1. И пошел Авимелех бен Йерубааль в Шхем к братьям матери его, и говорил им и всей семье дома отца матери его, говоря:

   Город Шхем неоднократно упоминается как в ТАНАХе (относительно его местонахождения см. комментарий к Книге Йехошуа (8, 30 и 17, 7)), так и в египетских источниках, начиная с начала 2-го тысячелетия до н.э. Таким образом, Шхем был городом очень известным, но вместе с этим в Книге Йехошуа ни слова не сказано о том, что евреи этот город каким-то образом завоевали, притом, что в ней рассказывается о войне против множества других городов, гораздо меньших и обладавших гораздо меньшим значением. То, что говорится о Шхеме в Книге Судей, продолжает вызывать недоумение. Во-первых, ниже (предложение №28) будет упомянуто, что часть из жителей Шхема ведут свой род от Хамора, царя Шхема, которого, как сказано в Торе, убили сыновья Яакова Шимон и Леви, и который принадлежал к народу хиви. Во-вторых, жители Шхема и его окрестностей неоднократно названы здесь «хозяева Шхема», точно так же, как в Книге Йехошуа (24, 11) названы жители Йерихо, которые принадлежали к представителям местных народов.

   Для того, чтобы понять причину всех этих неясностей, следует вспомнить о том, что к народу хиви принадлежали и жители Гивона, которые, как сказано в главе 9 Книги Йехошуа, обманом заключили с евреями мирный договор, и тем самым избежали печальной участи остальных местных народов. Очевидно, мирный договор с Гивоном в какой-то степени распространялся на всех представителей народа хиви, и поэтому жители Шхема с евреями не воевали, что, кстати, по мнению части комментаторов позволило Йехошуа беспрепятственно произвести провести обряд благословения и проклятия на горах Гризим и Эйваль в непосредственной близости от стен Шхема, о чем рассказывается в конце главы 8 Книги Йехошуа.

   Таким образом можно прийти к однозначному выводу о том, что в описываемый здесь период в Шхеме продолжали жить представители местного населения, причем эти люди ни в малейшей степени не были потрепаны войной периода Завоевания и в полной мере сохранили свои материальную культуру, ремесленные навыки и богатство, которые, как говорилось выше, намного превосходили те, чем обладали евреи. Материальное превосходство жителей Шхема над большинством еврейского населения породило в жителях Шхема высокомерие, и они расценивали себя, как некую аристократию.

   Итак, как здесь сказано, Авимелех, сын Гидеона от местной наложницы (см. главу 8, предложение №31), пришел в Шхем в дом своих родственников по важному делу. Кстати, из этого следует, что Авимелех не проживал вместе с семьей в Шхеме, а жил где-то в другом месте.

2. «Говорите, пожалуйста, в уши всех хозяев Шхема: «Что хорошо вам – властвование над вами семидесяти человек, всех сыновей Йерубааля, или властвование над вами одного человека?», и помните, что я – кость ваша и плоть ваша».

   Хозяева Шхема – богачи, землевладельцы и прочие жители Шхема, обладавшие авторитетом.

   «Даат Микра» говорит, что Авимелех воспользовался следующей аргументацией: после смерти Гидеона ему наследуют его семьдесят сыновей, которые в погоне за властью наверняка начнут междоусобные войны, что приведет к разорению страны и обнищанию народа, включая и тех, кто называет себя хозяева Шхема. Чтобы этого избежать, следует выбрать одного из его потомков и провозгласить его царем. После того, как хозяева Шхема согласятся с этими доводами, Авимелех предлагает своим родственникам начать лоббировать его интересы, намекая на то, что это прежде всего будет выгодно самим родственникам, которые, после воцарения Авимелеха, станут родственниками царя.

3. И говорили братья матери его за него в уши всех хозяев Шхема все слова эти, и склонилось сердце их к Авимелеху, ибо сказали они: «Брат наш он».

   Хозяева Шхема, включая тех, кто не принадлежал к семье матери Авимелеха, очень быстро стали поддерживать его кандидатуру на царство, так как он все-таки был из местных и был лично знаком со всеми хозяевами Шхема.

4. И дали ему семьдесят серебром из дома Бааля Брита, и нанял на них Авимелех людей пустых и легкомысленных, и пошли они за ним.

   Хозяева Шхема выдали Авимелеху 70 шекелей серебром из общественных денег, которые, согласно бытовавшему в то время обычаю, хранились в местном храме идола Бааля Брита. На эти деньги Авимелех нанял людей, которых можно коротко назвать «сброд».

5. И пришел он в дом отца его в Офру, и убил братьев своих, сыновей Йерубааля, семьдесят человек, на одном камне, и остался Йотам бен Йерубааль, младший, ибо спрятался он.

   Таким образом Авимелех заплатил своим наемникам 70 шекелей за 70 жизней, то есть по шекелю за жизнь.

   «Даат Микра» пишет, что появление Авимелеха со своими сообщниками в Офре явилось для его братьев полной неожиданностью, так как, судя по всему, ни одному из них не пришло в голову нарушить слово отца, по которому его власть по наследству не передавалась (см. 8, 23), и поэтому они спокойно сидели дома и ничего не опасались.

   Из того, что здесь сказано, следует, что убийство своих братьев Авимелех произвел в виде казни: сначала всех братьев схватили и связали, а потом по одному выводили на место казни, ставили на один и тот же большой камень, и убивали.

6. И собрались все хозяева Шхема и весь Бейт Мило, и пошли они, и сделали Авимелеха царем возле Элон Муцава, который в Шхеме.

