1. И был муж из Биньямина, и имя его – Киш, сын Авиэля, сын Црора, сын Бхората, сын Афиаха, сына мужа Биньяминова, отважный воин.

   То, что в этом предложении сначала упоминается о том, что Киш был «мужем из Биньямина», а затем о том, что он был «сыном мужа Биньяминова» говорит о том, что в двух этих фразах идет речь о совершенно разных вещах. Таким образом то, что Киш был «мужем из Биньямина» говорит о том, что он жил на территории надела колена Биньямина, а вторая фраза сообщает о том, что он к этому колену также принадлежал. В Книге Шмуэля не сказано в каком именно городе жил Киш, но из Хроник 1 (8, 29-30 и 9, 35-36) следует, что он жил в Гивоне. Информацию об этом городе можно почерпнуть из комментария к Книге Йехошуа (9, 3). Кроме этого, на основании сказанного во Второй Книге Шмуэля (21, 14) можно сделать вывод, что Киш, по-крайней мере в течение некоторого времени, жил в городе Цела рядом с Иерусалимом.

   Значение имени Киш (קיש) не совсем ясно, следует лишь заметить, что на аккадском это слово означает «подарок». Кроме этого, оно может являться сокращением имени Кушияху (קושיהו), которое упомянуто в Хрониках 1 (15, 17).

   Имя Авиэль (אביאל) означает «Бог (Эль, אל) – отец мой (ави, אבי)», что очень похоже на имя одного из сыновей Шмуэля, которого звали Авия (см. главу 8, предложение №2).

   Значение имени Црор также не совсем ясно. Может быть, оно является вариантом либо имени Цур (צור), что означает «кремень», «скала» или «твердыня», либо имен Цуриэль (צוריאל) или Цуришадай (צורישדי), которые означают «Бог – моя твердыня».

   Имя Бхорат (בכורת) по всей видимости является вариантом имени Бехер (בכר), которое, в свою очередь означает «молодой верблюд». В Торе упоминается, что Бехером звали глав семей из колен Биньямина (см. Берешит 46, 21) и Эфраима (Бамидбар 26, 35).

   Значение имено Афиах неизвестно, но, как здесь сказано, этот Афиах принадлежал к колену Биньямина и даже, как следует из употребления слова «муж», был одним из известных и влиятельных представителей этого колена.

   Про самого Киша в начале предложения тоже сказано, что он был «мужем», то есть известным и влиятельным человеком, а в конце про него же говорится, что он был отважным воином. Следует заметить, что определение «отважный воин» (גיבור חיל, гибор хаиль) в ТАНАХе обычно употребляется по отношению к богатому и уважаемому человеку, а из Второй Книги Царей (15, 20 и 24, 14) видно, что в те времена существовало целое сословие богатых и породистых людей, которое называлось «отважные воины». Мальбим по этому поводу пишет, что подробное описание родословной отца Шауля Киша призвано почеркнуть аристократическое происхождение первого еврейского царя.

2. И у него был сын, и имя его – Шауль, отборный и хороший, и нет человека из сынов Израиля лучше его, от плеча и выше выше он всего народа.

   Значение имени Шауль (שאול) – «выпрошенный у Бога».

   Слово, которое здесь переведено, как «отборный», в оригинальном тексте звучит, как «бахур» (בחור), и обычно означает «юноша». Но так как ниже (14, 49-50) выяснится, что в описываемый здесь период времени Шауль уже был взрослым и семейным человеком с детьми, никто из комментаторов, за исключением Мальбима, не пытается толковать это слово, как «юноша». В нашем случае слово «бахур» происходит от слова «бхира» (בחירה), которое означает «выбор».

   Итак, о Шауле здесь сказано, что он был «отборный и хороший». По мнению «Мецудат Давид» это говорит о том, что Шауль славился и добродетелью, и красотой. «Даат Микра» считает, что слово «бахур» означает «боец», так же, как словосочетание «рехев бахур» (רכב בחור) означает «боевая колесница». То есть Шауль был отборным и сильным воином. «Хороший», по мнению «Даат Микра» означает, что Шауль был красив, так же считает и переводчик на арамейский Йонатан. Вместе с этим, «Даат Микра» приводит еще одно мнение, в соответствии с которым смысл здесь состоит в том, что Шауль был хорош в отношениях и с Богом, и с людьми.

   Мальбим считает, что наше предложение призвано подчеркнуть красоту Шауля, которая сочеталась с его высокими моральными качествами. Мальбим в отличие от всех остальных комментаторов трактует слово «бахур», как «юноша», и говорит, что даже когда Шауль был юношей и в нем кипела кровь, он не пытался утолить свои бушующие страсти, а был хорош по отношению к Богу и к людям. И был он хорош до такой степени, что никто из евреев не был лучше его с точки зрения морали. Кроме этого, Шауль был очень статным и высоким человеком. Как здесь сказано, он был на целую голову выше всех остальных евреев. Из этого Мальбим заключает, что по красоте и моральным качествам Шауль был лучшей кандидатурой на пост еврейского царя.

3. И потерялись ослицы у Киша, отца Шауля, и сказал Киш Шаулю, сыну его: «Возьми-ка с собой одного из юношей и поднимайся, иди ищи ослиц».

