И было, как закончил Шломо строить Дом Господа, и дом царя, и всякое желание Шломо, которое хотел он сделать.

Выше (глава 6, предложение №1) рассказывалось о том, что Шломо приступил к строительству Храма в начале четвертого года своего правления. Строительство Храма продолжалось в течение семи лет (см. там предложение №38), а затем Шломо в течение еще тринадцати лет строил свой дворец из ливанского кедра (см. главу 7, предложение №1). Это говорит о том, что описанные ниже события произошли не ранее, чем на двадцать четвертом году правления Шломо.

Кроме Храма и царского дворца, Шломо, как здесь сказано, осуществил в области строительства все свои желания. Мальбим по этому поводу пишет, что если строительство Храма и царского дворца являлось необходимостью, то Шломо инициировал также строительство других объектов, которые необходимыми не являлись. Шломо их строил только для того, чтобы удовлетворить свою жажду деятельности. «Даат Микра» с этим не согласен и считает, что в течение своего правления Шломо упорно развивал инфраструктуру своего государства. В частности, он строил города для войска, включая конницу и боевые колесницы, конюшни для лошадей, склады для провианта, различные административные здания, как в Иерусалиме, так и на всей территории Израиля (см. предложение №19).

И явился Господь к Шломо во второй раз, как явился Он к нему в Гивоне.

Если считать упомянутые в Книге Царей случаи обращения Бога к Шломо, то выходит, что здесь говорится о третьем Его обращении. Впервые это действительно произошло в Гивоне (см. главу 3, предложение №5), но затем Бог обратился к нему во время строительства Храма (см. главу 6, предложение №11). Но здесь говорится о том, что Бог явился к Шломо во второй раз, так, как это было в Гивоне. Тогда Бог явился к Шломо «во сне ночном», то есть Шломо посетило пророческое ночное видение. То же самое произошло и теперь. А во время строительства Храма пророческое видение Шломо не посещало, и Бог передал ему свои слова через другого пророка.

И сказал Господь ему: «Услышал Я молитву твою и мольбу твою, которую молил ты передо Мной; освятил Я Дом этот, который построил ты, поместить Имя Мое там навечно, и будут глаза Мои и сердце Мое там все дни.

Бог говорит о той молитве, которую произнес Шломо в день открытия Храма, и которая приведена в главе 8, предложениях №23-53. При этом Бог говорит о том, что эта молитва Шломо была Им услышана, то есть, что Бог ее принял и решил удовлетворить все содержавшиеся в ней просьбы. Следует отметить, что первая часть сказанного здесь Богом содержит прямой ответ на слова Шломо, приведенные в главе 8, предложении №28: «И обратишься Ты к молитве раба Твоего и к мольбе его, Господь, Бог мой, прислушиваться к рине и к молитве, которую раб Твой молится перед Тобой сегодня!».

Далее Бог говорит о том, что Он освятил построенный Шломо Храм, и это означает, что Бог поместил в нем свое Божественное Присутствие. При этом Бог говорит о том, что Божественное Присутствие будет там находиться вечно, а Его глаза и сердце будут там «все дни». По мнению «Даат Микра», слова «навечно» и «все дни» означают одно и то же, и про глаза Бог упоминает из-за того, что об обращенных на Храм глазах Бога что в своей молитве просил Его Шломо (см. главу 8, предложения №29 и №52). К этому Бог добавляет, что в построенном Шломо Храме будет также Его сердце. С точки зрения иудаизма, сердце является средоточием мыслей и разума, то есть Бог здесь говорит о том, что в Храме будут находиться Его разум и мысли. «Мецудат Давид» понимает слова «глаза и мысли» как проявление заботы Бога о еврейском народе. А Йонатан переводит завершающую наше предложение фразу совершенно не так, как она записана в оригинальном тексте. В переводе с арамейского на русский эта фраза в понимании Йонатана звучит так: «и будет Мое Божественное Присутствие находиться в нем, если желание Мое будет исполняться там все дни».

Мальбим не согласен с «Даат Микра» в том, что слова «навечно» и «все дни» означают одно и то же, и считает, что между ними существует глубокое различие. По его мнению, «навечно» означает «всегда», а «все дни» подразумевает определенный период, в течение которого будет удовлетворяться некое условие. Этим условием в данном случае является положение, когда евреи будут достойны того, чтобы у них был Храм, и в этом случае глаза и сердце Бога будут находиться в этом Храме. Слово «глаза», по мнению Мальбима, здесь означает заботу о еврейском народе, а слово «сердце» означает «любовь». Таким образом, в конце нашего предложения Бог говорит о том, что пока будет стоять Храм, Он, пребывая в Нем, с любовью будет заботиться о еврейском народе. Но Имя Его будет находиться там вечно, то есть, даже после того как Храм будет разрушен, место, на котором он стоял, останется святым.

Следует заметить, что мнение Мальбима относительно святости места, на котором стоял Храм, подтверждается многочисленными источниками. Так, в мидраше Ялкут Шимони на Книгу Царей (195) сказано, что даже после разрушения Храма Божественное Присутствие осталось возле его западной стены (там, где находилась Святая Святых). Рамбам в своей книге «Мишне Тора» (Бейт ха-Бхира 7, 5) пишет, что каждый, кто поднимается на Храмовую гору и подходит к месту, на котором стоял Храм, должен понимать, что он стоит перед Богом и вести себя соответственно этому. Там же (7, 7) он пишет, что даже после разрушения Храма человеку следует вести себя по отношению к месту, на котором он стоял, так, как он вел бы себя по отношению к построенному Храму, в виду того, что это место обладает такой же святостью.

И ты, если будешь ходить передо Мной, как ходил Давид, отец твой, с непорочным сердцем и честным, делать, как все, что заповедал Я тебе, уставы Мои и законы Мои блюсти будешь,

В своей молитве Шломо просил Бога о продолжении династии царей из дома Давида (см. главу 8, предложения №25-26). Здесь Бог отвечает Шломо, что исполнение этой просьбы обусловлено тем, что Шломо должен служить Богу так же, как до него это делал Давид,  то есть с непорочным и честным сердцем. Как неоднократно указывалось выше, сердце является средоточием мыслей, и слова «непорочное сердце» означают, что даже в мыслях Шломо не должно быть порока, то есть, что у Шломо не должно быть греховных мыслей. Следует заметить, что непорочность мыслей – это одна из особенностей, которыми отличаются лишь праведники. Понятие «честное сердце» также отличает лишь праведников, и оно означает, что у обладающего таким сердцем человека слова и дела не расходятся с его мыслями.

Далее Бог говорит Шломо о том, что он должен также неукоснительно соблюдать все законы Торы. По мнению Мальбима, слово «заповедал» указывает на заповеди типа «делай», а слова «уставы» и «законы» указывают на заповеди типа «не делай». Следует заметить, что об этом Шломо говорил также Давид в своем завещании (см. главу 2, предложения №3-4), а во время строительства Храма ему об этом говорил сам Бог (см. главу 6, предложение №12).

И установлю Я трон царствования твоего над Израилем навечно, как говорил Я Давиду, отцу твоему, говоря: «Не отсечен будет у тебя муж с трона Израиля».

Здесь Бог говорит Шломо о том, что продолжение династии царей из дома Давида навечно зависит лишь от его поведения. При этом Бог цитирует слова Давида, сказанные им Шломо в его завещании (см. главу 2, предложение №4), и повторенные затем самим Шломо в его молитве в день открытия Храма (см. главу 8, предложение №25).

Если отвернетесь вы и сыновья ваши от Меня, и не будете блюсти заповеди Мои, уставы Мои, которые дал Я перед вами, и пойдете, и будете служить богам другим, и будете поклоняться им,

Здесь Бог говорит о том, что от исполнения законов Торы зависит не только продолжение династии царей из дома Давида, но и другие вещи, которые будут перечислены ниже.

Комментаторы разошлись во мнениях о том, кого именно подразумевает Бог, говоря «вы и сыновья ваши». По мнению «Мецудат Давид» и «Даат Микра», здесь идет речь о Шломо и всем еврейском народе, а Мальбим считает, что здесь идет речь о Шломо и его потомках. По его мнению, здесь ничего не говорится о Давиде, так как Бог обещал ему, что он сможет передать власть своему сыну в любом случае, но продолжение династии после Шломо обусловлено соблюдением заповедей.

В любом случае, Бог здесь говорит о ситуации, при которой евреи перестанут соблюдать заповеди Торы и начнут заниматься идолопоклонством.

И отсеку Я Израиль с лица Земли, которую дал Я им, и Дом этот, который освятил Я для Имени Моего, отошлю Я от лица Моего, и будет Израиль притчей и посмешищем во всех народах.

