1. И услыхал сын Шауля, что умер Авнер в Хевроне, и ослабели руки его, и весь Израиль ужаснулись.

   Здесь рассказывается о том, какое воздействие оказала смерть Авнера на Иш Бошета и на подвластные ему колена. О Иш Бошете сказано, что «ослабели руки его», то есть, говоря современным языком, что у него опустились руки. «Мецудат Давид» пишет, что Иш Бошет был слабым человеком, совершенно непригодным для исполнения обязанностей царя, и все его преимущество заключалось лишь в том, что он был сыном Шауля. Именно поэтому в нашем и в следующем предложениях Иш Бошет назван не своим именем, а по имени своего отца. Таким образом, отчаяние Иш Бошета объясняется тем, что после смерти Авнера у него не осталось ни одного сильного лидера, за спиной которого он мог бы спрятаться, как до этого он прятался за спиной Авнера.

   По мнению Мальбима и «Даат Микра», находящиеся под властью Иш Бошета колена тоже поняли, что после смерти Авнера они остались без лидера, который к тому же был военачальником, способным вести войска в бой и выигрывать сражения. То есть, по их мнению, эти колена ужаснулись, так как, с одной стороны, они чувствовали слабость своего царя Иш Бошета, а с другой стороны, ощущали себя беззащитными перед нашествием многочисленных внешних врагов.

   «Мецудат Давид» объясняет охвативший подвластные Иш Бошету колена ужас следующими соображениями. Им было хорошо известно о бурной деятельности Авнера, которую тот развил во имя воцарения Давида над всем еврейским народом. Но, несмотря на это, Авнер был убит в столице Давида Хевроне, вероятно, по прямому приказу Давида в наказание за поддержку, которую тот до этого момента оказывал Иш Бошету. И если даже явный переход Авнера на сторону Давида не спас его от смерти, но это значит, что Давид способен на то, чтобы отомстить вообще всем, кто проявлял лояльность к Иш Бошету. Придя к такому неутешительному выводу, подвластные Иш Бошету колена ужаснулись и не стали провозглашать Давида своим царем вплоть до гибели Иш Бошета и до того, как убедились, что Давид строго наказал его убийц, так как лишь тогда поняли, что Давид непричастен к смерти Авнера.

2. И два мужа командирами отрядов были у сына Шауля, имя одного – Баана, и имя второго – Рехав, сыновья Римона беэротского, из сынов Биньямина, ибо и Беэрот к Биньямину отнесен.

   Имя Баана (בענה) происходит от слов «бен» (בן), то есть «сын», и «Ана» (ענה), то же самое, что и Анат, то есть сын Аны (см. «Шамгар, сын Анат» в Книге Судей 3, 31). Значение имени Рехав в настоящее время неизвестно. На самом деле, Ана звали не отца Бааны, а одного из его предков, так как отца Бааны звали, как здесь сказано, Римон (רימון), что означает «гранат».

   Баана и Рехав проживали в городе Беэрот, который упоминался в Книге Йехошуа (9, 17), как один из городов народа хиви, входивший в союз пяти городов во главе с Гивоном.

   Беэрот идентифицирован неоднозначно. По мнению одной части исследователей, этот город находился там, где сейчас находится пригород Рамаллы Эль-Бира (31°54'23.52"N, 35°13'54.71"E):

   

   Другая их часть указывает на гору Нэби Самуил (31°49'58.36"N, 35°10'50.12"E), которая находится к северу от иерусалимского района Рамот:

   

   Сейчас это место хорошо заметно и выделяется на местности благодаря остаткам крепости крестоносцев с присобаченным к ней минаретом:

   

   После того, как жители Гивона от имени всех входящих в союз пяти городов обманом заключили с евреями мирный договор, Йехошуа не смог подвергнуть их уничтожению, и все эти города, включая Беэрот, продолжали быть населены представителями народа хиви. Вместе с этим, в нашем предложении сказано о том, что Баана и Рехав принадлежали к колену Биньямина, то есть были евреями, а не хиви. Таким образом, в описываемый здесь исторический период Беэрот был смешанным городом, в котором проживали евреи наряду с представителями народа хиви.

