1. И было в восьмидесятый год и четырехсотый год  по выходе сынов Израиля из Земли Египетской, в четвертый год, в месяц зив, он месяц второй, царствования Шломо над Израилем, и строил он Дом Господу.

   Наше предложение привязывает время начала строительства Храма к двум важным событиям в истории еврейского народа: к выходу евреев из Египта и к началу правления Шломо. Здесь говорится о том, что Шломо начал строить Храм через 480 лет после того, как евреи вышли из Египта, и на четвертом году своего правления. Мальбим по этому поводу пишет, что так же, как строительство Первого Храма началось через 480 лет после выхода из Египта, так и строительство Второго Храма будет начато через 480 лет после строительства Первого.

   Основываясь на информации, содержащейся в Иерусалимском Талмуде (Рош ха-Шана 1, 2), Виленский Гаон пишет, что современные названия месяцев еврейского календаря евреи приобрели во время Вавилонского изгнания. До этого времени месяцы еврейского календаря назывались по-другому: месяц тишрей назывался «эйтаним» (см. ниже 8, 2), месяц мархешван – «буль» (см. ниже предложение №38), месяц нисан – «авив» (Шмот 13, 4) и т.д. Месяц ияр назывался «зив» (זיו), что переводится как «сияние». Этот месяц получил такое название из-за того, что он начинается на исходе весны (в начале мая), когда земля покрыта еще не выгоревшей на солнце травой, цветами и т.д. Несмотря на то, что, начиная с еврейского Нового Года месяц зив, он же ияр, является по счету седьмым, здесь он назван вторым в соответствии со сказанным в Торе (Шмот 12, 2), которая предписывает вести отсчет месяцев, начиная с месяца нисана.

   Следует заметить, что здесь не указано место, в котором Шломо начал строить Храм. Но оно точно указано в параллельном месте Второй Книги Хроник (3, 1): «И начал Шломо строить Дом Господа в Иерусалиме на горе Мория, который явился Давиду, отцу его, который приготовил он на месте Давида на гумне Арнана йевусейца». Про то, как Давид приобрел место для строительства Храма у Аравны йевусейца (который во Второй Книге Хроник назван Арнаном) и про связанные с этим события, рассказывается в заключительной главе Второй Книги Шмуэля. Здесь же говорится о том, что купленное у Аравны гумно находилось на горе, которая в ТАНАХе называется гора Мория, а в настоящее время носит название Храмовая гора.

2. И Дом, который построил царь Шломо Господу, шестьдесят локтей длина его, и двадцать ширина его, и тридцать локтей высота его.

   Домом называется центральная часть построенного Шломо Храма, и здесь указываются размеры его внутреннего пространства, которые не включают толщину его внешних стен, а по мнению «Даат Микра», также толщину стены, разделявшую помещение, которое в следующем предложении будет названо Хейхаль, и Святую Святых. Дом, как и весь Храм, был ориентирован с востока на запад, в его восточной стене был вход, а его западную часть занимало помещение, которое называлось Святая Святых. В этом помещении находился Ковчег Завета, и длина его была 20 локтей, то есть, Святая Святых занимала одну треть длины внутреннего пространства Дома.

   В описываемый здесь исторический период в качестве единиц измерения длины использовались средние длины различных частей человеческого тела, таких как локоть, ладонь, палец и т.д. Размеры построенного Шломо Храма определены здесь в единицах измерения, называемых «локоть», и следует заметить, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (3, 3) говорится о том, что локти, о которых здесь идет речь, были локтями «первого размера». В религиозной литературе такой локоть называется локтем Моше, а также средним локтем. Названия «локоть первого размера» и «локоть Моше» говорят о том, что использование локтя такого типа практиковалось с глубокой древности. Эту единицу измерения использовал Моше в пустыне при строительстве Переносного Храма. А в мидраше Берешит Раба (31, 10) рассказывается о том, что локоть первого размера использовал еще Ноах при строительстве своего Ковчега. Название «средний локоть» говорит о том, что, кроме среднего локтя, были еще большой локоть и малый. Длина малого локтя составляла пять ладоней. Средний локоть превышал малый на одну ладонь, то есть составлял шесть ладоней. Большой локоть, в свою очередь, превышал средний тоже на одну ладонь, то есть составлял семь ладоней. Под ладонью здесь подразумевается ширина ладони, и относительно того, сколько она составляла в современных единицах измерения, мнения законоучителей разделились (соответственно, разделились они также относительно того, какого размера были различные виды локтей). Рамбам считает, что ладонь равняется 8см, и это означает, что средний локоть составляет 48см. Виленский Гаон и Хазон Иш считают, что ладонь равняется 9.6см., то есть, что средний локоть составляет 57.6см. В любом случае, под локтем здесь подразумевается расстояние от локтя до кончика среднего пальца человека.

   Итак, здесь говорится о том, что длина Дома с востока на запад составляла 60 локтей (28.8м. по Рамбаму или 34.56м. по Виленскому Гаону), ширина с севера на юг – 20 локтей (9.6м. или 11.52м.) и высота – 30 локтей (14.4м. или 17.28м.):

   

   Следует отметить, что Дом по своей длине и ширине был в два раза больше построенного Моше Переносного Храма, а по своей высоте превосходил его в три раза.

   Рав Йосеф Каро пишет, что указанная здесь высота Дома также была высотой его внутреннего помещения, и измерялась от пола до потолка. Но над этим помещением находился верхний этаж Храма, который использовался для различных хозяйственных нужд, и его высота до крыши здания составляла еще 70 локтей.

3. И Улам перед Хейхалем Дома, двадцать локтей длина его по ширине Дома, десять локтей длина его перед Домом.

   Хейхаль – это часть внутреннего пространства Дома, длиной в 40 локтей, где происходила часть ежедневного богослужения. Это помещение в ТАНАХе также называется «Кодеш», что переводится, как «Святая», и отличает его от другого помещения, которое называется «Святая Святых» и, как упоминалось выше, находилось в западной части Дома. Следует заметить, что Святая Святых в ТАНАХе называется также «Двир», и ее разрешалось посещать лишь в Судный день Главному коэну.

   В нашем предложении говорится о том, что перед входом в Хейхаль было еще одно помещение, которое называлось «Улам» и обладало указанными здесь размерами. Улам представлял собой отдельное сооружение, пристроенное к восточной стене Дома, и его размеры не являются частью общих размеров Дома, которые были указаны в предыдущем предложении. Как будет сказано ниже, Улам существенно отличался от всего остального здания также своей высотой.

   Для того чтобы разобраться в приведенных здесь размерах Улама, следует уяснить, что длиной здесь называется больший, а шириной – меньший размер этого помещения, и если в предыдущем предложении длина Храма была определена, как его размер с востока на запад, то указанная здесь длина Улама – это его размер с севера на юг. Длина Улама составляла 20 локтей, что равнялось ширине восточной стены Дома, а шириной он был в 10 локтей, и, таким образом, общая длина Дома и Улама составляла 70 локтей: 60 локтей самого Дома и еще 10 локтей Улама.

   

   Улам представлял собой что-то вроде холла или вестибюля перед входом в использовавшиеся для богослужения внутренние помещения Храма.

   Следует заметить, что высота Улама в нашем предложении не указана, но она указана в параллельном месте Второй Книги Хроник (3, 4). Там сказано, что она составляла 120 локтей, то есть она значительно превосходила высоту остальных помещений Храма.

4. И сделал он в Доме окна прозрачные закрытые.

   Прежде всего, следует заметить, что здесь говорится о том, что окна были сделаны в Доме, а это означает, что в Уламе окон не было, и они были лишь в той части Храма, которая была определена в предложении №2. Более того, окна были лишь в северной и в южной стенах Дома. Его восточная стена вплотную примыкала к Уламу и являлась, в сущности, внутренней стеной между Уламом и Хейхалем, а западная стена Дома была стеной помещения Святая Святых, где никаких окон не было.