   Бейт Мило был укрепленным городом и находился поблизости от Шхема. Точное местонахождение этого города в настоящее время неизвестно.

   Элон (אלון) с иврита переводится, как «дуб», то есть здесь идет речь о какой-то дубраве, которая находилась в окрестностях Шхема. А так как Шхем расположен в районе, называемом Гора Эфраима, большую часть которого тогда занимали леса, то для того, чтобы различать один лес от другого, им давали имена, в данном случае – Элон Муцав («Даат Микра»).

   Раши и Ральбаг, опираясь на перевод Йонатана на арамейский, толкуют слово «элон», как «равнина», а «муцав» (מוצב) – как «мацевот» (מצבות). Мацевот в то время назывались жертвенники, использовавшиеся для идолопоклонства. Таким образом, по их мнению коронация Авимелеха происходила на равнине, где стояли жертвенники.

7. И сказали Йотаму, и пошел он, и встал на вершине горы Гризим, и возвысил голос свой, и воззвал, и сказал им: «Слушайте меня, хозяева Шхема, и услышит вас Бог!»

   Гора Гризим находится к юго-западу от древнего Шхема, который в настоящее время называется Тель Балата и расположен в восточной части современного города. О точном местонахождении горы Гризим и Тель Балаты см. комментарий к Книге Йехошуа (8, 30 и 17, 7 соответственно). Гризим – гора довольно большая, и для того, чтобы обратиться к жителям Шхема, Йотаму пришлось встать в ее восточной части, то есть прямо над Шхемом.

8. Пошли однажды деревья помазать над собой царя, и сказали оливе: «Царствуй над нами!»

   Йотам начал свою речь перед жителями Шхема с притчи.

   Деревья в притче Йотама решили помазать царя. Помазание в то время использовалось в качестве коронации, и осуществлялось посредством возлияния масла на голову будущего монарха.

   Раши считает, что олива здесь обозначает Отниэля бен Кназа, первого судью Израиля (см. 1, 13), так как он принадлежал к колену Йехуды, одним из символов которого было оливковое дерево. «Даат Микра» говорит, что олива символизирует вообще евреев: плодовое дерево, которым славится Земля Израиля, символизирует земледельцев, живущих плодами своего труда. То же самое относится к инжиру и винограду, о которых речь пойдет ниже.

9. И сказала им олива: «Прекращу ли я масло, которым почитают Бога и людей, и пойду шататься над деревьями?»

   Оливковое масло в то время использовалось для Храмовой службы, например, для возлияния на жертвенник, его также использовали в Семисвечнике и т.д. Это оливковое дерево имеет в виду, когда оно говорит, что с помощью его масла почитают Бога. Кроме этого, оно использовалось также для почитания людей, как, например, для помазания царей, главных коенов и т.д.

   «Шататься над деревьями» - раскачиваться от ветра без всякой пользы, так же, как не дающие плодов деревья.

   Таким образом, оливковое дерево отвечает деревьям, что не может бросить свое главное занятие по вырабатыванию нужного масла, и вместо него заняться пустыми общественными хлопотами.

10. И сказали деревья смоковнице: «Иди ты, царствуй над нами!»

    Раши говорит, что смоковница символизирует Двору.

11. И сказала им смоковница: «Прекращу ли я сладость свою и урожай добрый свой, и пойду шататься над деревьями?»

    Смоковница, так же, как до нее олива, отказывается становиться царем над деревьями, мотивируя свой отказ тем, что не может прекратить выращивать свои сладкие плоды.

    Следует заметить, что, в отличие от оливы и винограда (см. ниже), смоковница ничего не говорит ни о Боге, ни о людях, так как инжир в Храме не использовался.

12. И сказали деревья винограду: «Иди ты, царствуй над нами!»

    Раши говорит, что виноград символизирует Гидеона, который принадлежал к потомкам Йосефа, которого сравнивали с виноградом.

13. И сказал им виноград: «Прекращу ли я сок свой, веселящий Бога и людей, и пойду шататься над деревьями?»

    Из виноградного сока делали вино, которое лили в Храме на жертвенник, и когда это происходило, левиты пели песню. Кроме этого, вино само по себе веселит пьющих его людей, поэтому виноград говорит о том, что с его сок является причиной веселья Бога и людей.

14. И сказали все деревья атаду: «Иди ты, царствуй над нами!»

    Большинство исследователей считают, что атад – это дереза (лат. Lycium), которая также называется «волчья ягода»:

    

    Другие исследователи говорят, что здесь идет речь о крушине, она же жостер (лат. Rhámnus):

    

    В любом случае атад является небольшим колючим растением, плоды которого несъедобны.

    Здесь Йотам намекает хозяевам Шхема, что они, точно так же, как деревья из притчи, не найдя себе достойного царя из их круга, обратили свое внимание на сына наложницы.

15. И сказал атад деревьям: «Если действительно вы помазываете меня на царство над вами, придите и укройтесь в тени моей, а если нет – выйдет огонь из атада и пожрет кедры ливанские».

    Смысл сказанного атадом деревьям объясняют «Мецудат Давид» и «Даат Микра», и объясняют они его по-разному.

