И жили они три года, нет войны между Арамом и между Израилем.

Здесь говорится о том, что мирный договор между Арамом и Израилем, который был заключен Ахавом и Бен Хададом (см. главу 20, предложение №34), продержался три года. Таким образом, упомянутый в нашем предложении трехлетний мирный период следует отсчитывать от сражения между армиями Арама и Израиля, состоявшегося в Афеке (см. главу 20, предложения №26-30).

Ральбаг, соглашаясь с Мальбимом (см. комментарий к предложению №29 предыдущей главы) пишет, что Ахав прожил эти три года из-за того, что покорился Богу. Вследствие этого Бог отложил на этот период исполнение приговора «и будет душа твоя вместо души его», вынесенного Ахаву за то, что после победы в Афеке он отпустил Бен Хадада. Вторая часть этого приговора, «и народ твой вместо народа его», была отложена Богом до времен правления Хазаэля (см. главу 20, предложение №42).

И было на третий год, и спустился Йехошафат, царь Йехуды, к царю Израиля.

Как было сказано в главе 15, предложении №24, Йехошафат был царем Йехуды, сменившим на троне своего отца Асу. Здесь рассказывается о том, что на третий год затишья Йехошафат посетил в Шомроне царя Израиля Ахава. При этом сказано, что Йехошафат «спустился», так как столица Йехуды Иерусалим была расположена гораздо выше, чем столица Израиля Шомрон.

Как описывалось выше, после раздела единого еврейского государства на Йехуду и Израиль эти две страны находились между собой в довольно натянутых отношениях, иногда переходивших в пограничные конфликты и вооруженные столкновения. Но посещение Йехошафатом Ахава говорит о том, что в период их правления между Йехудой и Израилем действовало мирное соглашение, и в предложении №45 будет прямо сказано, что Йехошафат заключил с Израилем мир. Кроме этого, во Второй Книге Царей (8, 18) будет сказано о том, что Йехошафат женил своего сына Йехорама на дочери Ахава. Этот брак был явно династическим, а в книге «Седер Олам Раба» (глава 17) говорится о том, что и сам Йехошафат был женат на дочери Омри, которая, соответственно, приходилась родной сестрой Ахаву (см. комментарий к главе 16, предложению №22). Таким образом, в момент посещения Йехошафатом Шомрона, его уже связывали с Ахавом прочные родственные отношения.

Следует заметить, что на протяжении всей нашей главы автор Книги Царей называет Ахава не по имени, а царем Израиля, или просто царем. Это говорит о том, что в данном случае Ахав действовал как настоящий еврейский царь, для которого защита своего государства от посягательств внешнего врага является одной из самых важных обязанностей.

И сказал царь Израиля рабам своим: «Известно ли вам, что наш Рамот Гилад, а мы ленимся забрать его из рук царя Арама?».

Рамот Гилад был очень древним и известным городом, расположенным, как следует из его названия, в Гиладе, то есть в местности, лежащей к востоку от Иордана (относительно местонахождения Гилада – см. комментарий к главе 17, предложению №1). Этот город впервые упоминается в Торе (Дварим 4, 43), при описании странствований евреев по пустыне. Там говорится о том, что он находился на территории надела колена Гада, и Моше предназначил его для проживания в нем коэнов. Это указание Моше впоследствии было исполнено Йехошуа при разделе Земли Израиля между коленами (см. Книгу Йехошуа 20, 8). Выше (см. главу 4, предложение №13) рассказывалось о том, что во времена правления Шломо в этом городе находился царский наместник, то есть он служил административным центром шестого округа, охватывавшего большую часть Гилада и весь Башан. Все это говорит о том, что придворным Ахава, к которым был обращен приведенный здесь вопрос, наверняка было известно о том, что Рамот Гилад был еврейским городом еще со времен Моше и Йехошуа. Поэтому следует сказать, что заданный Ахавом вопрос является риторическим: он не спрашивает своих придворных о том, знают ли они, что Рамот Гилад является еврейским городом, захваченным Арамом, а утверждает это. Тем самым Ахав спрашивает у своих придворных совета, следует ли ему начать очередную войну с Арамом для того, чтобы отвоевать Рамот Гилад.

В главе 20, предложении №34, рассказывалось о том, что после разгрома, учиненного еврейской армией армии Арама, побежденный Бен Хадад пообещал вернуть Израилю территории, которые в прошлом были завоеваны Арамом у Израиля. С тех пор прошло уже три года, но город Рамот Гилад по-прежнему оставался под властью Арама, и возникает вопрос, почему Бен Хадад не вернул этот город Ахаву. По мнению Мальбима, после разгрома своей армии у Афека, Бен Хадад лишь пообещал вернуть захваченные Арамом города Израиля, но своего обещания не выполнил, а Ахав, со своей стороны, был настолько упоен тогда заключенным с Арамом мирным договором, что не потребовал вернуть эти города немедленно. По мнению Ральбага, Бен Хадад вернул Ахаву захваченные Арамом у Израиля города за исключением Рамот Гилада, а Ахав тогда не обратил на это внимания. Но теперь он вдруг понял, что один из еврейских городов по-прежнему находится под властью Арама, и стал раздумывать о том, не отобрать ли его у Бен Хадада силой.

О местонахождении Рамот Гилада в соответствии с различными гипотезами можно прочесть в комментарии к главе 4, предложению №13. Вкратце следует заметить, что Рамот Гилад, в силу своего расположения, обладал очень важным стратегическим значением. Во-первых, он был расположен на развилке главных дорог, одна из которых шла с севера на юг из Башана через земли Гилада и далее, в земли, лежащие к востоку от Мертвого моря. Другая дорога присоединялась к ней с запада, связывая идущую с севера на юг дорогу с землями, расположенными к западу от Иордана. Во-вторых, Рамот Гилад находился на вершине одной из гор, контролировавших всю близлежащую местность и принадлежавших к хребту, за обладание которым спорили Арам и Израиль. Поэтому вполне возможно, что Бен Хадад отказался вернуть Рамот Гилад Израилю, несмотря на данное им Ахаву обещание, и Ахаву не оставалось ничего другого, кроме как попытаться вернуть себе этот город силой.

Следует заметить, что слово «махшим» (מחשים), которое, в соответствии с мнением Раши, переведено здесь как «ленимся», «Мецудат Цион» понимает как «молчим», и в таком случае, по смыслу его следует перевести как «не решаемся».

По всей видимости, придворные Ахава согласились с тем, что Израилю следует отвоевать Рамот Гилад у Арама, так как сразу же после беседы со своими придворными Ахав поговорил по этому поводу с посетившим его Йехошафатом.

И сказал он Йехошафату: «Пойдешь ли ты со мной на войну в Рамот Гилад?», и сказал Йехошафат царю Израиля: «Так я как ты, так народ мой как народ твой, так лошади мои как лошади твои».

Ахав спросил Йехошафата, согласен ли он выступить вместе с ним против Арама для того, чтобы отвоевать Рамот Гилад. По мнению большинства комментаторов, приведенный здесь ответ Йехошафата означает, что он согласен участвовать вместе с Ахавом в войне против Арама на сугубо паритетных началах: Йехуда выставит для этой войны такое же количество пехоты, конницы и боевых колесниц, как это сделает Израиль.

На территории Курдистана в юго-восточной части Турции в 1861г. была найдена древняя стела, получившая известность как «Монолит из Курха». Эта стела покрыта текстом, фоном для которого служит изображение ассирийского царя Шалманэсера III. Текст, выбитый на монолите из Курха, представляет собой клинопись, и описывает войны, которые вел Шалманэсер III на протяжении первых шести лет своего правления. В частности, там описывается сражение возле города Каркар на северо-западе Сирии, в котором Шалманэсер III противостоял коалиции двенадцати местных царей, в число которых входили Ахав и Бен Хадад II, плечом к плечу воевавшие с Шалманэсером III. На этой стеле указана численность войск, выставленных каждым из царей против Шалманэсера III, и в частности, там указано, что Ахав обладал наибольшим количеством боевых колесниц из всех местных царей, участвовавших в том сражении. Так, Ахав выставил 2,000 боевых колесниц и 10,000 пехотинцев, в то время как занимающий второе место Бен Хадад выставил всего лишь 1,200 боевых колесниц и 20,000 человек пехоты. Все остальные цари выставили войска в гораздо меньшем количестве. В настоящее время монолит из Курха находится в Британском музее, и его верхняя часть выглядит так:

Мальбим понимает ответ Йехошафата несколько иначе. По его мнению, Йехошафат говорит Ахаву о том, что они с ним очень похожи. Они, во-первых, являются родственниками (см. комментарий к предложению №2), во-вторых, правят одним и тем же еврейским народом, и в-третьих, Йехошафат уверен, что в случае надобности Ахав поможет ему своей конницей точно так же, как он сейчас поможет своей конницей Ахаву.

И сказал Йехошафат царю Израиля: «Спроси, пожалуйста, сейчас слово Господа».

В отличие от Ахава, Йехошафат всегда оставался верным Богу, и, прежде чем начинать военные действия, ему необходимо было спросить Его о том, следует ли им с Ахавом начинать военные действия против Арама. Начиная со времен Моше и вплоть до времени правления Давида, вопросы Богу задавал Главный коэн с помощью довольно мистического предмета своего облачения, который носил название Урим и Тумим. Но в описываемый здесь исторический период Бог уже не отвечал на вопросы, заданные Ему таким образом, и задать Богу вопрос можно было только с помощью пророка. Иными словами, Йехошафат попросил Ахава проконсультироваться с пророком, прежде чем начинать военные действия против Арама. По мнению «Мецудат Давид», Йехошафат сказал Ахаву: «Даже если ты обычно не задаешь Богу вопросов, сейчас измени своему обычаю и задай Ему вопрос».

И собрал царь Израиля пророков, около четырехсот мужей, и сказал им: «Пойду ли я к Рамот Гиладу на войну, или не стану?», и сказали они: «Поднимайся, и отдаст Господь в руки царя!».

Комментаторы разошлись во мнениях о том, кто были собранные Ахавом 400 пророков. Переводчик на арамейский Йонатан считает, что это были лжепророки, которые якобы пророчествовали от имени Бога, но на самом деле сообщали лишь то, что хотел услышать тот, кто обратился к ним с вопросом. Следует заметить, что мнение Йонатана хорошо согласуется с пророчеством Михаяху, сына Имлы, которое будет приведено в предложениях №22-23.

Радак считает, что это были пророки либо Бааля, либо Ашеры, и Йехошафат сразу понял, что Ахав собрал у себя не настоящих пророков, а идолопоклонников, но, чтобы не травмировать Ахава, не сказал ему о том, что эти люди совершенно профнепригодны. Рамбан и «Мецудат Давид» считают, что это были пророки Бааля. Мальбим, Абарбанэль и Рамаз считают, что это были пророки Ашеры, которые не явились на гору Кармель и поэтому уцелели во время расправы, учиненной Элияху над пророками Бааля (см. главу 18, предложения №19 и №40).

Если собранные Ахавом пророки были пророками Бааля или Ашеры, почему они здесь пророчествуют от имени Бога? По мнению Рамаза, эти люди позиционировали себя как универсальных пророков, которые, по желанию клиента, могли пророчествовать от имени всех известных в те времена божеств, включая еврейского Бога. Абарбанэль считает, что они пророчествовали от имени Бога, чтобы удовлетворить желание Йехошафата. Рамбан пишет, что «Бааль» дословно означает «Хозяин», и собранные Ахавом люди считали его своим господином, так что, когда они говорят «господь» (с маленькой буквы), они имеют в виду своего господина Бааля. Мальбим обращает внимание на то, что в оригинальном тексте слово «Господь» фигурирует как пятибуквенное Имя Бога, в то время как в Книге Царей всегда, когда приводятся пророчества, указывается Его четырехбуквенное Имя. Указание других имен, включая пятибуквенное, говорит о том, что речь идет о других божествах, а не о Боге. Таким образом, по мнению Мальбима, собранные Ахавом пророки пророчествовали не от имени Бога, а от имени Ашеры. Свое мнение Мальбим доказывает на основании того, что сказали эти пророки, а точнее, на основании того, что они не сказали. Они сказали Ахаву, что он может подниматься на войну и она принесет ему победу, но не сказали, что он должен идти к Рамот Гиладу. Мальбим пишет, что этот пропуск был неслучайным, так как собранные Ахавом пророки ничего не придумывали. Они действительно пытались предсказать Ахаву будущее, но делали это не посредством пророчества, а с помощью магии. Таким способом действительно можно достичь некоторых результатов, но видение будущего, полученное с помощью магии, обычно бывает нечетким, и собранные Ахавом пророки увидели, что Ахаву стоит пойти воевать с Арамом, но не узнали, куда именно ему нужно двинуть свои войска для того, чтобы одержать победу.

Особняком стоит комментарий ко Второй Книге Хроник (18, 5), который принято приписывать Раши. Его автор пишет, что пророки, которых собрал у себя Ахав, были самыми настоящими пророками Бога, то есть Ахав в полной мере выполнил просьбу Йехошафата. Доказательством этого утверждения служит то, что приведенный в конце нашего предложения ответ был дан ими единогласно, а если бы они были лжепророками, они не смогли бы дать единогласный ответ. В следующем предложении будут приведены слова Йехошафата, который спросит, нет ли в распоряжении Ахава еще одного пророка Бога, чтобы спросить также у него. По мнению автора комментария ко Второй Книге Хроник, это означает, что Йехошафат прекрасно понял, что перед ним стоят настоящие пророки Бога, но в данном ими ответе он засомневался. Ему было известно о том, что два пророка, спрошенные об одном и том же, никогда не скажут в ответ одни и те же слова. Каждый из них передаст пророчество сообразно своему уникальному стилю, а здесь 400 пророков сказали буквально то же самое, и это навело Йехошафата на мысль о том, что на самом деле все не так просто, как представляется. Следует заметить, что описанные ниже события покажут, что Йехошафат в своих сомнениях был абсолютно прав.