   Несмотря на кажущуюся простоту сказанного в этом предложении, указанный в нем тип храмовых окон вызвал ожесточенные споры всех без исключения комментаторов. Присутствующее в оригинальном тексте слово «шкуфим» (שקופים) переведено здесь как «прозрачные» в соответствии с современным значением этого слова, а также в соответствии с мнением тех комментаторов, которые считают, что окна Храма были застеклены. В этом случае наше предложение объясняется очень просто: окна Храма были закрыты прозрачным стеклом, которое пропускало свет, но в то же время не попускало воздух, то есть эти окна были закрыты. Вместе с этим, большая часть комментаторов считают, что здесь говорится о том, что эти окна были открыты с одной стороны и закрыты с другой. По мнению переводчика на арамейский Йонатана, эти окна были открыты с внутренней стороны Храма и закрыты с внешней. Это достигалось с помощью решетки, сделанной из кедровой древесины. Вавилонский Талмуд (Менахот 86, б) понимает слово «шкуфим» как производное от слова «машкоф» (משקוף), которое применительно к двери означает «притолока», а применительно к окну означает «рама». И притолока, и рама, ограничивают пространство дверного или оконного проема, и в Храме оконные рамы находились с внутренней стороны оконных проемов, в результате чего эти окна снаружи были шире, чем изнутри. Этим показывалось, что Храму не нужен внешний свет, так как он заполнен своим внутренним светом. Раши в своем комментарии придерживается мнения, схожего с вышеприведенным мнением Вавилонского Талмуда, но говорит о том, что у окон Храма были косые оконные проемы: снаружи они были шире, чем внутри, чтобы показать, что внешний свет Храму не нужен. С этим мнением категорически не согласен Ральбаг, который пишет, что описанный Раши тип оконного проема позволяет попасть в помещение большему количеству света, чем в том случае, если бы проем был прямым. Про оконный проем, описанный Раши, говорится также в мидраше Ваикра Раба (31, 6), но там сказано, что окна такого типа помогали излиться свету Храма во внешнее пространство. Виленский Гаон считает, что здесь идет речь об открытых окнах, которые, однако, были снабжены ставнями, и легко из открытых могли стать закрытыми. По мнению Абарбанэля, которого придерживается также «Даат Микра», окна Храма были открыты для поступавшего внутрь света, но в то же время были непрозрачными, то есть были закрыты витражами.

   Следует заметить, что окна находились лишь в верхней части стен Дома, так как их нижняя часть до высоты 15 локтей были закрыты пристройкой, о которой пойдет речь в следующем предложении. Кроме этого, Хейхаль освещался не только естественным светом, но и светильниками (см. главу 7, предложение №49), точно так же, как Переносной Храм, в котором вообще никаких окон не было.

5. И построил он на стене Дома Яцию вокруг стен Дома, вокруг Хейхаля и Двира, и сделал он грани вокруг.

   Здесь рассказывается о том, что к центральной части Храма, то есть к Дому, примыкало еще одно сооружение, которое называлось Яция. Как здесь сказано, Яция была построена вокруг Хейхаля и Двира, которые, как рассказывалось выше, составляли два помещения Дома. Из этого следует, что с восточной стороны Улама никакой Яции не было, то есть она была построена с северной, западной и южной сторон Храма, не включая восточную стену, относившуюся к Уламу. Здесь также сказано о том, что Яция была построена на стене Дома, и это означает, что стена Дома служила задней стеной Яции. При этом из сказанного в следующем предложении следует, что стены Яции к стенам Дома не крепились, на них опирались внутренние перекрытия Яции.

   Что представляла собой Яция и для каких целей она использовалась? Как следует из того, о чем будет рассказано ниже, Яция представляла собой окружавшую Дом трехэтажную пристройку, внешние стены которой были параллельны внешней стене Дома. Каждый из трех этажей Яции был разделен на отсеки внутренними стенками, и эти отсеки использовались для хранения храмовой утвари и пожертвований. Таким образом, планировка помещений Храма выглядела так:

   

   Основные разногласия среди комментаторов вызывает его заключительная часть, а точнее, значение присутствующего в ней слова «грани». Часть комментаторов объясняют это слово, основываясь на словах рава Йосефа, приведенных в Вавилонском Талмуде (Баба Батра 61, а). Там сказано, что слова «Яция», «грань» и «отсек» (слово «отсек» используется в Книге Йехезкеля при описании Третьего Храма) являются синонимами и означают одно и то же понятие. В таком случае, заключительная часть нашего предложения является объяснением его первой части: каким образом Шломо построил Яцию? Ограничил пространство вокруг Хейхаля и Двира. Следует заметить, что логику, по которой слова «Яция», «грань» и «отсек» могут означать то же самое, объясняет Виленский Гаон. По его мнению, Яция – это внутреннее пространство пристройки, грани – это стены, ограничивающие это внутреннее пространство, а отсек – это и внутреннее пространство, и ограничивающие его стены, то есть все помещение.

   Яции, которые разделяли ее на отсеки. Идею Йонатана развивает Мальбим, который пишет, что грани – деревянные панели, сделанные из древесины кедра, которые, во-первых, служили внутренними перегородками Яции, и во-вторых, являлись облицовочным материалом для ее задней и внешней стен. Следует заметить, что мнение Мальбима практически совпадает с мнением Виленского Гаона о значении слова «грань».

   Книга Царей не говорит о количестве отсеков, на которые была разделена Яция, но в пророчестве Йехезкеля о Третьем Храме (см. Книгу Йехезкеля, главу 40) сказано, что там будет 33 отсека. А в Мишне (Мидот 4, 3) говорится о том, что во Втором Храме, планировка которого в общих чертах повторяла планировку Первого Храма, таких отсеков было 38.

   «Даат Микра» приводит еще одно мнение относительно значения слова «грани», в соответствии с которым оно означает лишь внешние стены Яции, которые ее ограничивали.

   Следует заметить, что названия различных частей Храма остались не переведенными в виду неадекватности их перевода. Слово «Двир» вообще на русский не переводится, «Хейхаль» переводится как «зал», но точно так же переводится и «Улам», а «Яция» переводится как «балкон», «ложа».

6. Яция нижняя – пять локтей ширина ее, и средняя – шесть локтей ширина ее, и третья – семь локтей ширина ее, ибо уступы дал он Дому вокруг наружу, чтобы не крепить к стенам Дома.

   Для того чтобы понять сказанное в этом предложении, следует уяснить, что слово «ширина» здесь означает не ширину различных отсеков Яции, а их глубину. Здесь говорится о том, что построенная вокруг Дома Яция была трехэтажной, и ее этажи отличались один от другого по своей глубине: глубина отсеков первого этажа составляла пять локтей, второго – шесть, а третьего – семь. Это достигалось тем, что внешняя сторона стены Дома была не прямой, а, как здесь сказано, шла уступами. И если предположить, что толщина стен Первого Храма равнялась толщине стен Второго Храма (см. Мишну Мидот 4, 7) и Третьего Храма, описанного в пророчестве Йехезкеля (см. Книгу Йехезкеля 41, 5), то следует сказать, что рядом с поверхностью земли толщина этой стены достигала шести локтей. Ниже (см. предложение №10) будет сказано о том, что высота каждого из этажей Яции равнялась пяти локтям. Из этого, а также из того, что сказано в нашем предложении, следует, что на высоте пять локтей стена Дома уменьшалась на локоть со своей внешней стороны, затем она теряла еще по одному локтю на высоте 10 и 15 локтей, и ее толщина уменьшалась до трех локтей. На получившиеся в результате этого уступы укладывались балки перекрытий второго и третьего этажей Яции, а также крыша ее третьего этажа. И если толщина стены Дома уменьшалась на локоть на уровне второго и третьего этажей Яции, то глубина отсеков этих этажей, соответственно, на локоть увеличивалась, как сказано в нашем предложении. Все это можно отобразить на следующем чертеже:

   

   В заключительной части нашего предложения содержится объяснение причины использования вышеописанной конструкции Яции: ее перекрытия укладывались на уступы внешней стороны стены Дома, чтобы не нужно было крепить балки перекрытий к этой стене. Раши считает, что для крепления балок перекрытий к стене Дома требовалось бы проделывать в ней отверстия, что ослабило бы эту стену и сделало бы ее менее красивой. Другие комментаторы также говорят о том, что внешняя сторона Дома шла уступами, чтобы не пришлось проделывать в ней отверстия для крепления перекрытий Яции, но причина этого архитектурного решения прояснится в следующем предложении.

7. И Дом, при строительстве его камнем цельным принесенным построен, и молоты и топор, всякий инструмент железный, не слышен в Доме при строительстве его.

   По мнению большинства комментаторов, это предложение представляет собой небольшое отступление, которое объясняет причину, по которой перекрытия Яции укладывались на уступы внешней стороны стены Дома, а не крепились к проделанным в ней отверстиям. Оказывается, это было обусловлено тем, что на этапе возведения Храма не использовались железные инструменты, без которых прорубить отверстия в стене Дома не представлялось возможным.

   На самом деле в Торе не содержится запрет использовать при строительстве Храма различные железные инструменты. Тора (Шмот 20, 21) запрещает использовать железо лишь при строительстве жертвенника, но Шломо, по всей видимости, решил подойти к вопросу о железе еще более строго, и запретил вообще использовать железные инструменты на всей территории Храмовой горы, где велось строительство Храма. Поэтому в начале нашего предложения говорится о том, что Дом был построен из цельного камня, который обтесали до нужных размеров за пределами Храмовой горы, и лишь за тем принесли на место строительства.

   В заключительной части нашего предложения сказано о том, что по описанной выше причине стук молотов и топоров не был слышен при строительстве Храма. Следует заметить, что, в отличие от молотов, топоры в те времена в основном использовались для рубки леса, а не для работы с камнем. Но были также топоры особого типа, что-то вроде кирки, которые служили для высекания камней и горной породы. Такие топоры упоминаются в надписи, найденной в туннеле Шилоах, который был прорублен царем Хизкияху для того, чтобы обеспечить Иерусалим водой во время осады. Туннель вел из Иерусалима к источнику Шилоах, и проходческие работы велись одновременно из двух концов этого туннеля. Надпись была найдена в том месте, где две группы рабочих встретились. В частности, там говорится о том, что при прорубании туннеля рабочие пользовались топорами. В настоящее время надпись туннеля Шилоах находится в Музее Древнего Востока в Стамбуле и выглядит так:

   

8. Проем средней грани – в плече Дома правом, и по виткам подниматься будут на средний, и со среднего – к третьим.