За грех идолопоклонства еврейский народ постигнет указанная здесь кара. Мальбим, который считает, что в предыдущем предложении говорилось о Шломо и его потомках, объясняет переход с царей на весь еврейский народ тем, что народ всегда следует примеру царя, и если царь станет служить идолам, то так же начнет поступать и весь его народ, за что и понесет заслуженное наказание.

В начале нашего предложения Бог говорит о том, что в наказание за идолопоклонство еврейский народ будет отсечен от Земли Израиля, то есть, изгнан из своего государства. Кроме этого, следует заметить, что если в предыдущем предложении Бог говорил о еврейском народе во втором лице («отвернетесь…не будете…пойдете…»), то здесь Он говорит о нем в третьем лице. В этом содержится намек на то, что Бог не просто подвергнет евреев изгнанию, но и отвернется от них, отдав их судьбы на волю случая и на усмотрение других народов.

Далее Бог говорит о незавидной судьбе Храма, который Он отошлет от лица Его. В параллельном месте Второй Книги Хроник (7, 20) эта фраза звучит гораздо сильнее: «отброшу Я от лица Моего». Таким образом, здесь Бог говорит о том, что если евреи начнут поклоняться идолам, Храм для Него потеряет всякую ценность, и Он с ним поступит так, как поступают с любой ставшей ненужной вещью: ее выбрасывают на свалку. После этого евреи лишатся тех Врат Небесных, с помощью которых они могли напрямую обращаться с молитвами к Богу.

Относительно смысла фразы «Дом этот, который освятил Я для Имени Моего» – см. комментарий к предложению №3.

В конце нашего предложения Бог говорит о том, что, подвергнувшись указанному здесь наказанию, еврейский народ станет «притчей и посмешищем» в глазах других народов. Слово «притча» означает, что евреи станут эталоном катастрофического падения. Когда кто-либо стремительно потеряет все свое имущество и весь свой социальный статус, о нем будут говорить, что он разделил участь еврейского народа. Кроме этого, евреи станут посмешищем в глазах представителей других народов, которые, помня о былом величии еврейского народа, будут смеяться над ним, видя, что теперь с ним стало.

И Дом этот будет верховным, всякий проходящий рядом с ним поразится и присвистнет, и скажут они: «За что сделал Господь так Земле этой и Дому этому?!».

Здесь Бог говорит о том, что будет после изгнания евреев из Земли Израиля и после разрушения Храма, и начинающая наше предложение фраза выглядит непонятной: почему здесь сказано, что Дом будет верховным в то время, когда он будет разрушен? Большинство классических комментаторов считает, что здесь будущее время следует понимать как прошедшее: «И Дом этот, который был верховным…». Следует заметить, что именно так эта фраза звучит в параллельном месте Второй Книги Хроник (7, 21). В соответствии с таким пониманием текста, здесь говорится о том, что пока евреи служили Богу, Храм был известен среди всех народов как совершенно исключительное место, в котором любой человек мог обратиться с молитвой к Богу и получить все, что ему требовалось. Именно об этом Шломо просил Бога в день открытия Храма (см. главу 8, предложения №41-43), и выше (см. предложение №3) Бог сказал ему, что Он удовлетворил все содержавшиеся в той молитве просьбы. После разрушения Храма, слышавшие о его величии люди, поразятся и даже присвистнут от удивления, увидав, что с ним стало.

По мнению Мальбима, первая фраза нашего предложения говорит о времени до изгнания евреев из Земли Израиля и до разрушения Храма. В этот период Храм будет верховным зданием, а после его разрушения люди будут поражаться, увидав, что с ним случилось. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому в первой фразе нашего предложения говорится о том, что Храм подвергнется высшему проклятию, вследствие чего будет разрушен до основания.

Мальбим пишет, что, так как людям будет известно, что на этой опустошенной земле проживал народ, опекаемый Богом, и стоял Храм, в котором находилось Божественное Присутствие, а теперь ничего этого нет, то они поймут, что все опустошение и разрушение произошли по Его воле. И тогда они спросят: «Почему Бог так поступил?!».

Следует заметить, что Бог здесь не упоминает о том, что произойдет с Землей Израиля после изгнания с нее евреев, так как в этом нет никакой необходимости: все это уже описано в Торе, в Книге Ваикра (26, 32-43) и Книге Дварим (29, 21-23).

И скажут они: «За то, что оставили они Господа, Бога их, который вывел отцов их из Земли Египетской, и стали держаться за богов других, и поклонялись им, и служили им, поэтому принес Господь на них все зло это!»».

Так, как здесь написано, люди будут отвечать человеку, задавшему вопрос, приведенный в предыдущем предложении. Все, что произошло с евреями, их землей и их Храмом, случилось из-за того, что они перестали соблюдать заповеди Торы, свернули с пути служения Богу и встали на путь служения идолам.

Мальбим объясняет, почему евреев за идолопоклонство должна постичь настолько суровая кара, в то время как другие народы занимаются тем же самым без малейших для себя последствий. Мальбим говорит о том, что, выведя евреев из Египта, Бог взял их под свою опеку и сделал неподверженными влиянию звезд и других небесных тел, влиянию которых подвержены другие народы. И если при этом евреи оставят Бога и начнут поклоняться этим самым звездам и небесным телам, то им за это положена суровая кара, так как другие народы служат звездам, потому что звезды на них действительно влияют, и их вины в этом служении нет, чего нельзя сказать о евреях.

И было по окончании двадцати лет, когда построил Шломо два дома, Дом Господа и дом царя.

Здесь Книга Царей возвращается к предложению №1, после которого повествование было прервано рассказом о посетившем Шломо пророчестве. Как было указано там в комментарии, Шломо приступил к строительству Храма в четвертый год своего правления, это строительство продолжалось в течение семи лет, а затем в течение еще тринадцати лет он строил свой новый дворец. Таким образом, описанные ниже события происходили, начиная с двадцать четвертого года правления Шломо.

Хирам, царь Цора, возвысил Шломо деревьями-кедрами, и деревьями-можжевельниками, и золотом по всякому желанию его, тогда отдаст царь Шломо Хираму двадцать городов в Земле Галиль.

О царе Цора Хираме и о его соглашении со Шломо рассказывалось в главе 5 (предложение №15 и далее). Там говорилось о том, что для нужд строительства Храма, царского дворца и других объектов, Хирам обеспечивал Шломо древесиной ливанского кедра и можжевельника, которой было богато его государство. Шломо, со своей стороны, поставлял Хираму для дворцовых нужд пшеницу и оливковое масло. О том, кто такой был Хирам, на чем основывалась его симпатия к Шломо и его отцу Давиду, а также о том, где находился Цор, можно прочесть в комментарии к главе 5, предложению №15. Здесь же достаточно упомянуть, что Хирам был царем Финикии, государства, которое занимало западную часть современного Ливана и славилось своей торговлей и ремеслами.

Слово «ниса» (נשא), присутствующее в оригинальном тексте, переведено здесь как «возвысил» в соответствии с его прямым значением. В данном случае, это слово было бы более правильно перевести как «уважил», и Ральбаг пишет, что Хирам возвысил Шломо тем, что согласился делать для него работу, заготавливая и переправляя Шломо необходимую ему древесину и золото. Раши и «Мецудат Давид» считают, что слово «ниса» является производным от слова «маса» (משא), которое переводится как «груз». В этом случае, здесь идет речь о том, что Хирам поставлял Шломо необходимые ему грузы, и слово «ниса» обладает значением «обеспечивал».

О ливанском кедре и можжевельнике – см. комментарий к главе 5, предложениям №13 и №22 соответственно.

Следует заметить, что в главе 5 ни слова не было сказано о том, что Хирам, кроме древесины, поставлял Шломо также золото. Эти поставки золота вызывают недоумение, так как из того, что было рассказано в начале главы 5 следует, что Шломо был очень богат и в золоте Хирама совершенно не нуждался. Поэтому «Даат Микра» пишет, что здесь идет речь не о поставках золота в слитках, а о золотой посуде и ювелирных изделиях, изготовленных искусными финикийскими ремесленниками, которых в царстве Шломо не было.

В конце нашего предложения говорится о том, что Шломо рассчитался с Хирамом, передав ему двадцать городов в Земле Галиль, и это также вызывает недоумение, еще большее, чем поставки золота. Городу в те времена принадлежала вся окружавшая его область, и, отдав двадцать городов, Шломо передал иностранному государству некоторую часть своей территории. Земля Израиля была дарована еврейскому народу Богом, и поэтому непонятно, как мог Шломо расплатиться какой-либо ее частью. Комментаторы предлагают несколько вариантов объяснения произошедшего.

«Мецудат Давид», не вдаваясь в подробности, пишет, что так все и было: Шломо расплатился с Хирамом, передав ему двадцать своих городов.