И сказал Йехошафат: «Нет ли здесь пророка Господа еще, и спросим мы у него?».

Причину заданного Йехошафатом вопроса комментаторы объясняют согласно своим мнениям о том, являлись ли собранные Ахавом люди пророками Бога, или они были идолопоклонниками. Все они основываются на том, что сказано в Вавилонском Талмуде (Санхедрин 89, а). Там говорится о том, что из семейной традиции Йехошафату было известно, что все настоящие пророки передают слова Бога соответственно своему уникальному стилю, а здесь все 400 пророков сказали одни и те же слова. По мнению комментария ко Второй Книге Хроник, приведенного в комментарии к предыдущему предложению, это доказывает, что все собранные Ахавом люди являлись настоящими пророками. Другие комментаторы считают, что это доказывает то, что все эти люди были лжепророками.

Ральбаг спорит с этим комментарием, спрашивая, что если Йехошафату не понравилось то, что ответили ему 400 настоящих пророков Бога, неужели он бы изменил свое мнение, если бы к ним присоединился еще один такой же пророк, который сказал бы ему то же самое? По мнению Ральбага, Йехошафат понял, что он имеет дело с шарлатанами, и спросил Ахава, нет ли у него хотя бы одного настоящего специалиста.

По мнению «Мецудат Давид», Йехошафат знал о том, что все пророки Бога, проживавшие на территории Израиля, были убиты по приказу жены Ахава Изевель (см. главу 18, предложение №4). Поэтому, когда он убедился в том, что собранные Ахавом люди пророками не являются, он спросил Ахава: «Нет ли в твоем царстве хотя бы одного настоящего пророка Бога, который уцелел после репрессий со стороны Изевель?».

И сказал царь Израиля Йехошафату: «Еще муж один, вопрошать Господа у него, и я возненавидел его, ибо не будет пророчествовать он обо мне хорошо, а лишь плохо, Михаяху, сын Имлы», и сказал Йехошафат: «Да не скажет царь так!».

Ахав ответил Йехошафату, что у него есть еще один пророк, с помощью которого можно задавать Богу вопросы, но он предпочитает не пользоваться его услугами, так как знает, что этот пророк наверняка будет пророчествовать о нем плохо. На это Йехошафат ему ответил, что Ахаву не следует говорить такие вещи, так как, давая ответ, пророк говорит не от своего имени, а передает лишь то, что вложил в его уста Бог.

Все комментаторы согласны с тем, что Михаяху, сын Имлы – это тот самый пророк, который сказал Ахаву «и будет душа твоя вместо души его, и народ твой вместо народа его» после того как тот отпустил с миром Бен Хадада (см. главу 21, предложение №42). Об этом сказано в Вавилонском Талмуде (Санхедрин 89, б), и об этом говорит также Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности». Он также пишет о том, что после вышеупомянутой беседы Михаяху с Ахавом возле Афека, Ахав посадил его в тюрьму, в которой тот пребывал вплоть до описываемого здесь момента, и то же самое следует из слов Ахава, которые будут приведены в предложениях №26-27.

Следует заметить, что в параллельном месте Второй Книге Хроник (18, 7) слова Ахава о Михаяху приведены несколько иначе, чем они приведены здесь. Там он говорит о том, что Михаяху всю свою жизнь давал плохие пророчества в отношении Ахава, и это утверждение определенно требует объяснения, ведь выше рассказывалось о том, что тот же Михаяху дважды предсказывал Ахаву победу над Арамом, то есть давал ему хорошие пророчества (см. главу 20, предложения №13 и №28). Радак по этому поводу пишет, что в прошлом действительно Михаяху давал Ахаву хорошие пророчества, но все они были перечеркнуты в глазах Ахава в тот момент, когда Михаяху дал ему плохое пророчество после того как он отпустил Бен Хадада.

Имя Михаяху, а также его укороченный вариант Миха, в те времена было очень распространено среди евреев, и оно означает «Кто как Бог». Имя Имла является уникальным, и означает «Бог исполнит» (желания носителя этого имени).

И позвал царь Израиля евнуха одного, и сказал: «Поспеши Михаяху, сына Имлы».

В принципе, слово «сарис» (סריס), которое переведено здесь как «евнух», означает слугу, оскопленного для того, чтобы он мог прислуживать женам правителя. Но в более широком плане это слово означает вообще любого слугу, служащего в царском дворце, и именно в этом значении оно используется в нашем предложении. Следует заметить, что в ассирийском языке слово «сарис» означает «чиновник».

Веление Ахава «Поспеши Михаяху, сына Имлы» «Мецудат Давид» понимает как «Поторопи Михаяху, сына Имлы, чтобы он скорее ко мне явился». «Даат Микра» предлагает два варианта объяснения его веления: «Скорее позови Михаяху, сына Имлы» и «Поспеши и забери Михаяху, сына Имлы, из тюрьмы».

И царь Израиля и Йехошафат, царь Йехуды, сидят, каждый на троне своем, одетые в одежды, на гумне на входе в ворота Шомрона, и все пророки пророчествуют перед ними.

Описанные здесь события происходили еще до того как Михаяху, сын Имлы, был доставлен к Ахаву и Йехошафату. Поэтому, по мнению «Даат Микра», начиная нашим предложением и заканчивая предложением №12, Книга Царей описывает, как происходило пророчество четырехсот пророков, о котором рассказывалось в предложении №6. Мальбим считает иначе, и говорит о том, что описанные здесь события происходили после того как Ахав отправил своего человека за Михаяху, сыном Имлы, и до того, как он его доставил к Ахаву. В таком случае, рассказ о том, что вышеупомянутые люди продолжали пророчествовать, говорит о том, что теперь их пророчество коренным образом отличалось от того, что было ранее. По мнению Мальбима, ранее эти люди пророчествовали не от имени Бога, а после того как Ахав отправил своего слугу за Михаяху, на них снизошел дух истинного пророчества от имени Бога. Это случилось, невзирая на то, что эти люди находились в неподходящем месте и в неподходящей компании, о чем говорится в продолжение нашего предложения. Во-первых, они находились на гумне перед входом в городские ворота Шомрона, то есть в многолюдном месте, в то время как получение пророчества требует тишины и уединения. Во-вторых, они находились в компании обоих царей, и страх перед ними мешал этим людям сосредоточиться. Несмотря на это, на них снизошел дух пророчества, и, забегая вперед, Мальбим пишет, что этот дух пророчества был ложным.

В любом случае, здесь рассказывается о том, что пророчество собранных четырехсот пророков происходило перед Ахавом и Йехошафатом, которые сидели на своих царских тронах «одетые в одежды». Большинство комментаторов считает, что здесь идет речь о царских одеждах, а рав Йосеф Каро пишет, что Ахав и Йехошафат были одеты в воинские доспехи. Пророчество происходило на гумне перед входом в городские ворота Шомрона. Гумно – это широкая и плоская утоптанная площадка, которая использовалась для обмолота и вейки злаков. В городах того времени площадь перед городскими воротами часто использовалась также для городских собраний и других общественных мероприятий, а так как перед Ахавом и Йехошафатом пророчествовали 400 человек, неудивительно, что для этой цели было выбрано широкое открытое место. Следует заметить, что в Вавилонском Талмуде (Хулин 5, а) сказано, что Ахав, Йехошафат и их придворные сидели в виде «круглого гумна», то есть кругом, так, как обычно сидят члены Санхедрина.

И сделал себе Цидкия, сын Кнааны, рога железные, и сказал: «Так сказал Господь: «Этими будешь бодать ты Арам до уничтожения их»».

Цидкия, сын Кнааны, по всей видимости, был главой созванных Ахавом четырехсот пророков, и он сделал себе железные рога, которые показал Ахаву и сказал, что этими рогами он будет наносить удары армии Арама вплоть до ее полного уничтожения. Рога в те времена служили символом силы и мужества, и Цидкия, таким образом, представил Ахава в виде быка, который использует рога для уничтожения своих врагов.

Следует заметить, что в отличие от того, что было ранее (см. комментарий к предложению №6), Цидкия использует здесь четырехбуквенное Имя Бога, а это означает, что сейчас он говорит от имени Бога. При этом он передает Ахаву ложное пророчество, которое было вложено Богом в его уста.

Имя Цидкия, а также его полный вариант Цидкияху, было очень распространено среди еврейского народа. Это имя означает «Бог справедлив». Имя его отца Кнаана (ударение на последний слог) было распространено гораздо меньше, хотя в Первой Книге Хроник (7, 10) оно встречается в колене Биньямина. Это имя является производным от слова Кнаан, которое означает землю, отданную Богом евреям, и является синонимом понятия «Земля Израиля».

И все пророки пророчествуют так, говоря: «Поднимайся в Рамот Гилад и преуспей, и отдаст Господь в руки царя!».

Здесь рассказывается о том, что после пророчества Цидкии, сына Кнааны, все остальные собранные Ахавом пророки начали пророчествовать в том же духе, и теперь они дали Ахаву более внятный ответ, чем тот, что дал ему Цидкия, и чем тот, что они сами дали ему ранее (см. предложение №6). Во-первых, сейчас они явно указывают место, в котором Ахаву следует сражаться с армией Арама для того, чтобы одержать над ней победу. Во-вторых, в оригинальном тексте слово «отдаст» стоит в прошедшем времени, и Мальбим пишет, что это означает, что Бог уже решил отдать армию Арама в руки Ахава, так что победа Ахава уже практически свершилась. В третьих, сейчас они используют четырехбуквенное Имя Бога, то есть явно пророчествуют от Его имени.

И посланник, который пошел звать Михаяху, говорил ему, говоря: «Вот, пожалуйста, слова пророков единогласно хорошо про царя, будет, пожалуйста, слово твое как слово одного из них, и будешь говорить ты хорошо!».

Человек, посланный Ахавом за Михаяху, раскрыл ему пророчество, данное собранными Ахавом пророками, сказав, что все они единогласно предсказали Ахаву победу над арамейской армией. Затем он попросил Михаяху, чтобы он, на сей раз, тоже дал Ахаву хорошее пророчество, наподобие того, что дали ему собранные им пророки.

И сказал Михаяху: «Жив Господь, что то, что скажет Господь мне, то говорить я буду!».

В ответ на просьбу посланного Ахавом человека, Михаяху поклялся Именем Бога, что он скажет Ахаву только то, что вложит в его уста Бог.

И пришел он к царю, и сказал царь ему: «Михаяху, пойдем ли мы к Рамот Гиладу на войну, или не станем?», и сказал он ему: «Поднимайся и преуспей, и отдаст Господь в руки царя!».

Ахав спросил явившегося к нему Михаяху, следует ли ему с Йехошафатом идти воевать с армией Арама для того, чтобы вернуть Израилю город Рамот Гилад. На это Михаяху дал Ахаву положительный ответ, предсказав ему победу.

Ниже будет рассказано о том, что Ахав был убит в сражении за Рамот Гилад, в связи с чем возникает вопрос, как мог Михаяху, истинный пророк Бога, дать Ахаву об этом хорошее пророчество, тем более, что очень скоро он его изменит (см. предложение №17). Комментаторы предлагают целый ряд возможных ответов на этот вопрос, и они будут приведены ниже.

Раши и «Кли Якар» считают, что в описываемый здесь момент Михаяху еще не получил от Бога никакого пророчества в отношении Ахава. Поэтому он посоветовал Ахаву идти воевать с Арамом за Рамот Гилад на основании своих собственных умозаключений. Доказательством этой версии служит то, что в данном случае Михаяху не предваряет свои слова фразой «Так сказал Господь…». По мнению Раши, он сказал ему: «Иди воевать, и я желаю, чтобы Бог помог тебе». «Кли Якар» пишет, что Михаяху посчитал, что возвращение под юрисдикцию еврейского государства захваченных внешним врагом городов является одной из главных обязанностей еврейского царя и явно богоугодным делом. На основании этих соображений он посоветовал Ахаву отправляться на войну с Арамом. Следует заметить, что подобное поведение пророка уже было описано в ТАНАХе во Второй Книге Шмуэля (глава 7), где рассказывалось о том, что Давид обратился к пророку Натану за советом, стоит ли ему строить Храм. Основываясь на логических умозаключениях, Натан дал Давиду положительный ответ, который был вынужден изменить в ту же самую ночь после полученного им от Бога пророчества.

Радак считает, что приведенный здесь ответ Михаяху Ахаву представляет собой насмешку: «Иди воевать, и Бог наверняка поможет такому, как ты, праведнику!». Эта насмешка была замечена Ахавом, который, как будет сказано в следующем предложении, заклял Михаяху передать ему настоящее пророчество, которое коренным образом отличалось от того, что приведено в нашем предложении.

