на то, что пророки им давно об этом говорили.

    Связывая сказанное во второй части нашего предложения с тем, что сказано в его первой части, а также в двух предыдущих предложениях, Мальбим пишет, что Ишаяху говорит жителям Иерусалима о том, что во всех произведенных ими фортификационных работах не было ни малейшей необходимости. Вместо этого, им следовало вглядеться в то, что поражение им наносит Бог, а не армия Невухаднэцера, но они этого не сделали. Более того, они не видели даже того, что решение об этом наказании принято Богом уже давно, несмотря на то, что об этом им говорили многие пророки. Поэтому, вместо всех произведенных ими военных приготовлений, им требовалось раскаяться в совершенных грехах и вернуться к Богу, чтобы Он аннулировал свое решение, но они этого не сделали.

    «Даат Микра», так же как Мальбим, считает, что местоимения «его» указывают на бедствие, которым подверглись жители Иерусалима, то есть на завоевание столицы Йехуды армией неприятеля. В словах «и не глядели вы на сделавшего его» он усматривает параллель со словами «и взглянул он в день тот на оружие Дома Лесного» (см. предложение №8), где говорится о том, что жители Иерусалима устремили свои взоры к хранившемуся в царском дворце вооружению. Таким образом, здесь говорится о том, что жители Иерусалима рассчитывали победить врага с помощью оружия, не понимая, что бедствие, которому они подверглись, явилось наказанием со стороны Бога. В таких обстоятельствах оружие помочь не было способно, и жители Иерусалима могли спастись, лишь раскаявшись в своих грехах и обратившись за помощью к Богу, но они этого не сделали по причине полного непонимания истинной причины происходящего. Слово «издалека» «Даат Микра» понимает не как «издавна», а в его прямом значении, и пишет, в данном случае оно означает «с Небес». В соответствии с этим, в конце нашего предложения говорится о том, что жители Иерусалима не поняли, что не армия Невухаднэцера, а Бог, несмотря на то, что Он находится на Небесах, а не на земле, явился причиной обрушившегося на их головы бедствия, и лишь Он способен их от него спасти. Здесь «Даат Микра» также послеживает параллель со словами «И трещины Города Давида видели вы» (см. предложение №9). Она говорит о том, что жители Иерусалима видят лишь находящиеся рядом с ними трещины, но не видят того, что находится вдалеке, то есть не понимают, что эти трещины созданы не врагом, а Богом.

    Подводя итог, «Даат Микра» пишет, что во второй части нашего предложения Ишаяху говорит о двойной системе причин происходящих в нашем мире событий. У каждого из них есть явная и непосредственная причина, в данном случае это злобный враг, осадивший и завоевавший Иерусалим, но всегда есть также скрытая причина, именно она служит первопричиной всего, что происходит, и этой скрытой причиной являются действия Бога. В результате этого происходящие в нашем мире события, на первый взгляд, имеют вполне естественное происхождение, у каждого из них имеются свои причины, и каждое из них имеет свои последствия, но на самом деле, все они являются следствием действий управляющего нашим миром Бога.

12. И призывал Господь, Бог Воинств, в день тот к плачу, и к оплакиванию, и к плеши, и подпоясываться мешковиной.

    Плач, оплакивание, плешь и подпоясывание мешковиной являются внешними проявлениями скорби и траура из-за бедствия, которое уже случилось или должно случиться. Плешь, в данном случае, означает вырывание волосяного покрова головы или бороды, а также сбривание бород, что в древности тоже служило признаком скорби и траура. Вместе с этим, по мнению большинства комментаторов, в нашем предложении говорится о том, что плач, оплакивание своей скорбной судьбы, вырывание волос и подпоясывание мешковиной должны были сопровождать чистосердечное раскаяние жителей Иерусалима в совершенных ими грехах. В соответствии с этим, в нашем предложении сказано, что Бог через своих пророков неоднократно призывал евреев к раскаянию в своих грехах, и если бы они к ним прислушались, Иерусалим не был бы завоеван со всеми вытекающими из этого последствиями.

    Вместе с этим, мнение этих комментаторов совершенно не принимает во внимание слова «в день тот», которые говорят о том, что Бог призывал к плачу и т.д. в определенный день, а не ранее через своих пророков. Поэтому «Даат Микра» понимает сказанное в нашем предложении совершенно иначе. Он обращает внимание на то, что Бог здесь назван «Господь, Бог Воинств», то есть точно так же, как Он был назван в предложении №5, где шла речь о дне «потрясения, и попрания, и смятения…, разрушения стены и вопля «К горе!»». Кроме этого, слова «в день тот» использовались в предложении №8, где было сказано о том, что жители Иерусалима решили воспользоваться хранившимся в царском дворце оружием. В соответствии с этим, в нашем предложении говорится о том, что Бог призывал к плачу и т.д. в тот день, когда воины армии неприятеля проломили городскую стену Иерусалима, а местные жители решили взять в руки оружие. Слово «ваикра» (וַיִּקְרָא), переведенное здесь как «призывал» в соответствии с его прямым значением и мнением большинства комментаторов, «Даат Микра» понимает как «назначил». Таким образом, по его мнению, здесь говорится о том, что день прорыва обороны Иерусалима Бог назначил днем плача, оплакивания, плеши и подпоясывания мешковиной, то есть сделал его днем скорби и траура.

    Раши не комментирует сказанное в нашем предложении, но из его комментария к следующему предложению следует, что он понимает то, что здесь сказано, сходным с «Даат Микра» образом. По его мнению, здесь говорится о том, что день разрушения стены Иерусалима Бог сделал днем своего траура.

13. И вот, веселье и радость, убивают скот и режут овец, едят мясо и пьют вино, «Пейте и ешьте, ибо завтра умрем мы!».

    Слова «и вот», которыми начинается это предложение, означают, что жители Иерусалима поступали совершенно не так, как им следовало бы. По мнению Мальбима и «Мецудат Давид», это означает, что вместо того, чтобы раскаиваться, они резали скот, ели мясо и пили вино, при этом говоря один другому, что завтра они все будут убиты захватившими Иерусалим вражескими воинами, поэтому им следует получить максимальное количество удовольствия, пока они еще живы.

    Следует отметить, что мнение Мальбима и «Мецудат Давид» относительно сказанного в конце нашего предложения подразумевает, что жители Иерусалима решили предаться пиршествам и пьянству из-за того, что отчаялись отстоять свой город и победить атаковавшего его неприятеля. «Даат Микра» объявляет это мнение в корне ошибочным, справедливо указывая на то, что такое понимание сказанного противоречит всему, что было сказано в предложениях №8-№11. Там говорилось о том, что жители Иерусалима решили воспользоваться содержимым царского арсенала, занялись укреплением городских стен, для чего разрушили часть своих домов, а также создали наполненный водой ров между двумя стенами города. Все это указывает не на отчаяние жителей Иерусалима, а на их решимость противостоять неприятелю. Поэтому «Даат Микра» понимает сказанное в нашем предложении совершенно по-другому. Он считает, что здесь Ишаяху говорит о том, что в день разрушения городской стены жители Иерусалима, вместо того, чтобы предаваться плачу и подпоясывать свои чресла мешковиной, устраивали пиры. Они радовались оружию, которое было извлечено ими из царского арсенала, а также завершению работ по улучшению фортификации города. В соответствии с этим, «Даат Микра» пишет, что сказанное в конце нашего предложения не означает, что жители Иерусалима готовились на следующий день умереть, напротив, они намеревались жить долго и счастливо, и используемое здесь слово «завтра» не следует понимать буквально. Таким образом, слова жителей Иерусалима, приведенные в конце нашего предложения, следует понимать как «Пейте и ешьте, ведь никто не будет жить вечно!». Этот призыв означает, что человеку не стоит ограничивать себя в удовольствиях, так как он ни гроша не сможет взять с собой в могилу, и все не потраченные им средства достанутся его наследникам. Согласно другому мнению, которое также приводит «Даат Микра», этот призыв означает, что человеку не следует опасаться за свое здоровье и ограничивать себя в еде и в потреблении алкогольных напитков, так как в конечном итоге все умрут, как больные, так и здоровые.

