Глава 11

  1. И Атальяху, мать Ахазьяху, увидела, что умер сын ее, и встала она, и погубила все семя царствования.

    Атальяху упоминалась выше (см. главу 8, предложения №18 и №26) как супруга царя Йехуды Йехорама, и там же говорилась о том, что она была либо дочерью израильского царя Ахава, либо приходилась ему младшей сестрой (см. там в комментарии). В главе 9 (предложение №27) рассказывалось о том, что Ахазьяху, царь Йехуды и сын Атальяху, был убит Йеху в ходе уничтожения им семейства Ахава. Здесь начинается повествование о событиях, произошедших в царстве Йехуды после смерти царя Ахазьяху от руки Йеху.

    Брак царя Йехуды Йехорама с Атальяху из семейства царя Израиля Ахава явно был династическим, и Атальяху, будучи царской дочерью, во время правления своего мужа имела большое влияние на внутреннюю и внешнюю политику его царства. По всей видимости, это влияние было ей сохранено также во время царствования ее сына, и после его насильственной смерти она посчитала, что трон по праву принадлежит ей. Для того чтобы лучше понять ее мотивы, следует помнить о том, что она принадлежала к семейству Ахава, объявленному Йеху вне закона, а после смерти царя Ахазьяху в царстве Йехуды установилось безвластие. В то время все претенденты на престол в Иерусалиме были малолетними, и Атальяху всерьез опасалась того, что Йеху воспользуется безвластием в Йехуде, либо тем, что это государство будет находиться под управлением малолетнего царя, подчинит Йехуду своей власти, после чего убьет ее, как члена семьи Ахава. Чтобы этого избежать, в Иерусалиме немедленно должна была быть установлена крепкая власть, то есть единоличное правление взрослого человека. При живых наследниках престола, пусть и малолетних, установить крепкую единоличную власть не представлялось возможным, поэтому Атальяху, как здесь сказано, «погубила все семя царствования».

    По закону Торы (см. Дварим 17, 20), наследовать престол имеют право потомки царя по мужской линии, и словосочетание «семя царствования» означает потомков царя, которые могут царствовать, то есть мальчиков. Всех их истребила Атальяху, и из сказанного в параллельном месте Второй Книги Хроник (22, 10), следует, что для этой цели она воспользовалась ядом. При этом следующие один за другим глаголы «и встала…, и погубила…» указывают на то, что все претенденты на престол были уничтожены Атальяху очень быстро.

    Следует отметить, что политические убийства в Иерусалиме не были чем-то из ряда вон выходящим. Во Второй Книге Хроник (21, 4) рассказывается о том, что муж Атальяху Йехорам сразу же после своего воцарения поубивал всех своих братьев. Сыновья Йехорама, за исключением Ахазьяху, были убиты налетевшей на Иерусалим бандой, и, по всей видимости, они были «заказаны» Ахазьяху, младшим царским сыном, который очень хотел царствовать. Сам Ахазьяху, а также сыновья его братьев, были убиты Йеху, как об этом рассказывалось выше (см. главу 9, предложение №27 и главу 10, предложения №13-14). Все эти люди являлись родственниками Ахава по женской линии и должны были разделить участь его семейства, а здесь говорится о том, что уничтожение дома Ахава было завершено Атальяху, которая и сама относилась к этому семейству.

  2. И взяла Йехошева, дочь царя Йорама, сестра Ахазьяху, Йоаша, сына Ахазьяху, и выкрала его из среды сыновей царя умерщвляемых, его и кормилицу его, в комнате кроватей, и скрывали они его от Атальяху, и не был умерщвлен он.

    Йехошева избежала участи, уготованной Атальяху для «всего семени царствования», так как была женщиной и не могла претендовать на престол. О Йехошеве здесь сказано, что она приходилась Йехораму дочерью, а Ахазьяху – сестрой, но не сказано, что она была дочерью Атальяху. Это может указывать на то, что она была дочерью Йехорама не от Атальяху, а от другой женщины, по крайней мере, так пишет Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности». Из сказанного в параллельном месте Второй Книги Хроник (22, 11) следует, что Йехошева была женой Йехояды, коэна, занимавшего должность администратора в иерусалимском Храме.

    Имя Йехошева (יהושבע) является родственным имени Элишева (אלישבע), которое носила жена брата Моше Аарона (см. Шмот 6, 23). Относительно значения этих имен мнения исследователей разделились. Первые их части, безусловно, означают «Бог», а вторая их часть, согласно одному из мнений, является производной от слова «шеваа» (שבעה), означающего «изобилие», «благословение». Таким образом, эти имена могут означать «Бог – благословение». Другие исследователи считают, что вторая часть этих имен происходит от слова «швуа» (שבועה), которое означает «клятва», и в таком случае имена Йехошева и Элишева означают «Бог, Именем которого дают клятву».

    Имя Йоаш (יואש) является укороченным Йехоаш, и ниже спасенный Йехошевой ребенок будет назван именно так. Относительно значения этого имени мнения исследователей также разделились. Одна их часть считает, что оно является производным от арамейского корня «уш» (אוש), который означает «давать», и в таком случае имя Йоаш означает «Бог дал» или «бог даст». Другие говорят о том, что это имя происходит от слова «йеш» (יש), что означает «есть», и тогда значением имени Йоаш является «Бог есть». Третья группа исследователей считает, что имя Йоаш происходит от слова «иш» (איש), которое означает «муж», и тогда значением этого имени является «Бог – муж».

    Здесь рассказывается о том, что Йоаш, один из сыновей Ахазьяху и прямой потомок Давида, был спасен Йехошевой, которая похитила его «из среды сыновей царя умерщвляемых». Следует отметить, что слово «выкрала» указывает на то, что Йехошева похитила Йоаша под покровом ночи, подобно как вор ночью ворует чужое имущество. В нашем предложении присутствует расхождение традиции написания с традицией чтения. Это расхождение довольно незначительное, обыгрывающее различные нюансы иврита, но из него следует, что яд, который Атальяху давала царским сыновьям, не был быстродействующим, она их убивала медленно, так, чтобы никто ничего не заподозрил, и Йехошева выкрала Йоаша с его кормилицей из помещения, в котором находились умиравшие царские сыновья. То, что у Йоаша была кормилица, говорит о том, что в то время он был грудным младенцем, и Мальбим пишет, что из-за этого Атальяху не могла давать ему яд, но она давала яд его кормилице, чтобы та отравила его через свое молоко.

    Больше всего разногласий между комментаторами вызывает упомянутая здесь комната кроватей. Мальбим и «Кли Якар» считают, что это именно то помещение, в котором лежали на своих смертных одрах умиравшие сыновья Ахазьяху, и откуда Йехошева выкрала Йоаша и его кормилицу. Вместе с этим, по мнению большинства комментаторов, комната кроватей указывает на место, в котором Йехошева спрятала Йоаша и его кормилицу. Радак считает, что комната кроватей была временным укрытием Йоаша, а затем его переправили в Храм, как будет сказано в следующем предложении. В таком случае, это могло быть одно из складских помещений царского дворца, которое использовалось для хранения кроватей или постельных принадлежностей, либо это могла быть комната, которая в настоящее время называется «детская», либо опочивальня самой Йехошевы. Другие комментаторы утверждают, что комнатой кроватей здесь назван иерусалимский Храм, обосновывая это тем, что сказано о Храме в Песне Песней (1, 13). Но и они расходятся во мнениях о том, где именно в Храме прятался Йоаш. По мнению Радака, он прятался в одном из жилых помещений Храма, которое использовалось для отдыха служившими в Храме коэнами и левитами. В мидраше (Шохат на Псалмы 18, 23) приведен спор рабби Элазара и рабби Шмуэля, сына рабби Нахмана, относительно того, в каком месте Храма прятался Йоаш. По мнению рабби Элазара, он прятался на чердаке Храма, а по мнению рабби Шимона, сына рабби Нахмана, он прятался в хозяйственных отсеках, построенных вокруг внешних стен Храма. Этих отсеков было больше тридцати, и построены они были в три этажа. Подробней об этом – см. Первую Книгу Царей (6, 5-6). В мидраше Песнь Песней Раба (1, 66) упоминается эта дискуссия между рабби Элазаром и рабби Шимоном, сыном рабби Нахмана, и там говорится о том, что оба они были правы: летом Йоаш прятался на чердаке Храма, а зимой – в построенных вокруг него хозяйственных отсеках. Раши считает, что над Святой Святых в Храме находился чердак высотой около пяти метров, и Йоаша прятали именно там. Подробней об этом чердаке – см. комментарий к Первой Книге Царей (6, 20).