Ральбаг, в отличие от остальных комментаторов, считает, что и в данном случае Михаяху говорил от имени Бога. Ральбаг пишет, что сказанное здесь Михаяху никоим образом не противоречит тому, что произошло на поле боя возле Рамот Гилада. Евреи действительно выиграли сражение и отвоевали Рамот Гилад, правда, Ахав в том сражении пал смертью храбрых. В таком случае, Михаяху дал Ахаву истинное пророчество, которое, однако, было неполным, так как Михаяху умолчал о том, что Ахав не вернется живым с предстоящей войны.

О том, что во время приведенного здесь ответа Ахаву Михаяху знал, что сражение за Рамот Гилад будет очень проблематичным, может свидетельствовать тот факт, что Ахав задал Михаяху вопрос во множественном числе («пойдем…не станем»), а Михаяху ответил ему в единственном («поднимайся и преуспей»). В этом может содержаться намек, обращенный к Йехошафату, что ему не следует присоединяться к Ахаву в предстоящей войне с Арамом.

И сказал ему царь: «Сколько раз мне заклинать тебя, чтобы не говорил ты мне, лишь истину именем Господа?!».

Возможно, из-за того, что Михаяху не начал свои слова фразой «Так сказал Господь…», либо по какой-то другой причине, Ахав понял, что приведенные выше слова Михаяху пророчеством не являются, либо являются неполным пророчеством (по мнению Ральбага). Поэтому он спросил Михаяху, сколько раз ему требуется его заклясть (т.е. заставить поклясться), чтобы он сказал ему правду от имени Бога.

Ральбаг пишет, что обычно Ахав заставлял пророков Бога клясться в том, что они дают ему истинное и полное пророчество, так как ему было известно, что пророки Бога испытывают по отношению к нему ненависть после избиения, которое устроила им его жена Изевель (см. главу 18, предложение №4). Под страхом смерти Тора запрещает пророкам давать ложные пророчества, но она не запрещает им утаивать в своем пророчестве некоторые известные им детали, например, что предстоящие события плохо отразятся на определенном человеке. Так случилось и на сей раз: Михаяху утаил от Ахава, что он погибнет в предстоящем сражении, хотя в переданной им Ахаву информации о победе Израиля над Арамом никакой лжи не было.

И сказал он: «Видел я весь Израиль, рассеиваются на горах как мелкий скот, которым нет им пастуха, и сказал Господь: «Нет господ у этих, вернутся каждый в дом его с миром»».

В ответ на требование Ахава рассказать ему всю правду, Михаяху просто решил пересказать Ахаву свое видение, не давая ему никакой оценки. Михаяху рассказал Ахаву, что он видел весь Израиль, то есть все 12 колен, которые рассеиваются по горам сами по себе, как не управляемый пастухом мелкий скот. На основании того, что Гилад представляет собой гористую местность, Ахав мог заключить, что в своем видении Михаяху видел горы Гилада, а на основании того, что евреи рассеивались по горам сами по себе, Ахав мог понять, что в то время его уже не будет в живых. Для того чтобы у Ахава в этом не осталось никаких сомнений, Михаяху пересказал ему также услышанные им слова Бога, которые сопровождали это видение. Бог сказал, что у увиденных Михаяху людей нет господ, и на первый взгляд это означает, что в предстоящем сражении с Арамом погибнет не только Ахав, но и Йехошафат. Но на самом деле это не так, так как в те времена было принято упоминать царя, используя множественное число (точно также множественное число использовалось в отношении русских царей), и Ахав понял, что в предстоящем сражении погибнет лишь он один. Кроме этого, Бог сказал о том, что люди, которых Михаяху увидел в своем видении, вернутся в свои дома в добром здравии.

Раши в своем комментарии приводит сказанное в Иерусалимском Талмуде (Санхедрин 10, 5). Там говорится о том, что после того как Ахав отпустил Бен Хадада, Михаяху сказал ему, что за это расплатится и он сам, и весь его народ: «и будет душа твоя вместо души его, и народ твой вместо народа его» (см. главу 20, предложение №42). В соответствии с этим пророчеством, в сражении под Рамот Гиладом должен был пострадать не только Ахав, но и его воины, а затем Бен Хадад должен был вторгнуться в пределы Израиля и поработить местное население. Но этого не произошло, в сражении с армией Бен Хадада был убит лишь один Ахав, в то время как искуплением для подвластного Ахаву народа послужила кровь, добровольно пролитая Михаяху после сражения, состоявшегося возле Афека (см. главу 20, предложение №37).

По закону Торы пророк, скрывающий полученное от Бога пророчество, карается смертью, а тут мы видим, что Михаяху рассказал Ахаву о своем видении только после того как Ахав настоял на том, чтобы Михаяху сказал ему правду. Как было сказано в комментарии выше, часть комментаторов считает, что Михаяху увидел описанное здесь видение только после того как Ахав потребовал от него рассказать ему истину Именем Бога. Ральбаг считает, что, советуя Ахаву идти воевать с Арамом, Михаяху не скрыл полученного им пророчества, а лишь утаил некоторую его часть, касавшуюся лично Ахава. Мальбим пишет, что в данном случае речь идет не о пророчестве, а о видении, которому можно было дать целый ряд различных толкований.

И сказал царь Израиля Йехошафату: «Разве не говорил я тебе: «Не будет пророчествовать он обо мне хорошо, лишь плохо?!»».

Выслушав рассказ о видении Михаяху, Ахав обратился к Йехошафату и сказал, что он совершенно не удивлен услышанным, так как еще до того как Михаяху начал говорить, было понятно, что ничего хорошего он про Ахава не расскажет. Иными словами, Ахав объяснил Йехошафату, что слова Михаяху обусловлены ненавистью, которую тот питает по отношению к Ахаву, никоим образом не являются пророчеством, а сам Михаяху не кто иной, как лжепророк. Вместе с этим, Ральбаг пишет, что Ахав принял к сведению то, что рассказал ему Михаяху. Именно поэтому (см. ниже), отправляясь воевать с Арамом, Ахав сменил царские доспехи на обычные, чтобы никто не узнал в нем царя.

И сказал он: «Не так! Слушай слово Господа! Видел я, Господь сидит на троне своем, и все воинство небесное стоит над Ним справа от Него и слева от Него.

Когда Михаяху услышал, что Ахав обвиняет его в лжепророчестве, он выразил свой категорический протест. Михаяху начинает свою речь со слов «Не так!», которые означают: «Все не так, как ты говоришь!». Далее он сказал Ахаву о том, что если тот не желает слушать его слова, то пусть выслушает слова Бога.

Затем Михаяху начинает рассказ о другом своем видении, в котором он видел Бога, восседающего на своем троне. Бог восседает на троне тогда, когда Он судит обитателей всей Земли. Рядом с Богом Михаяху увидел «воинство небесное», то есть ангелов, составляющих Его свиту и исполняющих Его поручения. Так как в видении Михаяху Бог сидел, а ангелы стояли, он говорит о том, что ангелы стоят над Ним. Кроме этого, в видении Михаяху ангелы были разделены на две группы. Одна их группа находилась справа от Бога, а другая – слева от Него.

Комментаторы предлагают несколько вариантов объяснения причины, по которой ангелы были разбиты на две группы. Раши и «Мецудат Давид» в своих комментариях приводят сказанное в Мидраше Танхума (Шмот 18) и в Иерусалимском Талмуде (Санхедрин 1, 1). Там говорится о том, что ангелы, которые во время суда над определенным человеком находятся справа от Бога, представляют собой защиту этого человека, а те, что слева – представляют собой обвинение. По мнению Ральбага, те ангелы, что находятся справа, приносят в мир добро, а те, что слева – зло. По мнению Мальбима, те ангелы, что находятся справа, управляют чудесами, совершаемыми Богом, а те, что слева – управляют естественными силами природы.

И сказал Господь: «Кто соблазнит Ахава, и поднимется он, и падет в Рамот Гиладе?», и сказал этот: «В этом», а этот говорит «В этом».

Михаяху рассказывает о состоявшемся на Небесах суде над Ахавом, и говорит о той стадии судебного разбирательства, когда обвинительный приговор уже вынесен, и Ахав уже приговорен к смерти в бою под Рамот Гиладом. По мнению большинства комментаторов, на этом этапе Бог спрашивает у ангелов, кто из них сделает так, что Ахав решит идти отвоевывать Рамот Гилад, чтобы его там убили. После этого находившиеся на суде над Ахавом ангелы начали предлагать различные способы соблазнить Ахава двинуть свою армию к Рамот Гиладу, и об этом говорится в конце нашего предложения: один ангел предложил один способ, а другой предложил другой. Мальбим понимает сказанное несколько иначе. По его мнению, Бог говорит о том, что Ахав в своей жизни совершил множество грехов, и каждого из них достаточно для того, чтобы предать его смерти. Поэтому Бог спрашивает ангелов, какой из грехов Ахава послужит причиной его смерти и какой из ангелов послужит орудием его наказания. В ответ на это каждый из находившихся на суде ангелов предложил один из совершенных Ахавом грехов и выразил готовность послужить орудием его наказания.

И вышел дух и встал перед Господом, и сказал он: «Я соблазню его!», и сказал Господь ему: «Чем?».

«Даат Микра» пишет, что дух, о котором здесь идет речь, это один из ангелов, который склоняет людей к совершению грехов и преступлений, и что этого ангела принято называть Сатан. Вместе с этим, все остальные комментаторы, основываясь на сказанном в Вавилонском Талмуде (Санхедрин 89, а 102, б) пишут, что здесь идет речь о духе Навота, казненного по ложному обвинению, инспирированному женой Ахава Изевелью (см. главу 21). Мальбим пишет, что теперь дух Навота выразил готовность выступить орудием наказания Ахава, и Бог спросил его, как именно он собирается это сделать, чтобы Ахав был наказан в соответствии с принципом «мера за меру». Рамбам в своем труде «Мишне Тора» (Законы об убийце и сохранении души 4, 9) подчеркивает, что Ахав успел совершить множество грехов, включая идолопоклонство, но в конце концов был уничтожен в наказание за смерть Навота, при том, что он не убивал Навота, а был лишь соучастником его убийства.

И сказал он: «Выйду я и стану духом лжи в устах всех пророков его», и сказал Он: «Соблазнишь и также превозможешь! Выйди и сделай так!».

Представший перед Богом дух рассказал Ему, что он планирует стать духом лжи в устах пророков Ахава. Под влиянием этого духа все пророки единогласно посоветуют Ахаву идти воевать с Арамом, в результате чего он будет убит под Рамот Гиладом в полном соответствии с вынесенным ему приговором. Таким образом, дух сказал Богу, что он станет духом лжепророчества в устах пророков Ахава. На это Бог ему ответил, что так он действительно сможет соблазнить Ахава отправиться на войну с Арамом и тем самым победить его, а затем приказал ему отправляться к Ахаву и осуществить задуманное.

Как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, Мальбим считает, что дух, о котором здесь рассказывается, был духом Навота. По его мнению, здесь дух Навота объясняет Богу, что задуманное им наказание Ахава будет осуществлено в соответствии с принципом «мера за меру». Так как сам Навот был убит в результате лжесвидетельства, соучастником которого был Ахав, такая же ложь станет причиной смерти самого Ахава. Теперь его пророки выступят в роли лжесвидетелей и послужат причиной его смерти. Бог согласился с тем, что такое наказание действительно будет осуществлено в соответствии с принципом «мера за меру», и сказал ему, чтобы он уходил и действовал согласно своему плану. При этом Бог сказал духу Навота, чтобы тот Его покинул, так как Бог является воплощением истины, и, находясь рядом с Ним, дух Навота не сможет стать духом лжи.

И теперь, вот, дал Господь дух лжи в уста всех пророков твоих этих, и Господь говорил о тебе плохо!».

В завершение своей речи Михаяху объясняет противоречие между тем, что он только что сообщил Ахаву, и тем, что сказали ему 400 собранных им пророков (см. предложение №6). Оказывается, устами этих пророков говорил посланный Богом дух лжи, и поэтому они единогласно предсказали Ахаву удачу.

Слово «этих» в нашем предложении кажется лишним, ведь смысл сказанного никоим образом не меняется и без него. Поэтому следует сказать, что Михаяху использует это слово для выражения своего презрения к собранным Ахавом пророкам. Точно так же свое время слово «этот» (или «эти») использовал Давид в отношении Гольята (см. Первую Книгу Шмуэля 17, 26 и 36), а также Шауль и его сын Йонатан в отношении плиштим (см. там 14, 6 и 31, 4).

В предложении №18 были приведены обращенные к Йехошафату слова Ахава, в которых он обвинил Михаяху в том, что тот в любом случае в отношении Ахава будет давать лишь плохие пророчества. В конце нашего предложения содержится ответ Михаяху на это обвинение. Михаяху говорит Ахаву о том, что не он говорил плохо об Ахава, это сделал Бог, вынеся ему смертный приговор за все его злодеяния, и в особенности, за смерть Навота.

Следует заметить, что в Иерусалимском Талмуде (Брахот 9, 5) говорится о том, что везде, где в ТАНАХе встречается конструкция «…и Господь…», говорится не только о самом Боге, но и о Его суде.

И подступил Цидкияху, сын Кнааны, и ударил Михаяху по щеке, и сказал: «Каким прошел дух Господа от меня говорить с тобой?».