    Следуя переводу Йонатана на арамейский, Раши пишет, что в начале нашего предложения Ишаяху говорит о том, что в то время, когда Бог пребывал в трауре, жители Иерусалима предавались веселью, сопровождаемому обильными застольями. Относительно приведенной во второй его части прямой речи, он пишет, что в ней содержится призыв получить от жизни максимальное удовольствие, но объясняет его совершенно другим образом. По мнению Раши, пировавшие жители Иерусалима имели в виду свою долю в Будущем мире, которой они были лишены, как им было известно со слов пророков. Поэтому они призывали друг друга не предаваться скорби и трауру, то есть не раскаиваться, так как это в любом случае им не поможет, а попытаться получить от жизни максимальное количество положительных эмоций.

14. «И открылось ушам Моим, Господь Воинств, если искуплен будет грех этот до того как умрете вы!», сказал Господь, Бог Воинств.

    По мнению большинства комментаторов, в этом предложении Ишаяху дословно цитирует Бога, поэтому Его слова здесь заключены в кавычки.

    «Мецудат Давид» считает, что перед словами «Господь Воинств» пропущено местоимение «Я», и начало нашего предложения следует читать как «И открылось ушам Моим, Я – Господь Воинств». «Даат Микра» приводит похожее мнение, в соответствии  которым здесь пропущено слово «сказал». В любом случае, в начале нашего предложения Бог говорит о том, что Он услышал, как жители Иерусалима призывали друг друга есть, пить и веселиться, так как все равно им завтра умирать, и посчитал это смертным грехом.

    Слово «если» в данном случае является формулировкой начала клятвы, которая применялась в тех случаях, когда кто-либо клялся исполнить то, что указывалось за этим словом. В соответствии с этим, здесь Бог клянется в том, что совершенный жителями Иерусалима грех не будет искуплен до их смерти. Мальбим пишет, что эту клятву Бог дал своим Великим Именем (Господь Воинств), а «Мецудат Давид» говорит о том, что искуплением этого греха послужит либо смерть от мечей воинов армии Бавеля после завоевания Иерусалима, либо последующее за ним изгнание. Согласно другому толкованию, которое предлагает Мальбим в соответствии с переводом Йонатана, слово «ад» (עַד), переведенное здесь как «до того как», следует понимать в значении «лаад» (לעד), что означает «навечно». В таком случае, Бог клянется в том, что согрешившие жители Иерусалима умрут навечно, то есть лишатся своей доли в Будущем мире. И если принять во внимание мнение Раши, приведенное в комментарии к предыдущему предложению, следует сказать, что это наказание на жителей Иерусалима было наложено Богом в соответствии с принципом «мера за меру».

    По мнению «Даат Микра», все сказанное в нашем предложении является словами Ишаяху, а не прямой цитатой речи Бога. Начало нашего предложения «Даат Микра» читает как «И открылся ушам моим Господь Воинств», то есть Ишаяху говорит о том, что он своими ушами слышал пророчество, переданное ему Господом Воинств. Далее, по мнению «Даат Микра», Бог клянется в том, что грех, совершенный жителями Иерусалима, будет искуплен лишь их смертью. В таком случае, следует сказать, что и это наказание было наложено Богом в соответствии с принципом «мера за меру»: жители Иерусалима говорили о том, что завтра умрут, за что Бог покарал их смертью.

15. Так сказал Господь, Бог Воинств: «Иди, приди к сохэну этому, к Шевне, который над домом».

    Начиная с этого предложения и заканчивая последним предложением этой главы, Ишаяху приводит пророчество, которое относится к судьбе упомянутого здесь Шевны.

    Но прежде чем заняться личностью этого Шевны, следует обратить внимание на то, что он здесь назван сохэном. Слово «сохэн» (סֹּכֵן) осталось не переведенным, так как есть слишком много мнений относительно его значения. Следует отметить, что это слово встречается в ТАНАХе всего лишь дважды: здесь и в Первой Книге Царей (1, 2), где оно используется в женском роде и там им названа девушка по имени Авишаг, главной обязанностью которой было согревать своим телом престарелого царя Давида. В соответствии с этим, Раши и «Мецудат Давид» в комментарии к Первой Книге Царей пишут, что слово «сохэнэт» следует понимать как «согревающая». Но так как невозможно себе представить, чтобы Шевна своим телом кого-либо согревал, в комментарии к нашему предложению эти комментаторы пишут совершенно другие вещи. По мнению Раши, в данном случае слово «сохэн» следует понимать как «полезный человек», и следует отметить, что точно также понимает значение этого слова Радак в своем комментарии к Первой Книге Царей. Придерживающийся похожего мнения «Даат Микра» пишет, что «сохэн» – это приближенный к царю придворный. Мальбим и «Мецудат Цион» (а также «Мецудат Давид») обращают внимание на то, что в конце нашего предложения о Шевне сказано, что он является тем, «который над домом». По мнению большинства комментаторов, эти слова определяют придворного, который несет административную ответственность за управление царским дворцом, включая бухгалтерский учет доходов и расходов, закупку промтоваров и продуктов т.д. Поэтому эти комментаторы пишут, что слово «сохэн» обозначает придворного, который несет ответственность за царскую сокровищницу. Кроме этого, Раши, ссылаясь на мидраш «Ваикра Раба», пишет, что Шевна может быть назван сохэном из-за того, что он был уроженцем местности, которая в Вавилонском Талмуде (Нида 20, а) названа Долиной Сахни. В настоящее время эта долина называется Долиной Сахнин, она расположена в центре северной области Нижней Галилеи, в 20км. к востоку от находящегося на побережье Средиземного моря Ако, и в 16км. западней Тверии, находящейся на побережье озера Кинерет:

    

    Следует отметить, что Долина Сахни была расположена не в Йехуде, а на бывшей территории царства Израиля, в то время как Шевна, как будет сказано ниже, был придворным царя Йехуды Хизкияху, правившего уже после того как царство Израиля было завоевано царем Ашура Шалманэсером. Если это так, то Шевна был эмигрантом, который вел свое происхождение от бывших жителей Израиля, изрядная часть которых подверглась изгнанию в Ашур, и слово «сохэн» в данном случае указывает именно на это. Следует отметить, что это косвенно подтверждается сказанным во Второй Книге Царей (18, 18 и 37) где присутствуют два примера того, что Шевна, перечисленный в списке других придворных, назван по лишь имени, в то время как его коллеги назван также по именам своих отцов. Это может означать, что среди придворных царя Хизкияху лишь Шевна был эмигрантом без рода, без племени, все остальные его придворные принадлежали к знатным и обеспеченным местным семействам.