    Если в начале нашего предложения говорится о том, что похищение Йоаша и его кормилицы было сделано одной Йехошевой, то в его конце сказано, что «они его скрывали от Атальяху» во множественном числе. По мнению «Даат Микра», это говорит о том, что Йоаша скрывала Йехошева и ее муж Йехояда, администратор иерусалимского Храма, а по мнению Радака и «Мецудат Давид» – что сообщниками Йехошевы и Йехояды были все служившие в Храме коэны и левиты, из которых ни один не донес Атальяху о том, что Йоаш прячется в Храме.

  3. И было, с ней в Доме Господа прячется он шесть лет, а Аталья царствует над страной.

    «С ней» – означает с Йехошевой, а в параллельном месте Второй Книги Хроник (22, 12) сказано «с ними», то есть с Йехошевой и ее мужем Йехоядой. «Мецудат Давид» пишет, что, так как муж Йехошевы был Главным коэном, сама Йехошева свободно посещала Храм и могла заботиться о Йоаше.

    Йоаш, как здесь сказано, прятался в Храме в течение шести лет, и все это время его бабка Атальяху его искала, так как он оставался единственным потомком Давида, имевшим право занять престол, который она тогда занимала. Из того, что будет сказано в главе 12, предложении №1, следует, что Йехошева спрятала Йоаша в Храме, когда он был годовалым младенцем, затем в течение шести лет он находился в Храме, и все это время Атальяху правила Йехудой, о чем сказано в конце нашего предложения.

  4. И в год седьмой послал Йехояда, и взял вельмож сотен кари и гонцов, и привел их к себе в Дом Господа, и заключил им союз, и заклял их в Доме Господа, и показал им сына царя.

    Здесь повествование переходит к событиям, произошедшим на седьмой год правления Атальяху, и соответственно, на седьмой год пребывания Йоаша в Храме.

    Как было сказано в комментарии выше, Йехояда был мужем Йехошевы, он был коэном и занимал должность администратора в Храме, а по мнению «Мецудат Давид», он был Главным коэном. В седьмой год правления Атальяху Йехояда пришел к заключению, что пришло время приступать к активным действиям, и решил организовать заговор против бабки Йоаша, узурпировавшей престол. Первым делом он собрал людей, на которых, как он считал, можно было положиться, и лучшим местом для этого собрания был иерусалимский Храм, доступ в служебные помещения которого был строго ограничен, вследствие чего Храм был очень изолированным местом. Для того чтобы нужные ему люди собрались в Храме в назначенный день и час, Йехояда послал к ним своих людей, как сказано в начале нашего предложения.

    Указанные здесь должности собранных Йехоядой людей допускают несколько вариантов прочтения, кроме этого, здесь присутствует непонятное слово «кари», и вдобавок понимание сказанного еще более осложняется тем, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (23, 1-2) сказаны несколько другие вещи. Сначала там указываются имена пятерых «вельмож сотен», которых призвал на свою сторону Йехояда, а затем рассказывается о том, что эти люди обошли все города Йехуды и созвали в Храм всех представителей колена Леви и «глав домов отцов», то есть глав еврейских семейных кланов. Понятно, что наше предложение и параллельное ему место во Второй Книге Хроник говорят о тех же самых событиях, поэтому сказанное следует согласовать, что порождает целый ряд версий различных комментаторов.

    Во-первых, комментаторы расходятся во мнениях о том, являются ли упомянутые здесь вельможи сотен отдельной группой людей, либо они были вельможами сотен упомянутых вслед за ними кари и гонцов. В принципе, идиома «вельможа сотен» означает «сотник», то есть офицер, под командованием которого находится сотня воинов. На этом основании Раши и «Даат Микра» считают, что Йехояда собрал в Храме сотников кари и гонцов, и «Даат Микра» пишет, что их было пятеро, их имена перечислены в параллельном месте Второй Книги Хроник, и они были сыновьями людей, в свое время бывших приближенными Йехошафата. Таким образом, в соответствии с мнением вышеуказанных комментаторов, Йехояда собрал в Храме всего лишь пятерых человек, на которых мог положиться.

    Гонцы были упомянуты в главе 10, предложении №25, и там в комментарии говорилось о том, что гонцами были хорошо обученные и сильные воины, которые несли личную охрану царя (в данном случае царицы), сопровождали его вне царского дворца и бежали перед его колесницей. Следует отметить, что командовавшие этими воинами офицеры были очень близки к царской особе, вследствие чего были очень полезны для успешного осуществления заговора.

    С упомянутыми здесь кари все обстоит гораздо сложнее. Раши пишет, что кари – это элитный отряд, что-то наподобие современных коммандос. Йонатан переводит это слово как «герои», то есть, в принципе, говорит о том же самом, а Мальбим и «Даат Микра» говорят о том, что кари и гонцы – это то же самое, что и «ха-крети и ха-плети», элитный отряд воинов Давида, неоднократно упоминавшийся во Второй Книге Шмуэля. В таком случае, здесь говорится о том, что Йехояда собрал в Храме офицеров, командовавших самыми боеспособными воинскими соединениями государства.

    Следует отметить, что в пользу понимания слова «кари» как «ха-крети» говорит расхождение между традициями написания и чтения во Второй Книге Шмуэля (20, 23): там написано «кари», но читается это как «ха-крети». Кроме этого, слово «ха-плети» очень похоже на арабское слово, означающее стремительное движение, и это может указывать на то, что «ха-прети» и есть упомянутые здесь гонцы.

    По мнению части современных исследователей, слово «кари» указывает на представителей народа кари, в те времена проживавшего в Малой Азии. В таком случае, здесь идет речь о состоявших на царской службе иностранных наемниках. Другие исследователи предполагают, что слово «кари» указывает на выходцев из города Бейт Кар, находившегося на границе Йехуды и государства плиштим, который упоминается в Первой Книге Шмуэля (7, 11).

    Проблема с мнением Раши и «Даат Микра» состоит в том, что оно хорошо объясняет сказанное в нашем предложении, но совершенно игнорирует то, что сказано в параллельном месте Второй Книги Царей. На этом основании Ральбаг и «Мецудат Давид» его отвергают. Они согласны с тем, что гонцы – это воины элитного отряда, который нес личную охрану царских особ, но считают, что вельможи сотен – это руководство служивших в Храме коэнов и левитов, и именно эти люди перечислены в параллельном месте Второй Книги Хроник. Кари, по их мнению, это упомянутые там же главы домов отцов, и, таким образом получается, что в нашем предложении говорится о трех группах людей: о руководителях коэнов и левитов, о главах домов отцов и о воинах элитного отряда, охранявшего Атальяху. Ральбаг и «Мецудат Давид» пишут, что сначала Йехояда вызвал в Храм вельмож сотен, то есть руководство служителей Храма. Он послал их во все города Израиля, чтобы они собрали в Храме кари, то есть глав еврейских кланов, а также гонцов, то есть воинов, входивших в элитный отряд, который охранял Атальяху.