По всей видимости, Цидкияху, сын Кнааны, был главой собранных Ахавом пророков, и через него проходил канал, по которому прошел дух лжи и распространился на всех, кого собрал Ахав. Цидкияху ощутил воздействие этого канала, но он совершенно искренне считал, что по нему его посетил дух пророчества, а не дух лжи. Поэтому когда он услыхал, что Михаяху утверждает, что данное им пророчество было обусловлено влиянием духа лжи, он очень возмутился, подошел к Михаяху и дал ему пощечину. Следует заметить, что из того, что сказано в различных местах ТАНАХа о пощечине, следует, что и в те времена она являлась унижением достоинства и оскорблением для того, кто ее получал (см. Книгу Иова 16, 10; Эйха 3, 30 и др.).

Дав Михаяху пощечину, Цидкияху задал ему приведенный здесь вопрос, и следует сказать, что в нем автор Книги Царей пропустил слово. На самом деле этот вопрос должен звучать как: «Каким путем прошел дух Господа от меня говорить с тобой?», и во Второй Книге Хроник (18, 23) приведен полный вариант заданного Цидкияху вопроса. Как было сказано выше, Цидкияху был уверен в том, что он послужил каналом для пророчества, полученного всеми остальными собранными Ахавом пророками. Поэтому он спрашивает Михаяху, каким образом мог дух пророчества, полученный Цидкияху от Бога, перейти к Михаяху, чтобы тот увидел описанные выше видения, которых сам Цидкияху не видел. Иными словами, Цидкияху обвиняет Михаяху в том, что никаких видений тот не видел и является лжепророком.

И сказал Михаяху: «Вот, ты видишь в день тот, в который придешь ты в комнату в комнате спрятаться!».

По мнению большинства комментаторов, Михаяху ответил Цидкияху, что он в своем пророчестве увидел день, в который армия Израиля одержит победу над армией Арама, но в тот же самый день Цидкияху будет вынужден прятаться от народного гнева, так как народ захочет его убить. Относительно фразы «в комнату в комнате» – см. комментарий к главе 20, предложению №30.

Мальбим объясняет ответ Михаяху несколько иначе. Он пишет, что Михаяху ответил, что Цидкияху спросил его, почему в своем пророчестве он не видел то же самое, что видел Михаяху. Это объясняется тем, что Михаяху видел то, что произошло на Небесах только что, а Цидкияху этого не видел, а видел лишь то, что произойдет в будущем возле Рамот Гилада. Но в тот же самый день Цидкияху будет вынужден скрываться от народного гнева, так как под воздействием духа лжи он расценил то, что произойдет в тот день возле Рамот Гилада, как победу, а вынесенный Богом Ахаву смертный приговор он не увидел.

Почему народ пожелает убить Цидкияху после смерти Ахава? Ральбаг и «Мецудат Давид» считают, что это произойдет из-за того, что своим пророчеством Цидкияху послал Ахава на смерть. «Даат Микра» говорит о том, что народ захочет предать Цидкияху смерти как лжепророка. В таком случае, Михаяху здесь говорит о том, что после смерти Ахава создастся ситуация, описанная в Торе (Дварим 18, 21-22). Там задается вопрос, как можно узнать, что определенный пророк является лжепророком, ведь он пророчествует о событиях, которые должны произойти лишь в будущем. На это Тора отвечает, что в том случае, если пророчество, данное пророком, не исполняется, его следует объявить лжепророком и предать смертной казни.

И сказал царь Израиля: «Возьми Михаяху и верни его Амону, вельможе города, и Йоашу, сыну царя.

Здесь приведены слова Ахава, обращенные к слуге, который привел Михаяху. Он велит этому слуге, чтобы тот вернул Михаяху в место, где он пребывал до этого, а именно в руки упомянутых здесь Амона и Йоаша.

Должность «вельможа города» означает «градоначальник», и в компетенцию занимавшего ее человека входило, в частности, содержание городской тюрьмы. Йоаш, сын царя, занимал, по всей видимости, пост начальника столичной полиции. Это говорит о том, что Ахав велел отвести Михаяху обратно в тюрьму, в которой тот пребывал после своего пророчества, переданного им Ахаву после того как тот отпустил Бен Хадада (см. главу 20, предложение №42).

Йоаш здесь назван сыном царя, и это означает, что он был либо сыном Ахава, либо его братом (сыном предыдущего царя Израиля Омри).

Имя Амон (אמן) в древности было очень распространено среди еврейского народа, и оно является производным от слова «нээман» (נאמן), что означает «верный». Имя Йоаш (יואש) также было очень распространенным, и оно представляет собой сочетание начальных букв Имени Бога и слова «иш» (איש), которое означает «муж», а в данном случае выражает силу и мужество. Таким образом, имя Йоаш означает «Бог силен».

И скажешь ты: «Так сказал царь: «Поместите этого в тюрьму, и кормите хлебом стесненно и водой стесненно до прибытия моего с миром!»»».

Здесь приведено веление Ахава, которое слуга должен был устно передать Амону и Йоашу вместе с Михаяху. Слово «стесненно» в данном случае означает, что, находясь в тюрьме, Михаяху должен был получать минимальное количество воды и пищи, которое было ему необходимо для того, чтобы не умереть от голода и жажды. На этой диете Михаяху должен был находиться вплоть до возвращения Ахава из Рамот Гилада, когда выяснится, что он является лжепророком, за чем последует его осуждение и предание смертной казни.

В главе 20 (предложения №13 и №28) рассказывалось о том, что Михаяху дважды предсказывал Ахаву победу над армией Арама, и оба раза его пророчество исполнялось, в то время как Цидкияху и его коллеги ничем особенным не отличились. Почему, в таком случае, сейчас Ахав поверил им, а не Михаяху? Комментаторы удивительным образом обходят молчанием ответ на этот вопрос, но на него отвечает Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские Древности». Он пишет, что после слов Михаяху Ахав сначала действительно занервничал, но затем к нему подошел Цидкияху и его успокоил. Цидкияху сказал ему о том, что Элияху, который известен как гораздо более сильный пророк, чем Михаяху, предсказал Ахаву, что его кровь будут слизывать собаки в том месте, в котором умер Навот (см. главу 21, предложение №19), а Ахав собирается идти воевать совсем в другое место. Таким образом, пророчество Михаяху явно противоречит пророчеству более сильного пророка, а значит, является ложным. Кроме этого, Цидкияху напомнил Ахаву о событиях, произошедших в Бейт Эле во времена правления Яравама. Тогда Яравам попытался указать своим стражникам схватить явившегося с плохим пророчеством пророка, но его рука перестала ему повиноваться (см. главу 13, предложение №4). А теперь Цидкияху дал Михаяху пощечину, и с его рукой ничего не случилось, что также служит доказательством того, что Михаяху является лжепророком. После этого Ахав воспрянул духом, решил идти воевать с армией Арама в Рамот Гилад, а Михаяху велел заточить в тюрьме на скудном пайке вплоть до своего возвращения, после чего казнить как лжепророка, чья вина доказана свершившимися событиями.

И сказал Михаяху: «Если вернешься ты с миром – не говорил Господь во мне!», и сказал он: «Слушайте народы все!».

Прежде чем отправиться в тюрьму, Михаяху сказал Ахаву, что если тот вернется в Шомрон с миром, это будет означать, что Михаяху все выдумал, то есть лжепророчествовал. Говоря о даре пророчества, Михаяху использует фразу «…говорил Господь во мне», и точно так же говорил о пророчестве Давид, чьи слова приведены во Второй Книге Шмуэля (23, 2). Как было сказано там в комментарии, это означает, что во время пророчества дух Бога снисходит в тело пророка и говорит, используя его как инструмент. Таким образом, пророк не имеет возможности влиять на то, что он говорит во время пророчества.

После этого Михаяху повысил голос, и, обращаясь ко всем еврейским коленам, провозгласил: «Слушайте народы все!». Таким образом, он призвал все колена в свидетели, что все исполнится в полном соответствии с его предсказаниями.

И поднялся царь Израиля и Йехошафат, царь Йехуды, в Рамот Гилад.

Почему здесь сказано «поднялся» в то время как правильней было бы сказать «поднялись», так как здесь говорится и об Ахаве, и о Йехошафате? «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому это объясняется тем, что после пророчества Михаяху Йехошафат сначала не решался вести свою армию на войну в Рамот Гилад, но Ахав был тверд в своем намерении и потащил за собой Йехошафата.

И сказал царь Израиля Йехошафату: «Переоденусь я и приду на войну, а ты надень одежды свои», и переоделся царь Израиля, и пришел на войну.

Приведенные здесь слова Ахав сказал Йехошафату возле Рамот Гилада, когда еврейская армия заняла исходные позиции перед началом сражения с армией Арама. Используемое здесь словосочетание «прийти на войну» по современной терминологии означает «вступить в боевое соприкосновение с противником», или, по-простому, «начать сражение». Таким образом, Ахав говорит Йехошафату о том, что перед началом сражения он собирается сменить одежду, но Йехошафату этого делать не требуется. Под одеждой здесь понимаются царские боевые доспехи, которые заметно отличались в лучшую сторону от доспехов простого воина. Ахав надеялся, что после того как он переоденется в обычные доспехи, он перестанет выделяться из среды остальных воинов, что существенно уменьшит для него опасность быть убитым в предстоящем сражении.

Почему перед началом сражения с армией Арама Ахав решил, что ему не следует выделяться из среды остальных воинов? Ральбаг, «Мецудат Давид» и «Даат Микра» считают, что, несмотря на то, что Ахав поверил своим пророкам, а не Михаяху, все-таки он решил без надобности не рисковать, так как принимал в расчет вероятность того, что Михаяху говорил правду. А так как в соответствии с пророчеством Михаяху в предстоящем сражении должен был погибнуть лишь один Ахав, для Йехошафата никакой опасности не было, и он мог воевать, будучи одетым в свои царские доспехи.

На первый взгляд, такое объяснение кажется нелогичным, ведь невозможно себе представить, что Ахав думал избежать предсказанной пророком смерти с помощью простого переодевания. Поэтому целый ряд комментаторов считает, что переодевание Ахава не было связано с пророчеством Михаяху. Раши пишет, что Ахав решил переодеться, осознавая, что он является личным врагом Бен Хадада, дважды наносившим сокрушительное поражение его армии. Поэтому Ахав понимал, что если Бен Хадад заметит его на поле боя, он обязательно отдаст приказ убить Ахава, но в отношении Йехошафата он такой приказ не отдаст, так как не испытывает к нему личной ненависти. Поэтому Ахав сказал Йехошафату, что ему нет никакой нужды переодеваться.

«Даат Микра» приводит мнение, согласно которому Ахав решил переодеться в обычные доспехи, так как получил разведданные, что Бен Хадад отдал приказ своим воинам в первую очередь убить Ахава.

По мнению Мальбима, Ахав действительно опасался того, что пророчество Михаяху окажется истинным, и для того, чтобы избежать смерти в предстоявшем сражении, он попытался сделать так, чтобы формально это пророчество исполнилось, но чтобы он при этом остался в живых. Ахав рассудил, что если он переоденется в простую одежду, то перестанет выглядеть царем и станет обычным человеком, и тогда исполнится пророчество Михаяху об отсутствии пастуха, то есть царя: «Нет господ у этих, вернутся каждый в дом его с миром» (см. предложение №17).

Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности» также говорит о том, что Ахав сменил свою одежду для того, чтобы «обмануть» пророчество Михаяху. Но, по мнению Йосифа Флавия, он не просто снял царские доспехи и надел обычные, но и одел в свои доспехи Йехошафата.

В конце нашего предложения говорится о том, что после переодевания Ахав с Йехошафатом во главе их войска атаковали армию Бен Хадада.

И царь Арама велел вельможам колесниц, которых у него тридцать два, говоря: «Не сражайтесь с малым и с большим, лишь с царем Израиля одним».

«Вельможи колесниц» – это старшие офицеры, командовавшие подразделениями боевых колесниц в армии Арама. Как здесь сказано, в сражении с еврейской армией принимали участие 32 таких офицера, а значит, что на стороне Арама в этом сражении участвовали 32 два подразделения боевых колесниц. Вполне вероятно, что под вельможами колесниц здесь подразумеваются 32 наместника, которыми Бен Хадад заменил царей, прежде бывших его вассалами (см. главу 20, предложение №24).

«Малый» означает «обычный воин», а «большой» означает «офицер». Таким образом, Ахав велел своим офицерам не задаваться целью уничтожить живую силу противника, а также не уничтожать вражеских офицеров. Они должны сконцентрировать свои усилия лишь на уничтожении Ахава.

Гибель или пленение царя в те времена обычно расценивались как поражение его армии, после чего сражение сразу же прекращалось. Поэтому с точки зрения военного искусства, отданный Бен Хададом приказ позволял армии Арама быстро одержать победу и при этом не нести большие потери в живой силе и технике. Вместе с этим, комментаторы считают, что решение погубить лишь одного Ахава возникло у Бен Хадада под прямым влиянием Бога. За исключением Ахава, Бог не желал гибели в этом сражении ни одного еврея, поэтому участвовавший в нем Йехошафат не подвергался ни малейшей опасности, несмотря на то, что был одет в царские доспехи.

Следует заметить, что решение убить Ахава Бен Хадад принял в ответ на то, что тот отпустил его с миром после разгрома арамейской армии возле Афека (см. главу 20, предложения №31-34). «Кли Якар» по этому поводу пишет, что мерзавцы всегда ненавидят тех, кто делает им добро, и чем больше добра ты делаешь по отношению к мерзавцам, тем более сильно они тебя ненавидят.

И было, как увидели вельможи колесниц Йехошафата, и они сказали: «Но царь Израиля он!», и повернули к нему сражаться, и возопил Йехошафат.