   Здесь начинается рассказ о том, как Бог сделал так, что Шауль познакомился со Шмуэлем. На основании особенностей написания оригинального текста Мальбим доказывает, что на самом деле ослицы не потерялись, а на время исчезли по воле Бога для того, чтобы Шауль отправился их искать. По воле Бога Киш отправил за ними своего сына Шауля, хотя по логике вещей он должен был отправить искать их своих слуг, а не своего сына.

   То, что у Киша были слуги, видно, во-первых, из того, что он велит Шаулю взять одного из них с собой (слово «юноша» в ТАНАХе часто используется в значении «слуга»), и во-вторых, из того, что у него были ослицы. Дело в том, что в период Судей ослицы считались у евреев самым престижным видом транспорта, и на них ездили только богатые и высокопоставленные представители еврейского народа, как об этом сказано в Книге Судей (5, 10).

4. И прошел он по Горе Эфраима, и прошел он по Земле Шалиша, и не нашли их, и прошли они по Земле Шаалим, и нет, и прошел он по Земле Йемини, и не нашли их.

   Шауль подошел к заданию найти ослиц очень серьезно. Не найдя их вблизи от дома, он продолжил поиски в довольно отдаленных районах и отдалился от дома на значительное расстояние.

   Очевидно, у него были какие-то сведения о том, в каком направлении ушли ослицы, так как, принимая за точку начала поисков его город Гивон (см. комментарий к предложению №1), следует сказать, что Шауль сосредоточил свои усилия в районах, расположенных от Гивона к северу. В частности, он отправился искать ослиц на Гору Эфраима.

   Горой Эфраима в ТАНАХе называется обширный горный район, который на юге граничит с Иудейскими горами (то есть с горами, принадлежащими к наделу колена Йехуды), а на севере ограничен Изреэльской долиной. Таким образом можно сказать, что Гора Эфраима расположена к северу от Иерусалима и в настоящее время называется Шомроном (Самарией). На Горе Эфраима находились наделы трех еврейских колен: Биньямина, Эфраима и Менаше (с юга на север). Из того, что про Гору Эфраима здесь не сказано, что на ней Шауль не нашел пропавших ослиц, «Даат Микра» делает вывод о том, что Гора Эфраима присутствует здесь, как название всего географического района, в котором Шауль искал ослиц, и она в свою очередь подразделялась на области, которые здесь названы Земля Шалиша, Земля Шаалим и Земля Йемини.

   Первый район, который прочесал Шауль в поисках ослиц своего отца, был Земля Шалиша. По всей видимости эта область получила свое название от города Бааль Шалиша, который упоминается во Второй Книге Царей (4, 42) как место, из которого пророку Элише принесли первые плоды нового урожая. Этот город упоминается также в Тосефте Санхедрин (2, 9), где рабби Мэир говорит о том, что самые первые плоды нового урожая появляются именно в окрестностях этого города. Отсюда следует, что территория, которую контролировал этот город, должна была быть очень жарким местом, поэтому «Даат Микра» приходит к выводу о том, что она охватывала определенную часть Иорданской долины и склоны гор, которые спускаются к востоку от Бейт Эля в сторону Йерихо и Гилгаля. Сам город Бааль Шалиша в настоящее время представляет собой развалины Хирбет Марджаме (31°59'28.90"N, 35°19'57.11"E), расположенные в 2 км. к востоку от арабской деревни Кафр Малик и на 3.5 км. севернее религиозного поселения Кохав ха-Шахар:

   

   Получается, что из Гивона Шауль сначала отправился на север, а после того, как достиг окрестностей Бейт Эля, повернул на восток в Землю Шалиша, и таким образом добрался до Иорданской долины.

   После этого он посетил Землю Шаалим, которая по-всей видимости ниже (13, 17) будет упомянута, как Земля Лисы («лиса» на иврите – «шуаль» (שועל)). Если это так, то речь идет о местности, лежащей к западу от древнего города Офра, который был упомянут в Книге Йехошуа (18, 23), а в настоящее время представляет собой арабскую деревню Э-Тайбе.
   

   Точное местонахождение Земли Йемини в настоящее время неизвестно, по-всей видимости она находилась к северо-востоку от Земли Шаалим, где-то в западной Самарии и к востоку от современного города Рош ха-Айн.

   Таким образом, путь Шауля можно отметить на карте следующим образом:

   

   Следует заметить, что в нашем предложении наблюдается некоторая неразбериха с единственным и множественным числами, в частности говорится, что Шауль прошел по Земле Шалиша, но ослиц не нашли, затем они прошли по Земле Шаалим, и там тоже ослиц не было, а потом он прошел по Земле Йемини, но и там ослиц не нашли. Мальбим объясняет этот разнобой тем, что Шауль и его слуга обладали какой-то информацией о том, что ослицы Киша прошли по Землям Шалиша и Йемини, и поэтому в этих местностях они разделились, и Шауль (а также его слуга) прошел по ним в одиночку, но ни он, ни его слуга ослиц не нашли. Но про Землю Шаалим им было известно, что ослиц там не было (поэтому в нашем предложении сказано «и нет»), и они прошли ее вдвоем по дороге в Землю Йемини, а ослиц там не искали вообще.

