Глава 17 начинает третью, заключительную часть Книги Судей. Большинство комментаторов считают, что описанные в ней события произошли в начале периода Судей, то есть третья часть Книги Судей выпадает из хронологического изложения событий этого периода. В частности, Раши говорит, что эти события случились во времена первого судьи Отниэля бен Кназа, а Ральбаг - что они произошли в начале периода Судей во время какого-то из порабощений, когда не было никакого судьи: то ли до Отниэля бен Кназа, то ли между ним и Эхудом, то ли после Эхуда, но до Шамгара и до Дворы. «Мецудат Давид» на основании книги «Седер Олам» (глава 12) говорит, что эти события имели место во время порабощения царем Кушаном еще до Отниэля бен Кназа.

1. И был человек с Горы Эфраима, и имя его – Михайаху.

   Как ранее было сказано в комментариях, Гора Эфраима – это северная часть проходящего через Кнаан с севера на юг горного хребта. Гора Эфраима на севере ограничена Изреэльской долиной, а на юге достигает широты Иерусалима. В настоящее время Гору Эфраима принято называть Шомрон, то есть Самария.

2. И сказал он матери его: «Тысяча сто денег, которые были взяты у тебя, и ты прокляла, а также сказала в уши мои, вот, деньги со мной, я взял их», и сказала мать его: «Благословлен сын мой Господом».

   Повествование начинается как-бы с середины событий, но из того, что сказано, становится понятным то, что произошло до этого.

   Мать Михайаху была богатой женщиной, во-всей видимости вдовой. У нее кто-то украл 1,100 шекелей, что в то время было очень большой суммой, и она как следует прокляла вора в присутствии сына, так как и он был в числе подозреваемых. Проклятья тогда считались вещью очень серьезной, и тот, на кого они падали, начинал очень сильно опасаться за свою жизнь и здоровье. Поэтому Михайаху, поразмыслив, решил сознаться в краже и вернуть матери деньги. Мать, со своей стороны, благословила его, и таким образом превратила ранее сказанное проклятье в благословение.

   Следует заметить, что в комментарии к следующему предложению Раши упоминает мнение тех, кто считает, что эта женщина была Длила, а украденные у нее деньги – именно те, что она получила в награду за предательство Шимшона, но добавляет, что это мнение в корне ошибочно, и что описанные здесь события произошли задолго до рождения Шимшона.

3. И вернул он тысячу сто денег матери его, и сказала мать его: «Посвятила я деньги эти Господу из руки моей сыну моему, сделать идола и отливку, и теперь верну тебе я их».

   Из сказанного матерью Михайаху можно получить впечатление, насколько верования евреев того периода были подвержены воздействию идолопоклонства. Так, мать Михайаху сообщает ему, что после того, как эти деньги были украдены, она дала обет, который состоял в том, что в случае их возвращения она посвятит их Господу. В этом никакой проблемы нет, проблема заключается в том, каким образом она намеревалась посвятить их Господу. На эти деньги она хотела сделать идола и отливку, то есть собиралась служить Господу так же, как служили своим богам кнаани и другие местные народы.

   Идол – это высеченное из камня или выструганное из дерева скульптурное изображение человека, на которое надевался эфод. Такие идолы обычно использовались для узнавания будущего. Отливка – это отлитое из серебра скульптурное изображение Бога. Таким образом, мать Михайаху, сделав себе идола и отливку, не собиралась, в сущности, заниматься идолопоклонством, в ее представлении таким образом можно было служить Богу, используя эти предметы, как некий «прибор», позволяющий с его помощью общаться с Высшей Силой.

   «Из руки моей сыну моему, сделать идола и отливку» - это и есть формула посвящения денег с целью сделать из них идола и отливку. Мать Михайаху передает ему эти деньги, так как, как выяснится ниже, у него был жертвенник, и эти деньги были посвящены служению на этом жертвеннике.

4. И вернул он эти деньги матери его, и взяла мать его двести денег, и отдала их ремесленнику, и сделал он из них идола и отливку, и были они в доме Михайаху.