   В общих чертах следует сказать, что наше предложение описывает инженерное решение, с помощью которого различные отсеки Яции сообщались один с другим, а также с внешним миром. Вместе с этим, комментаторам не удалось прийти к единому мнению о том, в чем оно заключалось, иными словами, что же, все-таки сказано в нашем предложении, в особенности, в его первой части.

   По мнению Раши, упомянутая в начале нашего предложения средняя грань – это не второй этаж Яции, о котором шла речь в предложении №6, а внешняя стена среднего отсека ее нижнего этажа. Раши считает, что конструкция Второго Храма, которая детально описана в трактате Мишны Мидот, большей частью была скопирована с конструкции Первого Храма. В частности, это означает, что конструкция Яции в обоих Храмах была одинаковой. Относительно Яции Второго Храма в трактате Мидот (4, 3) сказано, что с северной и южной сторон Храма она содержала по 15 отсеков (пять отсеков на каждом из трех этажей), а с западной стороны отсеков было восемь (по три отсека на первом и втором этажах, и два отсека на третьем). Правое плечо Дома, по мнению Раши, это южная сторона Дома, там, где нижний этаж Яции содержал пять отсеков. Таким образом, Раши считает, что здесь имеется в виду средний, то есть третий, отсек нижнего этажа южного крыла Яции, и в начале нашего предложения говорится о том, что внешняя стена этого отсека содержала проем, через который осуществлялся доступ внутрь Яции снаружи:

   

   Мальбим, так же, как Раши, считает, что правое плечо Дома – это его южная сторона, но в корне не согласен с ним в том, что средняя грань – то средний отсек нижнего этажа Яции. По его мнению, здесь идет речь о среднем, то есть втором этаже Яции, один из отсеков которого содержал проем, через который осуществлялся доступ внутрь Яции снаружи. В таком случае возникает вопрос, каким образом можно было достичь проема, который находился на втором этаже Яции, то есть, грубо говоря, на высоте 2.5 метра? Для ответа на этот вопрос Мальбим привлекает Мишну (Мидот 4, 6), где, в частности, сказано о том, что здание Дома покоилось на каменном основании высотой в шесть локтей. По мнению Мальбима, это основание находилось только между стен Дома, а под Яцией его не было, а это означает, что пол Дома находился на шесть локтей выше пола Яции, то есть на уровне ее второго этажа. Поэтому сразу на второй этаж южного крыла Яции можно было попасть изнутри Дома, если его южная стена будет иметь соответствующий проем. Именно об этом проеме, по мнению Мальбима, идет речь в начале нашего предложения:

   

   Следует заметить, что Мальбим не указывает, какой именно отсек второго этажа Яции содержал описанный им проем. Кроме этого, описанная Мальбимом конструкция не согласуется с общепринятой строительной практикой, в соответствии с которой основание здания должно находиться не только под его внутренним пространством, но также и под его стенами, так как оно обеспечивает возведение стен на ровной и горизонтальной строительной площадке.

   

   Следует упомянуть также мнение Виленского Гаона, которое почти совпадает с мнением Раши, за тем исключением, что Виленский Гаон считает, что проем, соединявший средний отсек нижнего этажа Яции с внешним миром, находился не в южном, а в северном крыле Яции. По мнению Виленского Гаона, правое плечо Дома – это та его стена, которая находилась справа от вошедшего в Дом человека. А так как вход находился с восточной стороны Дома, то справа от вошедшего в него человека находилась его северная стена.

   Во второй части нашего предложения рассказывается о том, каким образом осуществлялся доступ к верхним этажам Яции. Присутствующее в оригинальном тексте уникальное слово «лулим» (לולים) переведено здесь как «витки» в соответствии с мнением большинства комментаторов. В таком случае здесь идет речь о винтовой лестнице, то есть о такой лестнице, которая шла витками. По мнению Раши, эта лестница представляла собой колонну, вокруг которой были расположены ступени, а по мнению «Мецудат Цион», эта колонна была полой, и ступени располагались внутри нее. По мнению Радака, «лулим» - это потолочные люки, и в таком случае доступ на верхние этажи Яции осуществлялся через них с помощью приставных лестниц. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому «лулим» - это окна отсеков верхних этажей Яции, и в таком случае доступ к этим отсекам осуществлялся снаружи через окна с помощью приставных лестниц

   Следует заметить, что в нашем предложении ничего не сказано о том, каким образом сообщались между собой отсеки, расположенные на одном этаже. Об этом говорится в Мишне (Мидот 4, 3). Там сказано, что в каждом отсеке (кроме крайнего северо-восточного) были три проема: один проем соединял его с отсеком, расположенным от него справа, другой – с тем, что был расположен от него слева, а третий – с тем отсеком, который располагался наверху.

9. И построил он Дом, и закончил его, и покрыл он Дом гевим и рядами кедров.

   Здесь рассказывается о том, что Шломо закончил возведение стен Дома, после чего покрыл его крышей, которая представляла собой «гевим и ряды кедра». Основная сложность в понимании сказанного в нашем предложении связана с тем, что присутствующее в нем слово «гевим» (גבים) является уникальным и нигде больше в ТАНАХе по отношению к строительству не упоминается. Поэтому комментаторы не знают, что это слово в точности означает, и высказывают по этому поводу свои предположения.

   Первым, кто попытался объяснить, какого рода крышей покрыл Храм Шломо, был переводчик на арамейский Йонатан. Из его перевода следует, что Храм, а точнее Дом, был покрыт не одной, а двумя крышами, располагавшимися одна над другой, причем верхняя крыша была сделана из рядов кедра, а нижняя крыша была гевим. Вслед за Йонатаном версии о двух расположенных одна над другой крышах придерживается большинство комментаторов, причем они пришли к единому мнению о том, что представляли собой ряды кедра, но расходятся во мнениях о том, какого рода крышей была крыша гевим. Ряды кедра, по их мнению, это широкие щиты из древесины кедра, которыми была выложена внешняя крыша Храма, и которые были достаточно крепкими для того, чтобы выдержать вес ремонтирующих эту крышу людей. Зачем Шломо понадобилось покрывать Храм двумя крышами? Большинство комментаторов считает, что внешняя кедровая крыша несла чисто функциональную нагрузку, то есть защищала Храм от неблагоприятных погодных условий, а внутренняя крыша гевим была декоративной, как будет сказано в комментарии ниже. По мнению Мальбима, функциональную нагрузку несли обе крыши: если во внешней кедровой крыше была протечка, то вода не попадала внутрь Храма, а задерживалась внутренней крышей гевим. Следует заметить, что многослойной крышей обладал также построенный во времена Моше Переносной Храм: его крышу составляли три слоя шкур различных чистых животных.

   Теперь относительно того, что представляла собой крыша гевим. Йонатан переводит это слово на арамейский как «бхантувин» (בהנתובין), но проблема заключается в том, что никто из комментаторов не знает, что означает это арамейское слово. В этом честно признается Раши, после чего приводит мнение рабби Менахема, согласно которому «бхантувин» означает сетку, сделанную из тонких деревянных реек. Радак высказывает три версии значения слова «гевим», и все они основываются на предположении, что это слово происходит от слова «гав» (גב), которое означает «спина» или «тыльная часть чего-либо». Согласно первой версии, которой придерживается также «Мецудат Цион», «гевим» во множественном числе – это «спины», причем выгнутые. В соответствии с этим выходит, что внутренняя крыша была похожа на выгнутые спины, то есть была волнистой и исполняла декоративную функцию. Вторая версия Радака заключается в том, что выгнутая спина была лишь одна, то есть, что внутренняя крыша Дома не была плоской, а шла сводом. И, наконец, третья версия Радака, самая, по его словам, правдоподобная, заключается в том, что гевим – это тонкие деревянные рейки из можжевельника, из которых была собрана нижняя крыша Дома. Мальбим пишет, что нижняя крыша названа здесь «гевим» из-за того, что она находилась с тыльной, то есть с внутренней, стороны Дома.

10. И построил он Яцию на всем Доме, пять локтей высота ее, и держал он Дом деревьями кедровыми.

    Прежде всего, непонятно, почему Книга Царей здесь снова возвращается к Яцие, тема которой, казалось, была закрыта в предложении №8. Из-за этой неясности переводчик ТАНАХа на арамейский Йонатан считает, что под словом «Яция» здесь имеется в виду не та окружавшая Дом пристройка, о которой шла речь выше. В предыдущем предложении рассказывалось о покрывавшей Дом крыше, а здесь говорится о том ограждении, которое, во избежание несчастных случаев, Тора требует сооружать на крышах домов. По мнению Мальбима (который с Йонатаном не согласен), возвращение к теме Яции обусловлено тем, что она была построена после того, как Дом был покрыт крышей, как рассказывалось в предыдущем предложении.