Мальбим приводит мнение Абарбанэля, который связывает передачу городов с поставками Хираму пшеницы и оливкового масла (см. главу 5, предложение №25). В течение двадцати лет, пока Шломо вел интенсивное строительство, Хирам поставлял ему древесину, а Шломо Хираму – продукцию сельского хозяйства, а по истечении этого периода Шломо пожелал, чтобы их договор работал и далее. Вместе с этим, Шломо надоело заниматься сбором и пересылкой Хираму сельхозпродукции, и он сделал так, что Хирам стал заниматься этим сам. Как говорилось в главе 5, предложении №25, Шломо должен был поставлять Хираму 20,000 коров пшеницы и 20 коров оливкового масла ежегодно (о том, что такое кор – см. там в комментарии), и Шломо решил выделить Хираму 20 городов, в каждом из которых тот имел право брать 1,000 коров пшеницы и 1 кор оливкового масла каждый год. Таким образом, Шломо не передавал Хираму часть территории Земли Израиля, а лишь предоставлял ему право на определенное количество производимой там сельхозпродукции.

«Даат Микра» обращает внимание на глагол «отдаст», стоящий в будущем времени. По его мнению, это означает, что передача двадцати городов на самом деле не состоялась (это действительно так, как будет описано ниже), и здесь идет речь о решении Шломо, которое в итоге не осуществилось, так как Хираму предложенные города не понравились. Вместе с этим, даже неосуществленное решение Шломо выглядит очень странным в связи с проблемой передачи части Земли Израиля иностранному государству. Объясняя эту странность, «Даат Микра» привлекает параллельное место Второй Книги Хроник (8, 2), где рассказывается о том, что Хирам передал Шломо города, которые тот отстроил и заселил евреями. Вполне возможно, что там идет речь о городах, возвращенных Хирамом, после того как они ему не понравились. А то, что Шломо их отстроил, может означать, что это были разрушенные в ходе каких-либо войн населенные пункты, которые Шломо впоследствии восстановил. Но вполне возможно и то, что Шломо и Хирам договаривались об обмене территориями, который включал также обмен населением, и здесь говорится о городах, переданных Хираму Шломо, а во Второй Книге Хроник – о городах, которые Хирам передал Шломо. Точно так же следует объяснить передачу городов и по мнению Радака.

Эти города, как здесь сказано, находились в Земле Галиль, то есть в Галилее, и здесь, безусловно, идет речь о западной ее части, которая принадлежала колену Ашера и граничила с государством Хирама в районе города Мивцар Цор (см. Книгу Йехошуа 19, 29). В Книге Судей (1, 31-32) рассказывается о том, что колено Ашера не смогло уничтожить проживавших в этом районе кнаани, которые продолжали составлять большинство в прибрежной части территории этого колена, и поэтому «Даат Микра» высказывает предположение, что Шломо решил передать Хираму те города, которые и до этого не были заселены евреями.

И вышел Хирам из Цора смотреть города, которые отдал ему Шломо, и не были хороши они в глазах его.

Здесь говорится о том, что Хирам отправился осмотреть города, предложенные ему Шломо, и они ему не понравились. По мнению Мальбима, Хирам посчитал, что не сможет получить из этих городов причитающееся ему количество сельскохозяйственной продукции.

И сказал он: «Что за города эти, которые отдал ты мне, брат мой?!», и назвал он их Землей Кавуль до сегодняшнего дня.

Хирам выказал Шломо свое неудовольствие предложенными ему городами, из чего следует, что Шломо также принимал участие в их осмотре. При этом он назвал Шломо «брат мой», что в ТАНАХе обычно означает «друг и товарищ». Но из того, что будет сказано ниже (20, 32-33) следует, что слова «брат мой» в те времена были приняты для обращения одного царя к другому, и в соответствии с этим, обращение Хирама к Шломо следует понимать как «коллега».

Хирам, неудовлетворенный предложенными ему городами, назвал местность, в которой они находились, Землей Кавуль. Значение слова «кавуль» (כבול) было утеряно еще во времена Талмуда, и в трактате Шабат (54, а) говорится о том, что оно является производным от слова «квалим» (כבלים), которое означает «оковы», «путы». Из этого следует, что местность, названная Хирамом Земля Кавуль, обладала почвой, в которой ноги вязли, как будто они были закованы в кандалы. На этом основании Раши и Мецудат Давид считают, что здесь идет речь о глинистой почве, а Ральбаг и Мальбим – что о песчаной. В любом случае, почва этой местности не была плодородной, и Мальбим пишет, что после отказа Хирама принять предложенные ему города, он вернул их Шломо, как об этом рассказывается во Второй Книге Хроник. Шломо их отстроил и заселил евреями, которые занялись мелиорацией и улучшили почву до такой степени, что она смогла давать Хираму сельхозпродукцию в требуемых им количествах. Таким образом Шломо обеспечил продолжение действия заключенного с Хирамом бартерного договора. Следует заметить, что Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности» пишет о том, что слово «кавуль» по-финикийски означает «нежелание».

Относительно местонахождения Земли Кавуль есть несколько мнений. Одни исследователи, включая Йосифа Флавия, говорят, что здесь идет речь о землях, расположенных в окрестностях Цора. Другие указывают на то, что в Западной Галилее, в 13км. юго-восточнее Ако, расположена деревня, которая называется Кабул (32°52'11.34"N, 35°12'20.33"E):

По мнению этих исследователей, название этой деревни происходит от названия «Земля Кавуль», а сама эта местность находится к западу от Кабула вплоть до побережья Средиземного моря. Следует заметить, что на протяжении многих веков вся эта местность представляла собой болото, пока в начале прошлого века не была осушена и приспособлена для сельского хозяйства вернувшимися в эти места евреями.

Слова «до сегодняшнего дня», которыми заканчивается наше предложение, означают «до дня написания этой Книги».

И послал Хирам царю сто двадцать кикаров золота.

Кикар – это единица измерения массы, широко использовавшаяся евреями и другими народами на протяжении многих столетий. Что такое кикар и как он относится к такой единице измерения массы, как шекель, нам известно из того, что сказано в Торе (Шмот 38, 25-26). Там рассказывается о том, что все еврейские мужчины двадцати лет и старше пожертвовали по половине шекеля, а затем приводится вес собранного золота в кикарах (100 кикаров и 1775 шекелей). Так как количество жертвователей также известно (603,550 человек), то в результате арифметических расчетов получается, что 1 кикар равняется 3,000 шекелям. Шекель, как известно, весит 11 грамм, то есть 1 кикар весит 33 кг, а 120 кикаров – это 3,960кг.

Сказанное в нашем предложении вызывает два следующих вопроса. Во-первых, непонятно, идет ли здесь речь об одноразовой передаче золота, либо о его ежегодных поставках в объеме 120 кикаров? Во-вторых, вызывает недоумение, почему Хирам, не удовлетворившись предложенными ему городами, вдруг решил послать Шломо почти 4 тонны золота?

По мнению Мальбима, здесь говорится о том времени, когда заселившие Землю Кавуль евреи смогли сделать ее почву плодородной, и Хирам начал получать из этой местности сельскохозяйственную продукцию в требуемых ему объемах (см. мнение Мальбима в комментарии к предыдущему предложению). В то время Шломо уже успел построить все что хотел, и поставки древесины из Цора ему больше не требовались. Поэтому Хирам стал платить Шломо за продукты сельского хозяйства по 120 кикаров золота в год, и именно об этом рассказывается в нашем предложении.

Вместе с этим, объяснение Мальбима не является единственным, и «Даат Микра» приводит целый ряд других объяснений нашего предложения. Во-первых, очень может быть, что наше предложение должно стоять не под номером 14, а под номером 12, то есть следовать сразу же после предложения №11, где говорится, в частности, о том, что в течение двадцати лет Хирам поставлял Шломо золото. В таком случае здесь указывается, сколько золота Хирам пересылал Шломо ежегодно, пока тот занимался строительством и действовал заключенный между ними договор. Во-вторых, возможно, здесь говорится о том, что, не удовлетворившись предложенными ему городами, Хирам послал Шломо сообщение, в котором потребовал от него оплатить поставки леса четырьмя тоннами золота. В-третьих, может быть все наоборот, и здесь должно рассказываться не о Хираме, а о Шломо, и на самом деле наше предложение должно звучать так: «И послал Шломо царю Хираму сто двадцать кикаров золота». В таком случае, здесь говорится о том, что Шломо узнал, что Хираму не понравились предложенные им города, и оплатил поставки леса, послав ему 120 кикаров золота.

И это дело подати, которую поднял царь Шломо, строить Дом Господа, и дом свой, и мило, и стену Иерусалима, и Хацор, и Мегидо, и Гезер.