    В любом случае, далее говорится о том, что, собрав в Храме перечисленных здесь людей, Йехояда «заключил им союз». Предлог «им» указывает на то, что Йехояда убедил их встать на сторону законного царя из дома Давида, и выступить против узурпировавшей трон Атальяху, принадлежавшей к уничтоженному по велению Бога дому Ахава. После того как эти люди согласились принять участие в заговоре, Йехояда заклял их, то есть потребовал от них принести клятву Именем Бога в Его Храме, что они будут верны законному царю из дома Давида Йоашу. И только после того как все присутствовавшие дали такую клятву, Йехояда показал им малолетнего, но законного царя.

  5. И велел он им, говоря: «Это дело, которое сделаете вы: треть из вас приходящие в субботу и стражники стражи царского дома.

    Коэны и левиты служили в Храме вахтенным методом. Каждая вахта длилась одну неделю, начинаясь и заканчиваясь в субботу. Новая вахта прибывала в Храм в пятницу, и в субботу меняла вахту, которая уже отработала свою неделю. Это означает, что каждую субботу в Храме находились две вахты коэнов и левитов: заступающая и уходящая. Слова «приходящие в субботу» означают коэнов и левитов заступающей вахты.

    Слова «это дело» означают, что сторонники Йехояды, для успешного осуществления их замыслов, должны были в точности сделать так, как велел им Йехояда. Вместе с этим, относительно приведенного здесь плана Йехояды мнения комментаторов разделились.

    Йехояда говорит о трети своих сторонников, после чего упоминает о заступающей вахте и стражниках дома царя. По мнению «Даат Микра», Йехояда говорит о том, что треть людей, которые будут принимать участие в помазании Йоаша на царство, будет состоять из «приходящих в субботу», то есть из заступающих на вахту коэнов и левитов, а также из стражников дома царя, то есть из кари и гонцов, упомянутых в предыдущем предложении. Попросту говоря, Йехояда опасался того, что люди Атальяху помешают ему произвести коронацию Йоаша, поэтому велел усилить охрану планируемого мероприятия, которую несли кари и гонцы, заступавшими на вахту коэнами и левитами. Кроме этого, «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому слова «приходящие в субботу» относятся также к кари и гонцам. Они тоже служили вахтенным методом, и их вахта длилась от субботы до субботы.

    Мальбим пишет, что Йехояда разделил людей, которые должны были охранять Йоаша, на три равных части, каждая из которых получила свое боевое задание. Здесь говорится о том, что должна была делать первая треть охранников Йоаша, состоявшая из коэнов и левитов заступавшей вахты. Она должна была нести внутреннюю охрану царского дворца, в то время как две другие части должны были нести охрану снаружи, как будет сказано в двух следующих предложениях.

    Раши и Ральбаг считают, что на три части должны были быть разделены лишь коэны и левиты заступающей вахты, и в нашем предложении говорится о том, что одна их треть должна была охранять дом царя, чтобы сторонники Атальяху не смогли убить Йоаша. «Мецудат Давид» добавляет, что эти люди должны были приступить к исполнению своих обязанностей только после того как Йоаш прибудет в царский дворец. Не следует забывать о том, что, несмотря на всю важность коронации Йоаша, служение в Храме не должно было прекращаться. Поэтому Радак говорит о том, что лишь треть коэнов и левитов из заступающей вахты должны были взять на себя функции охраны Йоаша, другие две трети должны были продолжать заниматься своими прямыми обязанностями служения в Храме. По мнению Радака, две другие трети людей, несших охрану Йоаша, должна была обеспечить уходящая вахта, которая освободилась от службы в Храме после прибытия своих сменщиков. Следует отметить, что в параллельном месте Второй Книги Хроник (23, 8) сказано, что в ту субботу Йехояда не отпустил по домам коэнов и левитов уходящей вахты, и они продолжали оставаться в Храме.

  6. И треть – в воротах Сур, и треть – в воротах «За Гонцами», и несите вы стражу дома, не отвлекаясь.

    Вторая треть людей должна была нести охрану ворот Сур. Эти ворота в ТАНАХе упоминаются один-единственный раз, в параллельном месте Второй Книги Хроник (23, 5) о них ничего не сказано, но зато сказано о воротах Основы. В Иерусалимском Талмуде (Эрувин 5, 1) говорится о том, что ворота Сур и ворота Основы – это одни и те же самые ворота. Более того, там говорится о том, что эти ворота в различных местах ТАНАХа названы семью различными именами. Комментаторы в один голос говорят о том, что ворота Сур, они же ворота Основы, это восточные ворота территории иерусалимского Храма, то есть те ворота, которые во Втором Храме назывались воротами Никанора. Слово «сур» (סור) на иврите означает «отойди», и комментаторы объясняют, что эти ворота получили свое название из-за того, что в них нельзя было входить людям, нечистым с ритуальной точки зрения. По этой же причине эти ворота назывались воротами Основы: недопущение на территорию Храма ритуально нечистых людей является первой основой святости этого места. Кроме этого, из сказанного в Вавилонском Талмуде (Баба Мция 59, б) следует, что слово «сур» может использоваться в значении «корень», что очень близко к слову «основа». Следует отметить, что, по мнению Мальбима, ворота Сур и ворота Основы – это не те же самые ворота: ворота Сур – это действительно восточные ворота территории Храма, а ворота Основы – это одни из ворот царского дворца.

    Последняя треть сподвижников Йехояды должна была охранять ворота «За Гонцами». Йонатан переводит название этих ворот на арамейский как «Ворота, которые за Воротами Гонцов». В Первой Книге Царей (14, 27-28) упоминалось о том, что гонцы несли охрану входа царского дома, и что они сопровождали царей Йехуды во время их посещения Храма. Там же (10, 5) рассказывалось о том, что царь Шломо построил подъем, связывавший его дворец с территорией Храма. Из всего этого следует, что Воротами Гонцов назывались ворота царского дворца, на которых дежурили гонцы, и через которые царь отправлялся в Храм. А воротами «За Гонцами» назывались ворота территории Храма, которые выходили на построенный Шломо подъем, и через которые цари Йехуды входили в Храм. Иными словами, через ворота «За Гонцами» осуществлялась прямая связь между Храмом и царским дворцом. Следует заметить, что на территорию Храма вели также другие ворота, и Йосиф Флавий пишет, что Йехояда на них тоже поставил охрану. Здесь упомянуты лишь ворота Сур и ворота «За Гонцами», так как первые служили центральным входом в Храм, а вторые связывали его с царским дворцом, откуда имелась наибольшая опасность вторжения сторонников Атальяху.

    По мнению Раши и Мальбима, во второй части нашего предложения Йехояда обращается к первой трети охранников, которые должны были нести охрану царского дома. Он подчеркивает, что они должны нести службу исправно, не отвлекаясь, чтобы никто не смог приблизиться к Йоашу и убить его, последнего законного царя из дома Давида. По мнению Ральбага, «Мецудат Давид» и «Даат Микра», то же самое он говорит, обращаясь ко всем людям, которые должны были охранять Йоаша.

  7. И две части в вас, все выходящие в субботу, и несите вы стражу Дома Господа для царя.

    Йехояда разделил отслужившую вахту коэнов и левитов на две части, и они должны были охранять Храм «для царя», то есть следить за тем, чтобы враждебные Йоашу элементы не проникли на территорию Храма с целью убийства законного царя из дома Давида.