    По версии «Мецудат Давид» атад опасается того, что деревья его разыгрывают и пытаются сделать посмешищем. И поэтому он говорит, что если это не розыгрыш («если действительно вы помазываете меня на царство»), то он воспользуется всеми имеющимися у него в наличии ресурсами для того, чтобы достойно править деревьями («придите и укройтесь в тени моей», несмотря на то, что крона атада дает тень совсем небольшую). Но если деревья над ним издеваются и никто его царем делать не собирается («а если нет»), то атад загорится и станет причиной пожара, в огне которого погибнут даже такие высокие и крепкие деревья, как ливанские кедры:

    

    «Даат Микра» говорит, что атад прекрасно понимал свое убожество и превосходство над собой тех деревьев, которые собрались сделать его своим царем. И если они действительно хотят видеть его своим царем, им придется уменьшить свою значимость и стать ниже его, чтобы находиться в его тени (Следует заметить, что примеры такой политики неоднократно случались на протяжении всемирной истории, когда недостойный правитель всячески угнетал и репрессировал тех, кто был лучше его). Но если после того, как атад станет царем, деревья откажутся или не смогут умерить свое величие так, как этого требует атад, в таком случае он сделает пожар, в огне которого они все погибнут. Таким образом атад предупреждает деревья, что, хотя есть вероятность того, что хорошим царем он быть деревьям не сможет, он вполне способен их всех сжечь. Следует заметить, что и в то время, и теперь, сухие колючие растения являлись самой распространенной причиной пожаров на территории Земли Израиля.

    Кроме этого «Даат Микра» считает, что ливанские кедры символизируют хозяев Шхема, богатую и крепкую аристократию.

16. А теперь, правильно ли и честно ли вы поступили, воцарив Авимелеха? Добро ли вы сделали с Йерубаалем и с домом его? В соответствии ли с делами его поступили вы с ним?

    Здесь притча закончилась и начинается мораль.

17. Когда сражался отец мой за вас, и бросил душу свою против, и укрыл вас от рук Мидьяна?

    Здесь Йотам напоминает хозяевам Шхема о заслугах Гидеона перед жителями Кнаана, и из его слов выходит, что кочевники во время набегов притесняли не только евреев, но также и другие народы.

    «Бросил свою душу против» - рисковал жизнью в бою против Мидьяна.

18. А вы сегодня встали на дом отца моего, и убили сыновей его, семьдесят человек на одном камне, и сделали царем Авимелеха, сына наложницы его, над хозяевами Шхема, ибо брат ваш он?!

    Здесь Йотам говорит, что хозяева Шхема не только не воздали Гидеону по заслугам, но и погубили почти всех его потомков. В этом же ключе следует понимать и заключительную часть предложения: Йотам говорит о том, что хозяева Шхема сделали Авимелеха царем не потому, что таким образом хотели оказать честь Гидеону, сделав царем одного из его сыновей, а потому, что он является их родственником по матери, то есть они преследовали сугубо свои интересы.

19. И если правильно и честно вы поступили с Йерубаалем и с домом его в этот день, радуйтесь Авимелеху и возрадуется и он вам.

    Здесь Йотам говорит, что если хозяева Шхема считают, что в этот день (день помазания на царство), сделав Авимелеха царем, они правильно и честно поступили с Гидеоном и воздали ему по заслугам, поставив царем одного из его потомков, в таком случае пусть радуются своему новому царю, а он будет радоваться своим подданным.

20. А если нет – выйдет огонь из Авимелеха и пожрет хозяев Шхема и Бейт Мило, и выйдет огонь из хозяев Шхема и из Бейт Мило и пожрет Авимелеха».

    Здесь Йотам говорит, что если хозяева Шхема сделали Авимелеха царем не для того, чтобы воздать почести Гидеону, а только из-за того, что он их родственник, тогда никакой радости не получится. Вместо радости будет ненависть и война между Авимелехом с одной стороны и хозяевами Шхема и Бейт Мило с другой, в результате чего они все погибнут. Таким образом осуществится то, от чего предостерегал деревья атад в рассказанной Йотамом притче.

21. И удалился Йотам, и бежал, и пошел к Беэру, и жил там из-за Авимелеха, брата его.

    Так как Йотам опасался, что Авимелех покончит и с ним тоже, он бежал далеко от Шхема и обосновался в городе, который назывался Беэр. Относительно местонахождения этого города существуют две версии. Одна из них была предложена отцом церкви, которого звали Eusebius. Он проживал в 4 веке н.э. в Кейсарии и многому научился у еврейских мудрецов того периода. В написанной им книге Ономастикон, он идентифицирует Беэр, как развалины Хирбет Борер (31°45'32.04"N, 34°55'35.61"E), расположенные в 4.5 км. от Бейт Шемеша на южном берегу ручья Сорек:

    

    Согласно другой версии, город Беэр находился где-то к юго-востоку от горы Тавор.

    В любом случае, Йотам покинул Гору Эфраима, место своего постоянного проживания (город Офра), и перебрался жить на территорию другого колена.

22. И властвовал Авимелех над Израилем три года.

    Следует заметить, что здесь не сказано, что Авимелех царствовал, а сказано, что он властвовал, так как настоящим царем евреи его не признали.

    Так или иначе, после того, как Авимелех получил власть над Шхемом и его окрестностями, он расширил свое влияние на север и на юг страны, в результате чего стал править всей ее центральной частью, и правление его, как здесь сказано, длилось три года.

23. И послал Бог злой дух между Авимелехом и хозяевами Шхема, и предали хозяева Шхема Авимелеха.

    Этот злой дух Раши трактует, как ненависть, «Мецудат Цион» - как ненависть и ссору, а «Даат Микра» - как недовольство и подозрительность.

    Каким образом хозяева Шхема предали Авимелеха будет описано ниже, в предложениях №25-29.

