1. И сказал Шмуэль Шаулю: «Меня послал Господь помазать тебя на царство над народом его, над Израилем, и теперь слушай голос слов Господа.

   Шмуэль пришел к Шаулю для того, чтобы передать ему пророчество, в соответствии с которым Шауль должен был полностью уничтожить народ Амалека. Само пророчество Шмуэль начнет пересказывать, начиная со следующего предложения, здесь же он говорит Шаулю вступительные слова, и слова эти обладают очень важным значением.

   Прежде всего Шмуэль напоминает Шаулю о том, что он лично помазал Шауля на царство по велению Бога, и тем самым дает ему понять, что то, о чем сейчас пойдет речь, входит в его царские обязанности, которые определены Торой. И действительно, Рамбам в своей книге «Сефер ха-Мицвот» говорит о том, что заповедь уничтожить Амалека и память о нем (а также заповеди, касающиеся строительства Храма и выбора царя), относится к тем заповедям, которые обязан выполнять весь еврейский народ, а не каждый еврей по-отдельности. Поэтому, будучи царем, Шауль обязан обеспечить исполнение еврейским народом заповеди уничтожения Амалека. Другие законоучители также вменяют исполнение этой заповеди в обязанность еврейского царя, но, забегая вперед следует заметить, что Шауль эту заповедь не исполнил, в результате чего потерял трон в пользу Давида. Мальбим задается вопросом, почему Бог не простил Шаулю этот грех и отобрал у него власть над еврейским народом, а Давиду его грех (связанный с женщиной по имени Бат Шева) был прощен, и свою власть он не потерял. Ответ на этот вопрос состоит в том, что Шауль совершил, так сказать, должностное преступление, прямо связанное с его профессиональными обязанностями, а Давид совершил грех, связанный с тем, что он был мужчиной, но никаких должностных преступлений он не совершал. Для того, чтобы проиллюстрировать сказанное, Мальбим приводит пример о двух писцах, один из которых попался на том, что подделывал документы, а другой – на том, что был невоздержан с женщинами. Второй писец подвергается наказанию и возвращается к исполнению своих служебных обязанностей, а первый изгоняется с волчьим билетом, и больше никогда он не сможет быть писцом. Второй писец в этом примере – Давид, а первый – Шауль.

   Мальбим пишет, что, напоминая Шаулю, что он когда-то помазал его на царство, Шмуэль говорит ему, что то, что ему сейчас нужно будет сделать, является своего рода экзаменом, в результате которого выяснится, достоин ли он быть еврейским царем. Очень похожее мнение приводит «Даат Микра». По его словам, Шмуэль намекает Шаулю, что несмотря на то, что тот уже один раз согрешил в Гилгале, и ему было сказано о том, что его «царствие не сохранится» (см. главу 13, предложения №13-14), все еще можно исправить, если то, о чем сейчас пойдет речь, будет выполнено Шаулем без малейшего изъяна. В таком случае, когда Шмуэль говорит Шаулю о том, что Бог его послал помазать Шауля на царство, он имеет в виду то, что сейчас его послал Бог еще раз, чтобы еще раз воцарить Шауля, если тот все сделает правильно.

   Заключительная часть нашего предложения означает «и теперь выполни веление Господа», а Раши пишет, что здесь Шмуэль говорит Шаулю: «Один раз уже сглупил ты (см. главу 13, предложение №13), а теперь веди себя осмотрительно».

2. Так сказал Господь Воинств: «Вспомнил я, что сделал Амалек Израилю, когда ставил ему в дороге, когда он поднимался из Египта.

   Словами «Так сказал Господь...» начинаются многие пророчества, и они говорят о том, что сейчас последует дословный пересказ того, что передал пророку Бог, без пропусков, добавлений или комментариев. Следует заметить, что этими же словами начал свою речь посетивший Эли пророк (см. главу 2, предложение №27).

   О том, что представлял собой народ, который называется Амалеком, вкратце говорилось в комментарии к предложению №48 предыдущей главы, здесь же следует добавить, что это древний народ, родоначальником которого являлся внук брата Яакова Эйсава, сын его сына Элифаза, которого звали Амалек. Амалекитяне были первым народом, который напал на евреев сразу же после их выхода из Египта, когда они находились в Рефидим (см. Шмот 17, 8). Затем, не вступая с евреями в прямую конфронтацию, они занимались тем, что подстерегали всех ослабевших и отставших (см. Дварим 25, 17-18), а в Кадеше, соединившись с силами народа кнаани, затеяли против евреев полномасштабные военные действия (см. Бамидбар 14, 45).

   В ТАНАХе упоминаются множество народов, которые враждовали с евреями, но заповедь уничтожить память о таком народе существует только в отношении амалекитян. Причину такого избирательного к ним отношения раскрывает Мальбим, и по его мнению, она объясняется в том, что сказано об Амалеке в Торе (Дварим 25, 17-18): «Помни то, что сделал тебе Амалек в дороге, когда выходили вы из Египта. Когда он случился тебе по дороге, и подстерегал в тебе всех ослабевших за тобой, и ты уставший и утомленный, а он не боится Бога». Мальбим пишет, что в этих двух предложениях говорится о том, что вражда амалекитян к евреям была иррациональна, и не подпадала ни под одну из категорий причин, по которым обычно ведутся те или иные войны. Так, иногда целью агрессии против другого народа является завоевание территории его проживания, но в случае амалекитян это целью не являлось, так как они воевали с евреями, когда те были «в дороге». Бывает, что определенный народ хочет пройти через территорию какого-либо государства, и причиной агрессии против него может служить опасение того, что этот народ попробует захватить эту территорию, как было с царями Сихоном и Огом. Амалекитяне же проявили против евреев агрессию тогда, когда те «выходили из Египта», а амалекитяне, будучи кочевым народом, своей территорией не обладали. Бывает, что войны происходят из-за какой-либо старой вражды между двумя народами, но между евреями и амалекитянами никакой старой вражды не было, Амалек просто «случился», то есть встретился, евреям по дороге. Бывает, что народ начинает войну для того, чтобы показать свою силу и мощь, но амалекитяне большей частью избегали прямого столкновения с евреями, они лишь «подстерегали всех ослабевших» и отставших от основной группы. Бывают религиозные войны, когда один народ начинает войну, так как опасается того, что божество другого народа истребит его, но амалекитяне и этого не боялись, так как про них сказано, что они не боялись Бога.

   Исходя из этого, Мальбим называет две настоящих причины вражды амалекитян по отношению к евреям, и именно они явились причиной столь избирательного отношения к ним Бога. Услыхав про чудеса, сопровождавшие выход евреев из Египта, амалекитяне захотели уничтожить еврейский народ для того, чтобы показать, что они могут победить еврейского Бога, то есть на самом деле они воевали не против евреев, а против Бога. Второй причиной является то, что амалекитяне происходили от брата Яакова Эйсава, который его ненавидел, и эту ненависть передал своим потомкам.