Здесь говорится о том, что для строительства перечисленных здесь объектов Шломо обложил народ податью. Эта подать была рабочей, а не денежной и не продуктовой, то есть каждый населенный пункт царства Шломо должен был выделить для производства строительных работ определенное количество рабочей силы. Следует заметить, что точно также Шломо поступил в то время, когда ему потребовался лес для строительства Храма и других объектов (см. главу 5, предложение №23). Комментаторы расходятся во мнениях о том, кого именно Шломо на сей раз обложил податью. «Мецудат Давид» и Мальбим считают, что этой податью был обложен еврейский народ, а Раши, Ральбаг и «Даат Микра» говорят о том, что ей были обложены остатки народов, проживавших на территории Земли Израиля до завоевания ее евреями, и это следует из того, что будет сказано в предложении №20. Ральбаг также объясняет, что евреи не были обложены этой податью, так как несли бремя многих других обязанностей. Например, все еврейские мужчины определенного возраста составляли военный резерв, и должны были прибыть в войска по первому царскому требованию. Кроме этого, еврейские населенные пункты обеспечивали царский дворец и армию провиантом (см. комментарий к главе 4, предложению №7), выделяли людей для обслуживания царя и т.д.

О строительстве Храма и дворца Шломо очень подробно рассказывалось выше, в главах 6-7, а о мило рассказывается во Второй Книге Шмуэля (5, 9). Там в комментарии приведен целый ряд версий того, что может означать термин «мило» (ударение на последний слог), и дублировать их здесь не имеет никакого смысла. Поэтому достаточно сказать, что мило – это некое место в Иерусалиме или рядом с ним, которое Давид оставил незастроенным, и которое, как здесь сказано, застроил домами Шломо.

Кроме этого, здесь сказано, что Шломо построил стену Иерусалима, который со времени его завоевания Давидом очень разросся, в результате чего оказался окружен предместьями, не охваченными построенной Давидом городской стеной. Поэтому здесь рассказывается о том, что вокруг Иерусалима Шломо построил новую стену, которая охватывала все кварталы разросшегося города (см. также комментарий к главе 3, предложению №1).

Хацор – один из самых больших и известных городов Кнаана. Упоминается в манускриптах различных народов (египтян, вавилонян и пр.), начиная с периода Праотцев. Во времена Йехошуа Хацор на правах сюзерена владел множеством кнаанских царств северной части страны. Йехошуа завоевал и сжег этот город (см. Книгу Йехошуа 11, 10), а затем он отошел к наделу колена Нафтали (см. там 19, 36). Во времена Дворы царь Хацора именовался царем Кнаана (см. Книгу Судей 4, 2). Хацор занимал очень важное стратегическое положение на центральном перекрестке дорог, уходивших от него к Бейт Шеану и Мегидо на юг, к Цору и Цидону на северо-запад, к Дамаску и городам, расположенным на берегу Евфрата – на северо-восток.

Курган Тель Хацор (33° 1'2.67"N, 35°34'5.81"E) расположен в километре юго-западнее кибуца Аелет ха-Шахар, представляет собой самый большой курган Израиля (площадью около 800 дунамов), очень хорошо раскопан (раскопки продолжаются каждой весной), является национальным парком и достопримечательностью мирового значения. Раскопаны, например, царский дворец кнаанского периода, городские ворота, построенные Шломо (точно такие же раскопаны в Мегидо и в Гезере), система водоснабжения Хацора и т.д. Возле городской части кургана, к северу от нее, расположен огромный «двор» (площадью около 700 дунамов), давший название городу: «двор» на иврите «хацер» (חצר). Этот «двор» использовался для проживания бедных слоев населения, а также для содержания лошадей:

Так выглядит курган Тель Хацор с высоты птичьего полета. Верхний правый угол – часть «двора»:

Мегидо – древний кнаанский город на границе Изреэльской долины и возле Прибрежной дороги. В настоящее время – курган Тель Мегидо (32°35'7.07"N, 35°11'4.52"E) рядом с современным поселком Мегидо. Объявлен национальным парком Израиля. Упоминается во множестве нееврейских источников. При разделе Кнаана Мегидо отошел к наделу колена Менаше (см. Книгу Йехошуа 17, 11):

Вид кургана Мегидо с высоты птичьего полета:

Гезер – издавна известный кнаанский город-крепость (впервые упоминается в египетских папирусах периода 1500 лет до н.э.), располагался в северной части предгорий Иудейских гор. Обладал огромным значением, так как находился на пересечении главных дорог, одна из которых вела в горы от побережья, а другая являлась центральной дорогой, ведущей из Египта в Вавилон. Сейчас представляет собой курган Гезер (31°51'34.68"N, 34°55'20.40"E) сразу же к северу от поселка Кармей Йосеф. Курган хорошо раскопан и представляет собой туристическую достопримечательность:

Вид кургана Гезер с высоты птичьего полета:

В Книге Йехошуа (10, 33) рассказывается о том, что царь Гезера попытался помочь царю Лахиша, против которого тогда воевал Йехошуа, но был разбит. Вместе с этим, Йехошуа не удалось завоевать сам Гезер, и при разделе Кнаана он был передан колену Эфраима в качестве нееврейского анклава, который этому колену предстояло завоевать (см. там 16, 3). Но и колену Эфраима не удалось это сделать (см. там 16, 10 и Книгу Судей 1, 29), и евреи этого колена удовлетворились тем, что заключили с жителями Гезера мирный договор и обложили их рабочей данью. После этого нигде в ТАНАХе не сказано, что евреи завоевали Гезер и присоединили его к своей территории. В таком случае, как мог Шломо отстроить этот город, который вроде бы оставался заселен неевреями? Ответ на этот вопрос будет дан в следующем предложении.

Как было сказано выше, Хацор, Мегидо и Гезер были древними кнаанскими городами. Это означает, что они были построены задолго до завоевания Кнаана евреями, и в соответствии с этим возникает вопрос: почему здесь сказано, что их построил Шломо? Ответ на этот вопрос состоит в том, что Шломо их расширил, создал в них инфраструктуру, необходимую для его армии и конницы (см. комментарий к главе 5, предложению №6), а также обновил все городские укрепления. И действительно, во время археологических раскопок во всех этих трех городах были обнаружены городские ворота и стены характерной аналогичной конструкции. Так, все эти города были обнесены двойной ячеистой стеной, состоящей из двух параллельных стен, которые были соединены между собой переборками. На этом снимке изображена стена Хацора, но такие же стены были обнаружены в Гезере и Мегидо:

Доступ в образованные таким образом ячейки осуществлялся из города, и в мирное время они использовались в качестве складских помещений, а во время войны заполнялись камнями и землей, в результате чего мощь городских стен существенно возрастала.

Хацор, Мегидо и Гезер были также оборудованы идентичными городскими воротами, которые не были плоскими, а представляли собой здание, содержащее шесть отсеков. На следующем снимке можно видеть городские ворота Гезера:

Такие ворота использовались в качестве административного здания, в котором находилось караульное помещение для стражников, а также помещения, которые использовал городской суд, сборщики налогов и т.п.

Фараон, царь Египта, поднялся и захватил Гезер, и сжег его в огне, и кнаани, сидящего в городе, убил, и отдал его в приданое дочери его, жене Шломо.

Это предложение, а также первая половина следующего, до слов «Нижний Бейт Хорон», являются отступлением, объясняющим, каким образом Гезер оказался под властью Шломо.

В главе 3 (предложение №1) рассказывалось о том, что Шломо взял в жены дочь фараона. Оказывается, Гезер перешел под власть Шломо в качестве ее приданого, после того как ее отец поднялся из Египта в Израиль со своей армией, завоевал этот город, сжег его и перебил его жителей.

Книга Царей не называет имени этого фараона, но в главе 11 (предложение №40) будет рассказано о том, что фараон Шишак предоставил политическое убежище Яраваму. Фараон Шишак в настоящее время известен как Шешонк I, и он является первым фараоном XXII египетской династии. Из этого следует, что завоевавший Гезер и ставший тестем Шломо фараон относился к XXI египетской династии, и исследователи говорят о том, что этим фараоном был либо Сиамон, либо Псусеннес II. Оба этих фараона принадлежали к XXI египетской династии, и правили Египтом в первую половину правления Шломо. При этом большинство исследователей склоняется к тому, что фараоном, о котором здесь идет речь, был Сиамон.