    Остальные комментаторы придерживаются мнения о том, что упомянутая здесь Яция – это та же самая Яция, конструкция которой была описана выше. В таком случае, указанная здесь ее высота в пять локтей – это на самом деле высота каждого из трех этажей этой Яции (см. чертеж в комментарии к предложению №6).

    О том, что сказано в заключительной части нашего предложения, мнения комментаторов разделились. Из перевода Йонатана следует, что здесь говорится о крыше Дома, которая покоилась на балках из древесины кедра. Одним своим концом эти балки крепились к южной стене Дома, а другим – к северной, вследствие чего «держали» эти стены, не давая им развалиться. Так как о крыше Дома рассказывалось в предыдущем предложении, Раши пишет, что здесь идет речь о другой крыше, которая покрывала второй этаж Дома, где располагались различные хозяйственные помещения. По мнению Рида, здесь говорится о кедровых балках, которые связывали северную и южную стены Дома, и на которых покоились обе упомянутые в предыдущем предложении крыши.

    Часть комментаторов считает, что здесь рассказывается о балках, на которых покоились перекрытия различных этажей Яции, а также ее крыша. Одним своим концом они крепились к внешней стене Яции, а другие их концы были уложены на уступы внешней стены Дома, как говорилось в предложении №6. Таким образом, эти балки привязывали внешнюю стену Яции к зданию Дома, о чем сказано в конце нашего предложения.

    По мнению Радака, в конце нашего предложения говорится о том, что все стены Храма, включая отсеки Яции, изнутри были выложены кедровыми панелями, которые крепились одна к другой и, таким образом, скрепляли стены всего этого сооружения (см. мнение Мальбима в комментарии к предложению №5).

11. И было слово Господа к Шломо, говоря:

    Впервые Бог разговаривал со Шломо в Гивоне, и об этом рассказывалось в главе 3, предложениях №5-14. Ниже (см. главу 9, предложение №2) будет рассказано о том, как Бог разговаривал со Шломо во второй раз. Из этого следует, что приведенные ниже слова Бог передал Шломо через пророка, и, по мнению Радака, этим пророком был Ахия Шилонец.

    Мальбим пишет, что Бог обратился к Шломо после того как он закончил строительство здания Храма, и прежде чем приступил к внутренним работам в этом здании.

12. «Дом этот, который ты строишь, если будешь ходить ты по уставам Моим, и законы Мои делать будешь, и блюсти будешь все заповеди Мои ходить по ним, и исполню Я слово Мое с тобой, которое говорил Я Давиду, отцу твоему.

    Уставы, законы и заповеди – это различные типы указаний, содержащихся в Торе. О том, что собой представляют уставы, законы и заповеди – см. в комментарии к главе 2, предложению №3.

    Слово, о котором упоминает здесь Бог, и которое Он говорил Давиду, это пророчество, переданное Давиду пророком Натаном, о чем рассказывается во Второй Книге Шмуэля (7, 11-16). В этом пророчестве говорилось о том, что Давид станет родоначальником династии еврейских царей, а также о том, что Храм будет построен не Давидом, а его сыном, который будет править Израилем после него.

    О том, что Шломо должен ходить путями Бога, неукоснительно соблюдая все, что сказано в Торе, чтобы пророчество Натана исполнилось, уже говорил Давид в своем последнем напутствии Шломо незадолго до своей смерти (см. главу 2, предложения №3-4). Поэтому возникает вопрос, почему Бог нашел нужным передать эту информацию Шломо еще раз в то время, когда тот не подавал никаких признаков отхода от заповедей Торы, а наоборот, строил Храм? Абарбанэль по этому поводу пишет, что Бог здесь говорит Шломо о том, что прочность возводимого им Храма ни в коей мере не зависит от прочности его стен. Она зависит лишь от того, насколько ревностно будут евреи, во главе со своим царем, соблюдать различные указания Торы. По мнению Мальбима, Бог здесь говорит Шломо о том, что Храм сам по себе никакой важности не имеет, и если евреи не будут соблюдать заповеди Торы, Храм ничем помочь им не сможет. Таким образом, Храм является символом единства еврейского народа в служении Богу, лишь в случае единства в Храме будет находиться Божественное Присутствие, и именно в этом состоит смысл строительства Храма.

13. И поселюсь Я среди сынов Израиля, и не покину Я народ мой, Израиль».

    Здесь Бог говорит о том, что лишь в случае исполнения заповедей Торы еврейским народом и лично его царем Шломо, Бог «поселится» среди этого народа, то есть, в простроенном Шломо Храме будет находиться Божественное Присутствие и Бог не покинет еврейский народ. Из этого следует, что в том случае, если евреи и Шломо будут пренебрегать исполнением заповедей, Божественного Присутствия в Храме не будет, и Бог перестанет заботиться о нуждах еврейского народа и его защите.

14. И построил Шломо Дом, и закончил его.

    Здесь почти дословно повторяется сказанное в первой части предложения №9, и комментаторы объясняют это повторение несколькими способами. По мнению «Даат Микра», повествование о строительстве Храма было прервано обращенными к Шломо словами Бога, и теперь Книга Царей возвращает читателя к тому месту, в котором рассказ о строительстве Храма был прерван. Таким образом, здесь еще раз говорится о том, что Шломо закончил строительство стен Храма и его крыши. По мнению «Мецудат Давид», сказанное в предложении №9 относилось к завершению возведения стен Храма, а здесь говорится о завершении его крыши. Ральбаг и Мальбим считают, что здесь идет речь о завершении внутренних отделочных работ, которые будут описаны ниже, то есть, в конце нашего предложения должна стоять не точка, а двоеточие.

15. И построил он стены Дома изнутри гранями кедровыми, от земли Дома до стен перекрытия покрыл он деревом изнутри, и покрыл он землю Дома гранями можжевельниковыми.

    По мнению всех без исключения комментаторов, сказанное в этом предложении относится не ко всему Дому, а лишь к восточной его части, то есть к Хейхалю. Стены и пол Двира, как будет сказано ниже, были отделаны по-другому.

    В первой части нашего предложения рассказывается о том, что стены Хейхаля изнутри были выложены «гранями кедровыми», то есть, покрыты кедровыми панелями. Эти панели начинались «от земли Дома», что означает «от пола», и достигали «стен перекрытия». Стены перекрытия – это нижняя крыша гевим, о которой рассказывалось в предложении №9, и которая служила потолком Хейхаля. Таким образом, здесь рассказывается о том, что стены Хейхаля от пола до потолка были покрыты кедровыми панелями. Ниже (см. предложение №21) будет рассказано о том, что стены Хейхаля были покрыты золотом, и комментаторы пишут, что упомянутые здесь кедровые панели служили основой для крепления золотых листов, которые трудно было крепить прямо на каменные стены здания.

    «Даат Микра» обращает внимание на то, что в отношении покрывавших стены кедровых панелей здесь используется глагол «построил», в то время как далее используется глагол «покрыл». По мнению «Даат Микра», это говорит о том, что покрытие стен Храма кедровыми панелями представляло собой сложную инженерную задачу, так как следовало соединить эти панели вместе и устойчиво установить без того, чтобы прибивать их гвоздями к стенам Дома. Получается, что кедровые панели, после их установки, образовывали что-то наподобие «дома в доме», и это очень напоминало деревянный Переносной Храм, который во времена Моше был изготовлен евреями в пустыне.

    Следует заметить, что, по мнению Виленского Гаона, «грани кедровые» – это не широкие кедровые панели, а тонкие кедровые доски, которые очень красиво выглядят в качестве облицовочного материала для стен.

    В конце нашего предложения рассказывается о том, что пол Хейхаля был покрыт панелями из можжевельника, и комментаторы объясняют это тем, что древесина можжевельника лучше древесины кедра подходит для покрытия пола, так как она более стойка к износу.

    В комментарии к нашему предложению Мальбим рассказывает, какие отделочные работы были произведены в Двире, он же Святая Святых. В отличие от Хейхаля, кедровые панели покрывали стены Двира от пола до верхней трети стен, а выше стены Двира были покрыты драгоценным камнем. Кроме этого, пол Двира был покрыт не панелями из можжевельника, а золотом, которое крепилось прямо к камням пола.

16. И построил он двадцать локтей от окончания Дома гранями кедровыми, от земли до стен, и построил ему изнутри Двир для Святой Святых.

    В начале нашего предложения рассказывается о том, что на расстоянии в 20 локтей от окончания Дома Шломо построил стену, которую выложил кедровыми панелями, точно так же, как внешние стены Дома. Так как вход находился в восточной стене Дома, то эта стена считалась его началом, а окончанием Дома, соответственно, считалась его западная стена. Таким образом, здесь говорится о том, что в западной части Дома, на расстоянии в 20 локтей от его западной стены, была построена выложенная кедровыми панелями стена, в результате чего получилось квадратное внутреннее помещение размерами 20х20 локтей. В конце нашего предложения сказано о том, что это помещение получило название Двир, или Святая Святых, и в нем впоследствии был помещен Ковчег Завета (см. чертеж в комментарии к предложению №3).