   Следует прояснить непонятную фразу «когда ставил ему в дороге». По мнению «Даат Микра» здесь пропущено то, что именно ставил Амалек евреям в дороге, и эту фразу следует читать, как «когда ставил засады и войска ему в дороге».

3. Теперь иди и побей Амалека, и уничтожь все, что у него, и не сжалься над ним, и умертви от мужчины до женщины, от ребенка и до младенца, от быка и до ягненка, от верблюда и до осла».

   Таким образом Шауль получил указание Бога произвести полный геноцид народа Амалека, уничтожив как всех амалекитян, включая стариков, женщин и детей, так и все их имущество, а также весь их скот. В таком случае память об Амалеке будет стерта, как того требует Тора.

4. И известил Шауль народ, и пересчитал их в Тлаим: двести тысяч пеших и десять тысяч мужей Йехуды.

   После того, как Шауль получил указание уничтожить амалекитян, он с помощью глашатаев известил народ обо всем, что сказал ему Шмуэль, и собрал войско в городе Тлаим, где пересчитал собравшихся под его знамена воинов. Предполагается, что город Тлаим упоминался в Книге Йехошуа (15, 24) под названием Тэлэм. Тэлэм принадлежал колену Йехуды и находился в Негеве, но его точное местонахождение в настоящее время неизвестно.

   Следует заметить, что в Вавилонском Талмуде (Йома 22, б) приведено мнение, согласно которому Тлаим (טלאים) является не географическим названием, а множественным числом от «талэ» (טלה), что по-русски означает «ягненок». В этом случае в нашем предложении идет речь не о месте, где Шауль собрал армию и выяснил ее численность, а том, каким способом он это сделал. Проще всего было просто пересчитать прибывших в лагерь Шауля солдат, но существует запрет Торы пересчитывать евреев. Поэтому Шауль приказал собравшимся воинам взять по одному ягненку из стада Шауля и выпустить этих ягнят в загон, специально отведенный для этой цели. После этого Шауль пересчитал находившихся в этом загоне ягнят и таким образом узнал численность своей армии. Мальбим по этому поводу замечает, что если это так, то Шауль был очень богатым человеком.

   В любом случае, армия Шауля насчитывала 200,000 человек пехоты, а также 10,000 человек из колена Йехуды. Выше (11, 8), когда говорилось о том, что Шауль пересчитывал свою армию в Безеке перед началом войны с Амоном, воины из колена Йехуды тоже были упомянуты отдельно от воинов всех остальных колен, но там было сказано онозначно, что сынов Израиля было 300,000 человек, а мужей Йехуды – 30,000 человек. Здесь же говорится, что пеших воинов было 200,000 человек, а мужей Йехуды – 10,000 человек Поэтому «Даат Микра» приводит мнение, в соответствии с которым эти 10,000 человек из колена Йехуды пешими воинами не являлись, а были своего рода спецподразделением, обученным воевать в условиях пустыни: так как в надел колена Йехуды входила пустыня Негев, евреи из этого колена были привычны к ней, и вполне вероятно, что они не были пешими, а передвигались на верблюдах, на лошадях или на ослах.

   Рид предлагает альтернативное объяснение тому, что воины из колена Йехуды упомянуты отдельно от остальных воинов армии царя Шауля: по его мнению, евреи из колена Йехуды были очень недовольны тем, что еврейский царь был избран не из их колена, и поэтому не очень повиновались Шаулю.

5. И пришел Шауль до города Амалека, и сражался в ручье.

   Здесь упоминается город Амалека, в то время, как он был кочевым народом и своих городов у него не было. Поэтому следует сказать, что здесь идет речь не о городе, а о главном лагере амалекитян.

   Как здесь сказано, придя к этому лагерю, Шауль сразился с амалекитянами в ручье (про то, что это был за ручей – см. ниже), что неудивительно, принимая во внимание полученные Шаулем указания. Проблема состоит в том, что «сражался» вместо обычного «ваилахем» (וילחם), в оригинальном тексте звучит, как «ваярев» (וירב), что буквально переводится, как «ссорился». На эту деталь обращает внимание Мальбим, который объясняет, что начиная войну, цари обычно находят для нее какой-либо повод. Именно таким поводом и был этот ручей, который Шауль объявил принадлежащим своему государству, и тем самым предъявил амалекитянам территориальные претензии. Следует заметить, что это поведение Мальбим ставит в вину Шаулю, потому что у него уже был прекрасный повод для развязывания войны с Амалеком, а именно указания, данные ему Богом, и другой повод ему совершенно был не нужен. Радак предлагает другое объяснение слову «ваярев», и говорит, что в нем пропущена буква «алеф», и на самом деле его нужно писать, как «ваяарев» (ויארב), что означает «устроил засаду». То есть, в соответствии с мнением Радака, Шауль в русле ручья устроил засаду на амалекитян. Вместе с этим следует заметить, что большинство комментаторов трактуют слово «ваярев» все-таки как «сражался».

   Ручей, о котором здесь идет речь, по-всей видимости упоминается в Торе (Бамидбар 34, 5) и в Книге Йехошуа (15, 4) под названием Ручей Египетский, и он определяет южную границу Кнаана. Предполагается, что Ручей Египетский в настоящее время носит название вади Эль-Ариш, и проходит с юга на север через большую часть Синайского полуострова, впадая в Средиземное море в районе города Эль-Ариш. Вместе с этим возможно, что здесь идет речь не о ручье, а о названии населенного пункта, то есть о имени собственном. «Ручей» на иврите – «нахаль» (נחל), и в таком случае заключительная часть нашего предложения должна звучать, как «и сражался в Нахале». Город под названием Нахль (29°54'22.33"N, 33°44'34.33"E) до настоящего времени находится в Северном Синае в русле вади Эль-Ариш, и, возможно, он является именно тем местом, о котором идет речь в нашем предложении:

   

6. И сказал Шауль кейни: «Уходите, убирайтесь, спускайтесь из амалеки, чтобы не добавил я тебя к нему, а ты делал добро со всеми сынами Израиля, когда они поднимались из Египта», и убрался кейни из Амалека.

   Кейни – древний кочевой народ, который впервые упоминается в ТАНАХе во времена Авраама (Берешит 15, 19). Кейни занимались животноводством, и со своими стадами кочевали по пустыням Аравийского полуострова, Синая и Негева. На протяжении всей истории народ кейни всегда дружелюбно относился к евреям, и не раз приходил к нему на помощь в различных трудных ситуациях. Например, представитель этого народа Итро дал Моше пищу и кров, когда тому пришлось спасаться бегством из Египта, затем Моше женился на дочери Итро Ципоре, а после выхода евреев из Египта Итро дал Моше несколько ценных советов, например, ввести должность судей и переложить часть своих обязанностей на их плечи. Сыновья Итро вместе с евреями пришли в Землю Израиля, где поселились в Негеве, в районе, лежащем южнее Арада (см. Книгу Судей 1, 16). В Книге Судей (4, 17-22) рассказывается о том, как Яэль, жена Хевера из народа кейни, убила Сисру, военачальника кнаанского царя Явина, непримиримого врага евреев. Все это Шауль имеет в виду, когда говорит о том, что народ кейни делал евреям добро, когда те поднимались из Египта (и в более позднее время тоже).