   В конце нашего предложения говорится о том, что город Беэрот был отнесен к наделу колена Биньямина, что довольно странно, учитывая то, что в Книге Йехошуа (18, 25) об этом сказано самым недвусмысленным способом. Поэтому «Даат Микра» пишет, что заключительная часть нашего предложения объясняет причину ссоры, произошедшей между царем Шаулем и жителями Беэрот, принадлежавшими к народу хиви, что имеет отношение к событиям, которые будут описаны в главе 21. По его мнению, Шауль, на основании того, что «и Беэрот к Биньямину отнесен», захотел изгнать представителей народа хиви из этого города и заселить его евреями из колена Биньямина. Жители Беэрот воспротивились этим планам, и тогда Шауль решил их всех истребить. Вероятно, в произошедшем под стенами Беэрот столкновении, его жители убили кого-то из родственников Шауля, во всяком случае, как будет сказано ниже, все они после этого бежали из Беэрот, и его заселили евреи.

3. И бежали беэротцы в Гитаим, и стали там пришельцами до сегодняшнего дня.

   Раши, в отличие от «Даат Микра», считает, что здесь идет речь о жителях Беэрот еврейского происхождения, которые после смерти Шауля бежали из городов, расположенных в непосредственной близости от городов плиштим, как об этом было сказано в Первой Книге Шмуэля (31, 7). Проблема с этим мнением состоит в том, что Беэрот не был расположен ни в непосредственной близости от государства плиштим, ни в тех местах, которые упоминаются в этой связи в Первой Книге Шмуэля. Мальбим тоже считает, что в нашем предложении идет речь не о хиви, а о евреях, которые бежали из Беэрот в Гитаим по причине, которая будет указана в предложении №6.
   

   Название города Гитаим (גתיים) представляет собой двойственное число слова «гат» (גת), что означает «винодельня». Таким образом, название этого города можно перевести, как «две винодельни». О том, что представляла собой в те времена винодельня, см. в комментарии к Книге Судей (6, 11).

   И все же версия «Даат Микра» представляется верной, так как в настоящее время Гитаим представляет собой курган Тель Хамид (31°54'6.10"N, 34°53'28.22"E), расположенный в 3.5 км. к юго-западу от современного города Рамле, рядом с развязкой Нешарим между шоссе №6 и №431:

   

   В описываемый здесь исторический период местность, в которой находился Гитаим, принадлежала не евреям, а государству плиштим, и представляется сомнительным, чтобы евреи могли бежать туда по какой-либо причине. Поэтому следует сказать, что здесь идет речь о жителях Беэрот из народа хиви, которые от гнева царя Шауля бежали в принадлежавший плиштим Гитаим, в котором поселились на правах пришельцев и проживали вплоть до времени написания Книги Шмуэля.

   Следует заметить, что Мальбим и «Мецудат Давид» считают, что Гитаим – это княжеский город плиштим Гат. Информацию об этом городе – см. в комментарии к главе 1, предложению №20.

4. А у Йехонатана, сына Шауля, сын со сломанными ногами, пяти лет; было по приходу слуха о Шауле и Йехонатане из Изреэля, и понесла его нянька его, и бежала, и было в спешке ее бежать, и упал он и охромел, и имя его Мефивошет.

   Это предложение является небольшим отступлением от линии повествования, и сделано оно для того, чтобы описать, как могло случиться, что ни один из потомков Шауля не унаследовал трон царя всего еврейского государства.

   Итак, здесь говорится о том, что у Йонатана был единственный малолетний сын, но этот сын стал инвалидом из-за того, что у него были сломаны ноги, и по этой причине стал непригоден для того, чтобы занять трон своего деда. Дело в том, что в описываемый здесь исторический период медицина находилась в зачаточном состоянии, и люди тогда не умели сращивать сломанные кости. Поэтому, если человек ломал ноги, он становился хромым на всю жизнь, и охромевший Мефивошет потерял право на то, чтобы стать царем, так как главная обязанность царя – вести войны против внешних врагов (см. Первую Книгу Шмуэля 8, 20), а хромой человек не мог быть хорошим воином.