После того как Ахав переоделся в доспехи обычного воина, в царских доспехах остался один Йехошафат, поэтому, когда старшие офицеры Бен Хадада увидали его на поле боя, они были полностью уверены в том, что это Ахав. В соответствии с полученным от их царя приказом, они устремились к Йехошафату, чтобы убить его. Следует заметить, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (18, 31) вместо слова «веясуру» (ויסרו), которое переводится как «и повернули», сказано «веясову» (ויסבו), которое переводится как «окружили». Это значит, что старшие офицеры окружили Йехошафата, чтобы не оставить ему никаких шансов уцелеть.

Когда Йехошафат понял, что он погибнет в самом ближайшем будущем, он, как здесь сказано, «возопил». Комментаторы по-разному объясняют содержание воплей Йехошафата. Радак считает, что его вопли были обращены к окружившим его арамейским офицерам, которые по голосу узнали, что он не Ахав. По мнению «Мецудат Давид», Йехошафат возопил к своим воинам из колена Йехуды, чтобы они помогли ему справиться с превосходящими силами противника. Но в параллельном месте Второй Книги Хроник (18, 31) говорится о том, что с просьбой о помощи Йехошафат возопил к Богу, и так объясняет вопли Йехошафата Раши. Такого же мнения придерживается Мальбим, который пишет, что Йехошафат взмолился к Богу, чтобы Он сделал так, чтобы атаковавшие его вражеские офицеры не убили его с наскока, прежде чем они поймут, что он не Ахав.

И было, как увидели вельможи колесниц, что не царь Израиля он, и вернулись они от него.

По мнению «Мецудат Давид», арамейские офицеры увидели, что на помощь к окруженному ими человеку спешат лишь воины из колена Йехуды, отличавшиеся от воинов Израиля своей униформой. На этом основании они пришли к выводу о том, что окруженный ими человек царем Израиля не является, иначе бы к нему спешили не воины из колена Йехуды, а в первую очередь воины Израиля. По мнению Мальбима, после того как Йехошафат обратился с молитвой к Богу, вражеских офицеров внезапно осенила мысль, что им нельзя убивать окруженного ими человека, так как он является царем Йехуды, с которым у Арама до сих пор было военное соглашение (см. главу 15, предложения №18-20). Тому, что в настоящий момент этот самый царь Йехуды против них воюет, офицеры Бен Хадада под влиянием Бога не придали значения.

В конце нашего предложения говорится о том, что после того как офицеры Бен Хадада не обнаружили на поле боя Ахава, они скомандовали отход и отступили на заранее приготовленные позиции, так как в соответствии с полученным ими приказом они должны были уклоняться от боя с еврейской армией, за исключением Ахава.

И муж потянул лук ненамеренно, и ударил царя Израиля между дваким и между панцирем, и сказал он вознице своему: «Поверни руку свою и вывези меня из лагеря этого, ибо захворал я».

Предлог «и», начинающий наше предложение, указывает на то, что описанные здесь события произошли одновременно с событиями, которые были описаны выше. Таким образом, Ахав получил ранение в тот самый момент, когда Йехошафат избежал опасности быть убитым.

Здесь говорится о том, что один из воинов арамейской армии натянул тетиву своего лука и выпустил стрелу в направлении неприятеля. Большинство комментаторов считает, что этот воин целился в Ахава, но так как Ахав был переодет в простую одежду, этот воин считал, что он стреляет в обычного неприятельского воина. По мнению Ральбага, этот воин вообще ни в кого не целился, а выстрелил наугад в сторону воинов еврейской армии.

В любом случае, стрела, выпущенная этим человеком, ранила Ахава, как здесь сказано, между дваким и панцирем. Непереведенное слово «дваким» (דבקים) является множественным числом слова «девек» (דבק), которое в современном иврите означает «клей». В Книге Царей это слово явно обладает другим значением, и классические комментаторы ТАНАХа считают, что под дваким в нашем случае подразумеваются металлические пластины чешуйчатого панциря. В виду того, что классические комментаторы ТАНАХа проживали в период средневековья, они пишут, что панцирем здесь названа кольчуга, на которую сверху крепились металлические пластинки таким образом, чтобы верхний их край был закреплен на кольчуге, а нижний покрывал место соединения с кольчугой пластины нижнего ряда. В результате этого получалась конструкция, похожая на рыбью чешую, в которой металлические пластины частично перекрывали одна другую, а также закрывали собой отверстия кольчуги, к которой они крепились. По мнению этих комментаторов, эти металлические пластины названы здесь «дваким» из-за того, что они плотно прилегали к кольчуге, но Ахава это не спасло: выпущенная наугад стрела вонзилась между разошедшимися чешуйками его доспехов, после чего попала точно в отверстие одного из колец находившейся под ними кольчуги.

Кроме этой версии, Ральбаг говорит также о том, что, возможно, кольчуги на Ахаве не было, и металлические пластины крепились к кожаной или матерчатой основе (такого же мнения придерживается «Даат Микра»), и сама эта конструкция называлась панцирем. В таком случае, слова «между панцирем» здесь являются объяснением слов «между дваким», и речь идет о том, что выпущенная в Ахава стрела вонзилась между чешуйками его панциря.

Так же как Ральбаг, «Даат Микра» считает, что пластины панциря крепились к кожаной или матерчатой основе. Но, по его мнению, доспехи Ахава не ограничивались одним защищавшим его грудь панцирем. Он был одет также в такие же чешуйчатые штаны, которые защищали его нижние конечности, и нарукавники, защищавшие его руки. Слово «дваким», по мнению «Даат Микра», означает места соединения панциря с другими частями доспехов Ахава, и, в таком случае, здесь говорится о том, что выпущенная в него стрела вонзилась точно в место такого соединения.

В ходе раскопок, проводившихся в древнем городе Нузи на территории современного Ирака, был найден фрагмент чешуйчатого панциря, который можно видеть на следующей фотографии (нижний ряд пластин отсоединен):

Следует заметить, что чешуйчатый панцирь в те времена считался одним из самых лучших средств индивидуальной защиты, он не сковывал движений облаченного в него воина и в то же время хорошо защищал от различного метательного вооружения, но полной защиты все-таки не давал. Чешуйчатый панцирь тоже мог быть пробит при определенных обстоятельствах, и на египетском изображении периода фараона Тутмоса IV можно видеть воина в чешуйчатом панцире со стрелой, торчащей в его правом плече:

В Книге Царей не рассказывается, куда именно был ранен Ахав, но Йосиф Флавий пишет, что ранившая его стрела пробила ему легкое.

После ранения, Ахав обратился к правившему его колесницей воину с не вполне ясным приказом: «Поверни руку свою и вывези меня из лагеря этого». Фраза «повернуть руку свою» в ТАНАХе означает «развернуться на 180º», по всей видимости, из-за того, что когда человек разворачивается на 180º, все, что было от него по правую руку, становится по левую и наоборот. Слова «лагерь этот» здесь означают «лагерь войны», что более литературно переводится как «театр военных действий». Таким образом, Ахав отдал своему возничему приказание развернуть колесницу на 180º и вывести его в тыл из первых рядов шедших в наступление воинов.

Ахав скрыл от своего возницы, что его ранили, объяснив отданный ему приказ тем, что он плохо себя почувствовал. Это говорит о том, что Ахав, несмотря на все свои недостатки, был очень стойким и мужественным человеком. Он понимал, что если о его ранении станет известно, это очень плохо отразится на настроении воинов его армии, и даже может стать причиной их разгрома противником. Поэтому, как будет сказано ниже, он не покинул поле боя для того, чтобы заняться своим ранением, а продолжал командовать войсками, несмотря на то, что истекал кровью.

В Книге Царей не сказано, кем был ранивший Ахава воин, но Раши и Йосиф Флавий пишут, что этим воином был Нааман, известный арамейский военачальник, про которого во Второй Книге Царей (5, 1) будет сказано, что он очень возвеличился из-за того, что посредством него «дал Господь избавление Араму». Другие комментаторы считают, что ранивший Ахава воин принадлежал не к арамейской, а к еврейской армии. В таком случае следует сказать, что ранившая Ахава стрела была шальной. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому эта шальная стрела была выпущена не кем-нибудь, а самим Йехошафатом, который ее выпустил в одного из напавших на него арамейских офицеров. Согласно этому мнению, ранение Ахава именно Йехошафатом объясняется тем, что Бог, уничтожая зло, предпочитает делать это руками праведников.

И поднялась война в тот день, и царь был стоящим в колеснице перед Арамом, и умер он вечером, и вытекла кровь раны в емкость колесницы.

Несмотря на то, что Бен Хадад отдал приказ своим старшим офицерам уклониться от боя с еврейской армией (см. предложение №31), и несмотря на то, что, не обнаружив на поле боя Ахава, арамейская армия попыталась отойти на заранее приготовленные позиции (см. комментарий к предложению №33), еврейская армия ее атаковала, и завязалось жестокое сражение. Это сражение длилось весь световой день, и все это время раненый Ахав стоял в своей колеснице, которая находилась за его наступавшими воинами, и осуществлял общее командование боем. Он понимал, что если он оставит поле боя для того, чтобы заняться своим ранением, это станет известно в войсках и приведет к их разгрому. В результате Ахав, как здесь сказано, умер от потери крови. Как здесь сказано, кровь, вытекшая из раны Ахава, заполнила всю емкость царской колесницы (очевидно, его колесница обладала четырьмя боковыми стенками).

«Даат Микра» приводит мнение, согласно которому евреи не стали оплакивать своего царя, и даже не объявили громко о его гибели, так как не хотели этим радовать своих врагов.

И прошло воззвание по лагерю, как зашло солнце, говоря: «Каждый к городу его, и каждый к земле его».

Книга Царей не рассказывает о том, кто выиграл в сражении за город Рамот Гилад, и комментаторы относительно этого разделились на два лагеря. Те из них, кто считает, что в этом сражении победила еврейская армия, понимают присутствующее в оригинальном тексте слово «рина» (רינה) как «воззвание». В таком случае, здесь говорится о том, что после захода солнца воинам еврейской армии было объявлено, что теперь они могут расходиться по домам, «Каждый к городу его, и каждый к земле его». Город Рамот Гилад находился на территории царства Израиля, поэтому, по мнению Мальбима, воинам армии Израиля было объявлено, что они могут расходиться по своим городам, расположенным в том же государстве, а воинам Йехуды было сказано, что они могут отправляться к земле своей, то есть на территорию своего колена. «Даат Микра» предлагает другое объяснение, в соответствии с которым царство Израиля было разделено на округа, которые назывались землями. В таком случае, приведенное здесь объявление было обращено к воинам армии Израиля, которые могли расходиться по своим городам и землям.

Вместе с этим, слово «рина» в ТАНАХе обычно означает «веселье», и именно так это слово понимает здесь Мальбим. Он считает, что в нашем предложении говорится о том, что после того как о смерти Ахава стало известно в еврейском лагере, в нем началось неописуемое веселье, так как люди радовались смерти такого отъявленного злодея, каким был Ахав.

Те комментаторы, которые считают, что в состоявшемся возле Рамот Гилада сражении победила армия Арама, понимают слово «рина» точно так же, как его понимает Мальбим. По их мнению, здесь говорится о том, что когда весть о смерти Ахава достигла арамейского военного лагеря, в нем началось ликование, так как основной боевой задачей, которую поставил Бен Хадад перед своими офицерами, была гибель Ахава, и эта задача была выполнена. В том случае, если в нашем предложении идет речь об армии Арама, то приведенное здесь объявление расходиться по своим землям означает, что воины арамейской армии могли расходиться по землям, которые Бен Хадад подчинил и включил в свое государство (см. комментарий к главе 20, предложению №1).

Вместе с этим, Радак, считающий, что в состоявшемся возле Рамот Гилада сражении победила еврейская армия, доказывает свою точку зрения на основании приведенного выше пророчества Михаяху (см. предложение №17). В частности, Михаяху говорил о том, что после смерти Ахава евреи «вернутся каждый в дом его с миром». Это означает, что в сражении с армией Арама еврейская армия не понесла потерь (за исключением Ахава), а это возможно лишь в том случае, когда она разгромила своего противника. Придерживающийся такого же мнения Абарбанэль пишет, что если бы победила армия Арама, то евреи не могли бы спокойно расходиться по своим домам с миром, так как арамейская армия бы их преследовала и постепенно уничтожала.

И умер царь, и прибыл он в Шомрон, и похоронили царя в Шомроне.

Здесь говорится о том, что тело Ахава переправили в Шомрон, где похоронили с царскими почестями в погребальной пещере, где уже покоился его отец Омри (см. главу 16, предложение №28).

Книга Царей говорит о том, что Ахав прибыл в Шомрон, хотя понятно, что после своей смерти сам прибыть в Шомрон он уже не мог. Этим автор Книги Царей противопоставляет случившееся с Ахавом его словам, обращенным к слуге, который сопровождал Михаяху в тюрьму: «…до прибытия моего с миром» (см. предложение №27).

И мыл он колесницу у бассейна Шомрона, и лизали собаки кровь его, и распутницы мылись, как слово Господа, которое говорил Он.