   Проживая на территории Кнаана, семья кейни продолжала заниматься животноводством и вести кочевой образ жизни. Очевидно, как раз в то время представители этого семейства раскинули свои шатры в районе намечавшихся боевых действий против народа Амалека, поэтому Шауль счел своим долгом предупредить их о том, что им следует убраться подальше, так как в военное время Шауль не сможет поручиться за то, что представители семейства кейни не пострадают.

   Слово «амалеки» здесь означает не сам народ, а страну Амалека, а из того, что Шауль просит кейни «спуститься» из амалеки следует, что боевые действия должны были произойти в гористой местности, и действительно, город Нахль, о котором говорилось в комментарии к предыдущему предложению, расположен в горах центрального Синая.

   Кейни прислушались к совету Шауля и убрались из опасного района.

7. И бил Шауль Амалека от Хавилы до Шура, который к востоку от Египта.

   Хавила – это обширная пустыня, которая лежит к востоку от Израиля на территории южной Иордании, Саудовской Аравии и западного Ирака, и достигает западного побережья Персидского залива.

   Шур – это либо Шихор, то есть восточный рукав дельты Нила (см. комментарий к Книге Йехошуа 13, 3), либо древний канал, прорытый египтянами от восточного рукава дельты Нила и до Средиземного моря. Этот канал проходил вдоль северо-восточной границы Египта и представлял собой естественное препятствие на пути занимавшихся грабежами и разбоем кочевых народов пустыни, и амалекитян в частности.

   Таким образом Шауль наносил удар по амалекитянам с северо-востока на юго-запад, и так как в нашем предложении обозначена довольно обширная территория, следует сказать, что Шауль по-всей видимости нанес удар не по всем находившимся на ней амалекитянам, а сосредоточился на уничтожении их главного лагеря.

   Следует заметить, что в Первой Книге Хроник (4, 42-43), описывающей эту войну Шауля с Амалеком, говорится о том, что в это время воины из колена Шимона уничтожили тех амалекитян, которые находились на горе Сеир, то есть на территории царства Эдома.

8. И схватил Агага, царя Амалека живым, а весь народ этот уничтожил мечом.

   Имя Агаг было очень распространенным именем среди амалекитян. Оно также встречается в Торе (Бамидбар 24, 7) и в нееврейских текстах, в частности в аккадских и в одном финикийском.

   То, что Шауль уничтожил всех амалекитян (за исключением Агага), следует понимать как то, что он уничтожил их подавляющее большинство, так как ниже будет описано, что с амалекитянами воевал также царь Давид.

9. И сжалился Шауль и народ над Агагом и над лучшим мелким и крупным рогатым скотом и вторичным, и над отборными баранами, и над всем добром, и не пожелали уничтожить их, а все ремесло поганое и слабое, его уничтожили.

   В этом предложении есть несколько слов и выражений, без прояснения которых не совсем понятно о чем идет речь. Прежде всего, это «вторичный» крупный и мелкий рогатый скот. Раши и «Мецудат Цион» считают, что этот скот был даже лучше, чем тот скот, который упоминается до «вторичного», и правильнее было бы перевести его не как «вторичный», а как «двойной» из-за того, что он обладал двойным весом мяса и жира по сравнению с другими животными. Радак пишет, что здесь идет речь о том скоте, который родился вторым (т.е. после первенцев), и который считается самым лучшим. «Даат Микра» приводит мнение, в соответствии с которым речь идет о жирном скоте, и мнение это основано на перестановке букв: из слова «вторичные» - «мишним» (משנים) с помощью перестановки букв получается «жирные» - «шменим» (שמנים). Так же считает переводчик на арамейский Йонатан. Мальбим, в отличие от остальных комментаторов считает, что «вторичный» скот – это худший скот, чем тот, который упомянут до этого, то есть по мнению Мальбима «вторичный» правильнее перевести, как «второсортный».

   Слово «карим» (כרים), которое в соответствии с мнением «Даат Микра» переведено здесь, как «отборные бараны», «Мецудат Цион» объясняет, как «жирные бараны», а переводчик на арамейский Йонатан переводит, как «окормленные бараны». Мальбим опять говорит, что здесь имеются в виду «второсортные бараны» по сравнению с тем «лучшим мелким рогатым скотом», который упоминается до этого.

   Слово «ремесло» в ТАНАХе обычно означает всевозможные плоды человеческого труда, здесь же, по мнению абсолютно всех комментаторов, оно используется в значении «стада».

   Таким образом получается, что Шауль не выполнил указаний Бога о полном уничтожении амалекитян и всего, чем они владели, по причине того, что он и его солдаты сжалились над царем амалекитян Агагом, а также над их хорошим скотом. Следует заметить, что Мальбим предостерегает от того, чтобы извлечь из этого вывод о том, что Шауль не уничтожил скот амалекитян из-за алчности: из того, что было сказано в предложении №4 и принимая, как рабочую, версию о том, что «тлаим» – это ягнята, можно понять, что Шауль в то время был очень богатым человеком, и ему не нужно было преступать указания Бога из-за того, что он хотел увеличить свое богатство.

   И все же, забегая вперед следует заметить, что описанный здесь грех Шауля явился той причиной, по которой Шауль потерял свою власть над еврейским народом, и смысл такого серьезного наказания очень хорошо раскрывает Мальбим. Он пишет, что в иврите есть три глагола, выражающие очень похожие действия. Это «хамаль» (חמל) – «сжалиться», «хус» (חוס) – «пожалеть» и «рихем» (רחם) – «смилостливиться». При этом эти действия обладают совершенно разным смыслом. Глагол «смилостливиться» употребляется только по отношению к другому человеку, а глаголы «пожалеть» и «сжалиться» употребляются в отношении и человека, и всего остального. Вместе с этим глаголы «пожалеть» и «сжалиться» тоже различаются по смыслу. «Пожалеть» употребляется в отношении чего-то полезного, которое человек не хочет терять (например, человеку жалко терять свое имущество). В отличие от этого, глагол «сжалиться» относится к мировоззрению: говорят, что человек над кем-то или чем-то сжалился, если этот человек считает, что уничтожение этого является неправильным действием, и будет правильней оставить его существовать. Поэтому, как было сказано в предложении №3, Бог не приказал Шаулю, чтобы тот не смилостливился над амалекитянами и их скотом, и не приказал, чтобы он не жалел их, так как оба этих глагола выражают чувства, и Шауль вполне мог чувствовать жалость и милость по отношению к амалекитянам и их скоту даже в то время, как он уничтожал их. Бог приказал Шаулю, чтобы тот не сжалился над ними, то есть не посчитал, что их уничтожение является неправильным, и именно в этом согрешил Шауль, подумав, что указания Бога были несправедливыми. Этим Шауль показал, что у него есть большие проблемы с  верой в Бога, в результате чего он оставил в живых царя амалекитян Агага, и уничтожил лишь самый плохой их скот, а лучший и второсортный – не уничтожил.