«Даат Микра» пишет, что фараон завоевал Гезер по просьбе Шломо, а не по своей инициативе. В таком случае возникает вопрос: почему Гезер не был завоеван ни Шломо, ни его отцом Давидом? По мнению «Даат Микра», это явилось следствием заключенного между евреями и жителями Гезера мирного договора. Во-первых, такой договор с жителями Гезера был заключен коленом Эфраима, после того как ему не удалось завоевать этот город (см. Книгу Йехошуа 16, 10 и Книгу Судей 1, 29). Кроме этого, в Первой Книге Шмуэля (7, 14) рассказывается о мирном договоре, заключенным между евреями и эмори во времена Шмуэля. Эмори был одним из семи предназначенных к уничтожению народов, и таким же народом был народ кнаани. Жители Гезера, как здесь сказано, принадлежали к народу кнаани, а не эмори, но в ТАНАХе зачастую термин «эмори» означает не только сам народ эмори, но и остальные шесть местных народов. В соответствии с этим, вполне вероятно, что в Первой Книге Шмуэля рассказывается о мире, заключенном не только с народом эмори, но и с остатками всех местных народов. Заключение мирного договора в те времена обычно сопровождалось клятвой в верности этому договору, а также проклятием, которое падет на голову того, кто его нарушит. Евреи всегда давали клятву Именем Бога, и поэтому нарушение клятвы приравнивалось к осквернению Его Имени. Отсюда строгий педантизм в соблюдении клятвы со стороны евреев. Так, в Книге Йехошуа (глава 9) рассказывается о принадлежавших к народу хиви жителях Гивона, которые, чтобы избежать уничтожения, обманом заключили мирный договор с евреями под предводительством Йехошуа. После того как их обман вскрылся, евреи не посмели нарушить заключенный с жителями Гивона мирный договор из-за клятвы, которую они принесли Именем Бога. Более того, когда Гивон был осажден пятью царями эмори, Йехошуа, связанный этим договором, пришел на выручку его жителям, выдвинув свое войско из Гилгаля в Гивон и разгромив осаждавшего его неприятеля (см. Книгу Йехошуа, главу 10). Кроме этого, не следует забывать проклятие, сопровождавшее принесение клятвы. Во Второй Книге Шмуэля (глава 21) рассказывается о поразившем Израиль трехлетнем голоде, который случился во времена Давида. Как сумел выяснить Давид, этот голод явился наказанием за притеснения потомков жителей того же Гивона, которые были инициированы правившим до Давида Шаулем. Из этого случая следует, что проклятие и наказание за нарушение данной Именем Бога клятвы следуют даже через много поколений после того, как она была произнесена. Из всего вышесказанного следует, что Давид и Шломо опасались завоевывать Гезер, чтобы не навлечь на себя наказание за нарушение заключенного с предками его жителей мирного договора, и поэтому Шломо пригласил для этой цели фараона, у которого с жителями Гезера никакого соглашения не было.

Следует заметить, что сказанное здесь о приданом, заметно противоречит бытовавшей в те времена практике, как она известна нам из описанных в ТАНАХе событий. В то время было принято, чтобы жених платил калым отцу невесты, а не отец невесты обеспечивал ее приданым. Тот факт, что фараон побеспокоился о приданом, указывает на то, что он был очень сильно заинтересован в браке своей дочери со Шломо.

То, что Гезер был передан Шломо в качестве приданого, сделало этот город и относившиеся к нему сельскохозяйственные угодья частным царским владением, наподобие Циклага, который в свое время был подарен Давиду царем Гата Ахишем (см. Первую Книгу Шмуэля 27, 6).

И отстроил Шломо Гезер и Нижний Бейт Хорон.

Из сказанного в предыдущем предложении следует, что в качестве приданого Шломо получил не город Гезер, а его пепелище. Поэтому здесь говорится о том, что Шломо его заново отстроил.

Кроме этого, здесь говорится о том, что Шломо отстроил также Нижний Бейт Хорон. Бейт Хороном назывались два города, которые были расположены один рядом с другим к северо-западу от Гивона возле главной дороги, которая шла от него в долину Аялон (в настоящее время – закрытая дорога Рамалла-Латрун). Один из них назывался Верхний Бейт Хорон, сейчас – это арабская деревня Бейт Ур Эль-Фавка (31°53'5.95"N, 35° 6'58.44"E). Он располагался на высоте 620 м. над уровнем моря, а в 3.5км к западу от него и на 200 м. ниже, находился второй город, Нижний Бейт Хорон, который сейчас тоже представляет собой арабскую деревню, которая называется Бейт Ур Э-Тахта (31°53'40.39"N, 35° 5'10.37"E):

В соответствии с Первой Книгой Хроник (7, 24), оба города были построены женщиной по имени Шеэра, дочь Брии, сына Эфраима. Относительно названия обоих городов существуют две версии. Согласно одной из них, название городов пошло от аккадского «харан», что означает «дорога», «тракт», ведь оба города находились возле главной дороги. Согласно другой версии, города получили название от имени одного из кнаанских божков, которого звали Хорон. Эти города были связаны короткой и очень круто поднимающейся дорогой, верхний отрезок которой называется «дорога подъема Бейт Хорона», а нижний – «спуск Бейт Хорона». Следует заметить, что в этом месте на протяжении древней еврейской истории произошли несколько решающих боев. По дороге, проходящей рядом с этими городами, Йехошуа преследовал армию пятерых царей эмори (см. Книгу Йехошуа 10, 10). По ней же отступали разбитые Шаулем плиштим (см. комментарий к Первой Книге Шмуэля 14, 31). В этом месте состоялись важные сражения во времена Хасмонеев и Великого Восстания против Рима. Сейчас это место можно видеть, проезжая по трассе 443 в сторону Иерусалима, с левой стороны сразу же после блокпоста Маккабим-Реут.

Следует отметить, что во Второй Книге Хроник (8, 5) сказано о том, что Шломо «отстроил Верхний Бейт Хорон и Нижний Бейт Хорон, города осады, стен, дверей и засова». Это означает, что оба города были отстроены Шломо таким образом, что они могли выдержать длительную осаду, обладая мощными городскими стенами, крепкими дверьми и засовом. По мнению Мальбима, в нашем предложении и во Второй Книге Хроник рассказывается о двух разных событиях, и на самом деле Нижний Бейт Хорон Шломо отстраивал дважды. Когда Шломо стал царем, Нижний Бейт Хорон лежал в развалинах, будучи разрушенным во время одного из нашествий плиштим на территорию Израиля. Так как этот город находился в месте, обладавшим важным стратегическим и экономическим значением, Шломо отстроил его и заселил мирными жителями. Именно об этом рассказывается в нашем предложении. Затем Шломо еще раз перестроил Нижний Бейт Хорон (а также Верхний Бейт Хорон), превратив его в неприступную крепость, и об этом рассказывается во Второй Книге Хроник.

И Баалат, и Тадмор в пустыне, в Земле.

Здесь указываются еще два города, Баалат и Тадмор, которые Шломо отстроил, превратив в крепости и сделав их своими административными центрами.

Местонахождение города Баалат в настоящее время доподлинно не известно. Часть исследователей считает, что это тот же самый Баалат, который упоминается в Книге Йехошуа (19, 44) как один из городов надела колена Дана. Точное местонахождение того Баалата тоже не известно, но известно, что он располагался в районе побережья Средиземного моря, недалеко от современного города Явне, и Йосиф Флавий относительно него пишет, что он был самым южным городом надела колена Дана. Наш Баалат упоминается здесь вместе с городом Тадмор, и это указывает на то, что оба этих города были расположены в одном районе. О Тадморе совершенно точно известно, что он находился на севере Земли Израиля (об этом – ниже), и на основании этого следует сказать, что идентичность нашего Баалата и Баалата в наделе колена Дана представляется маловероятной.

Более вероятно, что наш Баалат – это Беалот, город рядом с наделом Ашера, находившийся под управлением наместника Шломо Бааны, сына Хуши (см. выше главу 4, предложение №16). Этот город действительно находился в северной части Земли Израиля, на территории современного Ливана. Часть исследователей считает, что Баалат, он же Беалот, в Книге Йехошуа (11, 17; 12, 7; 13, 5) упоминается как Бааль Гад, расположенный в Ливанской долине, в настоящее время известной как Долина Бекаа. Если это так, то мы здесь имеем дело с древним городом, который в настоящее время называется Баальбек (34° 0'31.72"N, 36°12'39.93"E), и известен своими впечатляющими развалинами, правда, гораздо более позднего периода:

В отличие от Баалата, город Тадмор идентифицирован абсолютно точно. Начиная с эллинистического периода, Тадмор известен как Пальмира (34°33'20.66"N, 38°16'0.34"E), древний город с впечатляющими развалинами греческо-римского периода, в последнее время сильно пострадавшими от действий боевиков ИГИЛ:

В древности Тадмор был очень важным городом, расположенным в одном из немногочисленных оазисов Сирийской пустыни. Он находился в 220км. к северо-востоку от Дамаска рядом с главной дорогой, которая вела из Месопотамии в Сирию, а оттуда – к Аравийскому полуострову. Город получил свое название из-за финиковых пальм (на иврите «тамар»), которые произрастали в его оазисе. Эти пальмы послужили причиной и его греческого названия Пальмира.

О Тадморе в нашем предложении довольно странно сказано, что он находился «в пустыне, в Земле». «Мецудат Давид» объясняет, что он находился, с одной стороны, в пустыне, а с другой стороны, в Земле, что означает «поблизости от заселенной местности». Но, взглянув на карту, можно с легкостью убедиться, что Тадмор расположен в самом центре Сирийской пустыни, которая почти не заселена даже в наше время, поэтому мнение «Мецудат Давид» следует признать ошибочным.