Воин, правивший царской колесницей, не хотел возвращать ее в Шомрон, пока вся она была покрыта кровью Ахава (см. предложение №35). Поэтому по дороге в Шомрон он остановился у бассейна и отмыл ее от крови Ахава. Бассейном в ТАНАХе называется глубокая яма для сбора дождевой воды, высеченная в водонепроницаемой горной породе. Во Второй Книге Шмуэля (2, 13) упоминается бассейн, который в древности находился в Гивоне, а в настоящее время обнаружен в ходе археологических раскопок. По всей видимости, бассейн, возле которого возница Ахава мыл царскую колесницу, был такого же типа, как бассейн, находившийся в Гивоне:

В соответствии с простым пониманием сказанного, этот бассейн находился рядом со столицей Ахава Шомроном, использовался его жителями, и поэтому он здесь назван бассейном Шомрона. Но в соответствии с пророчеством Элияху (см. главу 21, предложение №19), собаки должны были лизать кровь Ахава в том же самом месте, в котором был убит Навот, а он был убит не возле Шомрона, а возле города Изреэля. В комментарии к главе 21, предложению №19, был приведен ряд мнений, в соответствии с которыми Элияху говорил не об одном и том же месте. Вместе с этим, часть комментаторов считают, что собаки лизали кровь Ахава именно там, где был убит Навот в полном соответствии с пророчеством Элияху в его простом понимании. В число этих комментаторов входит Раши, и о том же пишет Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские Древности». По их мнению, бассейн, в котором возница Ахава отмыл от крови его колесницу, находился рядом с Изреэлем. Почему, в таком случае, он назван бассейном Шомрона, а не бассейном Изреэля? На этот вопрос есть несколько возможных ответов. В главе 21, предложении №18, Ахав был назван царем Шомрона, и этот бассейн мог находиться недалеко от принадлежавших ему земель, в силу чего носил название «Бассейн Шомрона» (см. главу 21, предложение №1). Либо этот бассейн был высечен по приказу Ахава (царя Шомрона) чтобы орошать огород, который он разбил на месте виноградника, ранее принадлежавшего Навоту (см. главу 21, предложение №2). Но представляется наиболее вероятным, что бассейн Шомрона получил свое название из-за того, что находился рядом с дорогой, которая вела из Рамот Гилада в Шомрон и проходила через Изреэль. Действительно, одна из главных дорог, соединявших в те времена земли, лежащие по обе стороны Иордана, вела из Рамот Гилада через Иордан в Бейт Шеан, оттуда вела к Изреэлю (в настоящее время – шоссе №71), а затем поворачивала на юг и достигала Шомрона (сейчас – шоссе №60):

Следуя из Рамот Гилада в Шомрон этой дорогой, возница колесницы Ахава остановился возле расположенного вблизи Изреэля бассейна, называемого бассейном Шомрона, и отмыл его водой колесницу от покрывавшей ее крови.

Бассейны, предназначавшиеся для сбора дождевой воды, обычно устраивались во впадинах, чтобы в них стекала вода, выпадающая в виде осадков на окрестные горы. Возница Ахава набирал воду из такого бассейна и мыл ей колесницу, после чего набранная им вода стекала обратно в бассейн, но теперь она была смешана с кровью Ахава. Соответственно мнению большинства комментаторов, бродячие псы, приходившие к этому бассейну на водопой, лакали эту воду и вместе с ней лакали кровь Ахава, и таким образом исполнилось пророчество Элияху относительно того, что собаки будут лизать кровь Ахава точно так же, как они лизали кровь невинно убиенного Навота (см. главу 21, предложение №19). Мальбим понимает исполнение пророчества Элияху несколько иначе, и его мнение будет приведено ниже.

Немного удивляет упоминание в нашем предложении проституток, которые мыли свои вещи или сами мылись в воде, смешанной с кровью Ахава, ведь о них в пророчестве Элияху ничего сказано не было. Ральбаг и «Мецудат Давид» считают, что их упоминание вызвано желанием автора Книги Царей еще более усугубить позор, которому подвергся Ахав после своей смерти. «Даат Микра» связывает упоминание проституток со сказанным в Торе (Дварим 23, 19), где говорится о том, что псы и проститутки являются «мерзостью Господа».

Йонатан понимает присутствующее в оригинальном тексте слово «зонот» (זנות) не как «распутницы», а как производное от слова «зайн» (זיין), которое в ТАНАХе означает «оружие». Его мнение приводит в своем комментарии Раши, который пишет, что здесь говорится о том, что в том же самом бассейне возвращавшиеся с битвы воины отмывали от крови свое оружие. Вместе с этим, непонятно, какое отношение это может иметь к Ахаву, поэтому Раши приводит также другое толкование, взятое им из Вавилонского Талмуда (Санхедрин 39, б). Там сказано, что Ахав простудился, и, чтобы его разогреть, Изевель соорудила в его колеснице два изваяния обнаженных распутниц, на которые Ахав смотрел и возбуждался. В таком случае, здесь говорится о том, что в бассейн Шомрона также стекала кровь Ахава, которой были покрыты изваяния этих распутниц.

Мальбим, как обычно, понимает сказанное в нашем предложении, не так, как понимают его остальные комментаторы. Он пишет, что когда возничий колесницы Ахава подъехал к бассейну Шомрона, он увидел купающихся в нем местных проституток. Пока они это делали, он не мог приступить к отмыванию колесницы от крови Ахава. Во время ожидания, когда проститутки покинут бассейн, на запах крови сбежались бродячие псы, которые начали лакать кровь, скопившуюся на днище колесницы, и таким образом исполнилось пророчество Элияху, приведенное в главе 21, предложении №19, как сказано в конце нашего предложения.

Следует заметить, что в отношении Ахава исполнились все данные ему пророчества. Выше рассказывалось о том, что исполнилось пророчества Михаяху относительно того, что Ахав отдаст свою душу вместо души Бен Хадада (см. главу 20, предложение №42), а также относительно того, что Ахав не вернется из боя возле Рамот Гилада (см. предложения №17 и №28). А здесь рассказывается о том, как исполнилось пророчество Элияху, данное им Ахаву после смерти Навота.

После завершения рассказа об Ахаве, Ральбаг решает остановиться для того, чтобы сделать выводы и извлечь уроки из материала, который накопился после окончания главы 11, то есть после рассказа о Шломо. Так как часть этих выводов была им сделана непосредственно при комментировании соответствующего текста, ниже будут приведены лишь те из них, о которых выше не говорилось:

• В начале главы 12 рассказывалось о том, как после смерти Шломо и восшествия на престол его сына Рехавама, часть его подданных обусловила признание его своим царем выполнением ряда их требований. Рехавам ответил им, что ему на раздумья ему требуется три дня. Из этого следует, что, прежде чем принимать какое-либо решение, либо какое-либо действие, человек должен как следует все обдумать, избегая импульсивных и скоропалительных решений или действий.

• Рехавам обратился за советом к старцам, а также к своим друзьям детства, после чего решил следовать совету, который дали ему его друзья (см. главу 12, предложения №7-16). Это привело к тому, что большая часть подданных Рехавама отказалась признать его своим царем, после чего было образовано северное еврейское царство, получившее название Израиль. Из этого Ральбаг делает вывод, что всегда следует прислушиваться к совету, данному пожилыми людьми, которые обладают большим жизненным опытом, и поэтому более мудры, чем молодые.

• Старцы посоветовали Рехаваму принять требования его подданных, и даже дать им больше того, о чем те просили. Если бы он это сделал, он бы стал править на всей территории, которая входила в царство его отца Шломо. Но он этого не сделал и потерял власть над десятью коленами. Из этого следует, что, для того, чтобы достигнуть величия, человеку следует руководствоваться скромностью, а высокомерие неизбежно приведет к тому, что люди откажутся ему подчиняться.

• Несмотря на все свое высокомерие, Рехавам в начале своего правления был богобоязненным человеком. В главе 12, предложениях №21-24 рассказывается о том, что, вернувшись в Иерусалим после отказа десяти колен признать его своим владыкой, Рехавам собрал в своей столице многочисленную армию, с помощью которой намеревался силой подчинить себе жителей мятежных территорий. Но после того как через пророка Шмаю Бог передал ему, что Он не желает войны между Йехудой и Израилем, Рехавам отказался от своих намерений в отношении Израиля, вследствие чего территория его царства уменьшилась примерно наполовину.

• Бог никогда не меняет своих велений, о которых было сказано пророку. В главе 13 рассказывалось о посетившем город Бейт Эль пророке, который был убит Богом за то, что нарушил данные ему указания ничего не есть в Бейт Эле и не возвращаться тем же путем, которым он шел. Как там рассказывалось, этот пророк был введен в заблуждение проживавшим в Бейт Эле лжепророком, но он должен был принять во внимание, что Бог не меняет своих велений, и не верить тому, что ему сказал лжепророк. Он этого не сделал и поэтому был сурово наказан.

• С людей, которые Ему верны, Бог спрашивает гораздо строже, чем с тех, кто особой верностью не отличается. Поэтому посетивший Бейт Эль и нарушивший данные ему указания пророк Бога был Им наказан очень строго, а обманувший его лжепророк не был наказан вообще. По этой же причине, начавший грешить Рехавам подвергся вторжению на территорию его царства фараона Шишака (см. главу 14, предложения №25-26), который полностью разграбил его государство, включая даже сокровища, принадлежавшие Храму.

• В главе 14, предложении №31, было указано, что Рехавам был сыном аммонитянки Наамы. По мнению Ральбага, в этом была причина того, что Рехавам стал грешником. В Торе содержится запрет евреям брать в жены женщин из других народов, так как они отвратят своих сыновей от служения Богу, и именно это произошло в случае Рехавама.

• Бог укорачивает жизнь грешников и продлевает жизнь праведников. Грешник Авиям процарствовал в Иерусалиме всего лишь три года (см. главу 15, предложение №2), а его сын, праведник Аса, царствовал на протяжении сорока одного года (см. там предложение №10), в течение которых в Израиле сменились восемь царей-грешников.

• Человеку следует уповать не на людей, а лишь на Бога. В главе 15, предложениях №17-23 рассказывалось о том, как Аса, с целью прекратить попытки царя Израиля Бааши завоевать северные области его государства, подкупил арамейского царя Бен Хадада, чтобы тот нарушил мирный договор с Израилем и вторгся на его территорию с севера. Бен Хадад тогда помог Асе, но за то, что тот обратился за помощью к человеку, а не к Богу, он был наказан болезнью ног, от которой страдал последние несколько лет своей жизни.

• Бог продолжает блюсти союз, заключенный Им с праотцами еврейского народа, и заботится о евреях даже тогда, когда они этого не заслуживают. Во время правления Ахава, который не только сам предавался идолопоклонству, но и склонил к этому большую часть своих подданных, Бог не обрушил на их головы несчастья, из-за которых они должны были к Нему вернуться, а раз за разом доказывал им, что Он есть настоящий Бог. Так, сначала Он исполнил проклятие Йехошуа тому, кто отстроит Йерихо (см. главу 16, предложение №34), чем показал, что указанные в Торе проклятия за идолопоклонство тоже могут исполниться. Так как на евреев это не повлияло, Бог показал, что исполняются также проклятия, наложенные Его пророками, и началась трехлетняя засуха, вызванная Элияху (см. главу 17, предложение №1). После того как и это не сработало, Бог отправил Элияху к Ахаву, после чего Элияху показал на горе Кармель всем собравшимся там евреям, что истинным Богом является Господь, а Бааль всего лишь бездушный идол (см. главу 18). После этого большая часть подданных Ахава вернулась на путь служения Богу, но сам Ахав этого не сделал, и Бог дважды показывал ему, что Он может избавить Ахава от поражения и смерти, отдавая ему победу над армией Арама, численность которой намного превосходила численность еврейского войска. И только после того как и это не убедило Ахава, ему был вынесен смертный приговор, который был приведен в исполнение во время описанного выше сражения возле Рамот Гилада.

• По своему разумению, пророк может нарушать некоторые запреты Торы. Так, прячась от Ахава на ручье Крит, Элияху в течение года питался мясом, которое дважды в день приносили ему вороны, не опасаясь того, что оно может быть некошерным (см. главу 17, предложения №2-6). Затем на горе Кармель он принес жертву Богу на частном жертвеннике, в то время как жертвоприношения на частных жертвенниках были запрещены (см. главу 18).

• Человеку следует всеми силами избегать грозящей ему опасности и не полагаться на чудо. Поэтому Элияху был вынужден в течение года спасаться от гнева Ахава, скрываясь на ручье Крит, затем еще один год скрываться в доме приютившей его вдовы в Царфате, а затем бежать в пустыню от Изевель, которая намеревалась его казнить.

• Праведнику нельзя жалеть злодеев, так как проявленное по отношению к ним милосердие является жестокостью по отношению к их жертвам. Поэтому Элияху перебил всех пророков Бааля, принуждавших население Израиля к идолопоклонству (см. главу 18, предложение №40).

• Человеку следует быть лояльным по отношению к своему правителю. Именно поэтому Элияху бежал перед колесницей Ахава от горы Кармель до Изреэля, как об этом рассказывалось в главе 18, предложении №46.

• Человек может достичь идеала лишь в том случае, когда он будет к этому стремиться всеми своими силами. В главе 19, предложениях №19-21 рассказывалось о том, что Элиша, после встречи с Элияху, не задумываясь, покинул богатый дом своего отца и отправился странствовать с Элияху в качестве его слуги. При этом он зарезал быков, на которых пахал до встречи с Элияху, после чего приготовил их на костре, для которого использовал плуг и ярмо. Этим он показал, что окончательно прощается со своей прошлой жизнью, и всецело посвящает себя Элияху, от которого намеревается воспринять его мудрость и пророческие навыки.