    В предыдущем предложении Йехояда говорил о том, что две трети охранников должны были охранять внешние ворота Храма, а здесь он говорит о том, что Храм должны охранять коэны и левиты выходящей вахты. Это означает, что именно они должны были охранять внешние ворота Храма. Те комментаторы, которые считают, что заступавшая вахта должна была быть разделена на три части, пишут, что одна ее часть должна была охранять царский дворец, а две другие – внешние ворота Храма. В таком случае, здесь говорится о том, что коэны и левиты выходящей вахты должны были разделиться на две части и участвовать в охране внешних ворот Храма вместе с заступавшей вахтой. Те комментаторы, которые считают, что заступавшая вахта должна была охранять лишь царский дворец, пишут, что охрана внешних ворот Храма должна была вестись сугубо силами коэнов и левитов из выходящей вахты.

    Следует отметить, что в оригинальном тексте дословно сказано не «несите стражу», а «сторожите стражу». На этом основании Мальбим пишет, что на внешних воротах Храма должна была стоять стража, которая охраняла стражу. Иными словами, внешние ворота Храма должны были охраняться двойным кордоном.

  8. И окружите вы царя вокруг, муж и оружие его в руке его, и пришедший в порядки умерщвлен будет, и будьте с царем при выходе его и при входе его».

    Кроме охранения царского дворца и ворот Храма, Йехояда велел своим сторонникам приставить к Йоашу вооруженную охрану. Эта охрана должна была состоять из вооруженных обнаженными мечами воинов, которые должны были окружать Йоаша и по мере надобности предотвращать попытки покушения на его жизнь. Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности» пишет, что эта личная охрана Йоаша состояла из отобранных Йехоядой коэнов и левитов.

    Наиболее сложным для понимания является присутствующее в оригинальном тексте слово «сдерот» (שדרות), которое здесь переведено как «порядки» в соответствии с мнением большинства комментаторов. Если их мнение верно, то здесь идет речь о воинах, которые были выставлены Йехоядой по периметру всей территории Храма (см. предложение №11). Воины, окружавшие Йоаша, должны были готовы убить любого, кто проникнет внутрь этого оцепления, так как он наверняка будет убийцей, подосланным Атальяху с целью покушения на Йоаша. Вместе с этим, на современном иврите слово «сдерот» означает «бульвар» или «аллея». По всей видимости, именно так понимает это слово Раши, который пишет, что «сдерот» – это путь, который вел из царского дворца к Храму. В таком случае, здесь говорится о том, что окружавшие Йоаша воины должны были обращать особое внимание на попытки прорыва в Храм со стороны царского дворца, в котором находились сторонники Атальяху, и должны были убить любого, кому удастся это сделать.

    В конце нашего предложения, по мнению «Даат Микра», Йехояда велит телохранителям Йоаша всегда сопровождать его, куда бы тот не направился. По мнению «Мецудат Давид», он им велит сопровождать Йоаша с того момента, когда он будет выходить из царского дворца, и вплоть до его возвращения. Таким образом, «Мецудат Давид» считает, что в нашем предложении идет речь о людях, которые должны были осуществлять личную охрану Йоаша во время его пребывания вне стен царского дворца, в то время как внутри дворца его охрану должны были осуществлять другие люди.

    Мальбим приходит к такому же выводу на основании анализа различий между сказанным здесь и в параллельном месте Второй Книги Хроник. Там (23, 7) говорится следующее: «И окружите левиты царя вокруг, муж и оружие его в руке его, и пришедший в дом умерщвлен будет, и будьте с царем при входе его и при выходе его». Таким образом, здесь говорится о том, что личная охрана Йоаша должна предотвратить покушение со стороны человека, «пришедшего в порядки», а там сказано, что они должны противостоять человеку, «пришедшему в дом». Кроме этого, здесь говорится о том, что личная охрана Йоаша должна сопровождать его «при выходе его и при входе его», а там сказано, наоборот, «при входе его и при выходе его». По мнению Мальбима, эти различия указывают на то, что здесь идет речь о людях, которые должны были охранять Йоаша во время его пребывания снаружи, а во Второй Книге Хроник говорится о тех, кто должен был нести его личную охрану внутри царского дворца. Поэтому здесь говорится о порядках, а там – о доме, то есть о дворце, и поэтому здесь сказано, что личная охрана Йоаша должна исполнять свои функции с момента его выхода из дворца и вплоть до момента его входа, а там, наоборот, говорится о том, что охрана должна вестись с момента входа Йоаша в царский дворец и вплоть до его выхода оттуда.

  9. И сделали вельможи сотен как все, что велел Йехояда-коэн, и взяли, каждый, людей своих, приходящих в субботу с выходящими в субботу, и пришли к Йехояде-коэну.

    Как было сказано в комментарии к предложению №4, упомянутые здесь вельможи сотен были либо командирами элитного отряда, несшего ответственность за охрану царских особ, либо это было руководство служивших в Храме коэнов и левитов. В любом случае, они в точности выполнили все, что им велел Йехояда, собрали своих людей и в назначенный день вместе с ними к нему явились. Так как в этом приняли участие «приходящие в субботу», а также «выходящие в субботу», то есть заступавшая и отслужившая вахты коэнов и левитов, а другие вахты (всего их было 24) в заговоре против Атальяху задействованы не были, следует сказать, что днем сбора заговорщиков в Храме была назначена суббота.

  10. И дал коэн этот вельможам сотен копье и щиты, которые царя Давида, которые в Доме Господа.

    Как было указано выше, Йехояда занимал в Храме должность администратора, и в частности, в его полномочия входило управление храмовым имуществом. Таким образом, Йехояда имел доступ в хранилища Храма, в которых со времен Давида и Шломо много чего накопилось. Во Второй Книге Шмуэля рассказывалось о войнах, которые вел Давид с внешними врагами своего государства. Побеждая своих противников и подчиняя их своей власти, Давид собирал богатые и многочисленные трофеи, которые доставлял в Иерусалим с целью их использования во время строительства Храма (см. Вторую Книгу Шмуэля 8, 7-8). Храм был построен не Давидом, а его сыном Шломо, который предпочел его строить, используя свои собственные ресурсы, поэтому собранные Давидом трофеи так и остались в храмовых хранилищах невостребованными (см. Первую Книгу Царей 7, 51). По всей видимости, там находилось много взятого в качестве трофеев металлического оружия, предназначавшегося для переплавки во время строительства Храма, и которое Шломо так и не переплавил. Теперь оно дождалось своего использования, когда Йехояда открыл хранилища Храма и раздал его коэнам и левитам, участвовавшим в заговоре против Атальяху.

    Слово «копье» в нашем предложении стоит в единственном числе. Так как невозможно себе представить, что Йехояда выдал своим сторонникам лишь одно копье, хранившееся в храмовых хранилищах, все комментаторы говорят о том, что здесь это слово используется в своем агрегативном значении, то есть означает «копья». Вместе с этим, «Кли Якар» замечает, что единственное число слова «копье» намекает на то, что Йехояда отдал своим сторонникам одно особое копье, копье Гольята, которое было описано в Первой Книге Шмуэля (17, 7). После победы Давида над Гольятом его вооружение сначала хранилось в шатре Давида (см. там 17, 54), а затем – в городе коэнов Нове, где в начале правления царя Шауля совершались общественные жертвоприношения (см. там 21, 10). Вполне возможно, что после завершения строительства Храма это копье нашло свое место в храмовом хранилище, а теперь было вынесено оттуда Йехоядой, чтобы быть использованным для возвращения на трон потомка добывшего его Давида.

    Слово «копье» в оригинальном тексте звучит, как «ханит» (חנית), и это означает, что здесь идет речь о метательном копье, что-то типа дротика, но подлиннее, в отличие от обычного копья, которое на иврите называется «ромах» (רומח). «Ромах» значительно длиннее, чем «ханит» и он использовался для нанесения колющих ударов во время ближнего боя.