5. Они пришли в Землю Цуф, и Шауль сказал юноше, который с ним: «Идем и возвратимся, дабы не перестал отец мой волноваться за ослиц и не начал за нас волноваться».

   Когда Шауль со своим слугой достигли Земли Цуф, а ослиц так и не нашли, Шауль решил, что пора начать возвращаться, так как Киш мог подумать, что они заблудились.

   Земля Цуф по-всей видимости лежала к югу от Земли Йемини, и по мнению «Даат Микра» она названа так, потому что была местом рождения предка Шмуэля Цуфа. Другие комментаторы считают, что она была так названа из-за того, что в ней находился построенный Цуфом город Раматаим Цофим, о котором шла речь в первом предложении Первой Книги Шмуэля. Следует заметить, что это мнение очень хорошо согласовывается с предположением о том, что в настоящее время город Раматаим Цофим представляет собой арабскую деревню Рантис (см. комментарий к главе 1, предложению №1).

   В Тосефте Брахот (4, 16) сказано, что Шауль удостоился стать первым еврейским царем потому что, сказав «...за нас волноваться», сравнил себя со своим слугой, чем показал свою скромность и отсутствие высокомерия.

6. И сказал он ему: «Вот, человек Божий в городе этом, и человек этот уважаем, все, что скажет он, сбудется, теперь пойдем туда, может, расскажет он нам о нашем пути, которым прошли мы».

   То, что сказано в этом предложении, сказал Шаулю его слуга. По-всей видимости, они находились неподалеку от Рамы, она же Раматаим Цофим, в которой жил Шмуэль, и этот город находился от них в пределах прямой видимости.

   Словами «человек Божий» тогда называли пророков (см. выше 2, 27), и Мальбим пишет, что слуга Шауля сопроводил свое предложение посетить этого пророка двумя аргументами. Во-первых, этот пророк был «уважаемым», то есть праведным. В те времена было много праведных людей, но не все из них могли раскрывать тайны и предсказывать будущее. С другой стороны, в те времена было много людей, которые это делали с помощью колдовства и магии, но они не были праведными. Этот же пророк был праведным, а также мог раскрывать тайны и предсказывать будущее, поэтому им стоило посетить его, чтобы он поведал им о том, что стало с ослицами Киша, из-за которых они проделали столь долгий путь.

7. И сказал Шауль юноше его: «И вот, пойдем мы, и что принесем человеку этому? Ибо хлеб закончился из сумок наших, и подарка нет принести человеку Божьему! Что с нами?»

   Слова «И вот, пойдем мы...» следует понимать, как «Допустим, пойдем мы...».

   Шауль озадачился тем, что у них не было никакого подношения, которое они могли бы отдать пророку за то, что тот расскажет им о том, куда делись их ослицы. По-всей видимости, Шауль не был близко знаком со Шмуэлем и не знал, что тот никогда не берет плату с посещавших его евреев.

   Мальбим обращает внимание на то, что Шауль дважды говорит о том, что им нечего дать этому пророку, причем во второй раз он употребляет слово «подарок». По этому поводу Мальбим говорит, что в двух этих случаях Шауль говорит о совершенно разных вещах. В первый раз он говорит о том, что им нечем заплатить пророку за проделанную им работу, которая должна была заключаться в том, что этот пророк уединится и спросит Бога о том, что случилось с ослицами. А во второй раз он говорит о подарках, которые принято было подносить царям, вельможам и другим большим людям при личной с ними встрече. Ценность такого подарка варьировалась в зависимости от величия как принимавшего этот подарок, так и дающего, и этот подарок нужно было преподнести пророку вдобавок к плате за то, что тот расскажет им о том, где находятся их ослицы. Поэтому Шауль сокрушается о том, что им нечем заплатить этому пророку, так как у них уже даже хлеб закончился, не говоря уже о приличествующем подарке, и в завершение восклицает «Что с нами?», то есть «Что есть у нас?»

8. И продолжил юноша отвечать Шаулю, и сказал: «Вот, есть у меня четверть шекеля серебром, и отдам я Божьему человеку, и расскажет он нам путь наш».

   В то время в качестве денег использовали серебряные слитки определенного веса, и основной денежной единицей служил слиток весом в шекель. Вес шекеля в разных районах немного варьировался, но грубо говоря, он был равен примерно 11 граммам. В свою очередь шекель составлял две беки, то есть два слитка весом по пол-шекеля, или четыре четверти шекеля, и один из таких слитков был у слуги Шауля. В ходе археологических раскопок такие слитки неоднократно находили, их вес составлял от 2.54г. до 2.63г. и на них были отчеканены слова «четверть шекеля» на арамейском или на иврите.