    Не совсем понятна фраза «Двир для Святой Святых», ведь, как было сказано выше (см. предложение №5), понятия «Двир» и «Святая Святых» означают одно и то же. Раши и «Мецудат Цион» объясняют, что в нашем предложении понятие «Двир» означает не само помещение Святой Святых, а разграничивавшую ее и Хейхаль стену, о которой говорится в начале нашего предложения. Иными словами, Двиром называлось не только помещение Святой Святых, но и его передняя стена, и в нашем предложении речь идет именно о ней. «Даат Микра» пишет, что конец нашего предложения можно понимать не так, как он здесь переведен, а «…и построил ему изнутри Двир, Святую Святых», и в таком случае здесь говорится о том, что Двир и есть Святая Святых.

    Наибольшие затруднения у комментаторов вызывает середина нашего предложения, где рассказывается о том, что облицовка передней стены Двира кедровыми панелями шла «от земли до стен». Большинство комментаторов объясняют, что здесь, как и в предыдущем предложении, под стенами подразумевается крыша гевим (см. предложение №9). С этим утверждением в корне не согласен Мальбим, который указывает на то, что в предложении №20 будет сказано, что высота стен Двира составляла 20 локтей, тогда как в предложении №2 говорилось о том, что высота Дома была 30 локтей. Поэтому, если бы панели Двира достигали крыши гевим, то высота Двира равнялась бы 30 локтей, а не 20 локтей, как будет сказано в предложении №20. Забегая вперед, следует заметить, что Раши объясняет эту неувязку тем, что крыша Двира, в отличие от крыши Хейхаля, находилась на высоте в 20 локтей. Мальбим с этим не согласен, и считает, что здесь говорится о том, что кедровые панели, которыми был облицован Двир, достигали 2/3 высоты стены, то есть 20 локтей, а выше стены Двира были облицованы драгоценными камнями.

17. И сорок локтей был Дом, он же Хейхаль спереди.

    Так как длина всего Дома составляла 60 локтей (см. предложение №2), из которых 20 локтей занимал Двир, то остальные 40 локтей занимало помещение, которое было расположено между Уламом и Двиром, и оно называлось Хейхаль (см. чертеж в комментарии к предложению №3).

18. И кедр у Дома внутри, орнамент бутонов и распустившихся цветов, все кедр, камень не виден.

    Кедровые панели, которыми был облицован изнутри Дом, были покрыты орнаментом из бутонов и распустившихся цветов. Как здесь сказано, эти панели покрывали все стены Дома таким образом, что камень его стен не был виден. Поэтому Мальбим считает, что здесь идет речь о Хейхале, но не о Двире, стены которого, по мнению Мальбима, были облицованы кедром лишь до высоты в 20 локтей. Вместе с этим, Виленский Гаон пишет, что здесь говорится о стенах Двира.

19. И Двир внутри Дома изнутри приготовил, поместить там Ковчег Завета Господа.

    Простой смысл этого предложения состоит в том, что построенный Шломо Двир был предназначен для размещения в нем Ковчега Завета. Вместе с этим, комментаторы обращают внимание на то, что начало нашего предложения сформулировано слишком вычурно для того, чтобы передать этот простой смысл. Поэтому Раши и «Мецудат Давид» пишут, что Двир в нашем предложении опять означает разделявшую Хейхаль и Святую Святых стену, и тогда в нашем предложении говорится о том, что Шломо построил Двир для того, чтобы изнутри его (т.е. за этой стеной) создать помещение, в котором будет находиться Ковчег Завета. Радак и Ральбаг считают, что в нашем предложении содержится намек на то, что под Святой Святых Шломо приготовил подземное помещение для того, чтобы спрятать в нем Ковчег Завета, так как ему было известно о том, что построенный им Храм будет разрушен.

    Следует заметить, что в Вавилонском Талмуде (Йома 5, б) сказано о том, что Ковчег Завета был установлен в Двире на камне, с которого началось Сотворение Мира.

20. И перед Двиром, двадцать локтей длиной, и двадцать локтей шириной, и двадцать локтей высота его, и покрыл он его золотом закрытым, и покрыл он жертвенник кедром.

    В первой части нашего предложения рассказывается о размерах Святой Святых, которая представляла собой кубическое помещение с гранями длиной в 20 локтей. Здесь сказано, что помещение Святой Святых находилось перед Двиром, и большинство комментаторов, объясняя это, говорят, что Двиром здесь названа не сама Святая Святых, а стена, отделявшая ее от Хейхаля. Иными словами, в начале нашего предложения рассказывается о том, что перед внутренней стеной Дома, которая названа здесь Двиром, находилось помещение Святой Святых с указанными размерами. Проблема такого прочтения связана с тем, что слово «перед» в этом контексте не совсем подходит: о помещении, которое находится в противоположном от входа конце здания и которое скрыто за внутренней стеной, принято говорить, что оно находится за стеной, а не перед ней. Поэтому Ральбаг пишет, что в начале нашего предложения пропущено слово Ковчег, и на самом деле оно должно звучать так: «И перед Ковчегом Двир…», то есть здесь рассказывается о том, что Ковчег стоял у задней стены Двира, а Двир был 20х20х20 локтей, и он был весь покрыт золотом. Пропуск слова Ковчег Ральбаг объясняет тем, что это дает возможность привязать начало нашего предложения к его окончанию, и в результате этого получить еще один смысл: «И перед Двиром…покрыл он жертвенник кедром». То есть, здесь идет речь не о внешнем жертвеннике, а о жертвеннике, который находился перед Двиром в Хейхале, и служил для воскурения благовоний.

    В нашем предложении прямо сказано о том, что высота Двира достигала 20 локтей, тогда как в предложении №2 говорилось, что высота Дома, частью которого являлся Двир, составляла не 20 локтей, а 30. Мальбим, как упоминалось в комментарии к предложению №16, считает, что высоты в 20 локтей достигали кедровые панели, которыми был облицованы стены Двира, а верхние 10 локтей стен Двира были облицованы драгоценными камнями. О том, что в облицовке Храма использовались драгоценные камни, рассказывается в параллельном месте Второй Книги Хроник (3, 6), и Радак объясняет несоответствие высоты Дома и Двира точно так же, как Мальбим.

    Раши и «Мецудат Давид» считают, что высота Двира действительно была на 10 локтей ниже, чем высота Дома. В таком случае, над Двиром образовалось что-то вроде чердака, и «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому на этом чердаке Йехояда и его жена Йехошева спрятали Йоаша, о чем будет рассказано во Второй Книге Царей (11, 2).

    С Раши по этому поводу спорят Тосафот, которые, основываясь на сказанном в Вавилонском Талмуде (Баба Батра 98, б), считают, что 20 локтей высоты Двира здесь считаются не от пола, а от высоты находившихся в Двире Крувов (о них пойдет речь в предложениях №23-29), которая составляла 10 локтей.

    Абарбанэль считает, что высота Святой Святых была 30 локтей, так же, как высота всего Дома, но высота отделявшей ее от Хейхаля стены, которая тоже называлась Двир, была 20 локтей, и в нашем предложении говорится именно об этом. Иными словами, по мнению Абарбанэля, между потолком Дома и разделявшей Двир и Хейхаль стеной был зазор шириной в 10 локтей, и он был оставлен для того, чтобы дым благовоний попадал из Хейхаля в Двир.

    Далее здесь рассказывается о том, что стены Двира (Святой Святых, а по мнению Раши – отделявшую ее от Хейхаля стену), Шломо покрыл закрытым золотом. Закрытое золото было одним из дорогих сортов золота (всего в ТАНАХе упоминается семь различных его сортов), и комментаторы предлагают ряд объяснений причины, почему этот сорт золота называется закрытым. Раши пишет, что это золото получило свое название из-за того, что когда кто-либо выставляет его на продажу, все остальные торговцы золотом закрывают свои лавки, так как не выдерживают конкуренции. По мнению «Мецудат Цион», это золото названо закрытым из-за того, что его длительное время плавили в закрытом горне, в результате чего оно очистилось от примесей. Следует заметить, что термин «закрытое золото» встречается также в нееврейских источниках аккадского происхождения.

    В конце нашего предложения говорится о том, что Шломо облицевал кедром также жертвенник, и здесь имеется тот жертвенник, который находился в Хейхале и использовался для воскурения благовоний. Довольно резкий переход от Двира к жертвеннику определенно требует объяснения. Как было сказано выше, Ральбаг объясняет это тем, что этот жертвенник располагался непосредственно перед Двиром, а «Мецудат Давид» говорит о том, что жертвенник для благовоний продолжает начатую в предложении №15 тему о том, что и как Шломо покрыл в Храме кедром. Выше рассказывалось о том, что кедром были покрыты крыша и стены Хейхаля и Двира, а здесь указывается, что кедром был также покрыт жертвенник для благовоний.