    Следует отметить, что, несмотря на высокое положение, которое, вне всякого сомнения, Шевна занимал в царском дворце, здесь Бог называет его «сохэном этим», что в ТАНАХе всегда выражает презрение к обсуждаемому субъекту.

    Для того чтобы полностью разобраться с занимаемой Шевной должностью, следует сказать, что придворная должность, называемая «над домом», была впервые введена царем Давидом, и ее занимал придворный, который нес ответственность за все происходящее в царском дворце, включая упомянутые выше аспекты, а также за распорядок дня царского дворца. Вместе с этим, Раши считает, что слово «дом» в нашем предложении следует писать с заглавной буквы, так как оно означает Дом Бога, то есть Храм. В соответствии с этим, Раши пишет, что Шевна был либо Главным коэном, либо казначеем Храма. По всей видимости, Раши основывается на упомянутых в предложении №21 одеяниях, которые являлись частью облачения коэнов, а также на том, что будет сказано в предложении №24.

    Имя Шевна носила лишь одна из упоминаемых в ТАНАХе личностей, из чего следует, что это имя было довольно редким. Предполагается, что имя Шевна является укороченным именем Шванья, или Шваньяху, которое означает «Вернись, пожалуйста, Бог».

    Следуя сказанному в мидраше Ваикра Раба (5, 5 и 17, 3), Мальбим объясняет нелицеприятные слова, которые Ишаяху должен будет сказать Шевне по велению Бога, тем, что Шевна стоял во главе фракции придворных, которые считали, что царю Хизкияху следует согласиться со всеми требованиями вторгнувшегося в Йехуду Санхерива, и закончить все трения с ним мирным путем (см. комментарий к главе 8, предложению №11). Следует отметить, что мнение Мальбима разделяет «Даат Микра», который, развивая мысль Мальбима, приходит к довольно неожиданным выводам. «Даат Микра» обращает внимание на то, что Бог здесь назван точно так же, как Он был назван в предыдущем предложении, в котором шла речь о завоевании Иерусалима. Кроме этого, «Даат Микра» задается вопросом, почему вообще пророчество о будущем Шевны следует за пророчеством об Иерусалиме. По его мнению, две эти детали указывают на то, что в обоих пророчествах Ишаяху говорит об одном и том же временном периоде, а именно о периоде правления Хизкияху. Это означает, что в предыдущем пророчестве шла речь не о завоевании Иерусалима армией Невухаднэцера, как считают все классические комментаторы, а об осаде Иерусалима армией Санхерива во время правления Хизкияху. Доказывая свое мнение, «Даат Микра» пишет, что, если внимательно прочесть предыдущее пророчество, можно прийти к выводу, что в нем ни слова не сказано о том, что Иерусалим был завоеван. Там шла речь только об его осаде и связанных с ней бедствиях. Это подтверждается также тем, что в предыдущем пророчестве говорилось о фортификационных работах, а они, как известно из сказанного во Второй Книге Царей и во Второй Книге Хроник, производились царем Хизкияху. В соответствии с этим, в предыдущем пророчестве говорится не о бегстве царя Цидкияху из Иерусалима, а о том, что перед предпринятой Санхеривом осадой из него бежали многие из царских придворных, а оставшийся народ занялся укреплением города и приготовился дать отпор неприятелю. Если это так, то веселье, о котором говорится в конце предыдущего пророчества, относится к охватившему жителей Иерусалима энтузиазму, которые всецело отдались военным аспектам организации обороны города, устроили празднество по случаю окончания этих работ и совершенно забыли о Боге. Следует отметить, что Ишаяху не говорит жителям Иерусалима о том, что им не следует обращать внимание не военные аспекты, связанные с подступившим к городу врагом. Наоборот, Тора говорит о том, что человеку следует делать все, что в его силах, для своей защиты. Ишаяху лишь упрекает жителей Иерусалима за то, что они, во время подготовки к осаде, не обращались за помощью к Богу. Как известно из Второй Книги Царей, а также из того, о чем говорилось в Книге Ишаяху выше, Санхериву не удалось завоевать Иерусалим, так как вся его армия пала от неизвестной и скоротечной болезни, насланной Богом. Это говорит о том, что предыдущее пророчество исполнилось бы, если бы ему не внял царь Йехуды Хизкияху, но так как он был царем-праведником, он прислушался к словам Ишаяху, и Бог изменил свое решение о разрушении Иерусалима. «Даат Микра» пишет, что сказанное в предыдущем предложении относительно участи иерусалимских грешников исполнилось даже после того как Бог отменил все, что сказано в предыдущем пророчестве. Доказывая это, «Даат Микра» пишет, что в нем не сказано о том, что грешники, о которых там идет речь, умрут от меча. Там сказано, что они умрут, а это означает, что они закончат свой жизненный путь в силу различного рода причин, не связанных с военными действиями.

    Для того чтобы расставить все точки над «ё», следует упомянуть о том, что в нашем предложении присутствует некоторая грамматическая странность, которая может повлиять на смысл того, что в нем сказано. Эта странность заключается в том, что перед словом «Шевне» стоит не предлог «эль» (אֶל), который переводится как «к», а предлог «аль» (עַל), который обычно переводится как «на». Большинство классических комментаторов считает, что предлог «аль» следует понимать как «эль», что, действительно, иногда встречается в ТАНАХе, и перевод этого предложения сделан в соответствии с их мнением. Вместе с этим, Мальбим в качестве альтернативного мнения и «Даат Микра» в качестве основного, пишут, что слово «аль» в нашем предложении следует понимать как «про», что также является одним из его значений. Если это так, то Бог говорит Ишаяху о том, что он должен отправиться к сохэну, а затем уточняет, что Он говорит с ним про Шевну.

16. «Что тебе здесь, и кто у тебя здесь, что вырубил ты себе здесь могилу?! Вырубает он в выси могилу свою, высекает он в скале жилище себе!

    Здесь и ниже приведена речь, которую Ишаяху должен был произнести перед Шевной по велению Бога.

    Так же как Мальбим, Раши и «Мецудат Давид» пишут, что Шевна стоял во главе оппозиции своему царю Хизкияху и считал, что тому следует подчиниться всем требованиям вторгнувшегося в Йехуду царя Ашура Санхерива. Более того, они считают, что Шевна задумал предать Хизкияху и со всеми своими сторонниками перейти на сторону Санхерива. Заданный Шевне вопрос Раши, Мальбим и «Мецудат Давид» объясняют тем, что Шевна не принадлежал ни к одному из знатных иерусалимских семейств, будучи выходцем из другого города (о версии происхождения Шевны от бывших жителей царства Израиля – см. комментарий к предыдущему предложению). В соответствии с этим, «Мецудат Давид» трактует заданный Шевне вопрос как «Кто ты такой, чтобы отдавать Иерусалим Санхериву?». Первая его часть «Что тебе здесь?», по мнению Мальбима и «Мецудат Давид», означает «Есть ли у тебя фамильные владения в Иерусалиме?». Вторая его часть «Кто у тебя здесь?», по мнению этих комментаторов, означает «Есть ли у тебя здесь семья, принадлежащая к иерусалимской знати?». Так как, по крайней мере, вторая часть этого заданного Шевне вопроса связывается с приготовленной им для себя могилой, Раши пишет, что ее следует понимать как «Кто из твоей семьи здесь похоронен?». По мнению «Мецудат Давид», упоминая о могиле, которую Шевна для себя приготовил, Ишаяху должен был сказать ему, что, по всей видимости, Шевна надеется быть в ней похороненным, как один из представителей городской знати, и именно поэтому он действует, как один из таких представителей, поступая наперекор своему царю. Мальбим считает, что, упоминая о могиле, Ишаяху должен был сказать Шевне, что, по всей видимости, он планирует прожить в Иерусалиме всю жизнь до самой своей смерти.