• Человек может покидать отчий дом только после того как попрощается с родителями и получит на это их благословение. Поэтому Элиша попросил Элияху немного задержаться, чтобы дать ему возможность попрощаться со своими отцом и матерью.

• В главе 20 рассказывалось о том, как царь Арама Бен Хадад осадил столицу Ахава Шомрон, и потребовал от него отдать ему свои золото, серебро, а также самых лучших сыновей и жен. Ахав согласился стать вассалом Бен Хадада, но тот объяснил ему, что это ему совершенно не нужно, так как он обладает достаточной мощью, чтобы разгромить защитников Шомрона и полностью разграбить город. В результате армия Бен Хадада была разгромлена немногочисленными защитниками Шомрона, и то же самое повторилось через год, когда уверенный в своем превосходстве Бен Хадад сразился с армией Ахава возле Афека. Второе сражение привело к тому, что огромная армия Бен Хадада прекратила свое существование. Из этого следует вывод, никогда не следует недооценивать противника, и проявляемое человеком высокомерие обязательно приведет его к поражению.

• Бог постоянно доказывает, что служение Ему приносит евреям удачу. Так, когда евреи убедились во всемогуществе Бога после чудес, увиденных ими на горе Кармель (см. главу 18), в сражении возле Афека Он показал им, что с Божьей помощью они способны победить армию, намного превосходящую их с точки зрения численности и оснащения (см. главу 20).

• Поверженного врага следует уничтожать. В противном случае этот враг соберется с силами и уничтожит того, кто над ним смилостивился. В конце главы 20 рассказывалось о том, что Ахав пощадил побежденного им Бен Хадада и отпустил его с миром. А в нашей главе было описано, как Ахав пал в бою, сражаясь против армии Бен Хадада.

• Человеку следует с пониманием относиться к обращенным к нему просьбам. Навот был убит только из-за того, что отказался выполнить просьбу Ахава, и обменять свой виноградник на гораздо лучший, либо продать ему его за деньги (см. главу 21).

• Когда грешник, даже самый закоренелый, покоряется Богу, Он откладывает вынесенный этому грешнику приговор. Поэтому приговор дому Ахава был отложен Богом до времен правления его сына, как говорилось в главе 21, предложении №29.

• О том, что Ахав был закоренелым грешником, свидетельствует то, что даже после всех доказательств величия Бога, когда Йехошафат попросил его узнать, что говорит Бог о войне с Арамом за город Рамот Гилад, он собрал у себя не пророков Бога, а пророков Ашеры (см. предложения №5-6).

• Человек не может перехитрить Бога. Ахав попытался это сделать, переодевшись в простые доспехи перед началом сражения с армией Арама возле Рамот Гилада, но все равно был убит выпущенной в него шальной стрелой (см. предложения №30 и №34-35).

И остальные деяния Ахава, и все, что он сделал, и Дом Слоновой Кости, который построил он, и все города, которые построил он, все они записаны в книге «Летопись царей Израиля».

Это предложение представляет собой принятое в Книге Царей стандартное подведение итогов правления того или иного царя. Вместе с этим, здесь указаны два деяния Ахава, которые автор Книги Царей нашел нужным отметить особо. Во-первых, это Дом Слоновой Кости, построенный Ахавом в своей столице Шомроне. Так здесь назван царский дворец Ахава, и он получил свое название из-за того, что его стены и меблировка были покрыты резными изразцами из слоновой кости. Эти изразцы были найдены в ходе археологических раскопок в Шомроне, и в настоящее время они являются частью экспозиции музея Рокфеллера в Иерусалиме. Снимок этих изразцов – см. в комментарии к главе 10, предложению №22. В ходе археологических раскопок был найден также сам Дом Слоновой Кости Ахава, развалины которого можно видеть на следующем снимке:

Упоминание Дома Слоновой Кости при подведении итогов правления Ахава указывает на то, что он был очень богатым царем, и свидетельствует о прочности его власти.

Кроме этого, здесь говорится о том, что Ахав построил города, в то время как о его отце Омри было сказано, что он построил лишь Шомрон (см. главу 16, предложение №24). Это означает, что за время своего правления Ахав построил несколько городов, а это говорит о том, что он заботился о благосостоянии своих подданных.

И лег Ахав с отцами его, и стал царствовать Ахазьяху, сын его, вместо него.

Это предложение также является стандартным в Книге Царей, и то, что Ахав «лег с отцами его», говорит о том, что он был похоронен с царскими почестями в усыпальнице, в которой уже покоился его отец Омри. Следует заметить, что в ходе проводившихся в Шомроне археологических раскопок, под дворцом Ахава было обнаружено подземелье, в котором были найдены могилы Ахава и его отца Омри. В настоящее время вход в это подземелье выглядит так:

Имя Ахазьяху означает «Бог поддержал» носителя этого имени. Следует заметить, что такое же имя будет носить внук Йехошафата (см. Вторую Книгу Царей, 8, 25).

И Йехошафат, сын Асы, стал царствовать над Йехудой в год четвертый Ахава, царя Израиля.

В главе 15, предложении №10, говорилось о том, что царь Йехуды Аса процарствовал 41 год, а на 38-й год его правления Ахав стал царствовать над Израилем (см. главу 16, предложение №29). Асу сменил на троне его сын Йехошафат, и, как здесь сказано, это произошло на четвертый год правления Ахава.

Следует заметить, что формулировка нашего предложения несколько отличается от стандартной формулировки, которой придерживается автор Книги Царей при указании начала правления того или иного царя. Обычно в Книге Царей говорится о том, что в такой-то год правления над Израилем определенного царя над Йехудой начал царствовать очередной царь (см. главу 15, предложения №1 и №9). Здесь же сначала говорится о начале правления Йехошафата, а затем указывается, что он начал править Йехудой в четвертый год правления Ахава. По всей видимости, это объясняется тем, что Ахав был грешником, а Йехошафат – праведником, и автор Книги Царей предпочел сначала упомянуть праведника, а не грешника.

Следует заметить, что после упоминания в главе 15, предложении №24, о начале царствования Йехошафата над Йехудой, Книга Царей сосредоточилась на повествовании о событиях, связанных с царями Израиля. Выше в нашей главе о Йехошафате рассказывалось лишь из-за того, что он вместе с Ахавом принимал участие в сражении под Рамот Гиладом. Но теперь Книга Царей начинает рассказ о правлении Йехошафата.

О значении имени Йехошафат – см. комментарий к главе 4, предложению №3.

Йехошафат тридцати пяти лет в воцарении его, и двадцать пять лет царствовал он в Иерусалиме, и имя матери его Азува, дочь Шилхи.

Автор Книги Царей указывает имя Йехошафата прежде чем указать, в каком возрасте он взошел на престол, в то время как по отношению ко всем остальным царям, как Йехуды, так и Израиля, сначала указывается их возраст, а затем их имя. Это призвано выделить Йехошафата и подчеркнуть его праведность и величие.

Кроме возраста Йехошафата, в котором он занял трон своего отца, и длительности его правления, здесь указывается имя его матери. Это говорит о том, что мать Йехошафата имела значительное влияние на внутреннюю и внешнюю политику, проводимую ее мужем Асой, и сохранила это влияние также во время царствования Йехошафата.

Имя Азува встречается в Первой Книге Хроник (4, 18), где говорится о том, что такое же имя носила жена Калева, сына Хецрона, одного из предков царя Давида. Относительно значения этого имени мнения исследователей разделились. Одна их часть считает, что имя Азува происходит из того, что сказано в Торе (Шмот 23, 5), и в таком случае, оно означает «помощница». Часть современных исследователей полагает, что имя Азува происходит от древнего корня, означавшего «сладость», и до настоящего времени сохранившегося в арабском языке.

Имя Шилхи является уникальным и в ТАНАХе больше нигде не встречается. Предполагается, что Шилхи получил свое имя по названию своего родного города Шилхим, который находился в западной части Негева и упоминался в Книге Йехошуа (15, 32) как один из городов, отошедших к наделу колена Йехуды. О точном местонахождении Шилхим – см. там в комментарии. В таком случае, вполне возможно, что посредством своей женитьбы на Азуве Аса намеревался упрочить связь с влиятельными представителями населения южных областей своего царства.

И шел он по всему пути Асы, отца его, не сворачивал с него, делать правильное в глазах Господа.

Здесь говорится о том, что Йехошафат продолжал дело, начатое его отцом Асой, а об Асе выше было сказано: «И делал Аса правильное в глазах Господа, как Давид, отец его». Таким образом, Книга Царей сравнивает деяния Асы с деяниями Давида, а деяния Йехошафата – с деяниями Асы. Это означает, что Йехошафат был таким же праведником, как Давид, и делал лишь то, что было правильно в глазах Бога.

Но жертвенники не были убраны, еще народ приносят жертвы и воскуряют на жертвенниках.

Жертвенники, о которых здесь идет речь, в оригинальном тексте обозначены словом «бама» (במה), что указывает на то, что в нашем предложении говорится о так называемых частных жертвенниках. Следует сказать, что эти жертвенники не использовались для идолопоклонства, на них приносились жертвы Богу, но все же Книга Царей вменяет это в вину Йехошафату, так как после завершения строительства иерусалимского Храма приносить жертвы разрешалось лишь на находившемся в нем жертвеннике (см. комментарий к главе 3, предложению №2).

Во второй части нашего предложения говорится о том, что во время правления Йехошафата его подданные продолжали совершать жертвоприношения на частных жертвенниках, как они это делали до завершения строительства Храма (см. главу 3, предложение №2).

По мнению большинства комментаторов, глагол «воскуряют» означает процесс сжигания жертв на жертвеннике. Вместе с этим, по мнению переводчика на арамейский Йонатана, этот глагол относится к воскурению благовоний.

Почему и Йехошафат, и другие праведные цари Йехуды (вплоть до Хизкии), закрывали глаза на существование в их царстве частных жертвенников, зная, что принесение на них жертв является нарушением одного из запретов Торы? В соответствии с приведенным в Вавилонском Талмуде мнением (Явамот 65, б), эти цари опасались того, что запрещение использования частных жертвенников столкнется с прямым неповиновением их подданных. После этого у них бы не осталось иного выбора, кроме применения жестких санкций к нарушителям этого запрета, что могло привести к бунту со всеми вытекающими последствиями.

И заключил мир Йехошафат с царем Израиля.

Если отец Йехошафата Аса постоянно воевал против царя Израиля Бааши (см. главу 15, предложения №16 и №32), то Йехошафат, как здесь сказано, заключил мирный договор с царем Израиля Ахавом. Выше рассказывалось о том, что он даже предоставил Ахаву военную помощь во время его войны с Арамом за Рамот Гилад, а во Второй Книге Царей (глава 3) будет рассказано, что он также помог сыну Ахава Йехораму во время его войны с Моавом. Следует заметить, что, по мнению «Седер Олам Раба» (глава 17), сближение между двумя государствами началось еще во время правления Асы и Омри, когда Омри выдал свою дочь замуж за Йехошафата (см. комментарий к главе 16, предложению №22).

Радак и Мальбим считают, что Книга Царей порицает Йехошафата за то, что он заключил мир с Ахавом. В доказательство своего мнения они указывают на то, что о заключении мира с Ахавом здесь говорится сразу же после упоминания о том, что Йехошафат не отдал приказ разрушить частные жертвенники. Кроме этого, они приводят параллельное место Второй Книги Хроник (19, 2), где рассказывается о том, что по возвращении Йехошафата в Иерусалим после сражения под Рамот Гиладом, его встретил пророк Йеху, сын Ханани, и сказал следующее: «Злодею помогать и ненавистников Господа возлюбишь?! За это на тебя гнев от Господа!». По мнению Радака и Мальбима, пророк сделал Йехошафату выговор за то, что он стал другом Ахава. Таким образом, в нашем и предыдущем предложениях говорится о том, что за всю свою жизнь Йехошафат совершил два неблаговидных поступка: оставил в неприкосновенности частные жертвенники и подружился с Ахавом.

И остальные деяния Йехошафата, и мужество его, которое сделал он и которое воевал он, все они записаны в книге «Летопись царей Йехуды».

Следует заметить, что Вторая Книга Хроник гораздо более подробно описывает события, связанные с правлением Йехошафата, посвятив этому главы 17-20, а также начало главы 21. На основании того, что там сказано о правлении Йехошафата, следует сказать, что его деяния включали в себя введение новых методов управления государством, реорганизацию армии, строительство укрепленных городов, создание в городах сети местных судов, назначение судей в Верховный суд в Иерусалиме, обучение Торе своих подданных и т.д.

Фраза «мужество его, которое сделал он и которое воевал он» означает «мужество, проявленное им во время войн, которые он вел». В эти войны входят войны, описанные в Книге Царей, в частности, сражение под Рамот Гиладом, а также войны, описанные во Второй Книге Хроник.

И остаток кадеша, который остался в дни Асы, отца его, убрал он из страны.

О том, что такое кадеш – см. комментарий к главе 14, предложению №24.

Следует заметить, что в главе 15, предложении №12, говорилось о том, что уже отец Йехошафата Аса убрал кадеш из своего государства, но, как выясняется, не до конца, и лишь Йехошафат сумел вычистить его из страны окончательно.

И царя нет в Эдоме, наместник царя.