10. И было слово Господа к Шмуэлю, говоря:

    Как станет ясно из сказанного в следующем предложении, это пророчество Шмуэль получил ночью.

11. «Сожалею Я о том, что воцарил Шауля царем, ибо отвернулся он от Меня и слова Моего не исполнил», и скорбел Шмуэль, и взывал к Господу всю эту ночь.

    Мальбим пишет о том, что если Бог сожалеет о каком-либо своем действии, то это означает, что действие полностью аннулируется, так как все, существующее в нашем мире существует лишь тогда, когда Бог хочет, чтобы оно существовало. Как только Он перестает чего-то хотеть, оно исчезает, как-будто его никогда и не было. Как здесь сказано, Бог начал сожалеть о том, что поставил Шауля на царство, и причиной этого является то, что Шауль отвернулся от Бога, что выразилось в его грехе, совершенном по причине маловерия (см. комментарий к предыдущему предложению). Далее Мальбим замечает, что грехи, совершенные по причине маловерия, являются самыми тяжелыми грехами, тяжелее грехов, совершенных из-за страсти или душевных наклонностей.

    После того, как Шмуэль услышал то, что сказал ему Бог, он очень скорбел из-за того, что ждет Шауля, и всю ночь взывал к Богу, то есть молился за Шауля и просил Бога отменить свое решение.

12. И встал Шмуэль навстречу Шаулю утром, и было сказано Шмуэлю, говоря: «Подходит Шауль к Кармелю, и вот устанавливает он ему руку, и повернул, и прошел, и спустился к Гилгалю».

    Промолившись до наступления утра, Шмуэль начал собираться в дорогу для того, чтобы встретиться с Шаулем, когда ему сообщили о том, что Шауль возвращается с войны, и что он сначала пошел к Кармелю, где установил «руку» (см. в комментарии ниже), а затем повернул на северо-восток и спустился к Гилгалю.

    Город Кармель в настоящее время представляет собой развалины Хирбат Кармил (31°25'20.24"N, 35° 7'53.89"E), которые находятся в черте арабской деревни Эль-Кармил в 12 км. юго-юго-восточнее Хеврона:

    

    В настоящее время это место выглядит так:

    

    В Кармеле Шауль установил «руку», и есть несколько различных объяснений того, что это означает. «Даат Микра» считает, что «рука» означает «памятник», то есть Шауль поставил в Кармеле памятник в честь своей победы над Амалеком. Мальбим к этому добавляет, что на этом памятнике была изображена рука, символизирующая сильную руку царя Шауля, победившую амалекитян. Переводчик на арамейский Йонатан, а вслед за ним «Мецудат Давид» говорят, что здесь идет речь о месте, которое огородил Шауль для того, чтобы распределить между своими воинами захваченные на войне трофеи. Раши и другие комментаторы считают, что здесь идет речь о жертвеннике, похожем на тот, который Шауль соорудил в честь своей победы над плиштим (см. главу 14, предложение №35). Раши добавляет, что это тот самый жертвенник, который впоследствии восстановил Элияху, как об этом сказано в Первой Книге Царей (18, 30).

    После этого Шауль повернул на северо-восток и спустился к Гилгалю, расположенному в районе Йерихо. Относительно местонахождения Гилгаля – см. главу 7, предложение №16. Следует заметить, что по мнению Ральбага в нашем предложении сказано, что Шауль шел к Гилгалю через Кармель, а руку он установил уже в самом Гилгале, так как Гилгаль был местом стоянки армии евреев еще со времен Йехошуа.

13. И пришел Шмуэль к Шаулю, и сказал ему Шауль: «Благословен ты Господу! Исполнил я слово Господа».

    Шмуэль нашел Шауля в Гилгале, и когда Шауль увидел Шмуэля, он приветствовал его словами «Благословен ты Господу!», что означает «Господь благословит тебя!» и является довольно распространенной формой приветствия, которая часто встречается в ТАНАХе.

    Затем Шауль сообщил Шмуэлю о том, что он исполнил то, что сказал ему Бог, и то, что он говорит, прямо противоречит тому, что сказал Шмуэлю Бог в предложении №11 («...и слова Моего не исполнил»).

14. И сказал Шмуэль: «А что это за голос мелкого рогатого скота в ушах моих, и голос крупного рогатого скота, который я слышу?»

    Шмуэль говорит Шаулю, что звуки, издаваемые домашними животными, свидетельствуют о том, что Шауль ошибается, а «Даат Микра» пишет, что Шмуэль имеет в виду то, что голос крупного и мелкого рогатого скота, который он слышит, говорит о том, что Шауль не послушал голос Бога, о котором говорилось в предложении №1.

15. И сказал Шауль: «От амалеки привели их, так как сжалился народ над лучшим мелким и крупным рогатым скотом для того, чтобы принести их в жертву Господу, Богу твоему, а остальное уничтожили мы».

    Шауль здесь элементарно перекладывает совершенный им грех на плечи народа, сначала говоря «от амалеки привели их», то есть народ привел скот амалекитян, а сам Шауль к этому был непричастен, а затем добавив «так как сжалился народ...», хотя в предложении №9 было ясно сказано, что «...сжалился Шауль и народ...».

    После этого, правда, Шауль говорит о том, что народ оставил в живых лучший скот амалекитян не для того, чтобы обогатиться, а сугубо для того, чтобы принести его в жертву Богу, так что, если разобраться, никакого греха здесь нет. По этому поводу «Даат Микра» пишет, что и с принесением этих животных в жертву тоже были большие проблемы. Дело в том, что Шауль не говорит о том, что эти животные предназначались для принесения жертвы вознесения, которая полностью сжигается на жертвеннике, он употребляет общую фразу «в жертву Господу», что подразумевает также принесение жертв типа шламим, которые почти полностью поедаются теми, кто их приносит, а это в данном случае означает получение прямой выгоды от предназначенного для уничтожения имущества амалекитян. Кроме того, как следует из сказанного ниже (см. предложение №21), народ собирался принести в жертву не всех взятых в качестве трофеев животных, а лишь некоторую их часть, а остальных забрать в личное пользование. Таким образом, народ считал, что принесенные в жертву Богу животные послужат искупительной жертвой за тех животных, которых они возьмут себе.

    Мальбим пишет, что Шауль пытается оправдаться перед Шмуэлем тем, что, во-первых, это не он пощадил лучших животных, а народ, и, во-вторых, тем, что эти животные предназначались для принесения в жертву, но он никоим образом не выражает раскаяния в совершенном грехе и даже не признает его совершения. Это явилось прямой причиной того, что впоследствии произошло с Шаулем.