    По мнению «Даат Микра», Ишаяху начал разговор с Шевной с упоминания о приготовленной им для себя могиле из-за того, что он встретил Шевну возле нее, когда она только что была готова, и Шевна пришел, чтобы проверить, все ли в ней сделано как нужно. Исходя из этого, «Даат Микра» понимает заданный Ишаяху вопрос несколько иначе, чем другие комментаторы, и не связывает его с планами Шевны предать своего царя Хизкияху. По его мнению, слова «Что тебе здесь?» следует понимать как «Какое право имеешь ты на то место, в котором ты устроил себе могилу?». Вторая часть вопроса «Кто у тебя здесь, что вырубил ты себе здесь могилу?» означает «Кто из твоего семейства здесь похоронен?». Так как обе части этого вопроса сами по себе являются риторическими вопросами, следует сказать, что с их помощью Ишаяху говорит Шевне о том, что никаких прав быть похороненным среди знатных иерусалимских вельмож у него не имеется.

    Для того чтобы понять то, что говорит Ишаяху далее, перед сказанным во второй части нашего предложения следует поставить слова «Посмотрите-ка на него!».

    Во второй части нашего предложения Ишаяху упрекает Шевну тем, что могила, которую тот для себя приготовил, слишком хороша для него. Слова «в выси» Раши понимает как указание на то, что могила Шевны была расположена среди могил царей из дома Давида, и Ишаяху говорит Шевне о том, что у него нет никаких прав быть похороненным в этом месте.

    По мнению «Мецудат Давид», во второй части нашего предложения Ишаяху использует аллегорию. Он сравнивает Шевну с человеком, который вырубил себе могилу в высоком месте, и теперь не боится, что его с него спустят, а также с тем, кто высекает свое жилище в скале и надеется, что оно будет служить ему надежным убежищем. Тем самым Ишаяху говорит Шевне о том, что тот, по всей видимости, считает, что всегда будет занимать в Иерусалиме высокое положение, и он решил отдать Иерусалим в руки Санхерива, надеясь на то, что Санхерив сделает его в этом городе своим наместником.

    По мнению Мальбима, между словами «вырубать» и «высекать» существует кардинальное различие. Глагол «вырубать» означает выработку горных пород, в то время как глагол «высекать» означает изменение формы камней, скал и т.д., не присоединенных к окружающей местности. В соответствии с этим, Мальбим пишет, что в древности люди вырубали в скальных горных породах семейную погребальную пещеру, в которой выдалбливали ниши, куда укладывали тела усопших (следует отметить, что такие пещеры можно видеть на всей территории современного Израиля). Но Шевна поступил иначе. Он вырубил свою могилу в скале, которая находилась на высокой и крутой горе. Кроме этого, он решил, что вместо ниши его тело будет покоиться в саркофаге, который здесь назван жилищем. Этот саркофаг был монолитом, высеченным в огромном куске скалы, о чем говорится в конце нашего предложения. Следует отметить, что, так же как «Мецудат Давид», Мальбим понимает сказанное во второй части нашего предложения как аллегорию, означающую, что Шевна намеревался править в Иерусалиме вместо царей из дома Давида.

    Несмотря на то, что, по мнению Мальбима и «Мецудат Давид», сказанное во второй части нашего предложения является аллегорией, в пределах современного Иерусалима находится роскошная могила, которую, как будет сказано ниже, по всей видимости, приготовил себе Шевна. Она была найдена в 1870г. в арабской деревне Шилоах, построенной прямо на древних еврейских захоронениях, и находится на восточном склоне ручья Кидрон, огибающего современный Старый Город Иерусалима. Эта могила находится в том месте, где в период Первого Храма хоронили знатных иерусалимских жителей, но существенно отличается от всех остальных находящихся рядом могил. Ее отличие состоит в том, что вместо того, чтобы представлять собой вырубленную в скале погребальную пещеру, она представляет собой монолитное строение, высеченное из скалы, которая ранее находилась на его месте. В настоящее время эта могила используется местными арабами в качестве жилого помещения, а так как они строят свои дома вплотную один к другому, сейчас можно видеть лишь ее фасад:

    

    Эта могила была снабжена высеченной в скале надписью, которую нашедший ее английский археолог вырубил и передал в Британский музей. Эта надпись довольно сильно пострадала от времени, к тому же в одной ее части имеется скол, который выглядит так, как будто по ней преднамеренно ударили молотом, и в течение восьмидесяти лет после ее обнаружения археологи не могли прочесть ее содержание. В 50-х годах прошлого века это им удалось, и выяснилось, что эта надпись звучит следующим образом: ««Это могила …яху, который над домом. Нет здесь серебра и золота, лишь кости его и кости его служанки с ним. Проклят человек, который это откроет». Троеточие находится там, где на надписи присутствует скол, то есть, он находится там, где ранее было указано имя погребенного человека, и это означает, что тот, кто повредил эту надпись, хотел сделать так, чтобы имя усопшего было забыто. Надпись и ее расшифровка выглядят так:
    

    

    Теперь разберемся в том, почему археологи решили, что найденная в деревне Шилоах могила принадлежит Шевне, а не кому-либо другому. Во-первых, в надписи сказано, что в могиле был похоронен человек, «который над домом», и именно это сказано в предыдущем предложении относительно Шевны. Вместе с этим, идентификация этой могилы как могилы Шевны затруднялась тем, что окончанием имени похороненного в ней человека является «яху». В ТАНАХе упомянуты восемь человек, носивших титул «который над домом», но лишь один из них, Овадьяху, подходит окончанием своего имени. Вместе с этим, Овадьяху не подходит тем, что он был придворным царя Израиля Ахава, и поэтому не мог быть похоронен в Иерусалиме, который служил столицей Йехуды. Поэтому долгое время считалось, что в найденной в деревне Шилоах могиле похоронен не упомянутый в ТАНАХе придворный, пока во время археологических раскопок, проводившихся в кургане Лахиш, не была найдена сломанная печать, на которой было написано «ле-Шваньяху, …д хамелех» (לשבניהו... ד המלך):

    

    Вне всякого сомнения, надпись на этой печати следует читать как «ле-Шваньяху, эвед хамелех», что означает «Шваньяху, раб царя». Это означает, что имя Шевна было укороченным именем Шваньяху, и этой печатью было запечатано письмо, посланное Шевной управлявшему Лахишем чиновнику. Это также означает, что Шевна, он же Шваньяху, мог быть похоронен в найденной в деревне Шилоах могиле.

    На то, что эта могила принадлежала Шевне, говорят также следующие детали. Во-первых, усопший не мог дожидаться, пока из скалы высекут ему могилу, так что она явно была приготовлена еще при жизни похороненного в ней человека. Во-вторых, в ней было найдено лишь одно погребальное место, что выглядит очень странным, принимая во внимание то, что древние могилы обычно были семейными погребальными помещениями. В-третьих, повреждение, намеренно нанесенное надписи в том месте, где было указано имя похороненного в найденной могиле человека, указывает на то, что усопший не был всенародно любимым придворным. В-четвертых, количество отсутствующих в надписи букв соответствуют количеству букв в имени Шваньяху. И в-пятых, несмотря на то, что найденная могила находится не «в выси», а на склоне русла ручья Кидрон, если смотреть с запада, то кажется, что она очень высоко расположена.