Как неоднократно упоминалось выше, Эдом был царством, населенным потомками брата Яакова Эсава, и занимал земли, лежащие в западной части современной Иордании, между Мертвым и Красным морями. Во Второй Книге Шмуэля (8, 13-14) рассказывалось о том, что Давид завоевал Эдом, подчинил его своей власти, сверг местного царя и поставил вместо него своего наместника. Этот наместник олицетворял власть Давида на вверенной ему территории, обеспечивал местное управление, а также нес ответственность за сбор налогов и их доставку в царскую казну. В нашем предложении говорится о том, что введенная Давидом в Эдоме власть наместников продолжалась и во время правления его праправнука Йехошафата. По мнению «Даат Микра», наместник, управлявший Эдомом во времена царствования Йехошафата, был не евреем, а представителем местного населения.

Зачем автору Книги Царей понадобилось указывать, что во времена Йехошафата Эдомом все еще продолжали править назначенные Иерусалимом наместники? Во Второй Книге Царей (8, 20) будет рассказано о том, что во время правления сына Йехошафата Йехорама жители Эдома подняли против него восстание, вследствие которого возвратили себе независимость. По мнению Раши, Ральбага и «Мецудат Давид», в нашем предложении, которое подводит итоги правления Йехошафата, говорится о том, что во время его царствования Эдомом все еще управляли назначенные им наместники, то есть, что он был последним царем Йехуды, правившим территорией царства Эдома.

Мальбим и «Даат Микра» предлагают другое объяснение. В следующем предложении будет рассказано о том, что Йехошафат построил флот в Эцион Гевере, который находился на территории Эдома, поэтому здесь говорится о том, что ему удалось это сделать, так как во время его правления Эдом все еще находился под властью царей Йехуды.

Йехошафат сделал корабли Таршиша, идти в Офир за золотом, и не пошел, ибо сломались корабли в Эцион Гевере.

Прежде чем разбираться со смыслом сказанного в этом предложении, следует разобраться с используемыми в нем понятиями.

Таршиш был неким географическим районом, находившимся очень далеко от царства Йехошафата, и до него можно было добраться лишь морем. О том, где находился Таршиш в соответствии с различными мнениями – см. комментарий к главе 10, предложению №22. Здесь говорится о том, что Йехошафат построил свой флот для того, чтобы плыть в Офир, а не в Таршиш, поэтому в данном случае фразу «корабли Таршиша» следует понимать, как «корабли, способные выдержать плавание в страну Таршиш», то есть, речь идет о судах, пригодных к продолжительному плаванию в открытом море.

Офир также являлся очень отдаленным от Йехуды географическим районом, и о его местонахождении в соответствии с различными версиями – см. комментарий к главе 9, предложению №28. Там говорилось о том, что царь Шломо предпринял совместную с финикийцами морскую экспедицию в страну Офир, где выгодно закупил большое количество золота, которым Офир очень славился. Теперь Йехошафат попытался повторить это плавание, и таким образом возродить международную торговлю, которая процветала во времена правления Шломо, но пришла в упадок после того как единое еврейское государство было разделено на два царства.

Про Эцион Гевер рассказывалось в главе 9, предложении №26, и о его местонахождении в соответствии с различными версиями – см. там в комментарии. Здесь же достаточно сказать, что Эцион Гевер был основанным царем Шломо городом-портом в северной части Эйлатского залива Красного моря, и находился недалеко от современного израильского города Эйлата.

В нашем предложении присутствует расхождение между традициями написания и чтения, а это обычно означает, что следует принимать во внимание оба смысла. Так, в оригинальном тексте присутствует слово «эсер» (עשר), которое означает «десять», но его следует читать как «аса» (עשה), что означает «сделал». Это говорит о том, что для плавания в Офир Йехошафат построил десять прочных морских судов, способных выдержать плавание в Таршиш, как объяснялось выше в комментарии.

Во второй части нашего предложения рассказывается о том, что совершить плавание в Офир Йехошафату не удалось, так как построенные им суда были разбиты в Эцион Гевере, то есть в порту, еще до того как они успели выйти в море. По всей видимости, причиной этого послужила сильная буря, сопровождавшаяся штормом, что выглядит очень странным, принимая в расчет, что Эйлатский залив, в котором находился Эцион Гевер, имеет очень узкую и вытянутую форму, и соединяется с Красным морем через еще более узкий пролив Тиран, в котором к тому же находятся два острова. С севера Эйлатский залив прикрыт довольно высоким горным массивом, и все это в совокупности приводит к тому, что его воды обычно отличаются удивительным спокойствием:

Здесь сказано, что находившиеся в этом заливе прочные морские суда были разбиты еще до того как вышли из порта, а то, что было сказано об этом заливе выше, наводит на мысль о сверхъестественной причине гибели этих судов. Большинство комментаторов считает, что объяснение этого события содержится во Второй Книге Хроник (20, 35-37). Там говорится о том, что Йехошафат подружился с царем Израиля Ахазьяху, который по части злодеяний пошел в своих родителей, Ахава и Изевель. Строительство судов в Эцион Гевере было совместным проектом обоих царей, после чего они вместе намеревались отправиться в экспедицию за золотом, но не смогли этого сделать в виду того, что построенный ими флот был разбит в Эцион Гевере. Там также приведено пророчество Элиэзера, сына Додаваху, который сообщил Йехошафату, что из-за того, что тот начал делать дела вместе со злодеем Ахазьяху, его дела были «взломаны» Господом, и построенный им флот погибнет. Вместе с этим, во Второй Книге Хроник говорится о том, что Йехошафат и Ахазьяху намеревались плыть в страну Таршиш, а здесь сказано, что они планировали отправиться в Офир за золотом. Эта неувязка заставляет «Мецудат Давид» сомневаться в вышеприведенном объяснении гибели судов Йехошафата, и он пишет, что, возможно, здесь и во Второй Книге Хроник рассказывается о двух разных случаях.

Тогда сказал Ахазьяху, сын Ахава, Йехошафату: «Пойдут рабы мои с рабами твоими на кораблях», и не пожелал Йехошафат.

Как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, «Мецудат Давид» склоняется к мнению о том, что в Книге Царей и во Второй Книге Хроник идет речь о двух разных случаях. Здесь он пишет, что после того как флот Йехошафата был разбит при попытке отправиться в Таршиш вместе с людьми Ахазьяху, тот обратился к Йехошафату с предложением присоединиться к нему в плавании в страну Офир. Но Йехошафат уже знал из пророчества Элиэзера, сына Додаваху, к чему приводят совместные плавания с людьми Ахазьяху, поэтому на этот раз он ответил ему отказом.

Проблема с таким пониманием состоит в том, что в этом случае непонятно, почему флот Йехошафата был разбит вторично перед отправкой в Офир, когда люди Ахазьяху в плавании не участвовали. Поэтому более логичным представляется мнение других комментаторов, которые считают, что в Книге Царей и в Книге Хроник идет речь об одном и том же случае, а в нашем предложении рассказывается о том, что произошло после гибели построенного Йехошафатом флота. «Даат Микра» пишет, что Ахазьяху обратился к Йехошафату с предложением восстановить разбитый флот совместными усилиями, после чего предпринять еще одну попытку отправиться в Офир за золотом, но наученный горьким опытом Йехошафат на это предложение не согласился. Мальбим объясняет это несколько иначе. Он говорит о том, что флот Йехошафата был построен им вместе с Ахазьяху, то есть в этом предприятии Ахазьяху был его компаньоном. Затем к Йехошафату явился пророк Элиэзер, сын Додаваху, который сказал ему, что из-за того, что он связался со злодеем Ахазьяху, его планы будут разрушены Богом, а построенный им флот погибнет, что впоследствии и случилось. А здесь рассказывается о том, что Йехошафат построил другой флот, на сей раз используя для этого лишь собственные средства, после чего к нему обратился Ахазьяху. Он сказал Йехошафату, что Бог разрушил его флот из-за того, что он наполовину был профинансирован Ахазьяху, но теперь это не так, и он просит, чтобы его люди присоединились к людям Йехошафата во время плавания в Офир. По всей видимости, Ахазьяху, считал, что если он не будет владеть частью построенного Йехошафатом флота, плавание в Офир окажется удачным, но Йехошафат ему отказал, так как не захотел испытывать Бога.

И лег Йехошафат с отцами его, и был похоронен с отцами его в Городе Давида, отца его, и стал царствовать Йехорам, сын его, вместо него.

Здесь говорится о том, что Йехошафат умер и был похоронен с царскими почестями в усыпальнице царей из дома Давида, расположенной в Городе Давида, то есть в Иерусалиме. О праведности Йехошафата свидетельствуют слова «Давида, отца его», который был не отцом Йехошафата, а его прапрадедом, но здесь он назван отцом, чтобы подчеркнуть, что своей праведностью Йехошафат очень походил на Давида.

Как следует из сказанного во Второй Книге Хроник (21, 3), Йехорам был старшим сыном Йехошафата, а во Второй Книге Царей (8, 18) будет сказано о том, что он был женат на дочери Ахава.

Имя Йехорам означает «Бог возвышен», и следует сказать, что такое же имя носил сын Ахава, который начал править Израилем после смерти своего брата Ахазьяху (см. Вторую Книгу Царей 1, 17).

Ахазьяху, сын Ахава, стал царствовать над Израилем в Шомроне в год семнадцатый Йехошафата, царя Йехуды, и царствовал он над Израилем два года.

Комментаторы обращают внимание на то, что если Йехошафат стал царем Йехуды в четвертый год царствования Ахава (см. предложение №41), а затем правил Йехудой в течение двадцати двух лет (см. главу 16, предложение №29), то получается, что Ахав умер в восемнадцатый год правления Йехошафата. Ахава сменил на троне его сын Ахазьяху, из чего следует, что он занял трон в восемнадцатый год правления Йехошафата, а не в семнадцатый, как здесь указано. Ральбаг и «Мецудат Давид» объясняют это несоответствие, немного изменяя понимание сказанного в предложении №41, и говорят о том, что на самом деле Йехошафат начал царствовать не в четвертый год правления Ахава, а после того как Ахав уже процарствовал четыре года, то есть на пятый год его царствования. Радак пишет, что двадцать второй год правления Ахава был неполным, и автор Книги Царей засчитал его не ему, а его сыну Ахазьяху, поэтому в данном случае следует считать, что Ахав процарствовал двадцать один год, а не двадцать два года. По мнению «Даат Микра», авторы различных книг ТАНАХа иногда считают лишь целые годы, в течение которых царствовали те или иные цари (в основном это относится к царям Йехуды), в то время как другим царям в качестве лет правления засчитываются также неполные годы. В подтверждение этого заключения «Даат Микра» приводит сказанное здесь о Ахазьяху. Здесь говорится о том, что занял трон в семнадцатый год правления Йехошафата и процарствовал над Израилем два года, но во Второй Книге Царей (3, 1) будет сказано, что Йехорам сменил его на троне в восемнадцатый год правления Йехошафата. Из этого следует, что Ахазьяху успел процарствовать лишь один год, но автор Книги Царей пишет, что он процарствовал два года. Это означает, что оба этих года были неполными, и на самом деле Ахазьяху царствовал либо год и несколько месяцев, либо даже меньше года.

Забегая вперед, следует сказать, что быстротечность правления Ахазьяху явилась наказанием за совершенные им злодеяния, и его участь была очень похожа на участь Надава, сына Яравама (см. главу 15, предложение №25) и Элы, сына Бааши (см. главу 16, предложение №8).

И делал он зло в глазах Господа, и пошел путем отца своего, и путем матери своей, и путем Яравама, сына Нвата, который склонил к греху Израиль.

Здесь говорится о том, что Ахазьяху был не меньшим грешником, чем все правившие до него цари Израиля, начиная с самого первого из них Яравама, так как про них всех было сказано, что они совершали зло в глазах Бога (см. выше 14, 9; 15, 26 и 34; 16, 25 и 30).

Далее здесь объясняется, в чем заключались совершаемые Ахазьяху злодеяния. Во-первых, он пошел путем своих родителей, Ахава и Изевель, которые были пламенными идолопоклонниками (см. главу 16, предложения №31-32 и главу 21, предложение №26), а Изевель, к тому же, служила идолам в качестве жрицы (см. Вторую Книгу Царей 9, 22). Кроме этого, выше (см. главу 18, предложение №4 и главу 19, предложение №2), упоминалось о том, что Изевель инициировала репрессии, направленные против пророков Бога, и, вполне вероятно, что точно так же поступал и Ахазьяху.

Про Яравама и придуманную им религию рассказывалось в главе 12, предложениях №26-33. Там говорилось о том, что из-за опасений потерять трон в том случае, если его подданные будут продолжать посещать Храм, находившийся в Иерусалиме, то есть на территории Йехуды, царь Израиля Яравам коренным образом реформировал еврейскую религию. Он запретил гражданам своего государства посещать Иерусалим и заставил их поклоняться двум золотым тельцам, которых он изготовил специально для этой цели. Религия Яравама включала в себя также целый ряд других нововведений, с которыми можно ознакомиться, прочтя конец главы 12. Здесь же важно сказать, что Ахазьяху пошел по пути Яравама, то есть продолжал запрещать своим подданным посещать иерусалимский Храм и заставлял их поклоняться золотым тельцам Яравама.

И служил он Баалю, и поклонялся ему, и гневил Господа, Бога Израиля, как все, что делал отец его.

Здесь говорится о том, что Ахазьяху поступал так же, как его отец Ахав, про грехи которого рассказывалось в главе 16, предложениях №31-33.