24. Чтобы насилие над семьюдесятью сыновьями Йерубааля и кровь их пали на Авимелеха, брата их, который убил их, и на хозяев Шхема, которые укрепили руки его убить братьев его.

    Это предложение объясняет причину, по которой Бог наслал злой дух между Авимелехом и хозяевами Шхема.

25. И поставили ему хозяева Шхема засады на вершинах гор, и грабили всякого, кто пройдет по ним по дороге, и сказали об этом Авимелеху.

    Фигурирующее здесь слово «ему» в принципе указывает на цель установленных хозяевами Шхема засад. Ральбаг и «Мецудат Давид» считают, что оно обозначает лично Авимелеха, то есть эти засады имели своей целью захватить его и убить. Но Авимелех, как сказано в конце этого предложения, был вовремя предупрежден об этом и остерегался приближаться к Шхему.

    «Даат Микра» считает, что эти засады были установлены против чиновников Авимелеха, его солдат, а также сборщиков податей и налогов. Кроме этого, заодно жители Шхема грабили любого, кто проходил по дорогам, на которых они были установлены. Эти засады предупреждали хозяев Шхема о приближении потенциальных жертв, и те выходили из города для того, чтобы заняться разбоем. «Даат Микра» объясняет также, почему такое поведение хозяев Шхема являлось прямым предательством Авимелеха. Дело в том, что одним их важных источников дохода правителей того времени, и Авимелеха в том числе, был сбор пошлины с торговых караванов, проходивших по их территории. После уплаты пошлины они получали гарантии свободного и мирного прохода по территории королевства. Поэтому частые грабежи уплативших пошлину торговых караванов выставляли Авимелеха, как правителя, неспособного навести порядок на подвластных ему землях, и таким образом сильно подрывали его авторитет.

    Следует заметить, что взимаемые с караванов пошлины были очень важны для Авимелеха, так как караванов было много и выплачиваемые ими деньги собирались в приличную сумму. Дело в том, что Шхем был очень удачно расположен на перекрестке дорог, обладавших региональным значением. Через него с юга на север шла так называемая Горная дорога из Негева через Хеврон и Иерусалим в Изреэльскую долину. Кроме этого, через Шхем с запада на восток шла дорога из округа Шарон в Гилад и долину Бейт Шеана.

26. И пришел Гааль бен Эвэд и братья его, и прошли по Шхему, и поверили в него хозяева Шхема.

    Гааль бен Эвэд был лидером оппозиции Авимелеху, и по-всей видимости являлся старейшиной одного из городов, находившихся в окрестностях Шхема. Он обладал большим влиянием, но до поры до времени не высовывался, пока Авимелех пользовался популярностью среди хозяев Шхема. Пришедшие с ним братья его были необязательно братьями по крови, а скорее соратниками, родственниками, друзьями и т.д., составлявшими его свиту. Поверившие в Гааля бен Эвэда хозяева Шхема сделали его кем-то вроде своего предводителя.

27. И вышли они в поле, и собрали урожай с виноградников их, и давили виноград, и делали пиры, и явились в дом бога их, и ели, и пили, и проклинали Авимелеха.

    «Мецудат Давид» говорит, что все это они сделали только после появления в их среде Гааля бен Эвэда, а до этого они это делать боялись, так как опасались возмездия со стороны Авимелеха, и поэтому сидели, запершись, в Шхеме. Такая трактовка мне кажется немного нелогичной, так как абсолютно не увязывается с теми засадами, которые жители Шхема устроили на вершинах гор, совершенно наплевав на то, что скажет об этом Авимелех. Поэтому мне кажется, что они вышли в поле и т.д. просто потому, что пришло время сбора винограда.

    Как бы то ни было, после сбора винограда и заготовки вина, жители Шхема очень радостно все это отметили, закатывая пиры и вознеся хвалу их богу Бааль Бриту в его святилище в Шхеме, как это было принято в среде народа кнаани. По-всей видимости проживавшие в Шхеме хиви и кнаани к тому времени смешались с проживавшим там же еврейским населением, и представители этих смешанных семей в тот период обладали наибольшим влиянием и авторитетом среди хозяев Шхема. Как видно из следующего предложения, Гааль бен Эвэд также вел свое происхождение из кнаани.

28. И сказал Гааль бен Эвэд: «Кто Авимелех и кто Шхем, чтобы мы служили ему? Разве не сын Йерубааля, а Звуль – не управляющий его? Служите людям Хамора, отца Шхема! И почему мы будем служить ему?

    Прежде, чем приступить к анализу того, что сказал Гааль бен Эвэд, следует освежить в памяти, кто такие были Хамор и Шхем. Итак, Хамор и его сын Шхем жили в период Праотцев, и упоминаются в Торе (Берешит 34, 2 и далее), причем Хамор был царем города Шхема, а также главой кнаанских царей. По-всей видимости Хамор построил город, которым правил, и назвал его в честь своего сына Шхемом. Следует заметить, что Хамор, Шхем, а также большинство жителей Шхема были убиты сыновьями Яакова Шимоном и Леви.

    Так как, с одной стороны, Шхем является названием города, а с другой – именем сына царя Шхема, сказанное Гаалем бен Эвэдом можно трактовать несколькими способами, и в соответствии с этим различные комментаторы выдвигают различные версии того, о чем говорится в этом предложении.