Мальбим пишет, что в конце нашего предложения говорится о том, что Тадмор, с одной стороны, находился в пустыне, но с другой стороны, находился на территории Земли Израиля, а не за ее пределами.

«Даат Микра» обращает внимание на то, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 4) о Тадморе сказано несколько по-другому: «И построил он Тадмор в пустыне…в Хамате». На основании этого «Даат Микра» считает, что в нашем предложении не хватает заключительного слова, и на самом деле вторая его часть должна звучать так: «…и Тадмор в пустыне, в Земле Хамат». Таким образом, Земля Хамат – это не что иное, как название местности, в которой находился Тадмор.

Вместе с этим, «Даат Микра» приводит еще одно мнение, согласно которому слово «Земля» в нашем предложении является аббревиатурой. Слово «земля» на иврите – «эрец» (ארץ), и в данном случае оно может означать либо «Эрец Цова», либо «Арам Цова», то есть арамейское государство, которым правил царь Хададэзер, который впоследствии был побежден Давидом (см. Вторую Книгу Шмуэля 8, 3).

И все города-хранилища, которые были у Шломо, и города колесниц, и города всадников, и желание Шломо, которое желал он построить в Иерусалиме, и в Ливане, и во всей земле правления его.

Построенные Шломо города-хранилища являлись административными центрами его государства. В этих городах по его указанию были построены хранилища для сельскохозяйственной продукции, которая поступала в царскую казну в виде налога. Одно из построенных Шломо зернохранилищ можно видеть в археологическом парке Курган Мегидо. Оно представляет собой большую яму, выложенную камнем и снабженную двумя лестницами: одна для спуска в зернохранилище, а другая – для подъема:

Кроме городов-хранилищ, Шломо построил города, в которых базировались его боевые колесницы и конница. В том же археологическом парке Курган Мегидо можно видеть каменные кормушки для лошадей, которые использовались во времена правления Шломо (см. комментарий к главе 5, предложению №6).

В конце нашего предложения говорится о том, что в области строительства Шломо осуществил все свои желания, как в Иерусалиме, так и в Ливане, и вообще на всей территории его государства.

Весь народ, оставшийся от эмори, хети, призи, хиви и йевуси, которые не из сынов Израиля они.

После того как было сказано, что Шломо развернул интенсивное строительство новых городов, усиление фортификации старых, а также возведение разного рода административных и военных объектов, пришло время указать, кто все это сделал. Как будет сказано в следующем предложении, это было сделано представителями указанных здесь народов.

Кем были все эти народы, и чем была обусловлена их незавидная участь? В Торе (Берешит 10, 15-19) рассказывается о том, что у внука Ноаха по имени Кнаан было двенадцать сыновей, которые стали прародителями двенадцати народов. До вторжения евреев под предводительством Йехошуа на территорию Земли Израиля, ее занимали семь из этих народов. Так как эти народы осквернили себя идолопоклонством, включавшим человеческие жертвы, кровосмешением и другими тяжелыми грехами, Бог велел евреям их уничтожить (см. Дварим 7, 2; 20, 16-17). Прежде чем войти в Землю Израиля, Йехошуа разослал письма всем предназначенным к уничтожению народам. В этих письмах он потребовал от них либо принять на себя семь заповедей для сыновей Ноаха, либо уйти за пределы Земли Израиля. В противном случае они будут уничтожены. Из этих семи народов лишь народ гиргаши поднялся из мест своего проживания и ушел в Северную Африку. Остальные шесть народов предпочли остаться и дать отпор атаковавшим их евреям. Книга Йехошуа описывает ход завоевания Земли Израиля евреями под предводительством Йехошуа, и там (а также в начале Книги Судей) говорится о том, что эта задача была ими выполнена лишь частично. Часть земли осталась не завоеванной, и на ней все еще властвовали представители местных народов. Таким образом, в Период Судей Земля Израиля представляла собой чересполосицу еврейской территории, перемежавшейся с нееврейскими анклавами. Часть этих анклавов была аннулирована в течение Периода Судей и во время правления царей Шауля и Давида, но определенная их часть продолжала существовать и в период правления Шломо. В свое время евреи заключили ряд соглашений с остатками местных народов (см. комментарий к предложению №16), проживавшими в этих анклавах. Со стороны евреев эти соглашения основывались на их заинтересованности в продукции ремесел, которыми славились местные народы, а со стороны этих народов они основывались, во-первых, на гарантиях безопасности, и во-вторых, на их заинтересованности в связи с внешним миром, которая была возможна лишь через территорию еврейского государства. Одним из условий заключенных соглашений, было предоставление в распоряжение евреев определенного объема рабочей силы, используемой для всякого рода общественных работ. Это – рабочая дань, о которой будет сказано в следующем предложении.

В нашем предложении перечислены пять из шести оставшихся на территории еврейского государства народов (народ гиргаши, как было сказано выше, покинул ее, чтобы избежать уничтожения), не хватает лишь народа кнаани. Относительно территории, которую они занимали до завоевания Земли Израиля евреями во времена Йехошуа – см. комментарий к Книге Йехошуа (3, 10).

Сыновья их, которые остались после них в Земле, которых не могли сыны Израиля уничтожить, и поднял их Шломо на рабочую дань до сегодняшнего дня.

Сыновья их – это остатки местных народов, о которых рассказывалось в предыдущем предложении. Здесь говорится о том, что остатки этих народов продолжали находиться на Земле Израиля из-за того, что евреи не могли их уничтожить, и слова «не могли» обладает здесь двояким значением. Во-первых, часть из этих народов евреи действительно уничтожить не могли. В первую очередь, это касается проживавших в Изреэльской долине кнаани, которых не могли уничтожить евреи из колена Менаше из-за того, что у тех на вооружении состояли боевые колесницы, а у евреев в то время колесниц не было (см. Книгу Йехошуа 17, 12 и 16). Во-вторых, слова «не могли» означает здесь также «не имели права» ввиду заключенных с остатками местных народов мирных соглашений, как было сказано в комментарии к предыдущему предложению.

Всех этих людей Шломо, как здесь сказано, обязал платить рабочую дань, то есть поставлять определенное количество рабочей силы для строительства перечисленных выше городов и других объектов.

Слова «до сегодняшнего дня» означают «до дня написания Книги Царей». Книга Царей была написана через много лет после окончания периода правления Шломо, и это означает, что все это время остатки местных народов продолжали платить евреям рабочую дань.

А из сынов Израиля не дал Шломо раба, ибо они – мужи войны, и рабы его, и вельможи его, и шалишы его, и вельможи колесниц его и всадников его.

Здесь говорится о том, что рабочей данью были обложены исключительно остатки кнаанских народов, евреи же в выплате этой дани участия не принимали. Из того, что в начале нашего предложения используется слово «раб», следует, что люди, поступившие в распоряжение Шломо в рамках выплаты этой рабочей дани, работали на него постоянно, став, в сущности, царскими рабами. В этом состоит коренное различие между статусом этих людей и статусом тех 30,000 евреев, которых Шломо послал в Ливан для заготовки необходимого для строительства леса (см. главу 5, предложения №27-28). Те люди работали в три смены, один месяц они находились в Ливане и заготавливали лес, а два месяца находились у себя дома и занимались своими делами. Поэтому нельзя сказать, что 30,000 лесорубов стали рабами Шломо, в отличие от представителей остатков кнаанских народов, которые были заняты на строительных работах постоянно.

Следует отметить, что в Первой Книге Шмуэля (8, 11-18) приведена речь Шмуэля, в которой он описывает так называемый Закон Царя. Этот закон включает в себя ряд царских привилегий, которые заметно ущемляют права и свободы его подданных. В частности, там сказано, что царь имеет право отбирать из среды своих подданных работников, необходимых ему для производства различных работ. Это означает, что для нужд развернутого в стране строительства, Шломо имел полное право обложить рабочей данью не только остатки кнаанских народов, но и весь еврейский народ, существенно увеличив объем находившейся в его распоряжении рабочей силы. Но все же он этого не сделал, и в нашем предложении указывается, почему.

Оказывается, Шломо принял во внимание, что евреи и так несли основную нагрузку по обеспечению работы государственной машины, и решил, что с них этого достаточно. Так, все еврейские мужчины были, как здесь сказано, «мужами войны», то есть воинами-резервистами, которые по приказу царя должны были оставить домашнее хозяйство и явиться в войска для участия в военных действиях.

Евреи также были рабами Шломо, и слово «рабы» здесь используется в значении «вельможи», «придворные». Таким образом, следующая далее фраза «и вельможи его» является объяснением фразы «и рабы его». Следует заметить, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 9) слово «вельможи» сопряжено со следующими за ним шалишами: «вельможи шалишей», то есть вельможи, которые несут ответственность за шалишей.