   Далее идет рассказ о том, каким образом случилось, что сын Йонатана стал непригоден для царствования. Как здесь сказано, когда сведения о поражении евреев и о смерти Шауля и Йонатана достигли столицы Гиват Шауля, нянька Мефивошета испугалась того, что плиштим, не встречая ни малейшего сопротивления, направятся прямиком в столицу и истребят всех членов царской семьи. Поэтому эта женщина схватила ребенка на руки и принялась бежать из Гиват Шауля, пока туда не пришли плиштим. Следует заметить, что в описываемое здесь время из средств связи имелись в наличии лишь гонцы, а после разгрома еврейской армии и смерти царя и его сыновей гонца в Гиват Шауль просто некому было отправить. Поэтому сведения о произошедшем несчастье шли в столицу довольно долго, и когда, наконец, в Гиват Шауле обо всем стало известно, вполне могло быть так, что и плиштим были уже на подходе. Этим объясняется паника, охватившая няньку Мефивошета, и ее чрезвычайная спешка. Во время ее бегства из Гиват Шауля, она каким-то образом уронила ребенка, который упал на камни и сломал себе обе ноги, в результате чего охромел на всю жизнь.

   Этого мальчика звали Мефивошет, и значение этого имени в настоящее время утеряно, но следует заметить, что в Первой Книге Хроник (8, 34 и 9, 40) он назван Мерив Бааль.

5. И пошли сыны Римона беэротского, Рехав и Баана, и пришли во время дневной жары к дому Иш Бошета, а он лежит полуденное лежание.

   «Мецудат Давид» пишет, что Рехав и Баана пришли из Гитаим, но, по всей видимости, он не прав, так как эти люди принадлежали к колену Биньямина, а в Гитаим бежали жители Беэрот нееврейского происхождения (см. комментарий к предложению №3). Поэтому следует сказать, что Рехав и Баана вышли не из Гитаим, а из Беэрот, и пришли они к дому Иш Бошета, который находился в городе Маханаим к востоку от Иордана (см. главу 2, предложение №8).

   Они пришли в дом Иш Бошета «во время дневной жары», то есть около полудня, когда температура воздуха достигает максимума, и люди пережидают жару, отдыхая в своих домах. Именно так поступил в тот день Иш Бошет, устроив себе что-то вроде сиесты, и, по всей видимости, заснул, так как прибытие Рехава и Бааны осталось им незамеченным. Мальбим пишет, что эти люди знали о том, что Иш Бошет в жаркие дни имеет привычку спать после обеда, так как они были старшими офицерами его армии, и поэтому пришли в дом Иш Бошета именно тогда, когда тот спал.

6. И вот, зашли они внутрь дома скупщики пшеницы, и ударили его в пятерик, и Рехав и Баана, брат его, скрылись.

   Это – очень непонятное предложение, и ему есть множество различных объяснений. Ниже будут рассмотрены самые распространенные из них.

   Раши и «Мецудат Давид» пишут, что Рехав и Баана пришли в дом Иш Бошета под видом скупщиков пшеницы, и были допущены в его дом, так как продажа пшеницы являлась в те времена монополией царя (см. Первую Книгу Царей 5, 25). Похожее мнение высказывает Тиферет Исраэль, который пишет, что Рехав и Баана явились в дом Иш Бошета совершенно официально, для того чтобы закупить зерно для своих отрядов. Следует заметить, что в ТАНАХе есть свидетельства того, что в описываемый здесь исторический период земли, лежащие к востоку от Иордана, были житницей еврейского государства (см. Вторую Книгу Хроник 27, 5), и оттуда пшеница даже экспортировалась в соседние страны (см. Йехезкель 27, 17).

   «Даат Микра» приводит еще одну версию, в соответствии с которой здесь объясняется каким образом только что совершившие убийство царя Баана и Рехав смогли скрыться из его резиденции. Это стало возможным из-за того, что в тот момент в доме Иш Бошета как раз находилась делегация скупщиков пшеницы, и Рехаву с Бааной удалось с ними смешаться и уйти вместе с ними.

   Йосиф Флавий высказывает интересную версию, которая также присутствует в переводе Книги Шмуэля на греческий. Он пишет, что убийство Иш Бошета стало возможным из-за халатности его привратницы, которая, находясь на посту, занималась тем, что перебирала пшеницу. Монотонная работа в сочетании с полуденным зноем сморили эту женщину, она заснула, и тем самым позволила Рехаву и Баане проникнуть в дом.