    Версия Раши

    «Кто такой этот Авимелех, чтобы править Шхемом, и как могут гордые жители Шхема подчиняться этому ничтожеству? Ведь он сын Йерубааля, который вообще не здешний, а житель Офры! А Звуль, которого он поставил управлять городом, он же его подчиненный, и поэтому он тоже не имеет никакого права кому-то что-то приказывать! И если вы хотите поставить себе царя, выберите его из среды людей Шхема, который когда-то был главой кнаанских царей! С какой стати мы должны служить Авимелеху?!»

    Версия «Мецудат Давид»

    «Принято, чтобы аристократы правили чернью, а тут происходит наоборот, и сын наложницы Авимелех правит аристократами, жителями Шхема! Ведь не Авимелех избавил нас от кочевников, а Йерубааль, отец его! Так с какой стати мы должны подчиняться сыну Йерубааля, который сам лично для нас ничего не сделал?! А если мы не должны подчиняться Авимелеху, то и Звулю, управляющему его, тем более не должны подчиняться! Но если вы хотите служить сыновьям из-за того, что вами правил их отец, то лучше идите служить потомкам Хамора, который основал ваш город! А если вы скажете, что все-таки надо служить Авимелеху из-за того, что его отец изгнал кочевников, так ведь он не нам облегчил жизнь, а отцам нашим, которые уже умерли, так зачем нам теперь служить ему?!»

    Версия Ральбага

    «Так же, как нелогично служить Шхему только из-за того, что он был сыном Хамора, главы царей Кнаана, так же нелогично служить Авимелеху только из-за того, что он является сыном Йерубааля, который правил Израилем. И если вы подчиняетесь Звулю, человеку Гидеона и Авимелеха, то с таким же успехом вы можете идти служить и людям Хамора, который тоже когда-то правил этим городом!»

    Версия «Даат Микра»

    «Какое отношение имеет чужак Авимелех к городу богачей и аристократов Шхему? Ведь он не настоящий житель Шхема, а сын Йерубааля, который жителем Шхема не являлся! А Звуль, несмотря на то, что он настоящий житель Шхема, на самом деле не кто иной, как ставленник этого выскочки Авимелеха! Нам следует выбрать другого, нашего царя, потомка Хамора, отца Шхема!»

    Следует заметить, что по мнению «Даат Микра» многие важные семьи Шхема, и в их числе Гааль бен Эвэд, вели свой род от Хамора. На первый взгляд такая точка зрения противоречит сказанному в Торе, где говорится о том, что Хамор, его сын Шхем и все жители Шхема в свое время были перебиты Шимоном и Леви. Но на самом деле наверняка были те, кто выжили, и они вернулись в Шхем после того, как Яаков с семьей ушел жить в Египет. Свитки кургана Тель Эль-Амарна свидетельствуют, что в тот период (примерно в 1400 г. до н.э.) Шхем опять был процветающим кнаанским городом.

29. И кто бы отдал народ этот в руки мои, и я бы устранил Авимелеха, и сказал Авимелеху: «Увеличь свое войско и выходи!»»

    Понятно, что Авимелех во время речи Гааля бен Эвэда лично не присутствовал, поэтому непонятно, каким образом Гааль бен Эвэд вызвал Авимелеха на войну. Раши говорит, что сказал это в присутствии Звуля, а тот уже передал Авимелеху. «Мецудат Давид» считает, что Гааль бен Эвэд послал к Авимелеху гонца, который передал ему это сообщение,  а по мнению «Даат Микра» - никто никому ничего не передавал, и это были просто заключительные слова его подстрекательской речи.

30. И услыхал Звуль, управляющий города, слова Гааля бен Эвэда, и воспылал гнев его.

31. И послал он гонцов к Авимелеху скрытно, говоря: «Вот, Гааль бен Эвэд и братья его приходят в Шхем, и они осаждают город против тебя.

    Во-первых, из этого предложения следует, что не все жители Шхема поддерживали бунт Гааля бен Эвэда, так как и после его начала Звуль продолжал занимать должность управляющего Шхема, а это значит, что по-крайней мере часть жителей города поддерживала Авимелеха (Ральбаг).

    Следует заметить, что часть комментаторов (в том числе Ральбаг и «Мецудат Давид») трактуют слово «бе-тарма», которое здесь переводится, как «скрытно», как имя собственное, то есть Тарма, и таким образом получается, что Звуль послал гонцов в Тарму. Как будет сказано ниже (см. предложение №41), Авимелех проживал в городе Арума, и эти комментаторы говорят, что Тарма и Арума являются названиями одного и того же места.

    Звуль послал гонцов к Авимелеху не просто для того, чтобы должить о создавшемся положении, он передал ему план борьбы с бунтовщиками, но все это сделал скрытно, а пока во избежание неприятностей делал вид, что занимает нейтральную позицию.

    Относительно заключительной фразы нашего предложения «Мецудат Давид» говорит, что бунтовщики осаждали город «наоборот», то есть по его мнению понятие «осада» имеет довольно широкое значение, и включает в себя как ситуацию, при которой осаждающие осаждают город снаружи, чтобы не дать никому из него выйти, так и ситуацию, при которой осаждающие осаждают город изнутри, чтобы не дать никому в него зайти.

    Так или иначе, но бунтовщики всячески подстрекали жителей Шхема против Авимелеха и, как будет описано ниже, составили план действий, в соответствии с которым Авимелех будет убит, когда решит навестить город Шхем. Дело в том, что в то время было принято, чтобы цари не сидели на одном месте, а время от времени объезжали свои владения, ненадолго задерживаясь в тех или иных городах. А так как Авимелех был связан со Шхемом, где он провел детство и где жили его родственники, он обязательно рано или поздно должен был Шхем посетить. Узнав о приближении царя, знатные жители города обычно выходили за городские стены для того, чтобы поприветствовать своего господина, и Гааль бен Эвэд со своими сподвижниками решили присоединиться к встречающим для того, чтобы внезапно напасть на него и убить. Об этом плане каким-то образом стало известно Звулю, и он через гонцов передал Авимелеху встречный план действий.