Слово «шалиш» (שליש) в современном иврите означает офицера, в сферу ответственности которого входят вопросы, связанные с личным составом подразделения. Но в ТАНАХе это слово означает любого старшего офицера. Слово «шалиш» происходит от слова «шалош», которое означает «три», и «Даат Микра» приводит мнение, что в бою шалиш является третьим человеком после царя и военачальника.

«Вельможи колесниц его и всадников его» – это вельможи, которые несли ответственность за все, что связанно с царскими боевыми колесницами и царской конницей, включая личный состав, закупку лошадей, фуража, техобслуживание, инфраструктуру и т.д.

Эти вельможи-управители, которые над работой у Шломо: пятьсот пятьдесят подгоняющих народ, совершающий работу.

Для того чтобы разобраться в том, что сказано в этом предложении, следует вернуться к главе 5, предложениям №29-30. Там сказано, что на работах в каменоломнях и для транспортировки камней в Иерусалим Шломо задействовал 150,000 рабочих, которыми руководили 3,300 начальников. А здесь сказано, что этими начальниками руководили 550 более высокопоставленных начальников. При этом 300 из них не были евреями и занимались вопросами, связанными с заготовкой камней для строительства, а 250 из них были евреями и занимались вопросами, которые были непосредственно связаны со строительством. Подробней об этом – см. комментарий к главе 5, предложениям №29-30.

Но дочь фараона поднялась из Города Давида в дом свой, который построил он ей, тогда построил он мило.

В первом предложении главы 3 было сказано, что после женитьбы Шломо на дочери фараона, он сначала поселил ее во дворце Давида, который находился в Городе Давида, к югу от Храмовой горы (см. также снимок местности в комментарии к главе 8, предложению №1). Затем в главе 7, предложении №8 было сказано, что после завершения строительства своего дворца, Шломо задумал построить такой же для дочери фараона. А здесь рассказывается о том, что это свое намерение Шломо осуществил, после чего дочь фараона перебралась жить в построенный для нее дворец. В параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 11) указывается, что Шломо хотел переселить свою жену из дворца Давида в другое место, так как рядом с этим дворцом стоял шатер, в котором находился Ковчег Завета, и Шломо не нравилось, что рядом с ним проживает дочь фараона. Вместе с этим, по мнению Мальбима, Шломо не рассказал этой женщине настоящую причину ее переселения, представив все так, как будто он построил для нее новый роскошный дворец, гораздо лучший того, в котором она до сих пор проживала. Поэтому дочь фараона с радостью перебралась жить в свое новое жилище. Из того, что переезд дочери фараона обозначен здесь словом «поднялась», следует, что ее новый дворец находился в более высоком месте, чем дворец Давида.

Наше предложение довольно необычно начинается предлогом «но», и Раши пишет, что, в отличие от всего сказанного выше, сказанное в нашем предложении указывает на совершенный Шломо проступок. По мнению Раши, этот проступок заключался в том, что Шломо «построил» мило. В комментарии ко Второй Книге Шмуэля (5, 9) приведен ряд версий значения слова «мило», здесь же достаточно сказать, что мило – это некое место возле Города Давида, которое Давид оставил незастроенным, но сейчас Шломо застроил его домами (см. также выше предложение №15). Раши объясняет, что Давид не стал застраивать мило для того, чтобы прибывавшие на праздники в Иерусалим евреи имели возможность ставить там свои шатры, но после того как Шломо его застроил, иногородние евреи лишились удобного для стоянки места. Раши приводит мнение, согласно которому дворец для дочери фараона Шломо построил на месте мило. При этом он замечает, что, по его мнению, этот дворец был построен рядом с мило, но так как дочь фараона перебралась в него со своими многочисленными слугами, Шломо был вынужден построить дома и для них, и для этой цели застроил мило.

«Даат Микра» замечает, что то, что Шломо застроил мило, послужило поводом для бунта, поднятого против него Яравамом, о чем пойдет речь в главе 11. При этом «Даат Микра» приводит Вавилонский Талмуд (Санхедрин 101, б), где говорится о том, что Яраваму очень не понравилось то, что Шломо для застройки мило использовал рабочую дань, которая должна была быть использована для общественных нужд, но Шломо в данном случае использовал ее для личных.

И возносил Шломо три раза в год жертвы вознесения и шламим на жертвеннике, который построил он Господу, и воскурял с ним, который перед Господом, и завершил он Дом этот.

Прежде чем приступить к разбору сказанного в этом предложении, следует вкратце прояснить тему различных жертвоприношений, совершавшихся в ходе храмовой службы, и времени, когда они приносились.

Как неоднократно упоминалось выше, иудаизм различает жертвы в соответствии с несколькими критериями. Во-первых, жертвы различаются по тому, кто является хозяином жертвы. Жертва может быть либо общественной, либо частной, и в первом случае хозяином жертвы является весь еврейский народ, а во втором – некое частное лицо, которое по определенной причине находит нужным принести жертву. Частную жертву требуется приносить для искупления по ошибке совершенных грехов, но также и в некоторых других случаях, как, например, после исцеления от определенных болезней, рождения ребенка (в этом случае жертву приносит женщина) и т.д. Главный коэн ежедневно приносит растительную жертву, а в Судный День от него требуется принести несколько животных жертв. Перед наступлением праздника Песах каждый еврей должен принести пасхальную жертву. Кроме этого, любой человек имеет право принести добровольную жертву. Обычно такая жертва относится к типу шламим, но в качестве добровольной жертвы можно приносить также жертвы вознесения, как это сделал Шломо в Гивоне (см. главу 3, предложение №4). Следует заметить, что в нашем предложении идет речь об общественных жертвах, поэтому ниже сосредоточимся лишь на них.

Кроме подразделения жертв на общественные и частные, жертвоприношения подразделяются также на типы жертв. Один из таких типов – жертва вознесения (по-русски ее обычно называют жертвой всесожжения, но мой вариант перевода по смыслу гораздо ближе к ивритскому термину «ола»). Такая жертва сжигается на внешнем жертвеннике без остатка, то есть вся она достается Богу. Жертва типа шламим (по-русски ее обычно называют мирной жертвой) отличается тем, что на жертвеннике сжигается лишь ее нутряной жир. Грудь и правая голень такой жертвы передаются принесшим ее коэнам, а все остальное мясо отдается хозяину этой жертвы. Воскурение благовоний также являлось жертвоприношением, которое ежедневно совершалось в Храме утром и вечером, для чего использовался специальный золотой жертвенник, находившийся внутри Храма перед входом в Святую Святых (см. главу 7, предложение №48). Кроме этого, воскурение благовоний в Святой Святых совершалось в Судный День Главным коэном.

Ежедневная храмовая служба открывалась (и заканчивалась) принесением жертвы вознесения, которая в силу этого называлась «тамид» (תמיד), что на иврите означает «всегда». Затем производилось воскурение благовоний внутри Храма на золотом жертвеннике. Затем приносились различные частные жертвы, и если они заканчивались, а до наступления вечера еще было время, то для того, чтобы жертвенник не простаивал, приносились дополнительные жертвы вознесения. Все это в обычный будний день. В праздники, в субботу, а также в дни начала нового месяца, добавлялась еще одна обязательная общественная жертва, которая называлась «мусаф» (מוסף), что на иврите означает «добавленный». Следует заметить, что ежедневная храмовая служба включала в себя также множество других действий, но их перечисление выходит за рамки данного комментария.

Так как хозяином общественных жертв является весь народ, то весь народ должен их оплачивать. Для этой цели Тора обязывает каждого еврея ежегодно выделять пол шекеля. Все собранные средства собираются в Храме и на них закупаются общественные жертвы во время всего следующего года. Если по истечении года из этих средств остается излишек, он идет на благоустройство Иерусалима. Подробней об этом можно прочесть в Мишне (трактат Шкалим), а также в трактате Шкалим Иерусалимского Талмуда (в Вавилонском Талмуде такого трактата не существует).

Итак, в нашем предложении сказано, что Шломо в Храме приносил жертвы и воскурял благовония. Следует заметить, что на самом деле все это делал не Шломо, а служившие в Храме коэны, но здесь сказано, что это делал Шломо, так как все эти жертвы закупались на его личные средства и приносились по его указанию.