   В соответствии со всеми вышеперечисленными толкованиями, сказанное здесь представляет собой общее описание произошедшего, а его детали будут приведены в следующем предложении. Мальбим с этим в корне не согласен. Он пишет, что наше предложение является еще одним отступлением от нити повествования, в котором рассказывается, что Рехав и Баана в прошлом уже совершили точно такое же убийство, после чего были вынуждены бежать в Гитаим. Тогда, будучи в офицерской должности, они пришли в дом скупщиков пшеницы (имеется в виду что-то типа постоялого двора) и убили его хозяина, поразив его в пятерик, после чего скрылись, то есть бежали в Гитаим.

   Как здесь сказано, Иш Бошет был убит ударом в пятерик, то есть точно так же, как ранее были убиты Асаэль и Авнер (см. главу 2, предложение №23 и главу 3, предложение №27).

7. И пришли они в дом, и он лежит на кровати его в комнате ложа его, и ударили они его, и убили они его, и сняли они голову его, и забрали они голову его, и шли они через Степь всю ночь.

   «Комната ложа» – это комната, в которой находится ложе, то есть опочивальня.

   Здесь рассказывается о том, как именно Рехав и Баана убили Иш Бошета. Выясняется, что после убийства Иш Бошета они отделили его голову от тела и забрали ее с собой.

   Выйдя из Маханаим, Рехав и Баана пошли через Степь, то есть той самой дорогой, по которой шел Авнер и его воины, когда возвращались из Гивона (см. главу 2, предложение №29).

8. И принесли голову Иш Бошета к Давиду в Хеврон, и сказали они царю: «Вот голова Иш Бошета, сына Шауля, врага твоего, который желал души твоей, и отдал Господь господину моему, царю, отмщения в день этот от Шауля и от семени его».

   Рехав и Баана говорят о том, что они отомстили Иш Бошету за грех его отца Шауля, который долгое время преследовал Давида для того, чтобы его убить. Они также говорят о том, что не они, а Бог отомстил за Давида Шаулю и его потомкам, несмотря на то, что не Бог, а они убили Иш Бошета. Поэтому следует сказать, что они имеют в виду то, что Бог отомстил Шаулю, сделав так, что им удалось убить его сына Иш Бошета.

   Обращает на себя внимание то, что Рехав и Баана используют слово «отмщения» во множественном числе, хотя по смыслу они должны были сказать «отмщение». «Даат Микра» по этому поводу пишет, что слово «отмщения» следует понимать, как «великое отмщение». Либо, что причиной использования множественного числа является то, что Рехав и Баана говорят не об одном, а о двух отмщениях: об отмщении по отношению к Шаулю и об отмщении по отношению к семени его, то есть к Иш Бошету.

9. И ответил Давид Рехаву и Баане, брату его, сыновьям Римона беэротского, и сказал им: «Жив Господь, который выкупил душу мою от всякого бедствия!

   Рехав и Баана здесь названы официально по имени-отчеству, так как сейчас Давид вынесет им свой приговор.

   Далее Давид произносит формулировку клятвы «Жив Господь, который выкупил душу мою от всякого бедствия!», которая часто использовалась Давидом (см., например, Первую Книгу Царей 1, 29), и даже упоминается им в Псалмах (см. Псалом 54, 9).

10. Что рассказывающий мне, говоря: «Вот, умер Шауль», и он был как вестник в глазах своих, и схватил я его, и убил я его в Циклаге, когда мне воздать ему за весть.

    Здесь Давид говорит о событиях, описанных в главе 1, когда к нему в Циклаг явился отрок амалекитянин, который сообщил ему о том, что он лично убил царя Шауля. Отрок надеялся обрадовать этим Давида и получить за это достойное вознаграждение, но Давид приговорил его к смерти, и приговор был приведен в исполнение по прямому указанию Давида. Судя по всему, Рехав и Баана об этой истории не знали, а если и знали, то, к несчастью, не придали ей должного значения.

    Следует заметить, что Давид здесь говорит о том, что этот отрок был убит самим Давидом (см. главу 1, предложение №15). Причиной этого является либо то, что отрок был казнен по вынесенному Давидом приговору, либо Давид так говорит из-за того, что он лично держал этого отрока, когда один из его воинов пронзил приговоренного мечом.