17. Вот, Господь перебрасывает тебя броском сильным, и сгонит Он тебя.

    Здесь Ишаяху начинает говорить об ожидающем Шевну наказании, и слово «вот», начинающее эту тему, указывает на то, что Шевна будет подвергнут наказанию в самом ближайшем будущем (см. комментарий к главе 17, предложению №1).

    В общем, Ишаяху говорит Шевне о том, что он будет перемещен Богом из Иерусалима, и не будет похоронен в той роскошной могиле, которую он для себя приготовил. Вместе с этим, в нашем предложении используются несколько трудных для понимания слов, которые понимаются различными комментаторами по-разному, хотя их различные толкования не меняют общего смысла сказанного.

    Прежде всего, это касается слов «тальтэла гавер» (טַלְטֵלָה גָּבֶר), переведенных здесь как «броском сильным» в соответствии с мнением «Мецудат Давид» и «Даат Микра». И если слово «тальтэла», по мнению всех комментаторов, означает «бросок», то слово «гавер», являющееся одной из форм слова «гэвер», которое на современном иврите означает «мужчина». Вместе с этим, слово «гэвер» является однокоренным словам «гибор» (גיבור), что означает «герой», и «гвура» (גבורה), что означает «мужество», и именно поэтому «Мецудат Давид» и «Даат Микра» считают, что здесь оно указывает на силу броска, которому подвергнется Шевна по решению Бога. Раши отмечает, что в древней еврейской литературе слово «гэвер» означает «петух». Поэтому он считает, что Ишаяху здесь говорит Шевне о том, что под воздействием броска, которому подвергнет его Бог, он полетит как петух, перелетающий с места на место. По мнению Мальбима, слово «гавер» в нашем предложении означает «мужчина», и является обращением Ишаяху к Шевне. В таком случае, начало нашего предложения следует переводить как «Вот, Господь перебрасывает тебя броском, мужчина…». Радак пишет, что Ишаяху называет Шевну «гавер» из-за того, что тот очень гордился своей влиятельностью. Кроме этого, Радак приводит мнение мудрецов, считающих, что Ишаяху говорит Шевне о том, что Бог перебросит его как мужчину. Они объясняют это тем, что бросок, которому Бог подвергает мужчину, гораздо сильнее броска, которому Он подвергает женщину, так как по отношению к женщине Бог обычно испытывает жалость. В соответствии с этим, Ишаяху говорит Шевне о том, что он будет переброшен Богом в такое место, где не найдет к себе жалости.

    Слова, переведенные здесь как «и сгонит Он тебя», в оригинальном тексте звучат как «вэотха ато» (וְעֹטְךָ עָטֹה). По мнению большинства комментаторов, эти однокоренные слова являются производными от слова «аит» (עַיִט), означающего «орел». В соответствии с этим, Ишаяху говорит Шевне о том, что Бог сгонит его с места, в котором он сейчас находится, как хищную птицу. Следуя переводу Йонатана на арамейский, «Даат Микра» считает, что эти слова происходят от слова «маатэ» (מעטה), означающего «покров». В таком случае, в конце нашего предложения Ишаяху говорит Шевне о том, что Бог закроет его лицо покровом, то есть подвергнет его такому наказанию, в результате которого он закроет свое лицо, стыдясь потере своего социального статуса. Радак также понимает эти слова как происходящие от слова «покров», но обращает внимание на то, что в Торе (13, 45) такое слово используется во время определения правил поведения прокаженного, и там сказано, что во время болезни этот человек должен прикрывать свои уста. В соответствии с этим,  конце нашего предложения Ишаяху говорит Шевне о том, что он будет поражен проказой. Следует отметить, что эту версию о проказе также упоминает в своем комментарии Раши.

    Мальбим пишет, что в нашем предложении Ишаяху пророчествует о том, что Шевна покинет Иерусалим и перейдет в лагерь осаждавшей этот город армии Санхерива.

18. Обернет Он тебя тюрбаном, мячом в землю просторную, там умрешь ты, и там колесницы славы твоей, позор дома господ твоих.

    Слова, переведенные здесь как «обернет Он тебя тюрбаном» в оригинальном тексте обозначены тремя однокоренными словами «цаноф ицнафха цнэфа» (צָנוֹף יִצְנָפְךָ צְנֵפָה), при этом первые два слова указывают на действие, а третье является именем существительным, означающим то же самое, что «мицнэфет» (מצנפת). Мицнэфет является одним из предметов одеяния Главного коэна, и представляет собой льняную ленту длиной в 16 локтей (около 8м.), которой Главный коэн оборачивает свою голову. Таким образом, «мицнэфет», она же «цнэфа», представляет собой не что иное, как тюрбан, а первые два слова обозначают действие оборачивания в него головы.

    Следует понять, как связано оборачивание головы тюрбаном с наказанием, которому подвергнется Шевна? По мнению Раши и «Мецудат Давид», Ишаяху здесь говорит Шевне о том, что он будет окружен врагами точно так же, как голова окружена тюрбаном. «Даат Микра» считает, что тюрбан здесь используется в значении головного убора, и в начале нашего предложения Ишаяху говорит Шевне о том, что Бог, как тюрбаном, покроет его голову позором, точно так же, как в предыдущем предложении было сказано, что Бог закроет покровом его лицо. По мнению Мальбима, Бог будет оборачивать лентой, которая служит тюрбаном, не голову Шевны, а все его тело, пока тот не станет похож на мяч, о котором Ишаяху говорит далее.

    По мнению Мальбима и «Мецудат Давид», далее Ишаяху говорит о том, что Бог закинет Шевну «мячом в землю просторную», где нет ничего, чтобы мешало мячу катиться, и поэтому он укатится очень и очень далеко. При этом Мальбим пишет, что если в предыдущем предложении было сказано, что Бог сгонит Шевну с места, как хищную птицу, то здесь говорится о том, что Он запустит его очень далеко, как мяч. По мнению Мальбима, это указывает на два этапа изгнания Шевны из Иерусалима: сначала он по своему собственному желанию прибудет в лагерь Санхерива, как согнанная с места птица, но затем его уведут а Ашур уже в качестве пленника. «Даат Микра» считает, что здесь Ишаяху говорит Шевне о том, что тот будет катиться как мяч, пока не достигнет «земли просторной», под которой подразумевается Ашур, территория которого многократно превосходила территорию Йехуды.

    Далее Ишаяху говорит Шевне о том, что в этой просторной земле он умрет, поэтому ему совершенно не нужна та роскошная могила, которую он приготовил себе в Иерусалиме.

    Заключительные слова нашего предложения наиболее трудны для понимания, и комментаторы объясняют их несколькими способами. При этом все они считают, что слова «дом господ твоих» означают царей из дома Давида, одному из которых, царю Хизкияху, служил Шевна.

    По мнению «Мецудат Давид», в конце нашего предложения Ишаяху говорит Шевне о том, что те колесницы, на которых он будет ездить во время пребывания в изгнании и считать их признаком своей славы, сейчас, когда он находится в доме господ своих, он бы считал своим позором. Иными словами, здесь говорится о том, что то, что в изгнании Шевна будет считать почетом, в настоящее время он считает позором.