    Кроме копий, Йехояда раздал коэнам и левитам хранившиеся в храмовых хранилищах щиты, «которые царя Давида». Также как копья, эти щиты могли быть обычными кожаными щитами, которые Давид в свое время взял в качестве трофеев, и именно так объясняет их происхождение Ральбаг. «Мецудат Давид» пишет, что эти щиты были изготовлены по приказу Давида и после чего помещены в хранилище Храма. Проблема с этими мнениями состоит в том, что непонятно, зачем Давиду понадобилось хранить в Храме обычные кожаные щиты, которые, за исключением их использования в качестве щитов, ни на что не годились.

    Принимая во внимание эту сложность, Мальбим пишет, что это были золотые щиты, которые Давид взял в качестве трофеев после победы над царем Арама Цовы Хададэзером (см. Вторую Книгу Шмуэля 8, 7). Но в Первой Книге Царей (14, 25-28) рассказывалось о вторжении на территорию Йехуды египетского фараона Шишака. Правивший Йехудой Рехавам тогда до смерти перепугался и решил сдать Шишаку Иерусалим без боя. Тот не стал разрушать столицу Рехавама, но подчистую разграбил этот город, в частности, опустошил царский дворец и сокровищницу Храма, забрав оттуда также золотые щиты, которые изготовил Шломо (об этих щитах – см. там 10, 17). В принципе, в Первой Книге Царей сказано о том, что Шишак забрал лишь золотые щиты, сделанные Шломо, а о щитах, взятых Давидом у Хададэзера, ничего не сказано. Но, по логике вещей, он не стал различать между различными сделанными из золота щитами и забрал их все, так что щитов Давида после него в Храме не осталось. Либо следует сказать, что изготовленные Шломо щиты названы здесь щитами Давида из-за того, что они были сделаны из заготовленного Давидом золота. В любом случае, для того чтобы возместить потерю отобранных Шишаком щитов, Рехавам вместо них сделал щиты, очень похожие на утерянные, но которые были изготовлены не из золота, а из меди (после нашествия Шишака золота в распоряжении Рехавама не осталось). Эти щиты служили экипировкой охранявших Рехавама гонцов, а когда они не использовались, то хранились в их караульном помещении. Именно их раздал Йехояда участвовавшим в заговоре против Атальяху коэнам и левитам, и в параллельном месте Второй Книги Хроник они названы просто щитами.

  11. И встали гонцы, муж и оружие его в руке его, от плеча Дома правого до плеча Дома левого, у жертвенника и у Дома, рядом с царем вокруг.

    Здесь рассказывается о том, как было выстроено оцепление внутреннего двора Храма. Комментаторы расходятся во мнениях относительно того, как именно была поставлена эта охрана, но для того, чтобы понять, о чем они пишут, следует получить общее представление об устройстве храмового комплекса.

    В Первой Книге Царей рассказывается о том, что иерусалимский Храм был построен сыном Давида Шломо, и там (главы 6-7) также детально описывается его устройство. В общих чертах следует сказать, что храмовый комплекс представлял собой обнесенный стеной, ориентированный с востока на запад прямоугольник, в западной части которого находился, собственно, Храм. Вход в Храм находился в его восточной стене, он состоял из трех следовавших одно за другим помещений, последним из которых являлась Святая Святых, которая была расположена в его западной части. Перед зданием Храма находился внутренний храмовый двор, в котором находились ритуальные предметы, описанные в главе 7 Первой Книги Царей, а кроме них там находился большой внешний жертвенник, располагавшийся в центре двора, напротив входа в здание Храма. Внутренний двор Храма был поделен на сектора. В его восточном секторе имели право находится представители всех еврейских колен, в то время как в его западный сектор имели допуск лишь коэны и левиты, и только в том случае, когда это требовалось для исполнения их служебных обязанностей. Следует заметить, что внутрь здания Храма, тем более в Святую Святых, доступ был еще более ограничен, но в данном случае это к делу не относится.

    Итак, в нашем предложении говорится о том, что вооруженные обнаженными мечами гонцы выстроились от правого до левого плеча Дома, а также возле жертвенника и возле Дома, а кроме этого, они окружили Йоаша. Гонцы, как было сказано в комментарии к предложению №4, были воинами элитного отряда, несшего ответственность за охрану царских особ. Это означает, что гонцы не были ни коэнами, ни левитами, и доступ в западную часть внутреннего двора Храма им был строго-настрого запрещен. Нарушение этого запрета каралось смертью по воле Небес, и невозможно себе представить, чтобы Йехояда, досконально знавший все нюансы храмовой службы, мог поставить гонцов таким образом, чтобы они из-за этого пострадали. Поэтому следует сказать, что они стояли в оцеплении там, где было позволено находиться простым евреям.

    Направления (право-лево-перед-зад) в ТАНАХе указываются относительно человека, стоящего лицом на восток. Поэтому «правое плечо Дома» означает южную стену храмового комплекса, а «левое плечо Дома», соответственно, означает его северную стену. Таким образом, в начале нашего предложения говорится о том, что гонцы стояли в оцеплении между южной и северной стеной храмового комплекса. Так как доступ в его западную часть им был строго воспрещен, то следует сказать, что они стояли в оцеплении по всей длине восточной стены храмового комплекса, там, где им можно было находиться. Но далее в нашем предложении говорится о том, что они также находились рядом с жертвенником и рядом со зданием Храма, то есть в тех местах, куда им заходить было нельзя. Это означает, что гонцов там на самом деле не было, и следует понять, о чем говорится во второй части нашего предложения.

    По мнению «Даат Микра», в нашем предложении говорится о том, что гонцы стояли во внешнем оцеплении храмового комплекса. Они находились не во внутреннем дворе Храма, а снаружи окружавших храмовый комплекс стен, а именно, вдоль восточной стены храмового комплекса, и далее по всему его периметру, окружая жертвенник, здание Храма и Йоаша, находившегося во внутреннем дворе Храма.

    «Мецудат Давид» пишет, что в нашем предложении говорится о том, что гонцы находились в восточном секторе внутреннего двора Храма. Они стояли вдоль восточной стены храмового комплекса, напротив жертвенника и здания Храма, то есть там, где им разрешалось находиться.

    Мальбим соглашается с «Мецудат Давид» в отношении местонахождения гонцов, но считает, что возле жертвенника и возле здания Храма стояли не гонцы, а вооруженные коэны и левиты. Они, также как гонцы, стояли «от правого плеча Дома до его левого плеча», то есть были выстроены в виде шеренг между южной и северной стеной храмового комплекса. При этом перед жертвенником выстроились коэны и левиты из заступавшей вахты, а перед зданием Храма находились их собратья из вахты, которая должна была разойтись по домам, но была задержана Йехоядой. Таким образом, по мнению Мальбима, здесь говорится о том, что внутренний двор Храма был перекрыт двойным оцеплением (см. также комментарий к предложению №7).

  12. И вывел он сына царя, и дал на него корону и свидетельство, и сделали они царем его, и помазали они его, и били в ладоши, и сказали: «Да здравствует царь!».

    После того как охрана заняла свои места и были удовлетворены все требования безопасности, Йехояда вывел во внутренний двор Храма Йоаша из того места, в котором тот прятался шесть предыдущих лет. Первым делом Йехояда надел на Йоаша корону, которая использовалась для коронации царей из дома Давида, а также вручил ему то, что в нашем предложении названо свидетельством.