    Раши в своем комментарии удивляется: зачем Шломо понадобилось строить новый жертвенник для благовоний, если в его распоряжении уже был один такой жертвенник, построенный еще Моше? На этот вопрос отвечает Виленский Гаон, который обращает внимание на то, что размеры построенного Шломо Храма в два раза превосходили размеры Переносного Храма, построенного Моше. Если Переносной Храм обладал размерами в 10х30 локтей, то Храм Шломо был в два раза больше (см. предложение №2). Эти же пропорции сохранялись по отношению к жертвеннику для благовоний: построенный Моше жертвенник имел сечение 1х1 локоть, а Шломо хотел увеличить его вдвое. Поэтому он добавил к жертвеннику Моше один локоть длины и один локоть ширины, облицевал всю конструкцию кедром, а также покрыл ее золотом, как будет сказано в предложении №22.

21. И покрыл Шломо Дом изнутри золотом закрытым, и провел цепи золотые перед Двиром, и покрыл его золотом.

    Раши, который считает, что в начале предыдущего предложения говорилось не о Святой Святых, а об отделявшей ее от Хейхале стене, пишет, что в начале нашего предложения идет речь о том, что Шломо покрыл закрытым золотом стены Святой Святых изнутри. «Даат Микра» также считает, что здесь говорится о Двире, но приходит к этому заключению на основании того, что сказано в начале нашего предложения. По его мнению, слова «…Дом изнутри…» означают не внутреннюю поверхность стен Дома, а «Дом, который находится внутри», иными словами, внутреннее помещение Дома, то есть Двир. Вместе с этим, Мальбим и «Мецудат Давид» считают, что здесь рассказывается о том, что Шломо изнутри покрыл закрытым золотом стены Хейхаля.

    Вторая часть нашего предложения переведена в соответствии с мнением подавляющего большинства комментаторов, которые считают, что присутствующее в оригинальном тексте слово «ратукот» (רתוקות) означает «цепи». «Даат Микра» пишет, что эти цепи перекрывали вход в Двир из Хейхаля, так как посещать Двир разрешалось лишь Главному коэну и лишь в один-единственный день в году (в Судный День), как об этом сказано в Торе (Ваикра 16, 30-34). Виленский Гаон считает, что потолок Святой Святых находился на высоте в 20 локтей, в отличие от потолка Хейхаля, и поэтому из Хейхаля просматривался чердак высотой в 10 локтей, который образовался над Святой Святых (см. комментарий к предыдущему предложению). Поэтому Шломо закрыл этот чердак решеткой из золотых цепей. Похожие вещи говорит Абарбанэль, который, как было сказано в комментарии к предыдущему предложению, считает, что разделявшая Хейхаль и Двир стена не достигала потолка здания и оставляла зазор в 10 локтей. По мнению Абарбанэля, этот зазор был закрыт решеткой из золотых цепей.

    Следует заметить, что с мнением комментаторов, считающих, что слово «ратукот» означает «цепи», есть следующая небольшая проблема. В самом конце нашего предложения сказано, что Шломо «его покрыл золотом», и из контекста следует, что речь идет об этих цепях. В связи с этим возникает вопрос: зачем Шломо понадобилось покрывать цепи золотом, если они и сами были золотыми? Часть комментаторов разрешают эту проблему, объясняя, что слово «его» здесь указывает не на цепи, а на Двир, который в данном случае означает разделявшую Хейхаль и Святую Святых стену. А Виленский Гаон пишет, что в конце нашего предложения рассказывается о том, что на протянутые золотые цепи Шломо навесил золотые диски.

    Особняком стоит мнение Мальбима, который считает, что слово «ратукот» означает не «цепи», а «гвозди». Мальбим ссылается на Вавилонский Талмуд (Баба Батра 3, а), где говорится о том, что разделявшая Хейхаль и Двир стена, в отличие от других стен Храма, не была облицована кедровыми панелями. Так как золотая облицовка на камне держится плохо, Шломо сначала забил в эту стену золотые гвозди, а на них уже навесил золотую облицовку.

22. И весь Дом покрыл он золотом до конца, весь Дом и весь жертвенник, который у Двира, покрыл он золотом.

    По мнению Раши и Ральбага, в начале нашего предложения идет речь о Хейхале. По мнению «Мецудат Давид», здесь рассказывается о том, что Шломо покрыл золотом все внутренние поверхности Дома, включая потолок, о котором выше не рассказывалось. Мальбим пишет, что здесь говорится о том, что Шломо покрыл золотом потолок и двери Храма, а о том, что он покрыл золотом также пол, будет сказано в предложении №30. По мнению «Даат Микра», здесь идет речь о Хейхале и об Уламе.

    Следует заметить, что выше говорилось о том, что стены Двира были покрыты закрытым золотом, а здесь говорится о золоте, но не указывается, что оно было закрытым. По мнению Ральбага, это говорит о том, что стены Хейхаля были покрыты золотом худшего качества, и это было сделано для того, чтобы подчеркнуть различие между святостью Хейхаля и святостью Двира. В параллельном месте Второй Книги Хроник (3, 8) говорится о том, что на покрытие стен Храма Шломо затратил 600 кикаров золота, не включая веса золотых гвоздей, которыми золотое покрытие крепилось к кедровым панелям. Кикар – это древняя мера веса, которая равна примерно 33кг. Это означает, что на покрытие стен Храма ушли 19.8 тонн золота.

    Во второй части нашего предложения рассказывается о том, что Шломо покрыл золотом также жертвенник, который находился возле Двира. Здесь имеется в виду жертвенник для благовоний, о котором в предложении №20 рассказывалось, что Шломо обшил его кедром. Таким образом, золотое покрытие этого жертвенника крепилось к его кедровой обшивке. Здесь сказано, что золотом был покрыт весь жертвенник, то есть все его грани, и «Мецудат Давид» пишет, что это включает в себя даже его нижнюю грань. Мальбим с этим не согласен, так как считает, что жертвенник для благовоний намертво крепился к полу, и он упоминается при описании архитектуры Храма именно из-за того, что он являлся частью этой архитектуры, а не одним из культовых предметов Храма.

23. И сделал он в Двире двух Крувов из дерева масличного, десять локтей высота его.

    В Торе (Шмот 25, 17-22 и 37, 6-9) рассказывается о том, что на крышке Ковчега находились два Крува, а здесь рассказывается о том, что Шломо сделал еще двоих, которые отличались от тех, что на Ковчеге, во-первых, материалом, из которого они были сделаны, и во-вторых, своими размерами. Если Крувы на Ковчеге были сделаны из золота, то Крувы, изготовленные Шломо, были, как здесь сказано, сделаны из «масличного дерева» (об этом – см. ниже в комментарии). Кроме этого, сделанные Шломо Крувы намного превосходили по своим размерам Крувов, которые находились на крышке Ковчега.

    Понятие Крувы (во множественном числе «крувим», из чего произошло русское слово «херувим») относится к одному из видов ангелов. Из сказанного о них в ТАНАХе следует, что этот вид ангелов исполнял функции стражей и защитников, а также использовался как транспортное средство для перемещения Божественного Присутствия (см., например, Вторую Книгу Шмуэля 22, 11, а также Книгу Йехезкеля 10, 20). Относительно того, как выглядели Крувы, мнения комментаторов несколько расходятся. О том, как выглядели изготовленные Шломо Крувы, в еврейской религиозной литературе не сказано ни слова. Но в Вавилонском Талмуде (Сука 5, б и Хагига 13, б) рассказывается, что Крувы, находившиеся на крышке Ковчега, обладали детскими лицами, а Крувы, которых увидел Йехезкель в своем видении Колесницы, обладали двумя лицами: и лицом ребенка, и лицом взрослого человека. Поэтому «Мецудат Цион» пишет, что и у изготовленных Шломо Крувов были детские лица. Но Мальбим с этим не согласен и считает, что у одного из Крувов было мужское лицо, а у другого – женское. Из того, что рассказывается о Крувах в ТАНАХе, видно, что Крувы имеют тело человека и обладают крыльями, то есть вполне соответствуют представлениям об ангелах в среде просвещенного человечества. Следует заметить, что Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские Древности» пишет, что никто не знает, как выглядели изготовленные Шломо Крувы.