    Заключительная часть нашего предложения немного непонятна, и комментаторы объясняют ее двумя следующими способами. Либо Давид здесь говорит о том, что отрок думал, что Давид вознаградит его за принесенную им радостную весть, либо что отрок был казнен, хотя на первый взгляд Давид должен был вознаградить его.

    Мальбим, анализируя сказанное Давидом, приходит к интересным выводам. По его мнению, понятие «рассказчик» коренным образом отличается от понятия «вестник». Рассказчик обычно повествует о событиях, не имеющих особого значения для его слушателя, причем иногда он рассказывает не о том, что он видел лично, а о том, что узнал со слов других. Вестник же доносит до слушателя сведения, в которых тот лично заинтересован, и обычно это радостные сведения, которым вестник был свидетелем. Давид здесь употребляет слово «рассказывающий», то есть говорит о том, что отрок амалекитянин на самом деле был рассказчиком, так как Давид никоим образом не намеревался извлекать пользу из смерти Шауля, и, тем более, рассказ о ней не был для него радостным известием. Но сам отрок думал, что он вестник, то есть считал, что доставил Давиду радостное известие, тем самым совершив серьезную ошибку, из-за которой пострадал.

    Мальбим также обращает внимание на то, что Давид не упоминает о том, что отрок изложил ему все так, как будто он сам убил царя (см. главу 1, предложение №10), что удивляет, так как сейчас к нему явились люди, утверждающие практически то же самое. По мнению Мальбима, это говорит о том, что в этом Давид тогда не поверил отроку и посчитал, что он рассказал это для красного словца и для того, чтобы еще больше понравиться Давиду. Но, несмотря на это, Давид его казнил по причинам, приведенным в комментарии к главе 1, предложению №16.

11. Тем более, когда мужи-злодеи убили мужа-праведника в доме его на ложе его! И теперь разве не потребую я кровь его у вас, и не истреблю вас из земли?!».

    Здесь Давид говорит о том, что Рехав и Баана совершили гораздо более вопиющее преступление, чем то, за которое отрок амалекитянин поплатился своей жизнью. Тогда отрок не убил, а на самом деле лишь добил смертельно раненного Шауля, причем сделал это по его просьбе и в непосредственной близости от настигавших Шауля плиштим. Рехав и Баана убили Иш Бошета в мирное время, в его доме, когда он спал в своей постели. Кроме того, Шауль за свои грехи тогда был уже осужден на смерть Богом, а Иш Бошет никаких смертных грехов не совершал, и поэтому он здесь назван мужем-праведником. Поэтому, если отрок амалекитянин был тогда осужден на смерть, то тем более такой приговор полагается убийцам Иш Бошета.

12. И велел Давид отрокам, и убили они их, и отрубили руки их и ноги их, и повесили их на бассейне Хеврона, а голову Иш Бошета взяли и похоронили в могиле Авнера в Хевроне.

    После вынесения смертного приговора Рехаву и Баане, Давид приказал своим воинам привести его в исполнение. После этого они отрубили казненным руки и ноги, а тела их повесили на стене, ограждавшей бассейн Хеврона, то есть большую яму, которая предназначалась для сбора дождевой воды (см. комментарий к главе 2, предложению №13).

    Следует заметить, что Тора никоим образом не предписывает отрубать казненным убийцам их конечности, и в этом случае они были отрублены по особому распоряжению Давида, отдать которое он имел право на основании так называемого закона царя. Комментаторы пишут, что таким образом Давид как-бы расправился с орудиями преступления: с их руками, которые убили Иш Бошета и отделили от тела его голову, и с их ногами, которые пошли для совершения преступления в Маханаим, а затем отправились к Давиду в Хеврон.

    Тела убийц Давид приказал вывесить для всеобщего обозрения на ограждении бассейна, куда все жители Хеврона ходили за водой. Таким образом Давид хотел показать своим подданным, что он вершит справедливый суд даже в том случае, когда потерпевшими являются его личные враги, то есть родственники Шауля, что бывает с теми, кто проливает невинную кровь, а также что бывает с теми, кто понимает руку на царя.

    Как здесь сказано, голова Иш Бошета была похоронена воинами Давида в могиле его родственника Авнера, который к тому же был его военачальником и главной опорой его власти.

У Вас недостаточно прав для комментирования.