16. И сказал Шмуэль Шаулю: «Расслабься, и расскажу я тебе то, что говорил Господь мне этой ночью», и сказал он ему: «Говори!».

    «Расслабься» по мнению Раши означает «подожди», то есть «дай мне сказать и не перебивай меня». «Мецудат Давид» трактует это слово, как «замолчи и перестань оправдываться».

    Так как Шауль был царем, Шмуэль начинает свою речь только после того, как Шауль дает ему разрешение.

17. И сказал Шмуэль: «Даже если мал ты в глазах своих, глава колен Израиля ты, и помазал тебя Господь на царствование над Израилем.

    Сначала Шмуэль упоминает характерную для Шауля скромность, но говорит ему, что она не должна ему мешать делать то, что говорит ему Бог, так как теперь он является главой еврейского народа и, как царь, несет ответственность за все действия его подданных. И даже более того: заповедь стереть память об Амалеке лежит именно на царе. Далее Шмуэль напоминает Шаулю о том, что его помазал на царство Бог, и таким образом он не является народным избранником, который для поддержания своего рейтинга должен проводить какие-либо популистские мероприятия, и поэтому у него не должно быть никаких проблем с тем, чтобы твердой рукой проводить в жизнь указания Бога.

18. И послал тебя Господь в дорогу, и сказал Он: «Иди и уничтожь грешников этих, Амалека, и сражайся с ним, пока не истребят они их».

    Шмуэль говорит о том, что в войне с Амалеком Шауль должен был выступить, как посланник Бога. Следует заметить, что Шмуэль передает обращение Бога в единственном числе («иди», «уничтожь», «сражайся»), но в конце переходит на множественное («пока не истребят они их»). Множественное число относится к воинам армии Шауля, то есть Шауль должен был продолжать войну с Амалеком вплоть до полного его истребления своей армией. Из этого «Даат Микра» делает вывод о том, что на самом деле полного истребления амалекитян не случилось и из-за того, что воины армии Шауля переключили свое внимание на добычу трофеев, некоторой части амалекитян удалось скрыться.

19. И почему не внял ты голосу Господа, и набросился на трофеи, и сделал зло в глазах Господа?!»

    «Даат Микра» пишет, что вопрос, в начале которого стоит предлог «и», означает, что то, что было сделано, является полной противоположностью тому, что следовало сделать.

    Несмотря на то, что на трофеи набросились воины Шауля, а не сам Шауль, Шмуэль, как видно из нашего предложения, возлагает за это ответственность на самого Шауля. Следует заметить, что фраза, говорящая о том, что народ набросился на трофеи, уже использовалась выше, в главе 14, предложении №32, когда народ начал резать трофейный скот и есть его на крови. Тогда Шауль решительно воспрепятствовал такому поведению, и то, что эта же фраза используется Шмуэлем здесь, говорит о том, что и на этот раз Шауль также должен был решительно воспрепятствовать недостойному поведению своих воинов.

    Мальбим пишет, что в нашем предложении Шмуэль говорит о том, что Шауль совершил тройной грех. Во-первых, он «не внял голосу Господа», то есть не выполнил всех Его указаний. В связи с этим Мальбим пишет, что указания Бога следует выполнять досконально, ничего не прибавляя к ним и ничего не убавляя, так как несущественных деталей в них нет. Шауль посчитал, что ему достаточно будет выполнить указания Бога в общем их смысле, но не в деталях, и в этом был его первый грех. Вторым его грехом был захват трофеев, то есть желание увеличить свое богатство за счет исполнения заповеди Бога. В-третьих, он «сделал зло в глазах Господа» тем, что не до конца выполнив Его указания, он нарушил Его заповедь «Не убавляй», как человек, который носит три цицит вместо четырех и т.д.

20. И сказал Шауль Шмуэлю: «Когда внял я голосу Господа и пошел дорогой, которой послал меня Господь, и привел Агага, царя Амалека, а Амалека уничтожил я.

    Так как Шмуэль продолжит свою речь ниже, в предложениях №22-23, создается впечатление, что здесь Шауль перебил Шмуэля и изложил ему свою точку зрения на то, о чем только что говорил Шмуэль.

    Мальбим пишет, что Шауль здесь возражает Шмуэлю, из слов которого следует, что Шауль не исполнил указаний, данных ему Богом. Шауль утверждает, что это не так, и он исполнил суть данных ему указаний, в частности, истребил народ Амалека.

    Кроме этого, Шауль здесь сообщает Шмуэлю, что царь амалекитян Агаг остался в живых. «Мецудат Давид» пишет, что смысл сказанного Шаулем об Агаге состоит в том, что хоть Шауль его не убил, но и не отпустил, и если надо, его можно убить в любое время и таким образом уничтожить всех амалекитян до последнего, так что в том, что Шауль не убил Агага, ничего страшного нет.

    Различные комментаторы задаются вопросом о том, почему Шауль не убил Агага сразу же после его пленения. Мальбим считает, что пленение вражеского царя считалось знаком полной победы над противником, и Шауль решил привести его живым на территорию еврейского государства для того, чтобы затем его казнить при большом скоплении народа. «Даат Микра» добавляет к этому, что по-всей видимости Шауль собирался казнить Агага в Гилгале во время большого жертвоприношения, о котором пойдет речь в следующем предложении. Следует заметить, что в Книге Йехошуа приведены два случая, когда Йехошуа поступил похожим образом с царем Ая (см. Книгу Йехошуа 8, 23 и 29) и с пятью царями эмори (см. Книгу Йехошуа 10, 22-27).

21. И взял народ из трофеев мелкий и крупный рогатый скот, начало херема, принести жертвы Господу, Богу твоему, в Гилгале».

    Слово «херем» встречалось в Книге Йехошуа (6, 17) и его всевозможные значения объяснялись там в комментарии. Здесь же достаточно сказать, что херемом называется то, что подлежит уничтожению, в данном случае скот амалекитян.

    В соответствии с этим фраза «начало херема» означает «самое лучшее из херема» и таким образом она указывает на «лучший мелкий и крупный рогатый скот», о котором шла речь в предложении №9. Следует заметить, что в иудаизме очень часто «начало» приносится в жертву Богу (например, первые плоды нового урожая, первый родившийся у коровы теленок и т.д.). Поэтому очень может быть, что народ решил, что и «начало» подлежащих уничтожению животных также нужно принести в жертву Богу, как в свое время было сделано с трофеями, взятыми в Мидьяне (см. Бамидбар 31, 28-30) и в Йерихо (см. Книгу Йехошуа 6, 24).

    Следует заметить, что переводчик на арамейский Йонатан переводит фразу «начало херема», как «прежде, чем приступить к уничтожению», то есть, по его мнению, народ считал, что до того, как приступить к исполнению заповеди уничтожения имущества амалекитян, можно отделить часть этого имущества для того, чтобы принести его в жертву Богу.