    В нашем предложении говорится о том, что установленные в Двире Крувы были изготовлены из «масличного дерева», и переводчик на арамейский Йонатан считает, что здесь идет речь об оливковом дереве. Ссылаясь на Йонатана, об этом пишут также Раши и «Мецудат Цион». Вместе с этим, следует заметить, что это мнение несколько проблематично, так как, как здесь сказано, высота Крувов была 10 локтей, то есть, грубо говоря, 5м., а оливковые деревья довольно приземисты и их ствол такой высоты не достигает. Эта проблема была замечена Радаком и Ральбагом, который пишет также о том, что оливковое дерево является плодовым, а вырубка плодовых деревьев однозначно запрещена Торой. Вместе с этим, Ральбаг замечает, что, возможно, древесина оливковых деревьев была прислана Шломо Хирамом, либо Шломо для изготовления Крувов использовал древесину мертвых оливковых деревьев. При этом Радак и Ральбаг считают, что масличные деревья – это некие хвойные деревья, похожие на кедры, а «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому это дерево вида иерусалимская сосна (лат. Pīnus halepēnsis), которое отличается прямым стволом и может достигать высоты в 20м.:

    

    Как было сказано в предложении №19, Двир предназначался для размещения в нем Ковчега Завета. Ковчег был установлен возле задней (западной) стены Двира напротив входа, и занимал 2.5 локтей длины этой стены. Крувы находились с двух сторон Ковчега (к северу от него и к югу) и лицами были обращены в сторону входа в Двир. Следует заметить, что Крувы, находившиеся на крышке Ковчега, были обращены лицами один к другому. В следующем предложении будет сказано о том, что длина одного крыла каждого из Крувов составляла 5 локтей, из чего следует, что размах крыльев Крува составлял 10 локтей, а обоих – 20 локтей. Это значит, что крылья Крувов простирались по всей длине задней стены Двира, касаясь северной и южной стен, а также соприкасаясь над Ковчегом:

    

24. И пять локтей крыло Крува одно, и пять локтей крыло Крува второе, десять локтей от концов крыльев его и до концов крыльев его.

    Раши в своем комментарии приводит Вавилонский Талмуд (Баба Батра 99, а), где мудрец по имени Шмуэль говорит о том, что если длина стены Двира составляла 20 локтей, а размах крыльев каждого Крува составлял, как здесь сказано, 10 локтей, то для тел этих Крувов уже не хватало места. Из этого Шмуэль делает вывод, что здесь мы имеем дело с чудом, которое заключалось в том, что в Двире стояли рядом два Крува, общие размеры которых превышали размеры места, в котором они находились. Вместе с этим, там же в Вавилонском Талмуде приводится ряд высказываний других мудрецов, которые объясняют, как это могло произойти без того, чтобы свершилось чудо, но Раши в своем комментарии эти объяснения почему-то не приводит. Но одно из них приводит Мальбим, который пишет, что крылья Крувов могли быть не там, где у человека находятся руки. Они могли расти из спины в районе позвоночника, одно рядом с другим, и в таком случае для того, чтобы установить в Двире двух Крувов, в чуде не было необходимости.

25. И десять локтей Крув второй, размер один и вид один у двоих Крувов.

    В начале нашего предложения идет речь не о высоте второго Крува (об этой будет сказано в следующем предложении), а о размахе его крыльев, который, как здесь сказано, был идентичен размаху крыльев первого Крува.

    Во второй части нашего предложения говорится о том, что оба Крува были абсолютно одинаковы по размерам, по виду и по весу.

26. Высота Крува одного десять локтей, а также Крува второго.

27. И поместил он Крувов в Доме Внутреннем, и раскинули они крылья Крувов, и прикоснулось крыло одного к стене, и крыло Крува второго касается стены второй, и крылья их внутрь Дома касаются крыло крыла.

    Здесь рассказывается о том, что изготовленных Крувов поместили «в Доме Внутреннем», то есть во внутреннем помещении Дома, которое называлось Двир или Святая Святых. Далее сказано, что крылья Крувов были распростерты, и каждый Крув одним своим крылом касался стены Двира, а другим крылом он касался крыла другого Крува, как показано на чертеже в комментарии к предложению №23. Из этого следует, что лица Крувов были обращены в сторону Хейхаля, а не одно к другому, как это имело место в случае Крувов, которые были установлены на крышке Ковчега.

    Комментаторы обращают внимание на несколько странную фразу «и раскинули они крылья Крувов», из которой создается впечатление, что над этими Крувами была произведена некая операция, в результате которой они раскинули свои крылья. По мнению «Мецудат Давид», это впечатление является ошибочным, и он говорит о том, что Крувов изначально изготовили с распростертыми крыльями, после чего поместили в Двире. «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому крылья Крувов были сборные. Крувов поместили в Двире в разобранном состоянии, а затем собрали их крылья, то есть, как здесь сказано, раскинули крылья этих Крувов уже в Двире. Мальбим пишет, что крылья Крувов имели способность складываться, и Крувов поместили в Двире со сложенными крыльями, а затем раскрыли их.

28. И покрыл он Крувов золотом.

    Здесь говорится о том, что изготовленных из древесины масличного дерева Крувов Шломо покрыл золотом, в результате чего они стали очень похожи на Крувов, находившихся на крышке Ковчега, которые были сделаны из золота.

    В комментарии к нашему предложению Мальбим неожиданно находит подтверждение мнению Тосафот, которые считают, что стены Двира до высоты 10 локтей не были облицованы золотом (см. комментарий к предложению №20). Мальбим пишет, что если бы эти стены были полностью облицованы золотом, то не хватило бы места для того, чтобы разместить Крувов, так как размах их крыльев составлял 10 локтей еще до облицовки золотом.

29. И все стены Дома вокруг покрыл орнаментом резным: Крувами, и пальмами, и цветами распустившимися, изнутри и снаружи.

    Здесь говорится о том, что Шломо покрыл орнаментом кедровые панели, которыми были изнутри облицованы стены Дома. В этом орнаменте также фигурировали Крувим, и именно поэтому здесь еще раз рассказывается о том, что стены Дома были покрыты орнаментом, несмотря на то, что об этом уже было сказано в предложении №18.

    Как здесь сказано, этот орнамент был вырезан на деревянных панелях, и он был образован сочетанием изображений Крувов, пальм и распустившихся цветов.

    В конце нашего предложения сказано, что орнаментом были покрыты стены и изнутри, и снаружи, то есть, и стены Двира, и стены Хейхаля, который по отношению к Двиру находился снаружи.

30. И землю Дома покрыл он золотом внутри и снаружи.

    Здесь снова слово «внутри» означает Двир, а слово «снаружи» - Хейхаль.

    Слово «земля» здесь используется в значении «пол», и, таким образом, здесь рассказывается о том, что весь пол Храма был покрыт золотом. В предложении №15 говорилось о том, что пол Хейхаля был облицован панелями из можжевельника, из чего следует, что золотое покрытие Хейхаля крепилось к этим панелям. Но относительно облицовки пола Двира какими-либо панелями выше ничего сказано не было, и Мальбим в комментарии к предложению №15 пишет, что пол Двира не был облицован деревом, и золотое покрытие там крепилось прямо к камням пола. Об этом пишет также Ральбаг в комментарии к нашему предложению, объясняя, что пол Двира не был покрыт деревянными панелями для того, чтобы не уменьшать его высоту, которая должна была составлять ровно 20 локтей. Вместе с этим, Ральбаг почему-то пишет, что пол Хейхаля был облицован панелями из кедра, хотя в предложении №15 было однозначно сказано о том, что он был покрыт панелями из можжевельника. Следует заметить, что то, что золотое покрытие пола Двира крепилось прямо к камням пола, большой проблемы не представляло, так как Двир посещал один человек (Главный коэн) один раз в году (в Судный день).

    Мальбим пишет, что то, что о покрытии пола золотом рассказывается после рассказа об установке в Двире Крувим, отнюдь не случайно. Это говорит о том, что пол Храма был покрыт золотом только после установки в Двире Крувим, чтобы это золотое покрытие не пострадало во время переноски Крувим и в ходе работ по их установлению.

31. И на входе в Двир сделал он двери дерева масличного, аиль косяки пятые.

    Относительно масличного дерева, из которого были сделаны двери на входе в Двир, комментаторы разошлись во мнениях точно так же, как относительно масличного дерева, из которых были изготовлены Крувы (см. комментарий к предложению №23).

    Из того, что здесь сказано «двери», а не «дверь», «Даат Микра» делает вывод, что здесь имеется в виду двухстворчатая дверь. «Мецудат Давид» говорит о том, что дверной проем на входе в Двир был разделен посредине вертикальной балкой, в результате чего образовались две двери, в правой и левой половинах проема.

    В нашем предложении присутствует слово «аиль» (איל), которое обычно означает «баран», но здесь определенно используется для обозначения некоего архитектурного элемента. В Книге Царей это слово встречается здесь единственный раз, но оно очень часто используется в Книге Йехезкеля (40, 9 и далее), где приводится его пророчество о Третьем Храме. Там слово «аиль» означает либо декоративную колонну, либо что-то связанное с дверной коробкой (косяк, порог или притолоку), но точное его значение остается неясным и после прочтения Книги Йехезкеля. Так как это слово является ключевым для понимания заключительной части нашего предложения, различные его прочтения ведут к тому, что заключительная часть нашего предложения приобретает совершенно различный смысл.

    Раши в своем комментарии приводит две версии. Согласно одной из них, которую услышал Раши от своих учителей, «аиль» - это косяк двери, и он был круглым, как колонна. Следующие за ним слова «косяки пятые» означают, что установленная на входе в Двир дверная коробка состояла не из четырех частей, как обычно, а из пяти. Внизу этой дверной коробки находился порог, по бокам – косяки, а притолока была собрана не из одной, а из двух балок, находившихся под углом одна к другой и образовывавших остроконечный свод. Согласно другой версии Раши, которой придерживается также «Мецудат Давид», слово «косяки» является объяснением слова «аиль», а то, что эти косяки «пятые», указывает на то, что они обладали не квадратным, я пятиугольным (пентагональным) сечением.