В начале нашего предложения сказано, что Шломо приносил жертвы три раза в год, что означает в три еврейских праздника: Песах, Шавуот и Сукот. Но в параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 12-13) о приносимых Шломо жертвах сказано гораздо более развернуто: «Тогда приносил Шломо вознесения Господу…и в деле день в день возносить…в субботы, и в месяцы, и в праздники, три раза в год, в праздник Песах, и в праздник Шавуот, и в праздник Сукот». Слова «день в день» означают «ежедневно», то есть во Второй Книге Хроник говорится о том, что Шломо приносил жертвы вознесения не только три раза в год, а ежедневно. Это означает, что Шломо оплачивал из своего кармана ежедневные общественные жертвы, то есть две жертвы тамид, одна из которых приносилась утром, а другая – вечером. Там также сказано о том, что Шломо взял на себя оплату общественных жертв, которые приносились в субботы, в начала нового месяца и в праздники. Здесь уже не может идти речь о жертве тамид, так как о ней говорилось ранее, когда шла речь о ежедневных общественных жертвах. Значит, здесь имеются в виду жертвы мусаф, которые также оплачивал Шломо из своих личных средств.

Здесь также говорится о том что, кроме жертв вознесения, Шломо приносил также жертвы типа шламим. По мнению Ральбага, здесь имеются в виду жертвы, называемые хагига, которые каждый еврей обязан принести во время праздника. В таком случае, здесь идет речь о частных жертвах Шломо, но Ральбаг также высказывает предположение, что Шломо мог оплачивать жертвы хагига для всех находившихся в Иерусалиме евреев.

Жертвенник, который Шломо построил Господу, это большой внешний жертвенник, о котором шла речь в главе 8, предложении №64. На этом жертвеннике совершалось подавляющее большинство жертвоприношений.

Далее здесь говорится о том, что Шломо воскурял благовония на жертвеннике, «который перед Господом», и здесь идет речь о малом золотом жертвеннике, который стоял внутри Храма перед входом в Святую Святых. Относительно этого жертвенника здесь не совсем понятно сказано «и воскурял с ним». Комментаторы объясняют эту фразу несколькими различными способами. Йонатан переводит ее как «и воскурял на нем», и такого же мнения придерживается «Мецудат Давид». Ральбаг считает, что в этой фразе содержится указание на то, что необходимые для воскурения благовония Шломо приносил «с ним», то есть с собой. Иными словами, по мнению Ральбага, здесь говорится о том, что Шломо оплачивал применявшиеся при воскурении благовония, которые в те времена были очень дорогими.

Завершающая наше предложение фраза «и завершил он Дом этот» также трудна для понимания. Комментаторы объясняют, что здесь говорится о том, что Шломо взял на себя не только оплату общественных жертв, но и все расходы, необходимые для работы Храма. В эти расходы входили, например, средства, необходимые для закупки оливкового масла для Меноры, муки для хлебов ха-паним и т.д. В главах 6 и 7 рассказывалось о том, что Шломо построил Храм, а также изготовил всю храмовую утварь на свои личные средства. А здесь говорится о том, что он также оплачивал все издержки, связанные с работой Храма. Таким образом, Шломо завершил все, что требовалось для функционирования Храма, и именно об этом говорится во фразе, завершающей наше предложение.

И корабль сделал царь Шломо в Эцион Гевере, который возле Элота на берегу моря Суф в Земле Эдом.

Слово «корабль» здесь используется в своем агрегативном значении, то есть речь идет о том, что Шломо построил флот. Следует отметить, что Шломо здесь назван и по имени, и по титулу (царь), и это означает, что строительство флота являлось государственным делом первостепенной важности, осуществлявшимся по царскому распоряжению и под его неусыпным надзором.

Море Суф в настоящее время носит название Красное море, а города Эцион Гевер и Элот вместе упоминаются в Торе (Дварим 2, 8), причем в Эцион Гевере находилась одна из стоянок евреев во время их странствий по пустыне (см. Бамидбар 33, 35-36). Во времена Моше в тех местах проживали потомки брата Яакова Эсава, и в Торе (Дварим 2, 8 и 28-29) говорится о том, что, в отличие от царя Эдома, они позволили евреям пересечь их территорию, а также продавали им еду и воду.

Предполагается, что город Эцион Гевер находился на восточном побережье Северного Синая, в 5км. к юго-западу от Табы, на берегу напротив острова Джезират Фараун (29°27'48.29"N, 34°51'22.98"E), а также на самом этом острове:

Город Элот в ТАНАХе называется также Эйлот и Эйлат. В настоящее время этот город представляет собой курган Тель эль-Хулифа (29°32'46.53"N, 34°58'52.91"E), расположенный на территории современной Иордании, к западу от города Акаба, в 300м. к востоку от израильско-иорданской границы и на расстоянии 500м. от берега Красного моря:

Следует заметить, что в ходе археологических раскопок, проводившихся на этом кургане в 1937-1934гг., было обнаружено большое здание, служившее мастерской по обработке меди.

В конце нашего предложения сказано, что оба этих города находились в Земле Эдом, то есть в царстве Эдома, основная территория которого занимала западную часть современной Иордании между Мертвым и Красным морями. Во Второй Книге Шмуэля (8, 13-14) рассказывается о том, что Эдом был завоеван и подчинен Давидом, который даже поставил там наместников, ответственных за сбор дани. А из сказанного в параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 17) следует, что города Элот и Эцион Гевер были завоеваны Шломо. Поэтому следует сказать, что во время своего похода против царства Эдома Давид не дошел до побережья Красного моря, и теперь это сделал Шломо, завоевав Элот и Эцион Гевер и превратив их в свои морские порты.

И послал Хирам на корабле рабов своих, людей корабельных, знающих море, с рабами Шломо.

В параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 18) говорится о том, что со своими рабами Хирам послал Шломо также корабли. Не следует забывать о том, что Хирам был царем Финикии, народа мореплавателей, ремесленников и торговцев, который в совершенстве владел искусством судостроения. У Шломо таких специалистов не было, поэтому Хирам помог ему кораблями. По этому поводу следует заметить, что во времена Хирама и Шломо Суэцкого еще канала не было. Поэтому, чтобы морским путем из Средиземного моря попасть в Красное, тогда требовалось обогнуть весь Африканский континент, а это выходило даже за рамки финикийских возможностей. По всей видимости, поставленные Хирамом корабли были волоком перетащены из Средиземного моря в Красное, либо они были построены на месте, для чего использовался лес, поставленный Хирамом, или заготовленный в горах Сэир на территории царства Эдома.

Так же, как в предыдущем предложении, слово «корабль» используется здесь в своем агрегативном значении, и означает «корабли». Слова «люди корабельные, знающие море» означают мастеров всевозможных корабельных специальностей, начиная от тех, что связаны с судостроением, и заканчивая теми, что связаны с кораблевождением (капитаны, штурманы, матросы и т.д.).

В нашем предложении рассказывается о том, что присланные Хирамом специалисты отплыли на кораблях вместе с людьми Шломо, и, как выяснится ниже, целью этого плавания была совместная торговая миссия.

И прибыли они в Офир, и взяли оттуда золота четыреста двадцать кикаров, и принесли к царю Шломо.

Здесь говорится о том, что люди Шломо и Хирама прибыли в страну Офир, которая славилась своим золотом. Там они закупили 420 кикаров золотых слитков и доставили их царю Шломо. Как неоднократно упоминалось выше, кикар – это древняя мера веса, равная примерно 33кг. Таким образом, плавание в Офир принесло Шломо почти 14т. золота.

Относительно местонахождения страны Офир мнения исследователей разделились. Одна их часть считает, что Офир находился на юге Аравийского полуострова, другая – что он находился в Индии, а третья – что он находился на северном побережье Африканского Рога. По всей видимости, последнее мнение является верным.

В параллельном месте Второй Книги Хроник (8, 18) сказано, что в стране Офир было закуплено 450 кикаров золота, а не 420 кикаров, как сказано здесь. Большинство комментаторов объясняют, что 30 недостающих кикаров золота (примерно 1т.) были выплачены присланным Хирамом людям в качестве оплаты их услуг. «Мецудат Давид» пишет, что 30 недостающих кикаров золота покрыли все издержки на плавание, и в таком случае, во Второй Книге Хроник указан вес закупленного в стране Офир золота, а здесь указывается доход, который был получен Шломо в результате этого плавания. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому в стране Офир также использовалась мера веса, называемая кикар, но она была несколько меньше кикара, использовавшегося в царстве Шломо. В этом случае, здесь и во Второй Книге Хроник говорится об одном и том же, и 420 кикаров царства Шломо равнялись 450 кикарам страны Офир.

В нашем предложении не указывается, чем заплатили люди Шломо за купленное ими золото. Современные исследователи считают, что за это золото они заплатили медью, которая в некоторых странах тогда стоила гораздо дороже золота. Следует заметить, что Шломо с помощью Хирама успешно развил свою медную металлургию (см. комментарий к главе 7, предложению №46), и в долине Тимна, расположенной в 25км. к северу от берега Красного моря, находятся древние медные рудники, которые начали разрабатываться египтянами, а затем евреями, во времена правления Шломо. Рядом с этими рудниками был также найден древний металлургический завод, предназначенный для выплавки меди.