    Мальбим считает, что позором дома господ своих Ишаяху называет самого Шевну, так как они возвеличили такого злодея в своем доме. В соответствии с этим, в конце нашего предложения Ишаяху говорит о том, что в Ашуре Шевна удостоится славы, в то время как в Йехуде он представляет собой яркий образчик позора.

    По мнению «Даат Микра», в конце нашего предложения Ишаяху говорит о колесницах, изготовленных Шевной для своего прославления во время его пребывания в должности придворного царя Хизкияху. В таком случае, Ишаяху говорит Шевне о том, что эти его колесницы вместе с ним окажутся в Ашуре, так как они являются позором для дома его господ. Поэтому царь Хизкияху не станет отбирать у Шевны его имущество, включая колесницы, и позволит ему отправиться в изгнание вместе с ними.

19. «И оттолкну Я тебя с позиции твоей, и с положения твоего обрушит он тебя.

    В этом предложении обращает на себя внимание переход с речи от первого лица в его первой части, на речь от третьего лица в его конце. Поэтому «Мецудат Давид» считает, что в первой части нашего предложения Ишаяху цитирует слова Бога, в то время как вторая его часть является словами Ишаяху, который говорит Шевне о том, что Бог обрушит его с того положения, которое он занимает при дворе Хизкияху. В соответствии с этим, местоимение «он» во второй части нашего предложения следует писать с заглавной буквы, но так как другие комментаторы так не считают, то оно здесь написано со строчной.

    По мнению «Мецудат Давид», понятия «позиция» и «положение» являются идентичными, и Ишаяху, чтобы подчеркнуть сказанное,  дважды говорит о том, что Бог сместит Шевну с того высокого поста, который тот занимает при дворе Хизкияху. По мнению Раши, понятие «положение» относится к посту, который Шевна занимал в Храме (см. комментарий к предложению №15). Понятие «позиция» Раши обходит молчанием.

    Слово «маамад» (מעמד), переведенное здесь как «положение», в современном иврите означает «статус», «сословие», и именно так его понимает Мальбим. В соответствии с этим, он считает, что здесь Ишаяху, цитируя Бога, говорит Шевне о том, что Бог столкнет его с того высокого поста, который тот в настоящее время занимает, и вследствие этого обрушится его социальный статус, так как он лишится всех средств к существованию. Согласно другому объяснению, которое предлагает Мальбим, во второй части нашего предложения говорится о том, что Шевна станет деклассированным элементом во время своего пребывания в изгнании.

    По мнению «Даат Микра», понятия «позиция» и «положение» являются идентичными, но в первой части нашего предложения говорится о том, что Шевна будет сброшен со своего поста Богом, а во второй сказано, что это сделает его господин Хизкияху. В соответствии с этим, местоимение «он» во второй части нашего предложения относится к тому, кто был указан в конце предложения предыдущего, а именно, к дому господ Шевны. Объясняя, почему здесь сказано, что Шевна будет сброшен со своего поста и Богом, и Хизкияху, «Даат Микра» пишет, что это указывает на то, что Шевна станет омерзителен как в глазах Бога, так и в глазах своего земного царя.

20. И будет в день тот, и призову Я раба Моего, Эльякима, сына Хилкияху.

    Здесь Бог говорит о том, что в тот день, когда Он сместит Шевну с занимаемой им должности, Он заменит его на Эльякима, сына Хилкияху. При этом Бог называет Эльякима, сына Хилкияху, своим рабом, что является очень высоким титулом (так Бог называл Моше и Йехошуа) и говорит о богобоязненности и праведности Эльякима. Объясняя эту кадровую перестановку, которую Бог произведет в царском правительстве, Мальбим пишет, что Бог сделает так, что Хизкияху решит сместить Шевну с поста придворного, «который над домом», и назначить на него Эльякима.

    Следует отметить, что во Второй Книге Царей (18, 18), где описываются события, связанные с нашествием в Йехуду Санхерива, указано, что в то время Эльяким, сын Хилкияху, уже занимал должность придворного, «который над домом», но там упоминается также Шевна, и сказано, что он был писцом. Писец – это не писарь, как может показаться, а очень высокопоставленный царский придворный, несущий ответственность за формулировку и публикацию различных царских законов и указов, а также за ведение дипломатической корреспонденции. Таким образом, сместив Шевну с занимаемой им должности придворного, «который над домом», и заменив его Эльякимом, Хизкияху не изгнал его из своего правительства. Он лишь понизил Шевну, назначив его на должность писца.

21. И одену Я его в сорочку твою, и кушаком твоим укреплю Я его, и власть твою отдам Я в руки его, и будет он отцом жителю Иерусалима и дому Йехуды.

    Упоминаемые здесь сорочка и кушак являлись предметами одежды служащих в Храме коэнов, и, по всей видимости, именно поэтому Раши считает, что Шевна занимал одну из высоких должностей в Храме. Вместе с этим, другие комментаторы так не считают, и говорят о том, что высокопоставленные придворные царей Йехуды тоже носили сорочки и кушаки, которые несколько отличались от тех, что носили коэны. Что именно представляли собой сорочки и кушаки, которые носили царские придворные, нам не известно, но сорочки и кушаки, которые носили коэны, детально описаны в Торе. Детальное рассмотрение их вида выходит за рамки данного комментария, но все же следует сказать, что такая сорочка более была похожа на халат, так как она доходила до ступней носившего ее коэна. Кушак представлял собой ленту длиной в 32 локтя (около 16м.). Его одевали на сорочку, после чего обматывали вокруг талии, а затем завязывали, так, чтобы концы кушака достигали щиколоток того, кто был им подпоясан.

    По мнению Мальбима и «Даат Микра», в начале нашего предложения Бог говорит о том, что Он отберет у Шевны сорочку и кушак придворного, «который над домом», и передаст их Эльякиму. «Мецудат Давид» считает, что сказанное о сорочке и о кушаке следует понимать иносказательно. Сорочка придворного, «который над домом», являлась знаком его величия, и здесь Бог говорит о том, что Он облечет Эльякима величием, которым в настоящий момент обладает Шевна. Кушак скреплял сорочку, и поэтому являлся символом крепости. Поэтому Бог говорит о том, что он передаст силу, которой сейчас обладает Шевна, Эльякиму.

    В конце нашего предложения сказано, что Бог сделает Эльякима отцом жителей Иерусалима и всего населения Йехуды. В соответствии с простым пониманием текста, это означает, что Эльяким будет нести ответственность за обеспечение нужд подданных еврейского государства, так же как отец является кормильцем своей семьи. Вместе с этим, об этом сказано после того, как говорится о том, что Эльяким получит власть, которой в настоящее время обладает Шевна. Это означает, что Эльяким будет властвовать над жителями Иерусалима и Йехуды как отец, властвующий над своим семейством, а не как господин, властвующий над своими рабами. По мнению «Мецудат Давид», то, что Эльяким станет отцом Иерусалиму и Йехуде, противопоставляет его Шевне, который хочет отдать Иерусалим и Йехуду во вражеские руки.

    Следует отметить, что в конце нашего предложения жители Иерусалима упоминаются отдельно от прочего населения Йехуды, несмотря на то, что они являются его интегральной частью. По мнению «Даат Микра», этим подчеркивается особый статус Иерусалима, либо это означает, что жители Иерусалима обладали особыми привилегиями по сравнению с остальным населением Йехуды.