   Слуга говорит Шаулю, что он сам отдаст эту четверть шекеля пророку, из чего Мальбим делает вывод о том, что слуга вызвался самому сходить к пророку, и так как он являлся человеком маленьким, то подарки ему дарить пророку не надо было, а за проделанную работу он заплатил бы этому пророку свои четверть шекеля. Другие комментаторы не столь категоричны, и «Даат Микра» говорит, что слуга предложил Шаулю пойти к пророку вместе, и если тому будет неудобно давать пророку такую низкую плату, то в этом случае пророку заплатит слуга. А переводчик на арамейский Йонатан вообще перевел не «отдам я», а «отдадим мы», то есть эта плата должна была перейти к пророку и от слуги, и от Шауля.

   Как здесь сказано, пророк должен был рассказать Шаулю и его слуге куда им направиться для того, чтобы наконец найти пропавших ослиц Киша.

9. Раньше в Израиле так говорил человек, когда шел спрашивать Бога: «Давай пойдем к видящему», ибо сегодняшнего пророка звали раньше видящим.

   Это предложение является поздней вставкой в Книгу Шмуэля, сделанной Гадом Провидцем и пророком Натаном (см. Баба Батра 15, а). Она призвана объяснить, почему Шауль и его слуга ниже будут называть Шмуэля видящим.

   Итак, здесь говорится о том, что раньше, а именно тогда, когда пророков было мало (см. главу 3, предложение №1), пророков называли видящими, так как они были способны предвидеть будущее. Таким образом, в соответствии с этим пониманием «видящий» - не более, чем простонародное название пророка, бывшее в употреблении во время периода Судей.

   Мальбим с этим пониманием несогласен, и говорит, что между видящим и пророком существует коренное различие. То, что Шауль и его слуга решили попросить Шмуэля использовать свои способности, чтобы решить их сугубо личный вопрос, и озаботились при этом оплатой его труда и подарком, говорит о том, что именно так в то время было принято поступать во время посещения пророка. Вместе с этим, нигде в ТАНАХе не упоминается о том, что люди так поступали по отношению к пророкам в более поздний период. Это говорит о том, что между первыми пророками, которых называли «видящие», и более поздними пророками существует существенное различие. Поздние пророки получали от Бога четко определенные задания, в частности, им говорилось, куда они должны идти и что говорить народу. Таким образом, поздние пророки занимались лишь вещами, которые имели непосредственное отношение ко всему еврейскому народу, и они были неспособны решать чьи-либо личные вопросы. В отличие от них, видящие находились в состоянии пророчества постоянно, и видели все, что скрыто от обычных людей, в том числе то, о чем их приходили спрашивать посетители. Эти посетители оплачивали услуги видящего, и, как видно из приведенной в нашем предложении цитаты, евреи приходили к нему целыми группами, так как у каждого из них был вопрос, который он хотел задать видящему.

10. И сказал Шауль юноше его: «Хорошо слово твое, давай пойдем», и пошли они в город, в котором там Божий человек.

    Мальбим пишет, что Шауль все же решил отправиться в город вместе со своим слугой, но вместе с этим попытался сделать вид, что он такой же маленький человек, как и его слуга.

11. Они поднимаются по подъему в город, и они нашли девушек, вышедших набрать воды, и сказали они им: «Есть ли здесь видящий?».

    Город, в который направились Шауль со своим слугой, находился на возвышенности, и когда они туда поднимались, им встретились девушки, которые вышли из города набрать воды из источника, который по всей видимости находился внизу, под городом.

12. И ответили они им, и сказали: «Есть, вот перед тобой; спеши теперь, ибо сегодня пришел он в город, ибо жертва сегодня народу на жертвеннике.

    Шауль и его слуга задали девушкам простой вопрос, на который те должны были ответить «да», или «нет», а они вместо этого произнесли целую речь. Мудрецы в Вавилонском Талмуде (Брахот 48, б) задались вопросом о причине такого развернутого ответа, и рав Натан по этому поводу заметил, что все дело в обычной женской болтливости, а Шмуэль сказал, что этим девушкам очень понравился Шауль, и они начали ему рассказывать про то, о чем он не спрашивал, чтобы подольше на него полюбоваться.

    Из того, что здесь сказано и «и ответили», и «и сказали», хотя вполне достаточно было использовать лишь одну из этих двух фраз, «Даат Микра» делает вывод о том, что отвечала не одна из девушек, а все вместе, перебивая друг друга, и в нашем и в следующем предложениях их слова сведены в один более или менее связный текст.

    Теперь рассмотрим, что ответили девушки. Во-первых, они утвердительно ответили на вопрос, который задал им Шауль, и сказали, что в их городе действительно есть видящий. Далее они рукой указали на его дом, сказав «вот он, перед тобой». Далее они советуют Шаулю поспешить, если он хочет встретиться с этим видящим, и относительно причины этой спешки мнения комментаторов расходятся.

    Прежде всего девушки сказали Шаулю, что этот человек как раз сегодня прибыл в город, по-видимому здесь речь идет о том, что Шмуэль вернулся из странствия по еврейским городам, которое он совершал в рамках исполнения своих обязанностей (см. главу 7, предложения №16-17), и относительно этого расхождения во мнениях нет. Но Мальбим делает из этого вывод, что именно это сделало встречу Шауля и Шмуэля возможной, так как уставшему с дороги Шмуэлю горожане своими визитами не докучали, он находился в своем доме один, и мог сразу же принять гостей, не заставляя их стоять в очереди. «Даат Микра» считает по-другому и говорит, что Шаулю стоило поспешить, так как через некоторое время Шмуэль пойдет участвовать в принесении сегодняшней жертвы, и тогда поговорить с ним будет непросто. В упоминании принесения жертвы Мальбим видит еще одну причину того, что Шаулю следовало поторопиться: так как все потенциальные посетители Шмуэля были в тот момент заняты приготовлениями к принесению жертвы, Шмуэль был относительно свободен.