    Ральбаг и Мальбим считают, что слово «аиль» здесь используется в значении «притолока». По их мнению, в нашем предложении говорится о том, что, во-первых, поставленная на входе в Двир дверная коробка состояла из самой двери, притолоки и косяков (порога не было), и во-вторых, что эта дверь была пятой, считая от ворот всего Храмового комплекса. Они говорят о том, что первой дверью были ворота в Храмовый комплекс, за ними шли ворота во двор, куда допускались лишь коэны и левиты, затем следовал вход в Улам, затем – вход в Хейхаль, и, наконец, вход в Двир, который был пятым.

    По мнению Радака, слово «аиль» означает «притолока», и во второй части нашего предложения рассказывается о том, что установленная на входе в Двир дверная коробка, состоящая из притолоки и двух косяков, была сборной из пяти частей. То есть, и притолока, и оба косяка состояли из пяти пригнанных одна к другой досок.

32. И две двери дерева масличного, и вырезал на них орнаменты Крувов, и пальм, и цветов распустившихся, и покрыл золотом, и прижал на Крувах и на пальмах золото.

    По мнению Мальбима, в начале нашего предложения рассказывается о том, что дверь на входе в Двир была не только двухстворчатой, но и двойной, то есть с каждой из сторон разделявшей Двир и Хейхаль стены, заподлицо с ней, была установлена дверь.

    Далее здесь говорится о том, что эта дверь была покрыта резьбой, на которой был изображен орнамент, сочетавший Крувов, пальмы и распустившиеся цветы, подобно тому, как было сделано на деревянных панелях Хейхаля и Двира (см. предложение №29). Затем дверь на входе в Двир была покрыта золотом, которое было «прижато» к орнаменту, то есть вдавлено там, где была резьба, так, что повторяло рисунок орнамента.

33. И так же сделал он на входе в Хейхаль, косяки дерева масличного от четвертого.

    Здесь говорится о том, что на входе в Хейхаль была установлена точно такая же дверная коробка, как на входе в Двир. Следует заметить, что сказанное здесь означает, что косяки на входе в Двир тоже были сделаны из масличного дерева (выше о материале, из которого были сделаны эти косяки, ничего не было сказано).

    Относительно конца нашего предложения мнения комментаторов расходятся в соответствии с тем, как они разошлись в понимании предложения №31. Раши и «Мецудат Давид» считают, что здесь говорится  о том, что косяки двери на входе в Хейхаль обладали квадратным сечением. А Ральбаг и Мальбим говорят о том, что вход в Хейхаль был четвертым по порядку входом, считая от входа в Храмовый комплекс (см. комментарий к предложению №31).

34. И две двери дерева можжевельника, две цлаим двери одной цилиндры, и две клаим двери второй цилиндры.

    В начале нашего предложения рассказывается, что двери, установленные на входе в Хейхаль, были сделаны из можжевельника, а не из масличного дерева, как двери, установленные на входе в Двир.

    В нашем предложении присутствуют два неясных слова «цлаим» (צלעים) и «клаим» (קלעים), от прочтения которых зависит смысл второй части нашего предложения. Вполне вероятно, что «цлаим» – это то же самое, что «цлаот» (צלעות), которое означает «грани» или «ребра». К тому же, следует принять во внимание, что в арамейском языке буква «цадик» (צ) очень часто меняется на «куф» (ק), и если в нашем предложении такая замена имеет место, то слова «цлаим» и «клаим» на самом деле означают одно и то же. В таком случае, здесь может идти речь о том, что каждая из двух створок установленной на входе в Хейхаль двери была собрана из двух деревянных плит. Либо о том, что каждая из этих двух створок складывалась вдвое, для чего служили упомянутые здесь цилиндры, которые являлись цилиндрическими петлями. Следует заметить, что именно такая складывающаяся конструкция дверей Хейхаля описана в пророчестве Йехезкеля о Третьем Храме (см. Книгу Йехезкеля 41, 24). Кроме этого, возможно здесь идет речь о том, что каждая из створок этих дверей имела две калитки.

    Раши приводит мнение Йонатана, который переводит на арамейский «цлаим» и «клаим» как «петли». В таком случае речь идет о том, что двери на входе в Хейхаль держались на цилиндрических петлях. Радак, Ральбаг и «Мецудат Давид» понимают слова «цлаим» и «клаим» как «стороны», и говорят о том, что здесь рассказывается об обеих сторонах каждой из створок этой двери, которые были украшены рисунком из колец и цилиндров.

35. И вырезал он Крувов, и пальмы, и цветы распустившиеся, и покрыл он золотом распрямленным резьбу.

    По мнению большинства комментаторов, здесь рассказывается об отделке дверей, которые были установлены на входе в Хейхаль. Эти двери тоже были покрыты орнаментом из Крувов, пальм и распустившихся цветов. Затем на них были наложены золотые листы, которые, в результате обработки деревянными молотками, были «распрямлены по резьбе», то есть были вдавлены в тех местах, где была резьба, чтобы нанесенный на дерево дверей орнамент проступил через золото. Точно так же были отделаны двери, установленные на входе в Двир (см. предложение №32).

    Мальбим считает, что здесь идет речь об отделке панелей, покрывавших стены Хейхаля. При этом указанная здесь техника отделки этих панелей отличалась от техники отделки панелей, которыми был облицован Двир. Если здесь сказано, что на деревянные панели с нанесенной на них резьбой накладывались золотые листы, которые затем прижимались к резьбе, то на покрывавшие Двир панели выливалось расплавленное золото. Это золото затекало в углубления резьбы и, после застывания, тоже повторяло рисунок орнамента, с тем различием, что слой золота на панелях Двира получался гораздо толще, чем на панелях Хейхаля. Таким образом подчеркивалось различие в святости Двира и Хейхаля.

36. И построил он двор внутренний, три ряда отесанных и ряд бревен кедровых.

    Внутренний двор Храма находился перед Уламом. В этом дворе разрешалось находиться коэнам и левитам, а в определенной его части могли находиться евреи, которые к колену Леви не принадлежали. За внутренним двором Храма находился внешний двор, где разрешалось находиться женщинам.

    В нашем предложении рассказывается о том, как была построена стена, ограждавшая внутренний двор Храма с севера, востока и юга (с западной стороны находился Храм). Как здесь сказано, эта стена была возведена из трех рядов отесанных камней, над которыми шел ряд кедровых бревен. По всей видимости, кедровые бревна должны были защитить камни стены от влияния неблагоприятных условий окружающей среды.

37. В год четвертый был основан Дом Господа, в месяц зив.

    В этом предложении повторяется то, что уже было сказано в предложении №1, и это сделано для того, чтобы связать дату начала строительства Храма с датой его завершения, о чем пойдет речь в следующем предложении.

    Как уже писалось в комментарии к предложению №1, четвертый год – это четвертый год правления Шломо, а месяц зив сейчас называется ияр и начинается в первой половине мая.

38. И в год одиннадцатый, в месяц буль, он месяц восьмой, закончен был Дом по всем делам его и по всем законам его, и строил он его семь лет.

    Тора (Шмот 12, 2) предписывает вести отсчет месяцев, начиная с месяца нисана, и из этого следует, что восьмым месяцем является месяц мархешван, который обычно начинается в первой половине октября (о причине, по которой месяц мархешван здесь назван месяц буль – см. комментарий к предложению №1). Основываясь на лингвистическом анализе, комментаторы связывают происхождение названия этого месяца с наступлением осени. Йонатан считает, что этот месяц называется буль из-за того, что к его началу заканчивается сбор урожая. Раши и Радак пишут, что в месяц буль жухнет трава, с деревьев опадают листья, почва превращается в мокрые комья грязи, люди прекращают выпасать скот, и начинают кормить его заготовленным сеном.

    Здесь говорится о дате завершения строительства Храма, которое было закончено в восьмой месяц одиннадцатого года правления Шломо «по всем делам его и по всем законам его». Эти слова означают, что Шломо полностью осуществил архитектурный проект строительства Храма, который в свое время ему передал Давид, как об этом рассказывается в Первой Книге Хроник (28, 11-19).

    Комментаторы обращают внимание, что в нашем предложении сказано о том, что Шломо строил Храм на протяжении семи лет, в то время как на самом деле он его строил семь лет и семь месяцев. «Мецудат Давид» объясняет эту неточность либо простым округлением, либо тем, что строительство Храма велось с некоторыми перерывами, коих набралось в общей сложности на семь месяцев. В соответствии с этим, Храм был построен за семь лет и семь месяцев, из которых семь лет заняло строительство, а семь месяцев заняли перерывы. Ральбаг и Мальбим считают, что в течение семи лет возводилось здание Храма, то есть работы, описанные выше в предложениях №2-10, а затем в течение семи месяцев производились внутренние отделочные работы, которые были описаны в предложениях №15-36.

У Вас недостаточно прав для комментирования.