32. А теперь встань ночью, ты и народ, который с тобой, и засядь в поле.

    В соответствии с этим планом Авимелех со своим войском («ты и народ, который с тобой») должен был выдвинуться и спрятаться в окружавшем Шхем поле. Причем это надо было сделать ночью, чтобы передвижение войск не было замечено людьми хозяев Шхема, сидевшими в засадах на вершинах гор (см. предложение №25). Утром Авимелех и его войско должны были внезапно появиться возле городских стен, застав врасплох его жителей и бунтовщиков в том числе. И когда растерянные горожане, и бунтовщики с ними, выйдут к нему навстречу, воины Авимелеха должны были наброситься на них и поубивать их, так же, как те хотели сделать с Авимелехом.

    Но, как будет сказано ниже, Авимелех пренебрег планом Звуля, и не последовал ему во всех его деталях.

33. И будет утром, как взойдет Солнце, встанешь и нападешь на город, и вот он и народ, который с ним, выходят к тебе, и сделаешь ему, как сумеешь».

    Слово «нападешь» здесь используется в смысле «застанешь врасплох».

    «Он и народ, который с ним» - Гааль бен Эвэд и остальные заговорщики. Как было сказано выше, предполагалось, что заговорщики не будут знать о том, что Авимелеху о заговоре все известно, и он пришел воевать, а не просто навестить жителей города.

    «Сделаешь ему, как сумеешь» - либо убьешь, либо захватишь живым.

34. И встал Авимелех и весь народ, который с ним, ночью, и устроили засаду на Шхем четырьмя отрядами.

    Как следует из того, что будет сказано ниже (предложения №36-38), Авимелех со своими людьми, которых он разбил на четыре отряда, засел не в окружавшем городские стены поле, а на вершинах гор, расположенных вокруг Шхема, то есть он решил действовать не в соответствии с планом, который передал ему Звуль.

    По-всей видимости такое поведение Авимелеха объясняется тем, что он решил победить врага не хитростью, а в открытом бою при свете дня.

    Четыре своих отряда Авимелех разместил с четырех сторон от города.

35. И вышел Гааль бен Эвэд, и встал в воротах города, и встал Авимелех и народ, который с ним, из засады.

    Гааль бен Эвэд в этот момент еще не подозревал о том, что Авимелех со своим войском находится неподалеку, и он занял место в городских воротах потому, что именно там старейшины и влиятельные люди города занимались общественной деятельностью. Следует заметить, что это произошло уже утром.

36. И увидал Гааль народ, и сказал Звулю: «Вот народ спускается с вершин гор», и сказал ему Звуль: «Тень гор ты видишь, как людей».

    Будучи одним из влиятельных людей Шхема, Звуль тоже присутствовал среди тех, кто собрался в городских воротах, и изо всех сил делал вид, что не является противником Гааля, поддерживая с ним нормальные «рабочие» отношения.

    В соответствии с объяснением «Даат Микра», тень гор, про которую Звуль говорит Гаалю, на самом деле тень от быстро бегущих облаков, которые при низко стоящем Солнце отбрасывают на склоны гор быстро перемещающиеся тени, которые издалека выглядят, как бегущие группы людей. Таким образом Звуль попытался усыпить бдительность Гааля, чтобы тот не успел подготовить своих людей к бою.

37. И продолжил еще Гааль говорить, и сказал: «Вот народ спускается с Пупа Земли, и один отряд идет от дороги в Элон Мэоненим».

    Пуп Земли – по-всей видимости некое место напротив Шхема на склоне горы Гризим, а Элон Мэоненим – одна из дубрав, которые окружали Шхем (см. комментарий к предложению №6).

    Таким образом Гааль продолжал упорствовать и утверждать, что он ясно видит спускающихся с гор людей, а не тень, отбрасываемую облаками на склонах гор.

38. И сказал ему Звуль: «Где же уста твои, которые сказали: «Кто Авимелех, чтобы мы ему служили»? Ведь это народ, который презирал ты! Выходи же теперь и сражайся с ним!»

    Увидав, что обмануть Гааля ему не удастся, Звуль сбросил маску и напомнил Гаалю его подстрекательские речи. Кроме того, что Звуль его дословно процитировал, он говорит ему о народе, который тот презирал, говоря: «Увеличь свое войско и выходи!» и с которым теперь ему придется сражаться, так как Авимелех принял его вызов.

39. И вышел Гааль перед хозяевами Шхема, и сражался с Авимелехом.

    Гааль встал во главе хозяев Шхема, вышедших на бой с Авимелехом.

40. И преследовал его Авимелех, и отступил он перед ним, и было много погибших до входа в ворота.

    После того, как Гааль вступил в бой, он обнаружил, что его атакуют со всех четырех сторон, после чего предпринял лихорадочное отступление под защиту стен города. Войско Авимелеха не прекращало преследовать неприятеля, в результате чего все пространство между местом начала боя и городскими воротами было усеяно трупами жителей Шхема. Те, кто смогли добраться до города, заперли городские ворота и таким образом забаррикадировались в городе.