22. И возложу Я ключ от дома Давида не плечо его, и откроет он, и нет закрывающего, и закроет он, и нет открывающего.

    Следуя переводу Йонатана на арамейский, Раши и Мальбим пишут, что домом Давида здесь назван Храм и царский дворец. В соответствии с этим, в начале нашего предложения сказано, что Эльяким будет нести административную ответственность за все, что происходит как во дворце, так и в Храме. По мнению «Мецудат Давид», в начале нашего предложения говорится о том, что Эльяким будет нести ответственность за обеспечение нужд царского дворца.

    Почему Бог говорит о том, что Он возложит ключ от дома Давида на плечо Эльякима, а не вложит его в его руки? Во-первых, возложение ключа на плечо может означать возложение бремени ответственности. Но вполне возможно, что это объясняется тем, что придворный, «который над домом», всегда носил с собой ключ от царского дворца, либо такой ключ являлся украшением, служившим атрибутом облачения такого придворного. Следует отметить, что в Средние века ключ являлся атрибутом облачения камергера, исполнявшего обязанности, сходные с теми, которые в древности исполнял придворный, «который нас домом». Например, такой ключ носил граф-герцог Оливарес, как видно на холсте кисти известного художника Веласкеса:

    

    По мнению Мальбима и «Мецудат Давид», во второй части нашего предложения говорится о том, что в царском дворце все будет происходить с ведома Эльякима. По мнению «Даат Микра», здесь может идти речь о том, что Эльяким будет устанавливать время открытия и закрытия дворцовых ворот, и лишь он будет решать, кто сможет войти в эти ворота. Либо здесь сказано, что лишь Эльяким будет решать все неясные вопросы, связанные с дворцовой деятельностью.
    

23. И вобью Я его гвоздем в месте надежном, и будет он троном славы дому отца своего.

    По мнению всех комментаторов, надежное место, о котором здесь идет речь, это твердый материал, в котором забитый гвоздь держится очень крепко. В соответствии с этим, здесь Бог говорит о том, что Эльяким прочно утвердится в своей новой должности, как крепко сидящий в твердом материале гвоздь.

    «Даат Микра» пишет, что слово «кисэ» (כִסֵּא), в современном иврите означающее «стул», а здесь переведенное как «трон», на самом деле следует понимать как «министерское кресло», и во второй части нашего предложения говорится о том, что кресло, которое займет Эльяким в составе правительства Хизкияху, станет источником славы для всего его рода. Иными словами, здесь сказано, что все семейство Эльякима будет им гордиться. По мнению «Даат Микра», это также означает, что своими добрыми делами Эльяким прославит весь свой род.

    Следует отметить, что в этом предложении прослеживается противопоставление Эльякима Шевне. Если относительно Шевны в предложении №19 было сказано, что он обрушится с занимаемого им положения, то здесь говорится о том, что Эльяким укрепится в должности, которую вскоре займет. И если в предложении №18 о Шевне было сказано, что он является позором дома господ своих, то здесь говорится о том, что Эльяким прославит дом отца своего.

24. И повесят на него всю славу дома отца его, выходцы и потомки, все сосуды малые, от сосудов чаш и до всех сосудов невелей.

    Так как в предыдущем предложении Эльяким был назван гвоздем, то здесь говорится о том, что его семейство повесит на него, как на гвоздь, все перечисленное в нашем предложении. Это, более или менее, единственная вещь, относительно которой комментаторы сходятся во мнениях. В остальном они понимают сказанное в нашем предложении совершенно по-разному.

    Наибольшие разночтения вызывают слова «хацээцаим вехацфиот» (הַצֶּאֱצָאִים וְהַצְּפִעוֹת), которые переведены здесь как «выходцы и потомки». Йонатан переводит эти слова на арамейский как «дети и внуки», но все комментаторы обращают внимание на то, что в Книге Йехезкеля (4, 15) слово «цфиэй» (צְפִיעֵי), однокоренное со словом «цфиот», используется в значении «коровий навоз». Слово «цээцаим» является производным от глагола «лацэт» (לצאת), означающего «выходить», и от этого же глагола происходит слово «цоа» (צואה), означающее «человеческие экскременты». В соответствии с этим, Раши пишет, что слова «хацээцаим вехацфиот» указывают на то, что выходит из тела человека, в данном случае, на детей. «Мецудат Давид» обращает внимание на то, что слово «цфиот» в нашем предложении стоит в женском роде, на основании чего приходит к выводу о том, что это слово означает «дочери». Если это так, то слово «цээцаим» означает сыновей, поэтому он переводит эти слова как «сыновья и дочери». Мальбим пишет, что коровий помет по своим размерам меньше человеческих экскрементов, поэтому, по его мнению, эти слова означают «большие и малые дети». «Даат Микра» считает, что слова «цээцаим» и «цфиот» означают то же самое, а именно, детей и внуков, и Ишаяху их использует для сохранения ритма излагаемого им пророчества.

    Слово «кавод» (כָבוֹד) переведено здесь как «слава» в соответствии с мнением Раши и «Мецудат Давид», а также из-за того, что в этом значении оно использовалось в предыдущем предложении. Если это так, то в начале нашего предложения говорится о том, что вся слава семейства Эльякима будет основываться на его деятельности на посту министра в правительстве Хизкияху. Иными словами, здесь сказано, что все семейство Эльякима будет купаться в лучах его славы.

    Раши, Мальбим и «Мецудат Давид» считают, что «сосуды малые» – это самые малолетние либо самые малозначительные представители семейства Эльякима, и здесь говорится о том, что даже они будут им гордиться.

    Слово «аганот» (אַגָּנוֹת), переведенное здесь как «чаши», в Торе (Шмот 24, 6) используется в значении «кропильные чаши», которые представляли собой один из типов храмовой утвари. Невель – это один из типов струнных музыкальных инструментов (см. комментарий к главе 5, предложению №12), и на невелях играли левиты во время совершения храмовой службы. Поэтому Раши и Мальбим считают, что в конце нашего предложения идет речь о коэнах и левитах, и именно так переводит конец нашего предложения Йонатан. По мнению Раши, здесь говорится о том, что коэны и левиты тоже будут гордиться Эльякимом, и следует заметить, что из этого следует, что Эльяким был коэном, и возможно, именно поэтому Раши считает, что коэном был также Шевна, которого Эльяким сменил в занимаемой им должности (см. комментарий к предложению №15). Вместе с этим, нигде не говорится о том, что эти люди были коэнами, поэтому мнение Раши следует признать несколько проблематичным. Мальбим понимает сказанное в нашем предложении так же, как «Даат Микра», мнение которого будет приведено ниже, поэтому он объясняет сказанное в его конце совершенно по-другому.

    По мнению «Мецудат Давид», «аганот» – это просто чаши, а невели – это музыкальные инструменты, и в нашем предложении под ними подразумевается все многообразие членов семейства, к которому принадлежал Эльяким. В соответствии с этим, в конце нашего предложения говорится о том, что все члены семейства Эльякима повесят на него, как на гвоздь свою славу, то есть все будут гордиться тем, что являются его родственниками.