    Во всяком случае отсюда видно, что Шмуэль и Шауль по-разному понимали смысл заповеди уничтожения имущества амалекитян и способ ее исполнения.

    Мальбим пишет, что здесь Шауль отвечает на обвинение его в том, что он «набросился на трофеи» (см. предложение №19). На это Шауль говорит, что это не он набросился, а народ, лично он не взял из трофеев ничего, народ же взял трофеи с чисто благими намерениями: не для того, чтобы обогатиться, а для того, чтобы принести из них жертвы Богу.

22. И сказал Шмуэль: «Желает ли Господь вознесений и жертв так же, как повиновения голосу Господа? Вот, повиновение лучше жертвы, послушание – нутряного жира баранов!»

    Сначала разъясним о чем здесь говорит Шмуэль, а затем – суть сказанного. Шмуэль задает Шаулю риторический вопрос о том, что больше угодно Богу – принесение жертв, либо повиновение Его воле? Ответ на него ясен. Поэтому Шаулю не стоит оправдываться тем, что он нарушил указания Бога для того, чтобы принести Ему жертвы. Вознесения – это жертвы вознесения, которые полностью сжигаются на жертвеннике, а просто жертвы – это жертвы шламим, большая часть которых поедается теми, кто их принес. Но в любом случае нутряной жир любой жертвы запрещен в пищу и сжигается на жертвеннике. Об этом нутряном жире Шмуэль говорит в заключительной части нашего предложения.

    Суть сказанного Шмуэлем хорошо разъясняет Мальбим. Он говорит о том, что существует коренное различие между понятиями «хотеть» и «желать». Понятие «желать» относится к внутреннему влечению, а «хотеть» - к результату умственной деятельности, когда человек понимает, что какой-либо предмет или действие ему полезно, и поэтому он его хочет. Бог хочет, чтобы Ему приносили жертвы только потому, что Он желает, чтобы люди исполняли Его заповеди, то есть внутренний смысл жертвоприношения – исполнение желания Бога, то есть повиновение Ему во всех деталях. Таким образом Шмуэль говорит Шаулю, что, принося в жертву Богу предназначенный для уничтожения скот, он выхолащивает внутренний смысл этой жертвы, который состоит в повиновении Его указаниям.

23. Ибо грех колдовства – неповиновение, и ложь трафим – добавление; из-за того, что отвратил ты слово Господа, отвратит Он тебя от царствования!».

    Здесь Шмуэль говорит довольно непонятные вещи, причем в оригинальном тексте они еще непонятнее, чем в переводе, который основан на общем смысле сказанного, как его понимают различные комментаторы. И все же попробуем разобраться.

    Сначала Шмуэль сравнивает неповиновение Богу с колдовством. «Мецудат Давид» пишет, что это связано с тем, что тот, кто с помощью колдовства пытается получить нужный ему результат, и тот, кто поступает наперекор желанию Бога, проявляют маловерие.

    «Даат Микра» считает, что Шмуэль говорит о том, что суть греха колдовства – неповиновение Богу, так как колдун считает, что в его силах навязать Богу свое желание. Точно так же поступает тот, кто не исполняет указания Бога, но приносит Ему жертвы, так как считает, что эти жертвы избавят его от наказания. Поэтому такой человек действует по методике колдунов, которые считают, что их колдовство способно защитить человека от бед, несмотря на то, что этот человек - преступник и грешник.

    Ральбаг (а также Мальбим) говорит о том, что здесь Шмуэль отвечает на слова Шауля, приведенные в предложении №20, когда тот сказал ему, что исполнил суть данных ему Богом указаний (см. там в комментарии). На это Шмуэль отвечает, что тот, кто не выполняет указаний Бога во всех их деталях, проявляет непокорство, и такой человек обладает таким же изъяном, каким обладает колдун. Далее Ральбаг, не особенно углубляясь в эту тему, говорит о том, что колдун – это не просто шарлатан, а человек, который в той или иной степени разбирается в созданном Богом тайном механизме, который управляет существованием нашего мира, и во время занятия колдовством он пытается на этот механизм воздействовать. Проблема с этим состоит в том, что колдун не способен полностью охватить и воздействовать на управляющие нашим миром силы, и поэтому он воздействует лишь на какую-то известную их часть, упуская целый ряд важных деталей, что может привести к тому, что вместо пользы его колдовство принесет вред. Для того, чтобы проиллюстрировать сказанное, Ральбаг приводит пример целебной настойки, которая состоит из множества ингредиентов и действительно помогает при определенном заболевании. Допустим, кто-либо знает действие и способ приема одного из ингредиентов, но он не знает, что в настойке действие этого ингредиента коренным образом меняется под воздействием других составляющих эту настойку веществ, и если он даст больному только этот один, известный ему ингредиент, он может вместо пользы принести вред. Этот пример описывает плохого колдуна. Хороший колдун знает действие и способ приема всех составляющих настойку ингредиентов, но он не знает каким образом они между собой взаимодействуют. Поэтому, если он даст больному эти ингридиенты по отдельности, либо вместе, но в неверной пропорции, последствия этого тоже могут оказаться плачевными. Точно так же поступает человек, исполняющий заповеди и указания Бога не во всех, даже самых мелких, деталях.

    Далее Шмуэль упоминает трафим, и прежде, чем приступать к смыслу того, о чем он говорит, следует разобраться с тем, что же такое трафим. Трафим – это некий аксессуар поклонения идолам, который служил для предсказания будущего. По-всей видимости трафим представляли собой маленьких идолов, изображавших либо всю фигуру божка, либо его голову. Следует заметить, что из-за украденных у своего отца трафим в свое время пострадала праматерь Рахель (см. Берешит, главу 31). Отец Рахели Лаван там называет трафим «боги мои», а Рахель, хоть и не считала их чем-то святым (иначе она бы на них не села), все же опасалась, что с их помощью Лаван сможет узнать о том, что замышляет ее муж Яаков, и поэтому их выкрала.

    Шмуэль говорит о том, что добавление различных деталей к тому, что требует Бог, является такой же ложью, как то, что достигается с помощью использования трафим. Добавлением в случае Шауля является принесение в жертву предназначенных к уничтожению животных. Принося их в жертву, непокорный Богу Шауль пребывает в ложных иллюзиях насчет того, что его действия угодны Богу, так же, как пребывают в ложных иллюзиях те люди, которые для предсказания будущего используют трафим.

    Ральбаг считает, что трафим обладали какими-то галлюциногенными свойствами, и при их использовании человек погружался в грезы, в которых он видел мало истины и очень много лжи. В такие же напрасные грезы погружается человек, исполняющий придуманные им самим заповеди, и считающий, что за их исполнение он получит награду.