    Существует целый ряд версий объяснения «свидетельства», которое было вручено Йоашу. В Вавилонском Талмуде (Санхедрин 22, а) говорится о том, что под свидетельством здесь подразумевается свиток Торы, и к этому мнению склоняется большинство классических комментаторов. Оно подкрепляется тем, что Тора в ТАНАХе иногда называется свидетельством. Например, в Псалме №78 (предложение №5) сказано: «И поставил Он свидетельство в Яакове, и Тору поместил в Израиле…». Кроме этого, в Торе (Дварим 31, 26) рассказывается о том, что Моше велел левитам, которые несли Ковчег Завета, взять написанный им свиток Торы и поместить его рядом с Ковчегом Завета, чтобы он там служил свидетелем. Поэтому вполне возможно, что написанный рукой Моше свиток Торы хранился в Храме, и именно его Йехояда вручил Йоашу.

    Вместе с этим, ни один из короновавшихся ранее царей (Шауль, Давид, Шломо и Йеху) не получил во время своей коронации свиток Торы, и следует понять, по какой причине его получил Йоаш. В Торе (Дварим 17, 19-20) говорится о том, что она должна пребывать рядом с еврейским царем в течение всего периода его правления, он должен постоянно ее читать, чтобы научиться бояться Бога, соблюдать Его заповеди, избежать гордыни, и в результате этого удостоиться долгого царствования. Но там (17, 18) сказано также и о том, что этот свиток Торы должен быть переписан царем собственноручно после его восшествия на престол. Йоаш, в отличие от других царей, был малолетним ребенком, поэтому он не мог переписать для себя свиток Торы в виду того, что это имеет право сделать лишь мужчина, достигший совершеннолетия (тринадцати лет). Поэтому Мальбим пишет, что Йехояда вручил Йоашу свиток Торы во временное пользование, до тех пор, пока ему не исполнится тринадцать лет, когда он сам сможет переписать свой личный свиток.

    «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому упомянутое здесь свидетельство – это закон царствования, который составил Шмуэль после коронации первого еврейского царя Шауля, а затем положил его «перед Господом», то есть рядом с Ковчегом Завета (см. Первую Книгу Шмуэля 10, 25). Этот закон царствования детально определял права и обязанности еврейского царя, то есть служил свидетельством договора, заключенного между еврейским царем и его народом.

    Раши в своем комментарии приводит сказанное в Вавилонском Талмуде (Авода Зара 44, а). Там говорится о том, что сама корона, которую Йехояда надел на голову Йоаша, являлась свидетельством того, что он был законным еврейским царем. Дело в том, что корона царей из дома Давида хорошо сидела на головах лишь тех, кто были пригодны для царствования, а если ее надевал непригодный для царствования человек, то корона с него падала.

    Радак считает, что присутствующее в оригинальном тексте слово «эдут» (עדות) является производным от слова «ади» (עדי), и поэтому означает не «свидетельство», а «украшение». В таком случае здесь говорится о том, что Йехояда одел Йоаша в царские одежды, украшенные золотом и драгоценными камнями, и это мнение приводит также в своем комментарии «Мецудат Давид».

    Далее здесь говорится о том, что Йоаш был помазан на царство. По закону обряд помазания проходит лишь первый царь определенной династии, его потомки в этом обряде не нуждаются, так как получают право на трон по факту своего рождения в царском семействе. Йоаш прошел обряд помазания только из-за того, что в тот момент власть в Йехуде была узурпирована Атальяху, и помазание Йоаша однозначно определяло законного царя этого царства. Следует отметить, что в Первой Книге Царей (глава 1) рассказывалось о том, что в похожих обстоятельствах был помазан на царствование сын Давида Шломо, который по закону также в этом не нуждался, но прошел этот обряд из-за того, что в то время трон оспаривал его старший брат Адонияху.

    О тех, кто помазали Йоаша на царствование и сделали его царем, здесь говорится во множественном числе, но не упоминается, кто именно, кроме Йехояды, это сделал. Но в параллельном месте Второй Книге Хроник (23, 11) сказано более ясно: «…и сделали его царем, и помазали его Йехояда и сыновья его…». Во Второй Книге Хроник (24, 20) говорится также о том, что Зхарья, сын Йехояды, был пророком, а также, как и его отец, был коэном. Таким образом, Йоаш был помазан на царствование пророком и представителем колена Леви, и то же самое происходило во время помазания других царей: Шауль и Давид были помазаны на царствование Шмуэлем, который был пророком и левитом, а Шломо был помазан на царствование пророком Натаном и коэном Цадоком.

    В заключительной части нашего предложения рассказывается о том, что после завершения помазания Йоаша все присутствовавшие хлопали в ладоши и восклицали «Да здравствует царь!», что являлось заключительным этапом обряда коронации.

  13. И услышала Аталья голос гонцов, народа, и пришла она к народу в Дом Господа.

    Царский дворец в Иерусалиме находился недалеко от Храма, так что пребывавшая в дворце Аталья услышала доносившиеся с Храмовой горы странные звуки, после чего явилась туда лично, чтобы узнать, в чем дело.

    В нашем предложении используется слово «рацин» (רצין), довольно необычно заканчивающееся на «-ин», что в иврите встречается очень редко. Вместе с этим, окончание «-им» в иврите указывает на множественное число глаголов и имен существительных мужского рода, а глагол «ларуц» (לרוץ) означает «бежать». На этом основании большинство комментаторов считают, что слово «рацин» следует понимать как «рацим» (רצים), и оно означает участвовавших в заговоре против Атальяху гонцов, которые, как было сказано выше, стояли в оцеплении вокруг Храма. В таком случае, здесь говорится о том, что Атальяху услышала голоса гонцов и участвовавшего в коронации Йоаша народа. Так понимают сказанное в нашем предложении Ральбаг, Мальбим и «Даат Микра», и такой перевод содержится в Септуагинте. Но проблема с этим толкованием состоит в том, что если относительно присутствовавшего при коронации народа можно сказать, что они восклицали «Да здравствует царь!», то находившиеся на боевом дежурстве гонцы наверняка молчали.

    Вместе с этим, слово «рацин», оно же «рацим», можно понимать как глагол настоящего времени, мужского рода и множественного числа: «бегут». В таком случае в нашем предложении говорится не о гонцах, а о том, что Атальяху услышала звуки бегущего народа. Эта версия подтверждается сказанным в параллельном месте Второй Книги Хроник (23, 12). Там говорится о том, что Атальяху услышала «голос народа, бегущего и восхваляющего царя». Это означает, что она услышала топот ног множества людей, которые спешили в Храм для того, чтобы восславить своего нового и законного царя. Следует заметить, что Йонатан переводит слово «рацин» как «пляшущие», и в таком случае здесь говорится о том, что Атальяху услыхала звуки, исходившие от находившихся в Храме людей, которые били в ладоши и приплясывали на заключительном этапе коронации Йоаша, как было сказано в предыдущем предложении.

    В конце нашего предложения говорится о том, что Атальяху лично явилась в Храм для того, чтобы узнать, в чем дело, и из сказанного здесь создается впечатление, что она пришла в Храм одна. Вместе с этим, Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности» пишет, что она явилась на Храмовую гору в сопровождении вооруженного отряда, но на территорию храмового комплекса была допущена она одна, в то время как сопровождавший ее отряд был задержан поставленным Йехоядой оцеплением.

  14. И увидела она, и вот, царь стоит на амвоне по закону, и вельможи и трубы возле царя, и весь народ земли радостен и трубит в трубы, и разорвала Аталья одежды свои, и закричала «Заговор! Заговор!».

    Слова «и вот» в ТАНАХе указывают на полную неожиданность произошедшего. Таким образом, в начале нашего предложения говорится о том, что то, что Аталья увидела после своего прибытия на территорию храмового комплекса, явилось для нее полной неожиданностью. Далее в нашем предложении рассказывается о том, что именно она там увидела.