    Жертва, о которой здесь говорят девушки, приносилась жителями города каждый день, и относилась к типу шламим, который отличается тем, что почти вся такая жертва съедается теми, кто ее принес. Так как, как здесь сказано, эта жертва приносилась от имени народа, то есть от имени жителей города, они совместно поедали ее после ее принесения.

    Жертвенник, о котором здесь идет речь, был построен Шмуэлем (см. главу 7, предложение №17), и возле него построил административное здание (см. предложение №22). Этот жертвенник, как выяснится ниже (см. предложение №25), находился не в самом городе, а рядом с ним.

13. Как придете в город, так найдите его прежде, чем поднимется он к жертвеннику есть, ибо не будет есть народ до того, как придет он, ибо он благословит жертву, после чего будут есть избранные, а теперь поднимайтесь к нему, ибо только сейчас найдете вы его».

    Здесь девушки говорят Шаулю, чтобы он поторопился и нашел Шмуэля сразу же после прибытия в город, так как очень скоро он покинет свой дом и пойдет к жертвеннику, и не станет задерживаться, во-первых, потому что никто не начнет трапезу до того, как он придет к жертвеннику, и во-вторых, потому что он должен благословить жертву, и поэтому поспешит выполнить заповедь.

    В Вавилонском Талмуде (Брахот 48, б) приведено благословение, которое произносил Шмуэль перед началом поедания жертвы: «Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь Мира, который освятил нас заповедями Его и велел нам есть эту жертву».

    Следует заметить, что из сказанного здесь выходит, что не все горожане участвовали в поедании жертвы, а лишь избранные, то есть, говоря современным языком, лишь городское начальство.

    Слова «только сейчас», присутствующие в заключительной фразе нашего предложения, в оригинальном тексте звучат, как «кехайом» (כהיום), что дословно переводится, как «как сегодня». «Мецудат Цион» объясняет, что слово «день» («йом», «יום») иногда используется в значении «теперь», и поэтому почти все комментаторы трактуют эту фразу так, как она переведена здесь. Вместе с этим Мальбим трактует ее по-другому и в соответствии с его мнением заключительная фраза нашего предложения должна звучать, как «только сегодня найдете вы его», так как завтра уйдет он из этого города и вернется к себе домой. Таким образом выясняется, что Мальбим считает, что здесь идет речь не о Раматаим Цофим, он же Рама, где находилась постоянная резиденция Шмуэля, а о каком-то другом городе, который Шмуэль посетил во время своего ежегодного обхода еврейской территории. Непонятно только, как Мальбим объясняет то, что слуга Шауля, который явно не был пророком (иначе Шаулю не пришлось бы скитаться по всему Израилю в поисках пропавших ослиц), вычислил, что как раз в тот день Шмуэль посетил именно этот город.

14. И поднялись они в город, они заходят в город и вот, Шмуэль выходит навстречу им подниматься на жертвенник.

    Таким образом Шауль и его слуга встретились со Шмуэлем в городских воротах.

15. А Господь открыл ухо Шмуэля за день до того, как пришел Шауль, говоря:

    Предложения №15-17 являются отступлением от хронологического порядка описания событий.

    «Открыть ухо» - идиоматическое выражение, которое иногда используется в Книге Шмуэля, а также в других книгах ТАНАХа. Оно означает «открыть тайну», то есть Бог как-бы раскрыл уши Шмуэля, чтобы тот услышал то, что до этого не мог слышать.

16. «Завтра в это же время пошлю Я тебе человека из Земли Биньямина, и помажешь ты его быть правителем над народом Моим, Израилем, и избавит он народ Мой от руки плиштим, ибо узрел Я народ Мой, ибо дошел вопль его до Меня».

    Отсюда видно, что Шауль ходил искать ослиц своего отца не случайно, все это было тщательно спланировано Богом, так как еще за день до того, как Шауль прибыл в город, где находился Шмуэль, Бог сообщил Шмуэлю о предстоящей встрече с Шаулем и о том, что он должен помазать Шауля на царство.

    Из того, что Бог здесь не называет Шауля по имени, а говорит Шмуэлю о том, что его посетит человек из надела Биньямина, следует, что Шмуэль до этого времени не был лично знаком с Шаулем.

    В то время цари, а также некоторые другие вельможи, занимавшие высшие государственные посты, вступали в должность после так называемого обряда помазания, который заключался в том, что на их голову возливали оливковое масло. В Торе (Ваикра 8, 12) сказано о том, что Ахарон прошел такой же обряд при вступлении в должность Главного коена. Следует заметить, что, несмотря на то, что по-русски эта процедура называется «помазание», в ее рамках никто никого ничем не мазал. Происхождение этого названия связано с неверным переводом арамейского слова «машха» (משחא), что означает «масло», и производный от него глагол «машах» (משח) следовало перевести, как «умасливать», но он был переведен, как «помазать».