41. И стал жить Авимелех в Аруме, и изгнал Звуль Гааля и братьев его из проживания в Шхеме.

    После того, как Авимелеху не удалось схватить главу заговорщиков Гааля бен Эвэда и тот укрылся в городе, Авимелех решил, что возле Шхема ему сейчас делать больше нечего, и вернулся в город Аруму, где находилась его постоянная резиденция.

    Город Арума в настоящее время представляет собой развалины Хирбет Эль-Урме (32° 8'50.43"N, 35°19'18.58"E), расположенные в 9 км. к юго-востоку от Шхема и в 3 км. к северо-западу от современной арабской деревни Акраба на территории ПА:

    

    Эти развалины в настоящее время выглядят так:

    

    Городской управляющий Звуль по-всей видимости был человеком мудрым. Ведь после того, как бунтовщики укрылись от войска Авимелеха за стенами города, Звуль остался практически один против всего враждебно настроенного населения во главе с хозяевами Шхема, которые только что потеряли убитыми множество друзей и родственников. А Звуль уже, как следует из предложения №38, дал понять бунтовщикам, что поддерживает Авимелеха. В такой ситуации за жизнь Звуля никто не дал бы и ломаного гроша, но Звуль не только остался жить, но и приобрел среди горожан поддержку, достаточную для того, чтобы изгнать бунтовщиков из города. По-видимому, Звуль действовал несколькими путями. Во-первых, он объяснил хозяевам Шхема, что они сейчас убедились воочию в подавляющем военном преимуществе Авимелеха над силами бунтовщиков, а с царем, который способен в корне подавить любой бунт, лучше не связываться. Кроме этого, он публично объявил Гааля и его приспешников ответственными за многочисленные жертвы среди воевавших против Авимелеха горожан и обвинил их в том, что они навлекли беду на Шхем и его население. Далее, он дал понять хозяевам Шхема, что в сложившейся ситуации им стоит ясно выразить свою поддержку Авимелеху, так как разгневанный царь может вернуться с большой армией и осадить мятежный город со всеми вытекающими из этого последствиями. В результате этой тактики Звуля никто и пальцем не тронул, а Гааль со своими приближенными был изгнан из города.

42. И было назавтра, и вышел народ в поле, и сказали Авимелеху.

    Здесь начинается описание событий, произошедших не назавтра после сражения Авимелеха с бунтовщиками, а на следующий день после того, как Гааль был изгнан из Шхема. По-всей видимости, Звулю понадобилось некоторое время для того, чтобы склонить на свою сторону хозяев Шхема, и все это время жители Шхема были заперты в городе, а в поле в это время погибал несобранный урожай. Поэтому, после того, как жители Шхема пришли к согласию с городским управляющим, они решили, что и Авимелех больше зла на них не держит, и сразу же вышли из города для того, чтобы заняться полевыми работами. О том, что жители Шхема вышли из города в поле, сразу же стало известно Авимелеху.

43. И взял он народ, и разделил их на три отряда, и устроил засаду в поле, и увидел, и вот народ выходит из города, и восстал он на них, и ударил их.

    Узнав, что жители Шхема перестали его опасаться, Авимелех со своим войском опять выдвинулся к Шхему. Там он разделил свое войско на три отряда, которые спрятавшись в поле, подкараулили горожан, а когда те вышли из города, внезапно их атаковали.

44. И Авимелех и отряды, которые с ним, напали и встали в воротах города, а два отряда напали на всех, кто в поле, и побили их.

    Отряд, которым командовал сам Авимелех, взял под свой контроль городские ворота для того, чтобы горожане не смогли, как в прошлый раз, спастись внутри города (Раши и «Даат Микра»). «Мецудат Давид» считает, что Авимелех занял городские ворота для того, чтобы находящиеся в поле горожане не получили поддержки со стороны других горожан, оставшихся в городе.

    Два остальных отряда занялись избиением работавших в поле жителей Шхема. Те, кто пытались спастись, были убиты воинами занявшего городские ворота отряда Авимелеха.

45. И Авимелех сражался в городе весь тот день, и захватил город, а народ, который в нем, погубил, и разрушил город, и засеял его солью.

    После того, как с находящимися вне города горожанами было покончено, Авимелех ворвался в город и зачищал его на протяжении всего дня. После того, как сопротивление было окончательно подавлено, он убил всех, кто не был убит в ходе боя, после чего разрушил город до основания и засеял его солью.

    Здесь все более или менее ясно кроме того, зачем Авимелеху понадобилось засеивать руины города солью. «Даат Микра» говорит, что он это сделал потому, что засоленная земля непригодна для проживания, а Ральбаг и «Мецудат Давид» говорят, что он засеял солью не сам город, а принадлежавшие жителям Шхема поля и виноградники для того, чтобы сделать земли вокруг города непригодными для сельского хозяйства.

46. И услыхали все хозяева Мигдаль Шхема, и пришли к башне дома Эль Брита.

    Мигдаль Шхем по-всей видимости представлял собой хорошо укрепленное капище Бааль Брита. Такое сооружение было обнаружено во время раскопок древнего Шхема, его стены достигали толщины в 5 м., и часть исследователей считают, что это и есть упомянутый здесь Мигдаль Шхем. Другие исследователи считают, что это здание относится к более древнему периоду, чем тот, что описывается в Книге Судей. В таком случае следует сказать, что Мигдаль Шхем – это не капище Бааль Брита в Шхеме, а название некоего города, который находился в окрестностях Шхема, а дом Эль Брита – храм кнаанского бога Эль Брита, которому поклонялись жители Мигдаль Шхема.