    Прежде всего, она увидела стоявшего на амвоне царя. Следует заметить, что Йоаш был похищен из царского дворца своей кормилицей годовалым младенцем, а в момент своей коронации он уже был семилетним мальчиком (см. предложения №2-4). С тех пор он очень изменился, и Атальяху не могла узнать в нем своего внука, которого она пыталась отравить шесть лет назад, а затем безуспешно искала. Но все равно она поняла, что перед ней стоит новый царь, так как Йоаш был одет в царские одежды (см. мнение Радака в комментарии к предложению №12).

    Присутствующее в оригинальном тексте слово «амуд» (עמוד) большинство комментаторов понимает как «амвон», специальное возвышение, предназначавшееся для царей во время посещения ими Храма, где их могли видеть все присутствующие. В таком случае, Атальяху поняла, что перед ней стоит царь также по тому, что он находился на возвышении, на котором имели право находиться лишь цари. Вместе с этим, прямым значением слова «амуд» является «колонна» или «столб», и Ральбаг считает, что здесь говорится о том, что Йоаш стоял возле одной из колонн Храма. Следует отметить, что с мнением Ральбага не совсем согласуются слова «по закону», которые означают, что Йоав стоял в том месте, где по закону могли стоять лишь цари из дома Давида.

    В соответствии с простым пониманием текста, под вельможами здесь подразумеваются придворные Атальяху, в том числе активно участвовавшие в заговоре вельможи сотен. Они стояли рядом с Йоашем, и увидев это, Атальяху поняла, что в заговоре против нее замешано большинство людей ее двора. Вместе с этим, вельможи здесь упомянуты вместе с трубами, которые следует понимать как «люди, трубившие в трубы». Трубы были одним из использовавшихся в Храме музыкальных инструментов, в них трубили коэны во время некоторых проходивших в Храме мероприятий, в частности, во время праздников и различных радостных событий. Как выглядели эти трубы можно видеть на сайте Института Храма, зайдя по ссылке http://www.templeinstitute.org/trumpets-gallery.htm. Упоминание вельмож вместе с коэнами, трубившими в трубы, не совсем ясно, поэтому переводчики Септуагинты предпочли читать слово «сарим» (שרים), которое означает «вельможи», как «шарим» (שרים), которое означает «поющие». Оба этих слова пишутся одинаково, за исключением того, что в слове «сарим» первая буква «син» (с точкой справа), а в слове «шарим» - буква «шин» (с точкой слева). Поющими в Храме были служившие в нем левиты, которые во время богослужения пели и играли на музыкальных инструментах. Таким образом, по мнению переводчиков Септуагинты, здесь говорится о том, что рядом с Йоашем находились левиты, которые пели, а также трубившие в трубы коэны.

    Слова «народ земли» в Мишне и в Талмуде означают невежд, но в ТАНАХе под ними подразумеваются богатые и влиятельные люди, и, пользуясь современными понятиями, их следует назвать не «народ земли», а «соль земли». Атальяху увидела, что все эти люди радостны и тоже трубят в трубы, а это означало, что они все на стороне только что коронованного царя.

    Разрывание одежд у евреев служит знаком скорби, горя и траура. Но, по всей видимости, Атальяху разорвала свои одежды в приступе ярости от того, что увидела. В свое время разрывание одежды послужило для Шауля знаком, что еврейский трон будет им потерян (см. Первую Книгу Шмуэля 15, 27-28), а для Шломо оно послужило знаком того, что его потомки потеряют власть над десятью коленами (см. Первую Книгу Царей 11, 29-31). Таким образом, разрывание Атальей своей одежды было для нее самой очень плохой приметой.

    Разорвав свои одежды, Аталья закричала «Заговор! Заговор!», что говорит о том, что она пребывала в полном смятении. Следует заметить, что описанное здесь ее поведение разительно отличается от поведения Изевель после того как она узнала о заговоре Йеху и убийстве своего сына (см. главу 9, предложение №30). Вместе с этим, Йосиф Флавий в своей книге «Еврейские древности» пишет, что Атальяху попыталась переломить ход событий и приказала казнить участвовавших в заговоре людей, но никто ей не подчинился.

  15. И велел Йехояда-коэн вельможам сотен, командирам войска, и сказал им: «Выведите ее к внутренней стороне порядков, и пришедшего за ней умертвите мечом, ибо сказал коэн: «Не будет умерщвлена она в Доме Господа»!».

    Здесь приведено распоряжение Йехояды о том, как следует поступить с явившейся в Храм Атальяху, и относительно людей, к которым было обращено это распоряжение, мнения комментаторов разделились соответственно тому, как они понимают слова «вельможи сотен» (см. комментарий к предложению №4). Одна их часть считает, что вельможи сотен – это командиры кари и гонцов, и в таком случае в начале нашего предложения следует читать как «вельможам сотен, командующим войском». Другие комментаторы говорят о том, что вельможи сотен – это руководство коэнов и левитов, и тогда здесь следует читать «вельможам сотен и командирам войска».

    Мнения комментаторов разделились также в отношении присутствующего здесь слова «сдерот», точно так же, как они разделились в понимании сказанного в предложении №8, где тоже присутствует это слово. Как было сказано там в комментарии, большинство комментаторов считает, что это слово означает «порядки». В таком случае, в нашем предложении под словом «сдерот» подразумевается внешнее оцепление храмового комплекса, и Йехояда велел своим людям вывести Атальяху из территории Храма так, чтобы она оказалась с внутренней стороны оцепления. Иными словами, Атальяху должны были провести между окружавшей храмовый комплекс стеной и внешним оцеплением, что должно было воспрепятствовать ее побегу.

    Как было сказано в комментарии к предложению №8, Раши понимает слово «сдерот» как путь, который вел к Храму из царского дворца, а присутствующее здесь слово «мибайт» (מבית), которое обычно означает «изнутри», он понимает дословно: «из Дома». Таким образом, по мнению Раши, Йехояда велел своим людям вывести Атальяху из Храма, и по пути, который связывал Храм с царским дворцом, сопроводить ее во дворец, где она должна будет содержаться под стражей. Кроме этого, Раши пишет, что этим распоряжением Йехояда намеревался воспрепятствовать Атальяху выйти из Храма в Иерусалим через главные ворота, где она могла попытаться собрать и организовать своих сторонников.

    «Даат Микра» приводит мнение, согласно которому в нашем предложении слово «сдерот» означает ряды колонн, и в таком случае под ним подразумевается колонный зал построенного Шломо царского дворца, о котором рассказывается в Первой Книге Царей (7, 6). Там (7, 7) говорится также о том, что к этому колонному залу примыкал тронный зал, который, в частности, служил местом царского суда. В таком случае, Йехояда велел своим людям поместить Атальяху в колонном зале царского дворца, где она будет содержаться под стражей до суда, который состоится в тронном зале.

    Йехояда также велел своим людям убивать любого, кто попытается помочь Атальяху. Следует отметить, что Йехояда отдал это распоряжение после помазания Йоаша на царство и его коронации. Это означает, что каждый, кто попытается помочь Атальяху, тем самым будет оспаривать власть Йоаша, чем обречет себя на смерть по обвинению в бунте против законной царской власти.

    В заключительной части нашего предложения Йехояда пересказывает распоряжение Главного коэна, запретившего убивать Атальяху на территории Храма, чтобы не осквернить его человеческой кровью. Из этого, между прочим, следует, что сам Йехояда служил в Храме администратором, а не Главным коэном, и ставит под сомнение мнение «Мецудат Давид», который считает, что Йехояда был Главным коэном.

  16. И поставили ей руки, и пришла она через подъезд лошадей в царский дом, и была умерщвлена там.