    Следует заметить, что Бог в своем обращении к Шмуэлю не употребляет слово «царь», а говорит, чтобы тот сделал Шауля «правителем». В оригинальном тексте здесь используется слово «нагид» (נגיד), которое в ТАНАХе часто служит синонимом слову «царь», например, «нагидом» называются цари Давид, Шломо, Йеровам, Бааша, Хизкияху и др. В то же время «нагидом» называются не только цари, но и некоторые другие большие начальники, например, Главный коен и др. Кроме этого, иногда в ТАНАХе слово «нагид» появляется вместе со словом «пастырь», что говорит о том, что эти слова очень близки по смыслу. Например, «Ты будешь пастырем народу Моему,... и ты будешь нагидом над Израилем». В таком случае слово «нагид» следует переводить, как «пастырь». Часть исследователей выводят слово «нагид» от арамейского слова «нагда» (נגדא), что означает «человек, управляющий стадом». Следует заметить, что производное от этого слова «нагад» в современном иврите означает воинское звание «прапорщик».

    Несмотря на то, что выше (7, 13) было сказано, что Бог подавлял плиштим все дни жизни Шмуэля, из того, о чем Бог говорит здесь, выходит, что после того, как Шмуэль состарился и не мог, как раньше, ходить по еврейским городам и увещевать евреев не грешить, евреи опять начали заниматься неугодными Богу делами, и из-за этого их снова начали притеснять плиштим. Евреи, как это периодически происходило раньше, возопили к Богу, Он услышал их призывы о помощи и решил поставить над ними такого царя, который, как здесь сказано, избавит еврейский народ от рук плиштим.

17. И Шмуэль увидел Шауля, и Господь ответил ему: «Вот человек, о котором говорил Я тебе, этот будет править народом Моим».

    Здесь сказано, что Бог ответил Шмуэлю, хотя тот вроде бы ни о чем Бога не спрашивал. Мальбим по этому поводу пишет, что когда Шмуэль встретил Шауля, как раз прошли сутки с того момента, когда с ним говорил Бог, и Шмуэль, увидав незнакомца, подумал: «А не тот ли это человек, о котором шла вчера речь?». И Бог ему ответил, что это действительно тот самый человек, которого Шмуэль должен сделать царем.

    То, что здесь переведено, как «будет править» в оригинальном тексте звучит, как «йаацор» (יעצר), что дословно переводится, как «остановит», и таким образом дословный перевод заключительной части нашего предложения имеет вид «этот остановит народ Мой». Вместе с этим все без исключения комментаторы трактуют эти слова, как «будет править», объясняя, что царь прежде всего должен следить за тем, чтобы его подданные не нарушали закон и не совершали преступлений.

18. И подошел Шауль к Шмуэлю в воротах, и сказал: «Скажи-ка мне, какой из домов дом видящего?»

    Шмуэль оказался первым горожанином, которого встретил Шауль, так как они повстречались в городских воротах.

19. И ответил Шмуэль Шаулю, и сказал: «Я видящий. Поднимись передо мной к жертвеннику, и поешьте со мной сегодня, и отошлю я тебя утром, и все, что на сердце твоем, расскажу я тебе.

    Шмуэль предложил Шаулю идти к жертвеннику перед ним, и тем самым проявил уважение к будущему еврейскому царю.

    Как видно из слов Шмуэля, предложение отведать мяса жертвы касалось не только Шауля, но и его слуги.

    Шмуэль говорит Шаулю, что отошлет его утром, вместо того, чтобы сказать, что утром тот уйдет. «Мецудат Цион» по этому поводу пишет, что в то время гость не мог покинуть чей-либо дом, не получив на это разрешение у хозяина.

    Из того, что Шмуэль говорит Шаулю о том, что расскажет ему обо всем, что его волнует, следует, что Шауля волновали не только пропавшие ослицы, но и другие, более важные вопросы, в частности, проблемы с плиштим на западе и с аммонитянами на востоке.

20. А на ослиц, пропавших у тебя сегодня третий день, не обращай внимания на них, ибо нашлись они, и кому все богатство Израиля, если не тебе и не всему дому отца твоего?»

    Здесь выясняется, что Шауль провел в поисках пропавших ослиц три дня, и Шмуэль говорит ему, чтобы он о них не волновался, так как, пока Шауль странствовал по Кнаану, они уже нашлись.

    Далее Шмуэль добавляет, что даже если бы они не нашлись, все равно Шаулю не нужно было бы о них волноваться, так как ему принадлежит все богатство Израиля, тем самым намекая Шаулю, что тот станет первым еврейским царем. Следует заметить, что из того, что Шауль ответит Шмуэлю, видно, что он знал о том, что Шмуэль ищет подходящего человека на пост еврейского царя.

21. И ответил Шауль, и сказал: «Разве не сын Биньямина я, из меньшего в коленах Израиля, и семья моя самая младшая из всех семей колен Биньямина, и почему говорил ты мне слова такие?»