    Слово «цариах» (צריח) на современном иврите означает «минарет», и здесь оно переведено, как «башня». Такого мнения придерживаются Ральбаг и «Мецудат Давид», и «Мецудат Давид» даже замечает, что существительное «цариах» происходит от глагола «лицроах» (לצרוח), что означает «кричать», так как тот, кто стоит наверху башни, должен кричать, чтобы его услышали.

    Раши считает, что «цариах» представлял собой что-то вроде шалаша, построенного из дерева, а «Даат Микра» говорит, что это либо башня, либо выдолбленное в скале укрытие.

    В любом случае, этот «цариах» являлся частью храма кнаанского божества Эль Брита (или Бааль Брита, если придерживаться гипотезы о том, что Мигдаль Шхем находился в Шхеме, а не был отдельным городом), и в нем собрались важные люди Мигдаль Шхема, когда услыхали о том, какая участь постигла жителей Шхема. Они надеялись на то, что мощные стены этого сооружения спасут их от возмездия со стороны Авимелеха.

47. И было сказано Авимелеху, что собрались все хозяева Мигдаль Шхема.

48. И поднялся Авимелех на гору Цальмон, он и весь народ, который с ним, и взял Авимелех топоры в руку свою, и срубил большую ветвь с дерева, и понес ее, и положил на плечо свое, и сказал народу, который с ним: «То, что вы видели, как я сделал, спешите, делайте, как я».

    Если придерживаться версии о том, что Мигдаль Шхем находился в Шхеме, то гора Цальмон является ни чем иным, как северо-восточным склоном горы Гризим. А если Мигдаль Шхем был городом, то гора Цальмон – какая-то гора, которая находилась неподалеку.

    Топоры, которыми воспользовался Авимелех и его воины, в оригинальном тексте называются «кардом» (קרדום) и по мнению «Даат Микра» представляют собой рабочий инструмент двойного предназначения: с одной стороны – топор, а с другой – лопату.

49. И срубили также весь народ, каждый – ветвь большую, и пошли за Авимелехом, и прислонили к башне, и подожгли им башню огнем, и умерли также все люди Мигдаль Шхема, около тысячи мужчин и женщин.

    Отсюда видно из-за чего Раши считает, что «цариах» - это не башня, а шалаш, построенный из дерева. Иначе ему непонятно, как можно было сжечь каменную башню со всеми, кто в ней находился. Но даже если это была каменная башня, либо выдолбленное в скале укрытие, для того, чтобы умертвить укрывшихся в ней людей, не надо было сжигать это сооружение: достаточно было обложить его ветками и поджечь их для того, чтобы все находившиеся в нем люди умерли, наглотавшись дыма.

50. И пошел Авимелех к Тевецу, и осадил Тевец, и захватил его.

    Очевидно, жители Тевеца тоже участвовали в мятеже против Авимелеха.

    В настоящее время город Тевец представляет собой арабский город Тубас (32°19'16.23"N, 35°22'12.47"E), расположенный в 15 км. к северо-востоку от Шхема на территории ПА:

    

51. И крепкая башня была в городе, и отступили туда все мужчины и женщины, и все хозяева города, и заперлись в ней, и поднялись на крышу башни.

    В Тевеце была точно такая же башня, как в Пнуэле (см. 8, 9 и 8, 17). В то время большинство укрепленных городов были построены, как крепость в крепости, то есть внутри городских стен возвышалась цитадель. Если врагу удавалось преодолеть внешнюю стену города, горожане укрывались в цитадели, и оттуда продолжали оказывать сопротивление неприятелю.

    Таким образом, когда воины Авимелеха ворвались в город, все горожане собрались в цитадели и поднялись на ее вершину для того, чтобы оттуда бросать камни и пускать стрелы в штурмующих цитадель солдат Авимелеха. Как здесь сказано, в цитадели присутствовали и хозяева города, то есть городская верхушка, включавшая в себя мэра, старейшин и т.д.

52. И дошел Авимелех до башни, и сражался с ней, и подошел к входу в башню, чтобы сжечь его огнем.

    «Даат Микра» утверждает, что Авимелех хотел сделать с этой башней то же самое, что он сделал с башней Мигдаль Шхема, а «Мецудат Давид» говорит, что он намеревался сжечь деревянные ворота цитадели и таким образом получить доступ вовнутрь.

53. И бросила одна женщина обломок верхнего жернова на голову Авимелеха, и раскроила череп его.

    В то время жернова были каменными и состояли из лежащего на земле большого выдолбленного камня в форме блина, который служил нижним жерновом, и такого же камня поменьше, который стоял на нижнем жернове, и выглядел примерно так:

    

    Обломком такого жернова эта женщина попала в голову Авимелеха.

54. И позвал он быстро юношу оруженосца своего, и сказал ему: «Обнажи меч свой и умертви меня, чтобы не сказали про меня: «Женщина убила его»», и заколол его юноша его, и умер он.

    Авимелех понял, что ему не выжить, и решил принять смерть от меча, достойную воина. Смерть же от рук женщины считалась тогда для мужчины позором.

55. И увидели мужи Израиля, что умер Авимелех, и пошли каждый на место свое.

    После смерти Авимелеха нового царя они себе не избрали.

56. И воздал Бог за зло Авимелеху, которое сделал он отцу своему, убив семьдесят братьев своих.

57. И все зло людей Шхема обратил Бог на головы их, и пало на них проклятье Йотама бен Йерубааля.

У Вас недостаточно прав для комментирования.