    В конце своих слов Шмуэль подводит итог сказанному и говорит, что так как Шауль отверг то, что приказал ему Бог и не исполнил данных Им ему указаний, Бог отберет у него трон, то есть эти слова Шмуэля содержат окончательный приговор Шаулю. Следует заметить, что однажды Шмуэль говорил Шаулю нечто похожее (см. главу 13, предложение №14), но там либо шла речь о неокончательном приговоре, либо о том, что Шауль не сможет передать свою власть по наследству, а здесь уже идет речь о том, что Бог вскоре отберет власть у самого Шауля.

24. И сказал Шауль Шмуэлю: «Согрешил я, ибо преступил уста Господа и слова твои, ибо убоялся я народа и повиновался голосу их.

    После того, как Шауль услышал вынесенный ему Богом приговор, он наконец осознал, что согрешил, не исполнив то, что приказал ему Бог через Его пророка Шмуэля. Следует заметить, что «Мецудат Давид» считает, что когда Шауль говорит, что он преступил «слова твои», он имеет в виду то, что он только что возражал Шмуэлю и утверждал, что все сделал правильно.

    И все же Шауль и теперь продолжает утверждать, что он в принципе не виноват в том, что случилось, так как он побоялся гнева своих воинов и поэтому вынужден был поступить согласно их желанию. Вместе с этим следует заметить, что этим утверждением Шауль в сущности расписывается в своей непригодности быть царем, так как царь не должен бояться своего народа, а напротив, должен всеми доступными ему средствами принуждать народ к беспрекословному подчинению своей воле.

25. А теперь прости, пожалуйста, грех мой и вернись со мной, и поклонюсь я Господу».

    Говоря «а теперь», Шауль, по мнению «Мецудат Давид», имеет в виду «а теперь, после того, как я признал, что согрешил», а по мнению Мальбима – «так как я был вынужден подчиниться воле народа».

    Шауль просит прощения у Шмуэля и просит его вернуться вместе с ним для того, чтобы Шауль мог поклониться Господу и попросить у Него прощения тоже. Из того, что Шауль просит Шмуэля вернуться следует, что разговор Шауля с Шмуэлем происходил вне лагеря, в котором находился жертвенник.

26. И сказал Шмуэль Шаулю: «Не вернусь я с тобой, ибо отвратил ты слово Господа, и отвратит тебя Господь от того, чтобы быть царем над Израилем!».

    Шмуэль отказывается вернуться с Шаулем в лагерь из-за того, что это было бы знаком того, что Шмуэль все еще считает Шауля царем. Но так как вся власть еврейскому царю дается по воле Бога, а Бог решил у Шауля эту власть отобрать, то в глазах Шмуэля он уже перестал быть царем, и поэтому ему нельзя относиться к Шаулю так, как-будто он все еще царь.

    По мнению Мальбима, своим отказом Шмуэль говорит Шаулю, что никакие извинения ему уже не помогут, так как он только что расписался в своей профнепригодности тем, что признался в своем страхе перед народом. Кроме этого Мальбим объясняет, почему здесь Шмуэль почти дословно повторяет слова, уже сказанные им выше, в предложении №23. По его мнению, сначала (в предложении №23) Шмуэль сообщил Шаулю, что из-за того, что он нарушил данные ему Богом указания, он перестал быть достойным должности царя. На это Шауль ему возразил, что он был вынужден это сделать из-за своего страха перед народным гневом, на что Шмуэль ему ответил, что даже если это так, то все равно Шауль недостоин быть царем, так как настоящий царь не должен бояться своих подданных и идти у них на поводу.

27. И повернулся Шмуэль идти, и схватил за крыло мантии его, и порвалось оно.

    «Мантия» в оригинальном тексте звучит, как «мэиль» (מעיל), что на современном иврите означает теплую верхнюю одежду, а в ТАНАХе – что-то типа мантии без рукавов, которую носили не застегивая и не подпоясывая ремнем. Полы такой мантии развевались на ветру, как крылья, и поэтому пола мантии здесь названа крылом.

    Как здесь сказано, пола мантии была порвана после того, как Шмуэль отказался возвращаться в лагерь вместе с Шаулем, и развернулся для того, чтобы уйти. Исходя из простого понимания текста следует сказать, что когда Шауль понял, что Шмуэль уходит, он, пытаясь удержать его, схватил Шмуэля за полу его мантии и случайно разорвал ее. Вместе с этим в Мидраше Шмуэля (18, 5) приводятся два других мнения относительно того, кто кому порвал полу мантии. В соответствии с одним из них, Шмуэль сам порвал полу своей мантии в знак траура из-за того, что ожидает Шауля. В соответствии с другим мнением, Шмуэль перед уходом порвал полу мантии Шауля и дал ему знак: тот, кто в будущем оторвет полу его мантии, станет вместо него царем. Эта версия хорошо объясняет то, о чем скажет Шмуэль в следующем предложении, а также сказанное Шаулем Давиду после того, как тот разорвал его мантию (см. главу 24, предложение №20): «И теперь вот узнал я, что царствовать будешь ты, и поднимется в руке твоей царство Израиля».

28. И сказал ему Шмуэль: «Сорвал Господь царство Израиля с тебя сегодня и отдал его ближнему твоему, который лучше тебя.

    Слова «сорвал» и «порвал» являются однокоренными (с корнем «кара» (קרע)), и поэтому Шмуэль говорит Шаулю, что то, что мантия порвалась, является знаком того, что Бог сорвал с Шауля его корону и уже отдал ее другому. Из этого следует, что в глазах Шмуэля Шауль уже перестал быть царем несмотря на то, что он пока что занимает трон.

29. И также Вечность Израиля не солжет и не передумает, ибо не человек Он, чтобы передумать».

    Шмуэль называет Бога Вечностью Израиля, и есть несколько мнений относительно смысла этого имени. «Даат Микра» считает, что имя Вечность Израиля означает: «Бог, существующий вечно, Бог Израиля навсегда, который не бросит Израиль никогда». Переводчик на арамейский Йонатан, а за ним Раши, Рид и другие, объясняет это имя, как «Сила и Мощь Израиля», а Ральбаг на основании сказанного в Книге Ишаяху (63, 3 и 6) говорит, что его следует понимать, как «Кровь Израиля», то есть Бог наполняет еврейский народ жизненной силой так же, как кровь наполняет жизненной силой человеческое тело.

    По мнению Раши, Шмуэль здесь говорит о том, что даже если Шауль полностью чистосердечно раскается, это не поможет ему вернуть себе трон, так как Бог никогда не лжет, а Он сказал, что уже отобрал трон у Шауля и отдал его другому.

    «Мецудат Давид» согласен с мнением Раши, но добавляет, что Бог не только никогда не лжет, но и никогда не передумывает, и Его решение является окончательным и бесповоротным. Кроме этого, «Мецудат Давид» замечает, что то, что сказал Бог Шмуэлю относительно того, что Он сожалеет о том, что сделал Шауля царем (см. предложение №11) никоим образом не противоречит сказанному здесь о том, что Бог никогда не передумывает, так как решения Бога никогда не меняются, но очень часто бывает так, что меняются люди, по отношению к которым Бог принял то или иное решение. Таким образом отношение Бога к еврейскому царю ничуть не изменилось, изменился Шауль, занимающий этот пост.