    Шауль удивился тому, что сказал ему Шмуэль, и ответил, что на роль царя он наверняка не подходит, аргументируя это тем, что он принадлежит к колену Биньямина, а в этом колене – к самой младшей семье.

    Шауль называет колено Биньямина самым меньшим коленом Израиля, и этому есть два смысла. Во-первых, колено Биньямина было почти истреблено во время печальных событий, которые вошли в историю под названием «Наложница в Гиве» (см. Книгу Судей, главы 19-20): после них в этом колене осталось всего 600 мужчин. Во-вторых, Биньямин был самым младшим из сыновей Яакова.

    Как выяснится ниже (10, 21), отец Шауля Киш принадлежал к семье Матри. Эта семья не упомянута в Торе в числе семей колена Биньямина, которые ушли жить в Египет (см. Берешит 46, 21). Она также не упомянута в числе семей колена Биньямина, которые вышли из Египта и подошли к Кнаану (см. Бамидбар 26, 38-40). Это говорит о том, что семья, к которой принадлежал Шауль, действительно была самой молодой из семей колена Биньямина. Вместе с этим «Мецудат Цион» предлагает понимать слова «самая младшая», как «самая маленькая».

    Следует заметить, что Шауль здесь говорит о коленах Биньямина, хотя вроде бы колено Биньямина было только одно. Эту несуразность хорошо объясняет Раши, говоря, что для того, чтобы не обижать мать Биньямина Рахель, десять семей Биньямина иногда называли десятью коленами. Дело в том, что любимая жена Яакова Рахель родила ему только двоих из его двенадцати сыновей, родоначальников колен Израиля. У ее сына Йосефа в свою очередь было два сына, а у Биньямина – десять сыновей. Получается, что если считать по ее внукам, то от нее пошли двенадцать колен.

22. И взял Шмуэль Шауля и слугу его, и привел их в комнату, и дал им место во главе избранных, а их около тридцати человек.

    Вместо того, чтобы ответить Шаулю на заданный им вопрос, Шмуэль привел его и слугу его в комнату, которая находилась в административном здании, построенном Шмуэлем возле жертвенника, где должна была состояться торжественная трапеза. В этой комнате Шмуэля уже дожидались около тридцати влиятельных людей, и «Даат Микра» приводит мнение, в соответствии с которым Шмуэль пригласил их на трапезу за день до этого, сразу же после того, как Бог ему сообщил, что завтра его посетит человек, который станет первым еврейским царем.

    Эти влиятельные люди рассаживались вокруг стола (на самом деле они не сидели, а полулежали) не случайным образом, а в соответствии со своей значимостью, и несмотря на это, Шмуэль усадил Шауля во главе стола, на самом почетном месте. Следует заметить, что этой чести удостоился также слуга Шауля, так как, по мнению Мальбима, был слугой царя, то есть как-бы придворным.

23. И сказал Шмуэль повару: «Дай тот кусок, который я дал тебе, когда сказал тебе: «Положи его у себя»».

    После того, как Шмуэль узнал про то, что его должен посетить будущий царь, он направился к повару, который делил приготовленное для трапезы мясо на порции в соответствии с количеством приглашенных. Там Шмуэль отрезал от этого мяса определенную часть (о том, что это была за часть, выяснится в следующем предложении), и сказал повару, чтобы тот пока хранил ее у себя, а затем отдал ее тому, на кого ему укажет Шмуэль.

24. И поднял повар голень и то, что на ней, и положил перед Шаулем, и сказал он: «Вот оставшееся; положи перед собой, ешь, ибо для этого случая сохранено тебе, говоря: «Народ созвал я»», и ел Шауль со Шмуэлем в тот день.

    Во время принесения жертв шламим в Храме, правая голень была одной из частей жертвы, которая доставалась коенам, что указывает на то, что голень считалась одной из самых лучших частей жертвы. Во время описываемых здесь событий Храма у евреев не было, и жертвы приносились на так называемых малых жертвенниках. Во время принесения жертвы на таком жертвеннике голень обычно доставалась тому, кто благословлял жертву, и в нашем случае это был Шмуэль. Получается, что Шмуэль выделил Шаулю тот кусок мяса, который должен был достаться ему самому.

    В нашем предложении сказано, что Шауль, кроме голени, получил что-то еще, и в Вавилонском Талмуде (Авода Зара 25, а) приведены три версии того, что это могло быть. Рабби Йоханан считает, что здесь имеется в виду курдюк, рабби Элиэзер (а также Мальбим) – что это грудь (во время принесения жертв в Храме грудь тоже доставалась коенам), рабби Шмуэль бар Нахмани – что это колено. Переводчик на арамейский Йонатан, а за ним Раши и «Мецудат Цион» говорят, что это бедро.

    Далее в нашем предложении приведены слова Шмуэля, а не повара, как это может показаться из простого прочтения текста. Причем Шмуэль здесь говорит намеками, поэтому сказанное им немного непонятно и объясняется различными комментаторами по-разному.