    Мальбим и «Даат Микра» понимают слово «кавод» не как «слава», а как «имущество», которое в древности было принято хранить подвешенным на гвозде. Вследствие этого весь смысл сказанного в нашем предложении меняется: здесь говорится о том, что Эльяким будет заботиться обо всем имуществе, принадлежащем его семейству. При этом ему доверят свое имущество не только его отец и мать, но и «выходцы и потомки», то есть молодые представители его семейства. Кроме этого, «Даат Микра» приводит мнение, что слова, переведенные здесь как «выходцы и потомки», являются производными от слов «человеческие экскременты» и «коровий навоз» неслучайно. В них содержится скрытый упрек всему семейству Эльякима, которое, от мала до велика, будут пытаться извлечь выгоду из высокого положения, которого достигнет Эльяким при дворе Хизкияху.

    Слова «сосуды малые» «Даат Микра» понимает либо как вещи небольших размеров, либо как вещи, польза от которых невелика, либо как вещи, предназначенные для использования детьми. В любом случае, здесь идет речь о вещах незначительных, и говорится о том, что члены семьи Эльякима будут к нему обращаться с самыми незначительными проблемами.

    По мнению Мальбима, в конце нашего предложения говорится о том, что пользу от знакомства с Эльякимом будут стараться извлечь не только члены его семьи, но также коэны и левиты. «Даат Микра» понимает слово «аганот», переведенное здесь как «чаши», в значении «тазы», то есть здесь идет речь об обладающей большим объемом посуде. В отличие от этого, невель, по мнению «Даат Микра», в данном случае, это мелкий глиняный сосуд, предназначенный для хранения вина. Ишаяху упоминает тазы и предназначенные для вина сосуды из-за того, что именно их было принято хранить подвешенными на гвозде, и здесь они символизируют всевозможные имущественные вопросы семейства Эльякима, которые будут на него повешены. В соответствии с другим мнением, которое приводит «Даат Микра», «аганот» – это не сами тазы, а сопутствующие им предметы, например, крышки и т.п. Если это так, то в конце нашего предложения говорится об очень дешевых вещах, которые символизируют очень незначительные имущественные вопросы, которые будут повешены на Эльякима.

25. В день тот, речь Господа Воинств, сдвинется гвоздь этот, вбитый в месте надежном, и срезан будет он, и упадет он, и сорвется груз, который на нем», - ибо Господь говорил.

    По мнению Раши, Мальбима и «Мецудат Давид», в этом предложении идет речь о Шевне, который будет смещен с занимаемой им должности и потеряет весь свой социальный статус, как было сказано в предложении №19. В таком случае, здесь говорится о том, что до своего падения Шевна был гвоздем, вбитым в надежном месте, то есть, его положение в правительстве Хизкияху было надежным. Но в тот день, когда Хизкияху решит сместить его и заменить Эльякимом, этот гвоздь сдвинется со своего места, то есть его крепление заметно ослабнет. Затем он вообще срежется, что, по мнению Мальбима, означает пленение Шевны Санхеривом, и весь груз, который висел на этом гвозде, упадет на землю. По мнению этих комментаторов, под грузом, который висел на Шевне, подразумевается его семейство, а также его приверженцы и сторонники, то есть, здесь говорится о том, что после падения Шевны положение всех его людей окажется плачевным.

    Слово «маса» (מַּשָּׂא) переведено здесь как «груз» согласно мнению всех комментаторов, но Раши обращает внимание на то, что в Книге Ишаяху это слово очень часто используется в значении «пророчество» (см. комментарий к главе 13, предложению №1). Поэтому Раши пишет, что конец речи Бога, возможно, следует понимать как «и исполнено будет пророчество, которое о нем».

    «Даат Микра» подвергает мнение Раши, Мальбима и «Мецудат Давид» критике, говоря о том, что пророчество о будущем Шевны закончилось в предложении №19, а далее Ишаяху говорил об Эльякиме. Кроме этого, понятия, которые Ишаяху использует в нашем предложении, идентичны понятиям, используемым им в предложениях №23-№24, где идет речь об Эльякиме. По мнению «Даат Микра», в нашем предложении Ишаяху говорит об Эльякиме, который выше был назван гвоздем, вбитым в надежном месте. Если это так, то слова «в день тот» указывают на день, в который Эльяким слишком сильно погрузится в материальные вопросы своего семейства, вследствие чего перестанет заниматься своими прямыми обязанностями придворного, «который над домом». Сразу же после этого гвоздь, который только что крепко сидел в твердом материале, куда он был вбит Богом, ослабнет и станет шататься, а затем вообще сломается, после чего весь висевший на нем груз упадет на землю. Это означает, что Бог посчитает большим грехом то, что Эльяким станет манкировать своими обязанностями, и свергнет его с занимаемой им должности, несмотря на то, что до этого называл его своим рабом, как было сказано в предложении №20. В таком случае, возникает вопрос, зачем Богу понадобилось сообщать Ишаяху о том, что Он возвеличит Эльякима, а затем низвергнет его с занимаемой им должности? Отвечая на него, «Даат Микра» пишет, что в нашем предложении содержится предостережение, которое Ишаяху должен передать Эльякиму. Если он начнет пренебрегать своими обязанностями и не будет отцом населению Йехуды и Иерусалима, и если он начнет предоставлять неоправданные привилегии своим родственникам, Бог сбросит Эльякима с того поста, на который Он сам ранее его поставил. И даже в том случае, когда Бог кого-либо любит и отдает ему предпочтение, все это быстро проходит, если этот человек меняется к худшему. Именно в этом состоит мораль пророчества об Эльякиме, и ее следует уяснить всем поколениям.

    Подводя итоги пророчеству о Шевне и Эльякиме, «Даат Микра» подвергает большому сомнению мнение всех классических комментаторов, согласно которому Шевна был смещен с занимаемого им поста и понижен в должности из-за того, что находился в оппозиции своему царю Хизкияху и считал, что Йехуда должна покориться Ашуру. Более того, он со своими сторонниками задумывал перейти на сторону осадившего Иерусалим Санхерива. «Даат Микра» на это справедливо замечает, что Хизкияху не был главой государства в современном понимании этого понятия. Он не был ни президентом, ни премьер министром, он был царем. А царь за то, что придворный поступает вопреки его воле, и, тем более, за государственную измену не смещает этого придворного с должности, а просто его казнит. Поэтому, если бы Шевна действительно находился в оппозиции Хизкияху, и, тем более, если бы он задумывал перейти на сторону Санхерива, Хизкияху бы его казнил, а так как он этого не сделал, следует сказать, что Шевна пострадал не из-за этого. Излагая ход своей мысли, «Даат Микра» обращает внимание на то обстоятельство, что пророчество о Шевне и Эльякиме выглядит очень странным. Оно расположено посреди сборника пророчеств о бедствиях, которым подвергнутся различные города и страны, но в нем рассказывается о будущем двух отдельных людей. Кроме этого, «Даат Микра» обращает внимание на то, что это пророчество следует сразу же за пророчеством об Иерусалиме. Поэтому «Даат Микра» приходит к выводу о том, что Шевна был тем самым придворным, который организовал празднества в день обрушения стен Иерусалима (см. комментарий к предложению №13). Именно он вселил в сердца жителей Иерусалима веру в силу их оружия и мощь иерусалимских укреплений, то есть стал причиной того, что жители Иерусалима обратились к оружию, а не за помощью к Богу, и именно за это он был наказан Богом потерей своего поста и соответствующего ему социального статуса.

У Вас недостаточно прав для комментирования.