   После того, как Михайаху получил от матери посвященные деньги, он ей вернул их обратно. Причину такого странного поведения разные комментаторы объясняют по-разному. «Мецудат Давид» считает, что Михайаху их ей отдал со словами: «Раз я уже вернул ворованное, больше его не возьму», а «Даат Микра» говорит, что либо это было частью общепринятого обряда посвящения денег, либо мать Михайаху не полагалась на своего замеченного в воровстве сына.

   Как бы то ни было, мать Михайаху взяла из этих денег двести серебряных шекелей и отдала их ремесленнику. «Мецудат Давид» пишет, что на самом деле в дело пошли все 1,100 шекелей, но 900 из них ушли, как сырье, на изготовление из них идола и отливки, а 200 упомянутых здесь шекелей были уплачены этому ремесленнику за работу. «Даат Микра» с этим не соглашается и говорит, что 200 шекелей – это 2.5 кг. серебра, из которого были сделаны идол и отливка, а на остальные 900 шекелей были закуплены остальные вещи, необходимые для функционирования жертвенника, о которых будет сказано в следующем предложении. Кроме этого, «Даат Микра» приводит еще одно мнение, в соответствии с которым мать Михайаху в конце-концов решила не вкладывать все деньги в идола и отливку, и 900 шекелей оставила себе.

   Ремесленник, о котором здесь идет речь, в оригинальном тексте обозначен словом «цореф» (צורף), что в современном иврите означает «ювелир». В те времена так назывался ремесленник, который занимался обработкой различных металлов, в том числе изготавливал из них различные предметы религиозного культа. Этот ремесленник изготовил из переданного матерью Михайаху серебра идола и отливку, причем, по-всей видимости, львиную долю серебра он расплавил и сделал из него отливку, а на идола серебра ушло очень мало.

5. И человек Миха, у него дом бога, и сделал он эфод и трафим, и назначил он одного из сыновей его, и стал он ему священником.

   Миха – сокращенное Михайаху.

   Этот Миха владел капищем, которое было посвящено Богу, но построено было в соответствии с кнаанской традицией поклонения идолам.

   Для того, чтобы как следует оборудовать это капище, Миха изготовил эфод и трафим. Эфод использовался в Храме и представлял собой один из важных предметов одежды Главного Коена. Подробней об эфоде – см. комментарий к главе 8, предложению №27. Трафим – это маленькие идолы, изображавшие местных божков Кнаана. Трафим использовались для колдовства и для предсказания будущего.

   Существуют различные мнения относительно того, когда Миха сделал эти эфод и трафим. В соответствии с одним из них, Миха сделал их примерно тогда же, когда ремесленник изготовил идола и отливку, причем использовал для их изготовления те 900 шекелей, которые остались от денег, которые посвятила его мать. В соответствии с другим, Миха сделал эфод и трафим раньше, и на момент истории с деньгами у него уже было капище, в котором были эфод и трафим, а сын его служил там священником.

   Следует заметить, что Миха назначил своего сына священником в собственном капище, несмотря на то, что ни он, ни его сын, к династии коенов не принадлежали.

6. В дни те нет царя в Израиле, каждый правильное в глазах его делать будет.

   В те дни каждый делал, что ему заблагорассудится из-за того, что у евреев не было царя. А когда нет царя, некому устанавливать законы и наводить порядок, в результате чего в стране воцаряется анархия, при которой каждый делает то, что считает правильным.

7. И был отрок из Бейт Лехема Иехуды, из семьи Йехуды, и он леви, и он живет там.