    Итак, Шмуэль говорит Шаулю: «Вот оставшееся». Это не говорит о том, что Шмуэль сообщает Шаулю, что это тот кусок, который остался после того, как остальные приглашенные разобрали самые лакомые порции. Наоборот, по мнению «Даат Микра» Шмуэль здесь имеет в виду, что это – самый лакомый кусок, который повар сохранил у себя после того, как раздал все остальное мясо приглашенным на трапезу. «Мецудат Давид» считает, что Шмуэль говорит это, чтобы Шауль не подумал, что Шмуэль отдал ему свою порцию.

    Далее Шмуэль говорит Шаулю, что этот кусок он припас специально для Шауля, зная, что тот будет участвовать в этой трапезе. И сделал он это тогда, когда сказал: «Народ созвал я». «Даат Микра» считает, что здесь идет речь о том, что этот кусок мяса он выделил для Шауля, когда созвал народ на трапезу, и Раши добавляет к этому, что, когда Шмуэль созывал народ на трапезу, он знал, сколько будет приглашенных, и разделил мясо жертвы в соответствии с их количеством, и кроме этого одну порцию сохранил для Шауля. Таким образом Шмуэль намекает Шаулю о том, что ему было известно о его прибытии. «Мецудат Давид» пишет, что Шмуэль здесь говорит Шаулю о том, что он лично приглашал народ на трапезу, и лично решал кому какой кусок достанется, причем делал это в соответствии с величием каждого приглашенного, и в ходе этой операции он решил, что этот кусок жертвы (самый лучший!) должен достаться Шаулю. Таким образом Шмуэль намекнул Шаулю о том, что он самый великий человек из всех присутствовавших.
    

    В заключительной части нашего предложения сказано, что Шауль участвовал в трапезе в тот день вместе со Шмуэлем, и Мальбим по этому поводу пишет, что эта трапеза продолжалась весь тот день, до вечера.

25. И спустились они от жертвенника в город, и говорил Шмуэль с Шаулем на крыше.

    После окончания трапезы Шмуэль и Шауль вернулись в город, где состоялся их разговор. «Даат Микра» пишет, что говорил в основном Шмуэль: он раскрыл перед Шаулем всевозможные аспекты, касающиеся еврейского царя, в том числе заповеди, которые должен соблюдать царь, его обязанности и пр. Кроме того, Шмуэль говорил с Шаулем о ряде проблем, которые касались всего еврейского народа. Раши считает, что Шмуэль провел с Шаулем назидательную беседу, а Мальбим – что он раскрыл Шаулю некоторые тайны Торы, которые ему следовало знать.

    Местом проведения этой беседы Шмуэль выбрал крышу своего дома. В то время (как и теперь в Израиле) крыши было принято делать плоскими, и они широко использовались людьми в повседневной жизни. Например, на крыше спали (см. Книгу Йехошуа 2, 6), на крышах сушили лен, финики и другие продукты, на них отдыхали после трудового дня и т.д. Шмуэль выбрал крышу для разговора с Шаулем, так как на крыше можно было уединиться без опасения быть подслушанными кем-либо из домочадцев.

26. И поднялись они, и было перед рассветом, и позвал Шмуэль Шауля на крышу, говоря: «Вставай, и отошлю я тебя», и встал Шауль и вышли вдвоем они, он и Шмуэль, наружу.

    По-всей видимости ни Шмуэль, ни Шауль в ту ночь не спали, предаваясь размышлениям о том, что скоро произойдет, и поэтому поднялись очень рано, еще до рассвета.

    Из простого прочтения текста можно понять, что Шмуэль опять позвал Шауля на крышу, но это не так. Шауль ту ночь провел на крыше, а Шмуэль – в своей комнате на втором этаже дома, и утром Шмуэль позвал Шауля с крыши, чтобы тот зашел в дом.

    После этого они вместе вышли наружу, и Шмуэль пошел провожать Шауля, как пообещал ему накануне (см. предложение №19).

    Следует заметить, что в этом предложении подчеркивается, что Шмуэль и Шауль были вдвоем, то есть слуги Шауля в тот момент с ними не было.

27. Они спускаются по окраине города, и Шмуэль сказал Шаулю: «Скажи юноше, чтобы прошел перед нами», и прошел он, «А ты стой теперь, и оглашу я тебе Слово Бога».

    Здесь уже к Шмуэлю с Шаулем присоединился слуга Шауля, и когда они находились на окраине города, Шмуэль сказал Шаулю, чтобы тот приказал своему слуге обогнать их и идти перед ними. Слуга, как было принято и в те, и в гораздо более поздние времена, шел позади своего хозяина и на таком расстоянии, чтобы услышать, если тот его окликнет или что-то прикажет сделать. Это совсем не устраивало Шмуэля, который хотел сообщить Шаулю важные вещи, не предназначенные для ушей слуги. В то же время Шмуэль считал неэтичным отдавать распоряжения чужому слуге, поэтому он попросил Шауля приказать своему слуге идти впереди них, а не сзади. Слуга это услышал и не стал дожидаться, когда ему об этом скажет Шауль, обогнал их и пошел спереди. Увидев это, Шмуэль сказал Шаулю, чтобы тот остановился и не продолжал идти за своим слугой, так как сейчас Шмуэль Шаулю скажет слова Бога.

У Вас недостаточно прав для комментирования.