    Мальбим дает более глубокое толкование сказанного Шмуэлем. По его мнению Шмуэль здесь говорит Шаулю, чтобы он не судил о Боге на основании своего знания людей, так как Бог совсем непохож на человека. Иногда люди угрожают на словах, но на самом деле не намерены исполнять эти угрозы, и даже в том случае, когда они собираются их исполнить, через некоторое время их гнев проходит и они передумывают. Бог поступает совершенно по-другому, Он вечен, а значит, что не изменяется никогда. Поэтому Шаулю не стоит надеяться на то, что сказанное относительно потери им трона является пустыми угрозами, и на то, что Бог отменит свое решение относительно передачи власти другому человеку, так как и то и другое являются признаками как расхождения слова и дела, так и изменения намерений Бога сейчас и в будущем, а это попросту невозможно.

30. И сказал он: «Согрешил я, теперь уважь меня, пожалуйста, перед старцами народа моего и перед Израилем, и возвратись со мной, и поклонюсь я Господу, Богу твоему».

    Здесь Шауль уже не сваливает совершенный им грех на народ, а признается в том, что совершил грех. Вместе с этим он еще раз просит Шмуэля вернуться с ним в лагерь для того, чтобы он в присутствии Шмуэля мог поклониться Богу. И так как, с одной стороны, Шауль признал совершенный им грех, а с другой стороны понял, что потерянной короны ему вернуть не удастся, и поэтому не стоит просить об этом Бога, Шмуэль на этот раз согласился вернуться с ним в лагерь.

    Шаулю очень важно было вернуться в лагерь вместе с Шмуэлем, так как, если бы он этого не сделал, то старцы Израиля, а также остальной народ, сразу же поняли бы, что у Шауля возникли большие проблемы в отношениях с Богом, и что дни его пребывания на троне сочтены. Поэтому Шауль очень хотел, чтобы со стороны казалось, что все осталось, как прежде. Следует заметить, что эта просьба Шауля свидетельствует о кардинальных изменениях, которые с ним произошли после того, как он стал царем. Вначале он отличался своей скромностью, бежал от власти, не предавал суду насмехающихся над ним людей, а сейчас он просит у пророка его уважить, чтобы у окружающих не закрались сомнения в том, что он уже не так велик, как прежде.

31. И вернулся Шмуэль вслед за Шаулем, и поклонился Шауль Господу.

    Шмуэль дал Шаулю возможность идти первым, так как считал, что следует оказывать ему знаки уважения все то время, пока он находится на троне.

32. И сказал Шмуэль: «Приведите ко мне Агага, царя Амалека», и пошел к нему Агаг закованным в цепи, и сказал Агаг: «Действительно, ушла горечь смерти».

    В этом предложении присутствуют несколько слов, значение которых неоднозначно, и перевод сделан в соответствии с тем их значением, которое предлагают большинство комментаторов.

    Прежде всего, это «мааданот» (מעדנת), которое переведено здесь, как «закованный в цепи». Этого мнения придерживаются «Мецудат Давид» (и «Цион»), Ральбаг и «Даат Микра». Вместе с этим переводчик на арамейский Йонатан, а за ним Раши, Радак, Рибаг и Мальбим, понимают его, как «веселый и радостный». В соответствии с этим то, что сказал Агаг, также приобретает разные значения.

    Раши и Радак считают, что Агаг, увидев Шмуэля понял, что настал смертный час, и поэтому говорит о том, что к нему приближается горечь смерти. Не совсем понятно, каким образом Раши и Радак трактуют слово «сар» (סר), которое обычно означает «уйти», «убраться» и т.д., как «приблизиться». Ри Митрани и Мальбим объясняют слова Агага тем, что он обрадовался, увидав Шмуэля, так как понял, что скоро умрет, а для него жизнь в плену была гораздо хуже смерти. Ральбаг тоже пишет, что Агаг при виде Шмуэля обрадовался, но по диаметрально противоположной причине: увидав благообразный и добродушный облик Шмуэля, он подумал, что Шмуэль над ним сжалится и оставит в живых, и поэтому сказал, что ушла от него горечь смерти.

33. И сказал Шмуэль: «Как лишал сыновей женщин меч твой, так лишится сына из женщин мать твоя!», и разрубил Шмуэль Агага перед Господом в Гилгале.

    Шмуэль говорит Агагу, что поступает с ним в соответствии с принципом «мера за меру»: так же, как Агаг своим мечом лишал женщин их детей, так же мать его лишится своего сына, который погибнет от меча. Следует заметить, что из слов Шмуэля следует, что мать Агага не была убита во время уничтожения Шаулем народа Амалека.

     После этого Шмуэль разрубил Агага мечом, причем Раши считает, что Агаг был разрублен на четыре части, а «Мецудат Цион» - что надвое. Следует заметить, что казнь посредством разрубания мечом широко практиковалась на Ближнем Востоке в описываемый здесь период по отношению к знатным пленникам. Даже гораздо позже именно таким образом римляне казнили Шимона бар-Гиору во время своего триумфального шествия.

34. И пошел Шмуэль в Раму, а Шауль поднялся к дому своему, в Гиват Шауль.

    Здесь говорится о том, что после казни Агага Шмуэль и Шауль разошлись по своим домам. Шмуэль отправился в Раму, она же Раматаим Цофим, о которой шла речь в первом предложении Книги Шмуэля (о ее местонахождении – см. там в комментарии), а Шауль пошел в Гиват Шауль, он же Гива (о его местонахождении – см. комментарий к главе 10, предложению №5).

35. И не добавил Шмуэль видеть Шауля до дня смерти своей, ибо скорбел Шмуэль о Шауле, а Господь сожалел, что воцарил Он Шауля над Израилем.

    Здесь говорится о том, что после расставания с Шаулем в Гилгале Шмуэль больше никогда не приходил к Шаулю. Вместе с этим, в главе 19 будет описано, что Шауль сам явился к Шмуэлю, но там будет идти речь о том, что Шауль пришел к Шмуэлю не для того, чтобы с ним увидеться, а лишь для того, чтобы схватить Давида, и по-всей видимости в тот раз они друг с другом даже не разговаривали.

    Как здесь сказано, Шмуэль избегал встречаться с Шаулем, так как скорбел о его незавидной судьбе, и по-всей видимости, если бы он с ним встретился, его скорбь бы усилилась. Вместе с этим, как видно из предложения №1 следующей главы, Шмуэль все это время продолжал молиться о Шауле, но Бог не отвечал Шмуэлю на его молитвы.

    Заключительная часть нашего предложения либо объясняет причину скорби Шмуэля, либо говорит о том, что Бог продолжал сожалеть о том, что сделал Шауля царем, несмотря на всю скорбь и молитвы Шмуэля.

У Вас недостаточно прав для комментирования.