   Юноша, о котором идет речь, жил в городе Бейт Лехем, который назван здесь Бейт Лехем Йехуды для того, чтобы отличить его от Галилейского Бейт Лехема, который находился в Галилее, в наделе Звулуна. Наш Бейт Лехем находился в наделе Йехуды к югу от Иерусалима. В настоящее время на его месте расположен известный арабский город Бейт Лехем (31°42'20.30"N, 35°12'8.99"E):

   

   Родословная этого юноши на первый взгляд определена здесь двумя взаимоисключающими способами: с одной стороны сказано, что он происходит из семьи Йехуды, то есть принадлежит к колену Йехуды, а с другой – что он леви, то есть принадлежит к колену Леви. Этому есть несколько объяснений. Одно из них приводит Раши, и оно заключается в том что этот юноша был леви по матери, а по отцу принадлежал к колену Йехуды. «Мецудат Давид» считает, что фраза «из семьи Йехуды» относится к Бейт Лехему, то есть здесь говорится о том, что город Бейт Лехем принадлежал колену Йехуды (своеобразное повторение). «Даат Микра» говорит, что эта фраза все-таки относится к юноше, и что он был леви и по отцу, и по матери, а то, что он был из семьи Йехуды, говорит о том, что он находился под покровительством семьи Йехуды и жил в их доме. Дело в том, что в то время не все левиты жили городах левитов, многие из них жили в городах обычных. Обычно они функционировали, как местные священники: толковали законы Торы, проводили время в молитвах, давали благословения и т.д. В больших и богатых семьях проживали свои собственные левиты, они получали от этой семьи покровительство и считались одними из ее членов. Поэтому об этом юноше сказано, что он живет в Бейт Лехеме, то есть именно живет, не являясь полноправным горожанином, имеющим свой надел в окружающих этот город землях.

8. И пошел человек этот из города, из Бейт Лехема Йехуды, жить там, где найдет он, и пришел он на Гору Эфраима до дома Михи продолжать путь свой.

   Этот юноша по каким-то причинам покинул Бейт Лехем, который в наделе Йехуды, и двинулся на север для того, чтобы найти себе другое подходящее место и другую семью, которая возьмет его под свое покровительство. Таким образом он пришел к дому Михи и попросился переночевать в нем, чтобы утром снова продолжить свой путь.

9. И сказал ему Миха: «Откуда пришел ты?», и сказал он ему: «Леви я из Бейт Лехема Йехуды, и я иду жить там, где найду я».

   Юноша представился Михе, как леви, то есть как человек, знающий толк в священнослужении.

10. И сказал ему Миха: «Живи со мной и будь мне отцом и священником, а я дам тебе десять денег в год, и комплект одежды, и пропитание твое», и пошел этот леви.

    Миха предложил этому юноше поселиться с ним, служить в его капище, за это он будет платить ему десять шекелей в год, а также выдаст ему полный комплект одежды и будет кормить его за своим столом. Следует заметить, что десять шекелей в год – сумма мизерная, но с другой стороны, этому юноше не надо было тратиться ни на жилье, ни на еду, ни на одежду.

    Миха предложил этому леви быть его отцом, что следует понимать, как учителем и наставником, а также священником вместо своего сына, который не совсем подходил на эту должность, так как не был настоящим левитом.

    Фразу «и пошел этот леви» Раши и «Мецудат Давид» объясняют, как «принял предложение, которое сделал ему Миха», а «Даат Микра» говорит, что он вместе с Михой пошел осматривать свое новое рабочее место и орудия труда, такие, как идол, отливка, эфод, трафим и пр.

11. И согласился этот леви жить с этим человеком, и стал этот юноша ему, как один из сыновей его.

    Таким образом этот юноша стал жить в доме Михи и под его покровительством.

12. И назначил Миха этого леви, и стал ему этот юноша священником, и был в доме Михи.

    Миха сместил своего сына с должности священника и поставил этого юношу.

13. И сказал Миха: «Теперь я знаю, что будет благоволить Господь ко мне, ибо стал мне этот леви священником».

    Так как в головах евреев того периода принципы иудаизма были смешаны с принципами идолопоклонства, Миха искренне считал, что после того, как он поставил левита служить в своем капище, Бог будет благоволить к нему. Миха знал, что священником должен быть леви, и понимал, что, когда на этой должности находился его сын, это было неправильно, но теперь ему удалось все сделать как надо и Бог теперь им будет доволен («Мецудат Давид»). Ведь это Бог послал в его дом левита, а это является знаком, что Ему угодно капище Михи и что Он доволен тем, как Миха все сделал («Даат Микра»).

У Вас недостаточно прав для комментирования.