    Фразу «И поставили ей руки» большинство комментаторов понимает как «дали ей место», и именно в таком значении слово «руки» используется в Торе (Дварим 23, 13) и в Книге Йехошуа (8, 20). Либо слово «руки» здесь используется в своем прямом значении, и в таком случае здесь говорится о том, что охранявшие Храм воины взялись за руки, оттеснили толпу и освободили Атальяху проход, по которому она смогла вернуться в царский дворец, как сказано в конце нашего предложения. «Хоиль Моше» пишет, что это было сделано для того, чтобы Атальяху не была растерзана толпой на территории Храма в нарушение запрета Главного коэна, приведенного в предыдущем предложении.

    Подъезд лошадей, через который прошла Атальяху по дороге в царский дворец, возможно, представлял собой ворота храмового комплекса, которыми заканчивался путь из царского дворца к Храму и где оставались лошади в том случае, если царь прибывал в Храм верхом. Либо это были одни из ворот царского дворца, которые вели в конюшни. Из сказанного в Книге Ирмияху следует, что подъезд лошадей находился рядом с ручьем Кидрон, протекавшим к востоку от территории Храма, и Йосиф Флавий пишет, что Йехояда велел отвести Атальяху в долину ручья Кидрон, и там убить. Вместе с этим, здесь прямо говорится о том, что Атальяху была убита в царском дворце. Следует обратить внимание на то, что Атальяху была убита за то, что она попыталась пресечь основанную Давидом династию, отравив всех его потомков за исключением Йоаша. Вместе с этим, после того как справедливость восторжествовала и Йоаш занял полагавшийся ему по праву рождения трон, Атальяху была казнена без того, чтобы ее кто-либо оскорблял или унижал перед смертью.

  17. И заключил Йехояда союз между Господом и между царем и между народом, быть народом Господа, и между царем и между народом.

    После помазания Йоаша на царство и его коронации, Йехояда заключил два указанных здесь союза. В первом из заключенных им союзов были три стороны: Бог, царь и народ, и в ходе его заключения Йоаш и его подданные обязались верно служить Богу. Необходимость этого союза была обусловлена тем, что дед и отец Йоаша были ревностными идолопоклонниками, и выше (глава 8, предложения №18 и №27) рассказывалось о том, что и Йехорам, и Ахазьяху пошли путем Ахава. Ахав был царем Израиля, поклонявшимся золотым тельцам Яравама, божествам, импортированным его женой Изевель из Финикии, а также заставлявшим поклоняться этим идолам своих подданных. То, что дед и отец Йоаша пошли путем Ахава, означает, что все это делали и они, и в результате их деятельности в описываемое здесь время большинство населения царства Йехуды служило не Богу, а идолам. Поэтому Йехояда сразу же после коронации Йоаша обязал и его, и его народ вернуться на путь служения Богу. Из сказанного здесь также следует, что еврейский царь обязан следить за тем, чтобы его подданные не занимались идолопоклонством и оставались верными Богу.

    Второй союз был заключен Йехоядой между Йоашем и его народом. По всей видимости, этот союз основывался на законе царствования, составленном Шмуэлем после коронации первого еврейского царя Шауля (см. Первую Книгу Шмуэля 10, 25 и выше комментарий к предложению №12). В соответствии с этим договором, Йоаш обязался быть справедливым и мудрым правителем, защищать свой народ от внешних врагов, следить за соблюдением закона и порядка в своем государстве, а также всемерно способствовать повышению благосостояния своих подданных. Населявший царство Йехуды народ, а точнее, его представители, со своей стороны обязались быть верными своему царю, исполнять его веления, платить налоги и т.д.

  18. И пришли весь народ земли в дом Бааля, и разбили жертвенники его, и образы его разломали основательно, и Матана, коэна Бааля, убили перед жертвенниками, и поставил коэн чиновников над Домом Господа.

    Относительно значения слов «народ земли» – см. комментарий к предложению №14.

    Здесь рассказывается о том, что сразу же после заключения союза между Богом, царем и народом, присутствовавшие на коронации Йоаша люди начали действовать в соответствии с только что заключенным союзом. Прежде всего, требовалось искоренить культ финикийского божества Бааля, введенный в Йехуде предыдущими царями, поэтому из Храма народ отправился в капище Бааля. Йосиф Флавий пишет, что это капище было построено Йехорамом и его женой Атальяху, чтобы, с одной стороны, возвеличить бога дома Ахава, а с другой стороны, унизить еврейского Бога. Теперь все изменилось, капище Бааля было до основания разгромлено вернувшимся к Богу народом, все его жертвенники и изваяния были разбиты и поломаны, а главный священник Бааля был убит перед его жертвенниками.

    Имя Матан (מתן) является производным от слова «матана» (מתנה), что означает «подарок». В ТАНАХе (Ирмияху 38, 1) упомянут лишь один носивший это имя еврей, но оно очень часто упоминается в различных кнаанских и финикийских источниках. На основании этого можно прийти к заключению, что убитый перед жертвенниками Бааля Матан в свое время был «импортирован» женой Ахава Изевель из Финикии, чтобы насаждать культ Бааля в среде еврейского народа.

    В конце нашего предложения рассказывается о том, что после коронации Йоаша и смерти Атальяху Йехояда назначил специальных чиновников, которые несли ответственность за все, что происходило в Храме. По всей видимости, во время правления идолопоклонников Йехорама, Ахазьяху и Атальяху порядок богослужения в Храме был очень сильно нарушен, не приносились различные жертвы, в частности, жертва тамид, и назначенные Йехоядой люди должны были заботиться о том, чтобы Храм функционировал, как следует.

  19. И взял он вельмож сотен, и кари, и гонцов, и весь народ земли, и спустили они царя из Дома Господа, и пришли через Ворота Гонцов в дом царя, и сел он на трон царей.

    Здесь рассказывается о том, что, после исполнения первого заключенного Йехоядой союза, присутствовавший на коронации Йоаша народ исполнил и второй заключенный Йехоядой союз между царем и народом.

    Относительно значения слов «вельможи сотен», «кари» и «гонцы» – см. комментарий к предложению №4.

    Все перечисленные здесь люди, с Йехоядой во главе, образовали праздничную процессию, которая торжественно сопроводила Йоаша из Храма, где состоялась его коронация, в царский дворец, где он занял трон царей Йехуды, полагавшийся ему по праву рождения. Так как царский дворец был расположен ниже Храмовой горы, здесь говорится о том, что сопровождавшие Йоаша люди его туда спустили. Ворота Гонцов – это ворота царского дворца, через которые осуществлялось сообщение между царским дворцом и Храмом (см. комментарий к предложению №6). В параллельном месте Второй Книги Хроник (23, 20) эти ворота названы Верхними Воротами.

  20. И радовался весь народ земли, и город был тих, и Атальяху умертвили мечом в царском доме.

    По мнению «Даат Микра» под словами «весь народ земли» здесь подразумевается все население Йехуды. Таким образом, в начале нашего предложения говорится о том, что весь народ радовался началу царствования Йоаша.

    Затем здесь говорится о том, что, несмотря на произведенный дворцовый переворот, столица Йехуды Иерусалим оставалась спокойной. «Мецудат Давид» пишет, что это было обусловлено быстрой смертью Атальяху, после которой все ее сторонники поняли, что им не за что больше сражаться, и успокоились.

    В конце нашего предложения еще раз говорится о том, что Атальяху была убита мечом в царском дворце, несмотря на то, что об этом уже говорилось в предложении №16. По мнению «Даат Микра», этот повтор объясняет причину, по которой начало царствования Йоаша обошлось без уличных беспорядков, и заодно здесь указывается, что Атальяху была убита мечом, о чем выше сказано не было. Мальбим объясняет этот повтор тем, что сначала Атальяху не была убита, а лишь сильно ранена, но после того как Йоаш занял трон, он судил ее царским судом, по приговору которого она была казнена мечом, как полагается при вынесенном царем смертном приговоре.

У Вас недостаточно прав для комментирования.